Маг для Шута. Расклады на удачу

В память настойчиво полезли картинки гонки по дворцу, накатили переживания, и появился противный кислый привкус во рту: это что теперь, мне одной вообще никуда нельзя?! Если у Ирга тут помощники имеются, и он следит за домом и каждым моим шагом… Смутно помню, что экипаж, кажется, остановился. Меня уже просто колотило, перед глазами всё плыло, и выходила я практически наощупь. Оказавшись снова на руках у Шута, не стерпела:

– Пус-с-с-сти!.. – зло приказала, попытавшись вывернуться – да плевать, что упасть могу!

– Заткнись, – снова грубо оборвал он, и с чувством так, тоже раздражённо.

И преспокойно направился к крыльцу особняка. Я, Маг и Императрица поражённо замерли, даже ураган в душе слегка поутих. Я же приказала ему!! Реан смотрел прямо перед собой, плотно сжав губы и сузив глаза, и лиловые молнии, мелькавшие в них, говорили о том, что Нулевой Аркан гневаться изволит. На что, или на кого?! Это я тут рвать и метать должна! Добавилось ещё настойчивое воспоминание нашей самой первой встречи и последовавшего за ней краткого полёта… Жгучая злость кислотой обожгла внутренности, но Шут, оказывается, ещё не закончил мысль.

– Дома поговорим, – добавил он, заметив мой неприлично открытый рот.

– Да как ты… – я аж задохнулась, испытывая нездоровое желание вцепиться ему ногтями в щёки.

Тут Рен чуть повернул голову и посмотрел прямо мне в глаза.

– Как? Молча, Рамила, – и что-то такое было в его ровном, бесстрастном голосе, что я осеклась и проглотила следующую гневную фразу.

Назвал полным именем. Реально, злится. Кто-то хотел его эмоции увидеть, дорогая? Ну вот, поздравляю, любуйся. Только пусть засунет свою злость куда поглубже, я не чёртова ясновидящая, чтобы угадать действия Тейваз! И вообще, что он себе позволяет, слуга?! Рен пинком открыл входную дверь, пока я пребывала в каком-то даже трансе, перебирая, что бы такое позабористее повесить на него, и уже не разбираясь, чьё это желание и за что. Честно, как поднялись в спальню, не помню, снова зацепилась за реальность, когда почувствовала, что сижу на пуфике, а кто-то самым наглым образом стягивает с меня чулок. Хорошо хоть, со здоровой ноги, потому что я немедленно попыталась пнуть.

– Уймись, – бросил Реан, сжав лодыжку в жёстком, на грани боли, захвате.

Я видела только его макушку, головы он не поднимал. Сердце колотилось, как бешеное, воздуха не хватало, и дышала я тяжело, как после бега. Так, нет, так дело не пойдёт. Мне срочно надо остаться одной, с платьем и остальным без него справлюсь. Со свистом втянула воздух и с трудом заставила себя не рычать:

– Рен… п-просто уйди-и-и-и… – кое-как выговорила, всё-таки дав Шуту возможность избавить от чулка.

И тут он посмотрел на меня.

– Я знаком с откатом, – любезно известил слуга, пока я, замерев, зачарованно пересчитывала сердитые лиловые звёздочки в фиолетовой глубине, позабыв на время о своих психах. – И знаю, что тебе надо, Рами.

Голос звучал тихо, мягко, он говорил со мной, как с ребёнком, и за вторую ногу принялся куда более осторожно и деликатно. Знает, да?! Плевать, мне просто надо остаться одной! Я, как и Маг, не любила выставлять эмоции напоказ, в этом мы с сущностью совпадали.

– Да оставь же ты меня, в конце концов!! – заорала, уже не сдерживаясь, однако ногой дёргать не рисковала, больно всё-таки.

Попыталась дотянуться до Печати, но… она повела себя странно. Нагрелась, да, однако по связи лишь пришёл отголосок раздражения, немного усталости, и… Эм-м-м-м, нежности?! Да быть того не может, с какого перепугу? Снова отвлеклась, и меня дёрнули вверх, крепко обняли одной рукой, а другой Рен потянул за ленты шнуровки на платье. В нос шибанул его чёртов парфюм, и в глазах всё поплыло от предательской влаги, страшно захотелось прижаться лбом к его плечу, дать наконец волю слезам, выпустить то напряжение и страх, которые жёстко давила, пока выбирались из дворца. О, нет, только не с тем, кто меня убил, пусть и извинился потом! Одних слов мало! Маг тихонько шепнул, что Шут уже дважды спас меня, а Императрица поддакнула, что этот увиденную слабость не использует потом в своих интересах, но теперь уже я была заведённая, хотя где-то ну очень глубоко в сознании в кои-то веки согласилась с сущностями.

Поняв, что мои слова не возымеют никакого действия, а только подстегнут подступившую к самому горлу истерику, я начала молча отбиваться, отчаянно кусая губы в попытке сдержать слёзы. Однако стоя на одной ноге это оказалось ужасно неудобно, да ещё и Шут… Стиснул уже двумя руками, прижав к груди, и тихо шепнул всего одно слово:

– Хватит.

Моя выдержка закончилась, невидимая пружина внутри лопнула. Пусть потом будет стыдно, но да, да, я хотела сейчас просто побыть слабой женщиной, и чтобы обняли, погладили по голове, утешили и убедили, что всё будет хорошо. Как ни странно, но от Шута исходило именно это ощущение, уверенности, что всё действительно будет хорошо, и у Ирга ничего не получится. Реан точно не отдаст меня Руне. Я обмякла в объятиях слуги, сдавленно всхлипнула, и мысли отключились, растворившись в эмоциях. Краем сознания отметила, что пока давилась рыданиями, с меня аккуратно стянули платье, избавили от корсета, потом я снова оказалась на руках Шута. Уткнулась ему в шею и заревела в голос, уже не стесняясь, чувствуя, как действительно становится легче и шквал внутри постепенно успокаивается, теряет силу. Надеюсь, мне показалось, что кто-то слишком смелый поцеловал в висок… Да, наверное, всё-таки показалось.

Потом Рен уложил меня в горячую воду – и когда успел набрать?! – наклонился, приподнял лицо за подбородок, аккуратно ладонью стёр влагу со щёк. И всё это с непривычно серьёзным лицом, без тени насмешки или иронии.

– Всё? – коротко осведомился он, не позволяя отвернуться.

– Н-не знаю, – заикаясь, ответила я хриплым от рыданий голосом, всё-таки зажмурившись.

Ну не могла смотреть ему в глаза, не могла. Попыталась найти в себе прежнюю злость на его поведение, провокации, наглость, в конце концов, мою смерть! И – не нашла. В душе царило опустошение, как после разрушительного урагана, только щепки мыслей и битая черепица эмоций. Хм, пожалуй, действительно всё. Один-один, Шут, ты меня убил, но ты же и спас. Причём уже дважды.

– Рами, я бы успел вовремя, – негромко сообщил он, разгладив пальцем мои мокрые ресницы. – Иргрин ничего бы не сделал, даже если поймал. Это тебе понятно, нет?

Я закашлялась, дёрнула головой и просипела:

– Не смей… так говорить со мной…

Фиолетовые глаза заискрились весельем, Шут мягко усмехнулся.

– Вот теперь вижу, что всё. Отдыхай, – Рен выпрямился, встал с края ванной и вышел, аккуратно прикрыв дверь.

Устало откинувшись на бортик, я прикрыла глаза, вздохнув с перерывами. Да, отдых мне не помешает, точно. Думать сейчас не буду, самой страшно, к чему может привести мыслительная деятельность после истерики, одно хорошо: сущности притихли, и теперь в сознании царила блаженная тишина. Я в кои-то веки чувствовала себя собой, Рамилой, а не сборищем непонятных личностей, которые постоянно спорят между собой. Расплывшись в улыбке, расслабилась и выпрямила ноги. Хо-ро-шо. Просто хорошо.

Тихо скрипнула дверь, но я глаз не открыла – лень. Ноздрей коснулся лёгкий аромат пряностей и вина. Хм-м-м-м, меня решили чем-то порадовать?

– Выпей, – негромкий голос Шута, и пришлось-таки посмотреть, с чем пожаловал.

Оказалось, с глинтвейном. Ну, как нельзя кстати, да. За неимением кофе и сигарет, самое оно. Молча взяла высокий стеклянный бокал, избегая смотреть на слугу. Как вести себя с ним дальше, ещё не придумала, но одно знала точно: что-то между нами неуловимо изменилось. Он видел меня слабой и не стал насмешничать, серьёзный повод задуматься и впредь следить за собой получше – истеричкой в его глазах выглядеть больше не хотелось. Реан заходил ещё раз, принёс полотенце и халат, и забрал пустой бокал, после чего снова оставил меня одну. Бесконечно валяться в горячей воде тоже невозможно, и хотя я легко могла подогреть её магией, не стала. Вечно прятаться от Шута не получится, поэтому – вылезти, вытереться, закутаться в халат, глубокий вдох, и открыть дверь. Пора работать дальше.

Мельком отметила, что моей одежды на полу не валяется, сам Рен сидит за столом и что-то пишет с очень задумчивым видом. Я прошла к стулу, села на него и прямо взглянула на слугу. Он, услышав, что я закончила водные процедуры, отвлёкся и поднял голову.

– Ни слова о случившемся, – отрывисто произнесла и продолжила. – Что по Тейваз?

– Живёт в посольстве дроу, как и следовало ожидать, – спокойно начал доклад Рен. – Когда я там был, лорда эр’Исаано не оказалось в особняке, и знаешь, где он обнаружился? – Шут изогнул бровь.

– М-м? – я соединила кончики пальцев.

– В доме герцогини Триллы Илифы.

– О, как, – я разом забыла недавнюю истерику и подалась вперёд, заинтересованно глядя на собеседника. – И что он там делал?

– Полагаю, выполнял задание Йорвунгов, – фиолетовые глаза потемнели до чернильного цвета и прищурились. – Руна здесь не один, Рами. Где-то в городе ещё есть, двое точно, но найти не успел.

Я откинулась на спинку стула, задумчиво прикусив губу и ухватившись пальцами за подбородок. Вот так, значит. Ну, что-то подобное я подозревала, вряд ли Тейваз тут исключительно ради меня, любимой.

– Хорошо, скажем Раду, – кивнула, хрустнула пальцами и сообщила уже от себя информацию. – Я завтра ужинаю с Селивером.

Уголки губ Рена дрогнули в намёке на улыбку, на дне зрачков я заметила насмешливые огоньки.

– Шустро, – обронил он и склонил голову. – Что с Печатью будем делать?

Пожала плечами, не сводя с него пристального взгляда.

– Запрещу тебе чувствовать, – спокойно ответила и продолжила, не дав ему вставить и слова. – Реан, почему она на мой приказ не отреагировала?

Уточнять, когда, не стала. И так понятно.

– Потому что на самом деле ты этого не хотела, – последовало объяснение. – Печать не на слова реагирует, Рами, на желания.

Прикрыла глаза, длинно выдохнула. Заворочалось глухое раздражение, эмоции потихоньку отходили от шоковой анестезии. Вот как. Значит, на желания она реагирует.

– Чего ещё я не знаю про эту Печать? – требовательно посмотрела на Шута.

Он сосредоточенно нахмурился, всерьёз задумался, помолчал.

– Да вроде всё, – наконец ответил, пожав плечами. – Я чувствую тебя, ты чувствуешь меня. По связи можно передавать приказы, позвать, если меня рядом нет, в портал только вдвоём пройти, далеко не уходить друг от друга, – Рен почесал в затылке. – Ну, то, что она чувствует твои желания, вот, узнала, – и взгляд, честный и открытый.

Я вот пятой точкой чуяла, что не всё сказал, поганец, но выпытывать бесполезно – не захочет, не скажет. Ладно. У нас дела поважнее есть.

– Руны точно не могут нас чувствовать? – уточнила, сменив тему. – Тейваз узнал меня, хотя я в личине графини находилась.

Шут нахмурился и поджал губы.

– Если только он не нашёл какой-нибудь амулет, – протянул слуга. – Или ещё, возможен вариант, что ему предсказали встречу с тобой в этом мире, а где, как не во дворце искать Императрицу, – усмехнулся он, сверкнув глазами.

Усмешка вышла злой, взгляд Шута на несколько мгновений стал отсутствующим, и меня пробрала дрожь: сейчас он выглядел… опасным, как затаившийся зверь.

– В любом случае, Рами, одна ты теперь даже во дворец не поедешь, – будничным тоном закончил Реан мысль. – Надеюсь, наши поторопятся, и привезут Илирию побыстрее, после твоего сообщения Радимиру.

– Поосторожнее с указаниями, – проворчала я и развернулась к зеркалу.

Если я ревела у него на плече, это ещё не значит, что Шут может командовать мной. А одна я и так не выйду из особняка, хватит с меня на ближайшее время приключений с привкусом опасности.

– Кстати, не в курсе, а кто такой этот Энгест? – поинтересовалась я – ну, так, вдруг знает? – Он не местный, точно. И с ним ещё были…

– Это вайделоты, – оборвал меня Шут. – Жрецы-маги, у них скорее всего контракт с Тейваз. Может, ещё с кем-то из Рун.

– Что за звери? – озадачилась я.

– Те же наёмники, взамен возможности пользоваться архивом Рун они обязуются по первому требованию явиться в нужный мир и выполнять указания того, с кем у них контракт. И ещё, проповедуют религию Йорвунгов в ещё не охваченных и пока нейтральных мирах, – Реан улыбнулся уголком губ. – Появились, когда ты в отпуск ушла.

Сохранила невозмутимое лицо при этих его словах. Да, отпуск, чёрт возьми. Зато отдохнула неплохо.