Технозойская эра

За стеклом реакционная смесь превратилась в мутноватую, но явно структурированную жидкость. Биосинтезатор издал мелодичный сигнал. Молнии погасли, УФ-лампа отключилась, термокамера вернулась к 38°C. На экране замигала зеленая надпись:

«СИНТЕЗ ПОЛНОГО ГЕНОМА ЗАВЕРШЕН. ОШИБОК НЕ ОБНАРУЖЕНО»

– Ура! – выдохнул Владимир, снимая ненужные теперь защитные очки.

– Фаза "ДНК" закрыта, – Игорь откинулся на спинку кресла, устало улыбаясь. – Теперь, друг мой, самое сложное – заставить эту ниточку кода стать жизнью. Готовь инкубатор. И выбрось пустую пачку от попкорна – неловко будет, если кто увидит.

Глава 6. Синтез эмбриона

Владимир отправился в криохранилище. Он достал из криокамеры небольшой криостат. Внутри покоилась, погруженная в жидкий азот, единственная крупная клетка – энуклеированная донорская яйцеклетка человека. Ее собственное ядро было аккуратно удалено для экспериментальных нужд, осталась только цитоплазма, наполненная митохондриями, рибосомами и другими жизненно важными органеллами, и блестящая оболочка.

– Шаблон готов, – сказал Владимир, возвратившись в лабораторию, осторожно помещая криостат в размораживатель. – Осталось самое сложное – создать не просто клетку, а организм. И не мышь…

Игорь тем временем извлек из биосинтезатора результат их многочасового титанического труда – микроскопический контейнер с единственной молекулой. Невероятно длинной, свернутой в компактную структуру, сиявшую под светом лампы едва уловимым перламутром. Это была синтетическая ДНК идеальной женщины Владимира.

– Наш шедевр, – прошептал Игорь, словно боясь спугнуть. – Теперь нужно оживить его. Володя, запускай сканирование "шаблона". Нужно получить эталонную модель цитоплазматической структуры, мембран, органелл. До мельчайших деталей.

Владимир активировал прецизионный цито-скан. Лучи невидимого спектра пронизали размороженную яйцеклетку. На экранах замелькали данные: трехмерные карты распределения белков, липидов, сахаров; точная геометрия митохондриальных сетей; структура кортикального слоя цитоплазмы. Информация потоком устремилась в компьютер биосинтезатора – инструкция по сборке фундамента жизни.

Пока шло сканирование, Владимир проверил отсеки биосинтезатора: аминокислоты, нуклеотиды (для РНК), липиды, ионы, АТФ, кофакторы – целый биохимический конструктор. Всё было на месте, стерильно и точно дозировано.

– Сканирование завершено! Эту клетку мы используем как шаблон, для сверки, а синтезируем полностью новую – объявил Игорь, изучая итоговую модель. – Сейчас проверю структуру митохондрий и их производительность для наших нужд. Ошибок быть не должно – загружу данные в Цитоконструктор.

Цитоконструктор – это программа Игоря, оснащённая искусственным интеллектом, которая проверяла клеточные структуры на биосовместимость и работоспособность и проектировала клеточный макет.

Через несколько минут Игорь озвучил результат анализа:

– Цитоконструктор предлагает заменить митохондрии отсканированной клетки для наших нужд на новые: они должны синтезировать больше АТФ. Донорские не справятся с нагрузкой. Усиленная мтДНК… Выход АТФ +70%, стабильность крист повышена. Как тебе такая структура? – обратился Игорь к Владимиру, приглашая его подойти.

– Так… Это похоже на митохондриальную ДНК гепарда, адаптированную под человеческую биохимию. Совместимость с ядерной ДНК?

– Симуляция метаболических путей показала 99.9% – лучшая работа мышц, больше производства энергии, – прочёл вывод программы Владимир.

– Хорошо, все остальные органеллы проверены? Клетка устойчива?

– Да, работа ионных каналов, стабилизация мембран, структура цитоплазмы – устойчива.

– Запускай! – выдохнув сказал Владимир.

– Загружаю параметры в сектор синтеза клетки, – по-деловому сказал Игорь, – Владимир, инициируй подачу базового раствора!

В соседней, стерильной камере биосинтезатора начал формироваться раствор, повторяющий по составу и вязкости цитоплазму. Температура – стабильные 37°C. Давление – физиологическое. pH – 7.4. Владимир добавил коктейль витаминов и микроэлементов.

– Запускаю программу самосборки мембран! – Игорь запустил сложный алгоритм. – Подача фосфолипидов, холестерола… Включаем электростатические поля для ориентации!

За толстым стеклом камеры происходило чудо. Под действием управляемых полей и ферментов молекулы липидов выстраивались, формируя идеальную липидную бислойную мембрану – основу будущей клеточной стенки. Процесс занял минуты, а не часы, как в природе.

– Мембрана стабилизирована! – Владимир отслеживал показания. – Переходим к цитоскелету и органеллам. Подача актина, тубулина… Запуск сборки рибосомальных субъединиц! Конвейер синтеза усиленных митохондрий по новому шаблону – активирован!

Как по волшебству (а на деле – под управлением сверхточных полей, ферментов и наноассемблеров машины) внутри формирующегося "клеточного пузыря" стали появляться структуры: нити цитоскелета, комплексы Гольджи, зачатки эндоплазматического ретикулума и новые, более плотные митохондрии с модифицированной мтДНК. Владимир управлял подачей "строительных блоков".

– Главный акт! – Игорь взял управление на себя. Его пальцы замерли над клавиатурой. – Интеграция генома. Активирую нанотранспорт!

Из специального порта в камеру выплыл рой микроскопических устройств. Они осторожно, как хрустальную вазу, несли молекулярный носитель с синтетической ДНК девушки. Преодолев мембрану (нанороботы временно создали в ней управляемый "шлюз"), они доставили драгоценный груз в центр клетки, где уже машина синтезировала искусственное ядро (оболочку и нуклеоплазму). Роботы разместили ДНК внутри, провели финальные "сварочные" работы на ядерной оболочке с помощью молекулярных манипуляторов, ферментов-лигаз и ретировались.

Наступила тишина. Ученые затаили дыхание.

И случилось чудо. Синтетическая ДНК, оказавшись в правильном микроокружении, среди работающих рибосом и запасов энергии, ожила. Запустились процессы транскрипции – синтез матричных РНК. Рибосомы, как усердные фабрики, начали считывать эти инструкции и строить первые белки по коду искусственного генома. Клетка начала дышать, метаболизировать, жить. Митохондрии, получив первые порции субстратов, начали синтезировать АТФ. Это была уже не просто структура – это был живой, полностью синтетический человеческий эмбрион на стадии зиготы, созданный на основе синтетического генома из фундаментальных элементов, и клеточного чертежа, доработанного ИИ.

Владимир и Игорь смотрели завороженными и счастливыми глазами на своё творение. Месяц назад, они так же радовались, что создали эмбрион синтетической мыши. Кто бы мог подумать, что так скоро они сделают эмбрион синтетической девушки!

– Мы… мы сделали это… – Владимир вытер со лба капли пота, не веря глазам, – из неорганики… Из глины…

– Из жизненных элементов, Володь, – поправил его Игорь, голос его дрожал от волнения. – Из всей мощи человеческого разума и этой старой железяки. Теперь… самое хрупкое. Ему нужно расти. Включи подготовку к инкубации!

Экран Биосинтезатора показал надпись: «СИНТЕЗ КЛЕТКИ ЗАВЕРШЁН. ОШИБОК НЕ ОБНАРУЖЕНО.» – Искусственный интеллект машины не догадался, что только что учёные произвели на свет искусственный человеческий эмбрион, он лишь знал, что конечный продукт соответствует заданным параметрам.

С ювелирной точностью биосинтезатор перенёс крошечный эмбрион в стерильную пробирку и заполнил ее защитной средой. Игорь направился в инкубаторную и через минуту принёс малоразмерный автономный инкубатор с питательным раствором для развития эмбриона на ранних этапах.

– В понедельник… – Игорь тяжело опустился на стул, глядя на запотевшее стекло инкубатора. – В понедельник выбью у Германа Всеволодовича новый полноразмерный инкубатор. Для… эээ… особо ценной линии трансгенных крыс. Очень перспективных.

– Главное, чтобы никто не узнал, каких именно "крыс" мы будем выращивать, – Владимир запер инкубатор в свой несгораемый сейф. Усталость накатывала волной, но ее перебивало невероятное чувство – они переступили порог, за которым осталось "невозможное". Почти 20 часов, с раннего утра до глубокой ночи заняла работа, которую никто до этого в мире не делал.

Глава 7. Эмбриогенез

В понедельник Игорь пошёл к начальству – просить помещение с инкубатором для проекта: "Адаптация нейроинтерфейсов для биокибернетических систем". По легенде он заключался в том, что Игорь с Владимиром синтезируют крыс, Игорь обучит их с помощью нейрогенератора, имплантирует нейроинтерфейс каждой в мозг, который будет дистанционно изменять их умственные способности, по команде оператора: для поисковых или военных целей.

Начальник – седовласый гладковыбритый мужчина среднего возраста в костюме сидел за длинным кабинетным столом.

– Да, Игорь, что за проект? – по-деловому уточнил директор – Герман Всеволодович.

Игорь рассказывал о преимуществах использования синтетических животных. Сколько они смогут открыть новых контрактов.

– …Синтез крыс с последующей имплантацией нейроинтерфейса для дистанционного регулирования их когнитивных функций, что может быть перспективно для военных или поисково-спасательных работ… – воодушевлённо рассказывал Игорь.

Герман Всеволодович внимательно слушал.

– …Нам нужен большой инкубатор, – продолжал он, – чтобы мы могли произвести сразу много синтетических крыс с последующей кибернизацией, их оснащения различными умственными и физическими параметрами. Управляемый динамичный интеллект! – важно подчеркнул Игорь.

– Сколько?

– Не меньше ста особей.

– Понимаю, но меня смущают твои нейроинтерфейсы… Не хочется привлекать специалистов из отдела кибернетики, пока самих крыс нет. Может для начала вам с Владимиром стоит создать синтетических крыс, с универсальными умственными и физическими параметрами для военных или спасательных целей.

– Эмм… Да, честно говоря, я и не хотел привлекать другой отдел. Я вполне могу разработать принципиально новый нейроинтерфейс сам…

– …Спасибо, Игорь, но не нужно. Для начала сделайте только синтетических крыс и обучите их с помощью Вашего ИИ. Проект достаточно серьёзный, мы не должны допустить ошибок. Вы сделаете крыс, а мы с отделом безопасности их протестируем. Всё ясно?

– Да, всё понятно.

– Не хочу тратить большой бюджет и использовать дорогие импланты, возможно синтетической биологии будет достаточно. Вы меня поняли, Игорь?

– Да, это лучшая идея, Герман Всеволодович, – Игорь искренне обрадовался, что начальник клюнул на крючок.

– Игорь, я впечатлён вашей прошлой разработкой. Мыши получились идеальными, выносливыми, здоровыми и послушными. Жду не менее блестящего результата от крыс. И, напоминаю, что человеческих генов в их интеллектуальной зоне, не должно превышать 8%, чтобы не нарушать биоэтический кодекс.

– Да, Герман Всеволодович, мы будем чисты перед Министерством гуманности…

– Отлично! Ха-х, – надеюсь ваши крысы будут не менее забавные, – позволил шутку директор, чтоб не выглядеть слишком строгим.

– Они такие маленькие, смешные… – отвлёкся Игорь, – то есть мы планируем их сделать контактными для людей. А если они будут понимать человеческие команды…

– Да-да-да. Именно, чтобы они хорошо понимали команды и могли пролезть куда им скажет хозяин.

– Нам нужна полная секретность. И герметичность помещения. Никаких лишних бактерий. Санитарный режим! Чтоб никаких посторонних не было. Любая мелочь может провалить эксперимент.

– Понимаю. Конечно.

– Агрессивные крысы будут отсеиваться, каждая линия будет проверена на жизнеспособность и способность выполнять задачи.

– Сколько времени вам нужно?

– Не меньше полугода.

– Отлично. Выделим вам помещение с инкубатором, биосинтезатором, зоной для клеток и тестирования животных. И, само собой, деньги на проект. Отчëты о проделанных работах будете отправлять каждый месяц. Насчёт конфиденциальности не беспокойтесь. Об этом проекте буду знать только я и отдел безопасности.

– Хорошо.

– Вот, ключи от кабинета, никто не будет вам мешать.

С этими словами начальник отдал две пластиковые карты.

Игорь вернулся и доложил об успехе Владимиру. Игорь перепрограммировал карты доступа, сменив их код, для большей безопасности. Владимир достал из сейфа, и принёс малоразмерный инкубатор с эмбрионом девушки. Через несколько минут парни уже осваивали новое рабочее место.

– Ну, что, дружище! – Игорь похлопал Владимира по плечу, – Здесь гораздо просторней, можно оборудовать лабораторию на свой вкус: у нас полная секретность!

Владимир восхищённо обвёл лабораторию глазами:

– Своя алхимическая машина, полноразмерный инкубатор, душевая…

– И место для вольного дизайна интерьера, – Игорь показал на голые стены лаборатории и пустое место в главном зале.

– Здесь можно неплохо освоиться, – покивал головой Владимир.

Игорь с радостью отдал новую пластиковую карту доступа Владимиру.

Мужчины приступили к подключению и запуску человеческого инкубатора.

Полноразмерный инкубатор представлял собой прозрачную камеру, чуть больше человеческого роста, с металлическими деталями и различными датчиками. К нему была подключена система жизнеобеспечения: подача кислорода и вывод углекислого газа и токсинов. Раствор, которым наполнялась камера – должен был постоянно циркулировать, обновляться и фильтроваться.

Внутри инкубатора формировалась благоприятная среда для развития плода, последующего его роста до биологической зрелости. Такого рода инкубаторы уже использовались для создания человеческого клона, их можно было перенастроить для различных нужд: выращивание органов или созревание различных животных. У наших учёных не должно было возникнуть проблем с его использованием – они знали этот прибор как свои пять пальцев.

Камера инкубатора заполнилась плацентарной жидкостью, запустился процесс формирования искусственной плаценты, подготовленный эмбрион поместили в раствор инкубатора. Датчики жизнеобеспечения подтверждали, что все показатели в норме и эмбрион прикрепился к плаценте.

По расчётам наших героев полный цикл: от формирования плода до созревания девушки, возраст которой биологически будет совпадать с 20-ти летней природной девушкой, займёт шесть месяцев.

– Это время пройдёт незаметно. Главное успеть правильно стимулировать еë мозговую деятельность на разных этапах и не забывай – она должна очнуться полная любви к тебе! – напомнил Игорь, – Нужно повозиться с созданием еë памяти и воспоминаний. Уже через 2 недели, нужно включать квантовый нейрогенератор. Ты пока понаблюдай за ней, а я пойду записывать сценарий еë детства.

– Хорошо.

– Есть какие-то предпочтения?

– Я думал над этим. Пусть она растёт в детдоме и не знает родителей. Вымышленные друзья из детского сада и школы.

– Да, уроки математики, ненавистная продлёнка и первая любовь… Выпускной.

– Пока рано, не торопись, хотя бы напиши еë детство. Сильно не увлекайся. Придумай что-нибудь со своей нейросетью.

– Этим и займусь. До встречи.

Глава 8. Органогенез

Пока в инкубаторе созревал эмбрион, Владимир решил обустроить помещение для комфортной работы. Он принёс игровую приставку, расставил растения, диван и стол для настольного тенниса – островок нормальности в сердце их секретного мира.

Дни тянулись долго, проходили все этапы органогенеза в ускоренном ритме. 3 раза в день, Владимир проверял показатели жизнеобеспечения, уровень гормонов, кислорода, питательных веществ, систему выведения токсинов в инкубаторе. Всë шло по плану.

Игорь оставил малоразмерный инкубатор для того, чтобы синтезировать лабораторных крыс для "прикрытия" и отчëтов.

Чтобы скоротать время, Владимир, периодически знакомился и ходил на свидания с девушками. Но ни одна девушка не видела его настоящего сокровища.

Его синий Додж Челленджер. Эта машина была для Владимира не просто транспортом, а воплощённой мечтой детства. Он помнил себя мальчишкой, завороженно глядящего на экран: рёв мотора, визг шин, трущих асфальт в облаке дыма, обводы кузова, будто выточенные ветром – американские масл-кары в боевиках были символом свободы, силы и крутой романтики. Именно таким был его Challenger. Синий, как вечернее небо над трассой, с белыми гоночными полосами, словно молнии рассекающие кузов в асимметрии. Он купил его не для того, чтобы хвастаться, а для души, когда зарплата учёного позволила дотянуться до детской грёзы. Это был его личный символ свободы.

Несмотря на эпоху парящих машин на магнитных подушках, Владимир выбирал грубую музыку старого V8 под капотом, запах бензина и кожи, ощутимый удар в спину при нажатии на газ. Пятьсот лошадей? Даже больше! Гром этого гоночного танка из прошлого будил в нём что-то первобытное, что не могла дать бесшумная эффективность будущего. Настоящий характер! Он чувствовал себя не просто водителем, а пилотом своей судьбы, когда брался за штурвал этого стального зверя.

И потому он свято хранил свою тайну. На свидания он приезжал на метро или такси. Никто из девушек не должен был оценивать его по цене железа под капотом. Его "Додж" был священным, личным, его побегом от всего – даже от самого себя. Даже в будущем ретроавтомобиль такого уровня стоил приличных денег.

И вот сейчас, Владимир сидел на свидании в уютном, потерявшемся в городе, кафе с очередной красоткой. Разговор тёк вяло, пока она не ткнула пальцем в наболевшее:

– Кем работаешь? – спросила она, разглядывая маникюр.

– Я – сантехник, – уверенно ответил Владимир, наслаждаясь грядущей развязкой.

– Пффф… В смысле? – брезгливая складка появилась у неё между бровей. Она отодвинула чашку, будто он уже пах канализацией.

– Ну, я ремонтирую систему водоснабжения в домах. Устраняю засоры в трубах, ремонтирую канализацию… – Владимир сделал глоток сока, скрывая усмешку.

– Ясно…, – её взгляд метнулся к выходу, – И сколько, ну… в среднем ты получаешь?

– Мне хватает… И на оплату съёмной квартиры, и на повседневные расходы.

– У тебя есть какие-то… планы? Стремления? – голос её звучал, как у школьной учительницы, допрашивающей двоечника.

– Да, – кивнул Владимир, глядя ей прямо в глаза с наигранной простодушностью. – я хочу найти настоящую любовь. А у тебя есть мечты?

– Знаешь… Ты симпатичный парень… – она вдруг по-деловому наклонилась поближе и сказала в полголоса, – Я могу предложить тебе секс без обязательств. Я не против иногда… расслабиться с приятным человеком.

– О, супер. – Владимир чуть не поперхнулся соком от неожиданного поворота. – Я только "за"!

– Ну, тогда… – она замялась лишь на секунду, – Ты же понимаешь… я не какая-то, не могу так сразу. Найдёшь 20 тысяч мне на подарок? И я могу поехать к тебе.

– То есть? – Владимир медленно опустил стакан и серьёзно спросил, – Я думал, что я тебе просто нравлюсь – искренне. Почему за двадцать? Если я могу снять красивую, молодую проститутку за 10?

– Ну, я же не проститутка! – фальшиво возмутилась она.

– Ясно… понял, – Владимир откинулся на спинку стула.

– Если не хочешь – то нам не по пути…

– Не хочу.

– Да? Ну и ладно! – Она резко встала, сгребая сумочку. – Приятного вечера!

– И тебе, – бросил он ей вслед, глядя, как она семенит к выходу, даже не оглянувшись.

***

В лаборатории воздух пропитался запахом кофе, озоном и холодом металла, Игорь увлеченно копался в "Фенотип-Креаторе", перенастроив его под крысиный геном. Слайдеры танцевали под его пальцами.

– Володь, глянь какого мутанта я слепил! – позвал он, сияя от гордости.

Владимир оторвался от монитора с данными искусственной девушки и подошел. Его взгляд скользнул по цепочке ДНК. Внезапно палец ткнул в сектор нейрогенеза.

– Стоп, Игорь. Тут перебор. Целых 80% адаптированных человеческих модулей интеллекта! Лимит Мингума для грызунов – 8%, не забыл? С такими показателями проект прикроют раньше, чем крыса чихнёт. Урежь!

– Да знаю я, знаю! – Игорь махнул рукой. – Просто баловался. Сделал крысу-вундеркинда. Удивительно – фенотип стабилен, нуклеотиды сошлись идеально, программа не ругается. – Он щелкнул по иконке валидатора. Тот пробежал по геному и выдал зеленый свет: «СОВМЕСТИМО. ФЕНОТИП В ДОПУСТИМЫХ ПРЕДЕЛАХ (НИЗКИЙ РИСК АНОМАЛИЙ)». – Видишь? Система довольна. Гены адаптированы под крысу. Но да, по букве закона – перебор. Ладно, исправлю… Уверен, что тебе не нужен крысиный философ? Шекспира цитировать будет!

– Не в этот раз, Игорь. Сделаем девушку. Потом разберёмся с грызунами, – усмехнулся Владимир.

– Эх, жаль… Умный бы зверь вышел, – вздохнул Игорь, но послушно сдвинул слайдер с "80%" на скромные "8%". Супер-крыса на экране мгновенно потупела, хотя и осталась симпатичной.

– Вот, исправил! Скромненько и в рамках биоэтического кодекса, – буркнул он. – Сохраняю поверх исходного файла… – Его палец щелкнул по `Сохранить`. Исходная "заряженная" версия генома (v1) была безвозвратно заменена новой, "урезанной" (v2). Файл теперь содержал только законные 8%.

– Да, так гораздо лучше, – удовлетворенно кивнул Владимир и повернулся к инкубатору Тейзы. В этот момент аппарат пронзительно запищал – замигал аварийный индикатор.

– Что там?! – Владимир бросился к инкубатору, сердце сжалось. Он быстро пробежался глазами по показателям. – А… Слава Богу! Это просто светодиод датчика сдох. Надо заменить.

Игорь подошел, быстро проверил системы.

– Точно, светодиод. Не критично, сейчас поменяю. Включи пока "Цитоконструктор" на компе. Вечер на носу – пора закругляться. Ночевать тут не хочу. – Он копошился у инкубатора, откручивая панельку.

Пока Игорь возился со светодиодом, Владимир щелкнул по иконке "Цитоконструктора". Программа мгновенно запустилась. На экране всплыло окно:

«Обнаружен активный геном в "Фенотип-Креаторе" (Крыса_Проект.fk Собрать клетку? [ОК] [Отмена]»

Не глядя, Владимир ткнул "ОК". Мощный квантовый компьютер тут же начал адаптацию клеточных структур. "Цитоконструктор" подхватил данные, которые "Фенотип-Креатор" держал в оперативной памяти – а это была старая, "заряженная" версия генома (v1) с 80% человеческими генами в интеллекте, которую Игорь исправил, но только что перезаписал на диске версией v2.

"Фенотип-Креатор" в соседнем окне тем временем завершил автосохранение и теперь гордо демонстрировал геном v2 – законный, с 8%. Идеальная картинка для отчетов: отдел безопасности, директор, Мингум и даже сами ученые будут уверены – крыса чиста.

– Готово? – спросил Игорь, закручивая последний винтик.

– Да, конструктор запущен, – ответил Владимир, отходя от компа.

Игорь вернулся к монитору. В окне "Цитоконструктора" горел статус: «ДНК ЗАГРУЖЕНА. ИДЕТ ПОДБОР МИТОХОНДРИАЛЬНОГО СООТВЕТСТВИЯ…».

– Отлично! – ничего не подозревая, обрадовался Игорь. – Хорошо, что в конструктор уже загружены данные о крысиной яйцеклетке. Не нужно тратить время на подбор образца, разморозку, цитоскан! О, смотри – метаболический тест митохондрий показывает 99.9% эффективности. Красота! Значит, сегодня точно уйду пораньше. – Он потянулся. – Володь, давай партию в теннис? Разомнёмся перед уходом.

– Давай!

Парни схватили ракетки, и мячик застучал по столу. За окном садилось солнце. Пока они играли, "Цитоконструктор" отрапортовал: «ПРОЕКТИРОВАНИЕ КЛЕТКИ ЗАВЕРШЕНО. ЦИТОСХЕМА ГОТОВА К БИОСИНТЕЗУ».

Завершая игру, Игорь вытер лоб:

– Так, планы: завтра синтезируем эмбрион этого крысиного самца. Отчёты будем вязать на него. А еще… Предлагаю наворотить стаю виртуальных крыс в симуляторе. Пусть бегают, едят, «размножаются». Идеальная подделка для директора.

– Гениально, – Владимир поймал мяч. – Виртуальные крысы с ИИ – чистая работа, никаких расходников. Главное – чтоб их "мозги" не переплюнули нашего настоящего грызуна. А то заподозрят. – Он иронично хмыкнул.

– Точно! – Игорь засмеялся. – А этого кадра назову… Максик. Звучит?

– Максик – отлично! – одобрил Владимир.

– А твою девушку? Уже имя придумал?

– Пока не родилась – не буду загадывать. Плохая примета, – Владимир потупил взгляд.

– Ну, твоя правда… Включай ей почаще классическую музыку – это полезно для мозга. И говори ей ласковые слова. Говорят, что в этот период они уже слышат, ведь органы слуха уже сформировались… – Игорь вздохнул, бросая ракетку на стол. – Ладно, я сваливаю. Хочу подышать воздухом, пока не стемнело. До завтра!

Он схватил свои вещи и вышел, оставив в лаборатории тихий гул машин и схему эмбриона крысы-вундеркинда, готовую к воплощению.