Герда Уайт
Денервы
Глава 1
День клонился к вечеру. Я стояла у порога многоэтажки, ища в себе силы, чтобы войти в здание. Бросив только что докуренный бычок от сигареты, я достала ключи из кармана и вошла внутрь. Повернув направо, я направилась в сторону квартиры, в которой мы с моей соседкой жили еще со студенчества. Мышцы на руках сводило после тяжёлого физического труда. Я очень устала. День выдался настолько тяжёлым, что мне не хотелось никого видеть, и, придя домой, я тут же заперлась в своей комнате. В такие моменты соседка по комнате – моя подруга – Кира дико надоедала мне. Возможно, всему этому была причиной не только моя тяжёлая работа в реанимации, но и мой ужасный характер, ведь в такие морально и физически тяжёлые дни мне не хотелось подпускать кого-то слишком близко.
Сейчас мой разум был охвачен одной, всепоглощающей зависимостью. Я чувствовала, как мысли кружатся в голове, словно вихрь, не давая мне покоя. Внутри меня словно что-то рвалось наружу, требуя немедленного выхода. Я пыталась сопротивляться, но это было бесполезно. Единственное, что могло бы меня успокоить, – это мир снов. Я так устала, что мне казалось, будто моё тело вот-вот развалится на части, но разум был бодр, как никогда.
Однако в тот момент я вдруг осознала, что не сделала самое важное. Что-то глубоко внутри меня говорило, что это необходимо. Я не могла сосредоточиться на чём-то другом, даже на самых простых вещах. Ни тёплый душ, ни горячий ужин, ни уютный плед и фильм на ночь не могли принести мне облегчения. Всё это казалось лишь пустой тратой времени. Меня не волновали обычные потребности тела, потому что я чувствовала, что внутри меня есть нечто большее, что требует моего внимания. Это было нечто важное, что я не могла игнорировать. И это нечто было связано с книгой.
Я знала, что чтение поможет мне. Это был мой способ уйти от реальности, погрузиться в другой мир, где я могла найти ответы на свои вопросы. Я не спала целые сутки, моё тело было измотано, но разум требовал лишь чтения. Я понимала, что если не сделаю это сейчас, то сгорю от любопытства.
Я встала с дивана, на котором сидела, и направилась к книжной полке. Мои пальцы дрожали, когда я доставала книгу. Это была старая, потрепанная временем книга, которую я давно хотела прочитать, но всё никак не могла найти на это время. Теперь же она была для меня как спасение. Я уже миллионный раз ее читала, но ничего не могло переубедить меня оставить ее на завтра, ведь завтра меня уже ждала новая глава, новые тайны и интриги. Да и… Не привыкла я откладывать на завтра то, чем можно насладиться именно сегодня.
Я прилегла на уютную кровать, предварительно распахнув легкие шторы, чтобы они не загораживали мягкий свет уличных фонарей, заливающий мою маленькую комнату. Иногда я так бережливо экономила на электричестве, особенно когда возвращалась домой поздним вечером. Не хотелось тратить лишнюю энергию на освещение, ведь эти деньги можно было потратить на что-то более важное – на вкусную еду, изысканную косметику, стильную одежду или, конечно же, интересные книги. Конечно, много сэкономить не удавалось, но каждая сэкономленная копейка добавлялась в мой скромный кошелек, ведь, как говорится, копейка рубль бережет. Такие мысли тогда занимали мою юную голову.
Я читала, погруженная в мир слов, стараясь не отвлекаться ни на минутный поход в туалет, ни на кухню, чтобы глотнуть стакан прохладной воды. Горло сводило судорогой от недостатка слюны, хотя я читала про себя, без единого звука. Даже шорохи подруги, приютившей на ночь своего парня Артема, не могли отвлечь меня от прочтения. Эта парочка снова занималась своими грязными делишками, которые, казалось, вошли у них в привычку. Я закрывала глаза на всё это, сосредоточившись лишь на одном – дочитать главу. Но на этом я не остановилась. За ней последовала вторая, затем третья, и еще одна, и еще. Нет ничего более захватывающего, чем зависимость у книжного червя. Я засыпала каждый раз, чувствуя вину за упущенные золотые часы, когда организм вырабатывает важные гормоны. Но я ничего не могла с собой поделать. Адреналин, бушующий в крови от прочтения очередной истории ужасов, захлестывал меня с головой.
В какой-то момент я даже не поняла, как уснула. Это произошло настолько стремительно, что я не успела отложить любимую книгу, которую держала в руках уже несколько часов, и уснула прямо так, лёжа на своей роскошной, уютной кровати, укрывшись мягким, пушистым пледом и уронив на голову раскрытую книгу. Её тяжёлый, массивный корешок ударил меня по носу так сильно, что я резко проснулась от острой боли, не сразу осознавая, что происходит.
Я села на край кровати, чувствуя, как по спине пробегает холодок, и посмотрела на часы. Было уже очень поздно, за окном стояла тёмная безлунная ночь, но без завершенной истории я не смогла бы уснуть. «Пора заканчивать с этим, я так себя рано или поздно сведу в могилу. Интересно всё это, конечно, но и себя бы поберечь не мешало…» – размышляла я, пытаясь найти убедительные доводы для себя, чтобы прекратить любимое занятие. В голове мелькали обрывки странных, бредовых мыслей, до того запутанных, что я даже не могла понять, о чём они. Словно все строки книги перемешались в беспорядке, и читать придётся всю историю сначала, как будто я никогда её не читала. Но тут моё внимание привлекло нечто странное за окном. Я решила понаблюдать.
Встав с кровати, я осторожно положила книгу на прикроватную тумбочку и в полной темноте, почти на ощупь, нашла свои меховые тапочки. Хоть и было лето, но мои ноги мёрзли, как только я касалась холодного, шершавого пола своей комнаты. Подойдя к письменному столу, я аккуратно отодвинула старый деревянный стул, чтобы пробраться к узкому окну. Сопровождая шуршание моих шагов тихим скрипом половиц, я села на прохладный подоконник, взирая на происходящее. Фонарь потух, а вдали виднелось тусклое красное свечение, словно радиоактивные светлячки взмыли над нашими домами и окружили нас, но почему-то с другой стороны фонаря, словно они чего-то боялись или кого-то.
Окно было открыто настежь, и в комнату проникал душный, горячий воздух. Чего-то явно не хватало в этой картине летней ночи, и мне пришлось спуститься с подоконника, чтобы отыскать недостающую деталь. Я достала пачку тонких сигарет, спрятанную под батареей, и зажгла её последней спичкой, ощущая её слабое потрескивание. Тепло её огня нежно охватило мои ладони, и сигарета зажглась. Вдыхая терпкий дым табачного изделия, я положила пачку на край подоконника и поджала ноги, обхватив их правой рукой, а левой держа фильтр, из которого тонкой, почти невидимой струйкой вытекал упущенный табачный дым, который вдохнуть мне никак не было суждено.
В какой-то момент я отвернулась от яркого света, чтобы аккуратно смахнуть уже осывшийся пепел. Но кроваво-красный свет исчез из моего поля зрения, и я заметила, как он переместился под моё окно. Мне стало страшно, леденящий ужас сковал моё тело. Но любопытство, настойчивое и неумолимое, одолевало меня с каждой секундой всё больше и больше. И я решила посмотреть, что же там. Аккуратно держась за холодную оконную раму, я медленно начала наклоняться, выглядывая из окна на первом этаже. Стоило мне совершить это действие, как сердце моё замерло в смертельном, парализующем страхе. Но бежать было уже поздно. Мощная, мускулистая человеческая рука схватила меня со всей силой и резко дёрнула вниз.
Я упала на землю и разглядела то, что безумно испугало меня. Это было не человеком. Это было словно самим дьяволом. Тело сохраняло человеческий облик, всё, кроме головы. Ту часть организма населяли огромные красные рога, которые были изогнуты и практически соприкасались друг с другом. Светящиеся в темноте кровавым заревом глаза пытались высосать всю душу из меня. Монстр загадочно рассматривал меня на расстоянии вытянутой руки. Его внимание явно приковывала моя душа, он поедал меня взглядом, хотя глаз его отчётливо и не было мне видно. Он нагнулся ближе, протягивая свою огромную лапу в сторону моего горла. Он наконец раскрыл мне свои глаза. Выглядели они словно человеческие, но склеры и зрачки его были залиты различными оттенками красного неонового цвета. От них исходило зловещее свечение, словно они были созданы из самого ада.
Подняв меня над своим телом одним лишь безусердным, грубым касанием, словно я была лёгким пёрышком, он показал мне всю свою сущность. Я окаменела от ужаса. Он был огромен. Это существо не было человеком ни по своему атлетическому телосложению, которого нет даже у самого тренированного тяжеловеса, ни по своему лицу, напоминавшему морду уродливого, устрашающего монстра. Эта морда излучала дикий гнев и ярость по отношению ко мне, словно я чем-то смертельно насолила этому чудовищу.
Я пристально смотрела в его глаза, полные ненависти и безумия, и в какой-то момент он начал отражать мне все моменты из жизни, как в жутком, искажённом фильме в реверсе. Я почувствовала, как начала задыхаться. Пока силы не покинули моё измученное тело, я продолжала отчаянно сопротивляться. Я кусала его, царапала ногтями его грубую, покрытую чешуёй кожу, щипала за мясистые, мощные руки, но он даже не издавал ни звука, лишь его тяжёлое, зловещее дыхание эхом разносилось по улице.
В какой-то момент он размахнулся, и, пока рука его летела до моего черепа, я осознала, что мне пришел конец. Затмение. И больше я ничего не помню.
Я открыла глаза. Ноги и руки были настолько потными, что казалось, будто моё тело окутано влажным одеялом. Простыни под мной промокли, и вода, стекающая с тела, образовала целые мокрые пятна. Ткань прилипла к коже, и было ощущение, что я лежу в луже собственного пота. Это было не просто влажно – это было по-настоящему мокро. Неужели, я всё ещё жива?
Это был всего лишь ужасный сон. Дико болела голова. Я привстала и села на кровати, но заметила, что с моей груди что-то упало. Это была книга. Она осталась на том же развороте, что и во сне. Или это был не сон? Может, это бред или галлюцинации?
Я осмотрела страницы. Они были мокрыми. Впитали весь мой пот, но неравномерно. Чернила в книге смазались, но несколько слов остались разборчивыми. От этого зрелища меня бросило в дрожь. Соединив их, я прочла: «…В скором времени смерть придёт… перерождение грядет…»
Я захлопнула ее и положила на деревянную тумбочку. «Наверное, я всё-таки всё ещё сплю. Боже, моя голова. Я сейчас умру от боли, ощущение, что мне раскрошили череп», – стоило мне только об этом подумать, как я немедленно вскочила со своей койки, словно сон моментально отступил назад.
Я медленно приблизилась к зеркалу, что стояло напротив письменного стола. Там мне часто приходилось делать макияж, пододвигая стул от старого стола. Но в этот раз мне не понадобились кисти и краски. На этот раз мне понадобился только стул. Я машинально потянулась за ним, но его не было на месте, у стола. «Чёрт… Что происходит? Почему мне так страшно? И почему мой стул стоит там, куда я его поставила в своём сне, а не на месте?» – прошептала я, взглянув в сторону окна.
На подоконнике красовалась пачка сигарет, бережно уложенная мною, но не в реальности. Я отчетливо помню, что клала их, как всегда, под батарею, там, где их не достанет моя хозяйка. Казалось, я хорошо похозяйничала в своей комнате этой ночью, только лишь окна были открыты настежь и фонарь привычно горел, исполняя свою ночную функцию.
Глава 2
«Ну, это всё к чёрту!» – с грохотом я закрыла окна и вновь подошла к зеркалу. Фонарь возле дома замечательно освещал всю мою комнату, и я не стала включать свет. Пододвинув стул поближе к зеркалу, я начала рассматривать свою голову. На удивление, она была цела, хоть и ужасно болела. Было ощущение, словно мне её действительно кто-то размозжил.
Я опустила глаза чуть ниже и увидела следы на своей шее. Они заставили меня ужаснуться. Словно пять огромных пальцев были готовы задушить меня, отправить в царство мёртвых навеки вечные. Я легонько коснулась шеи. Лёгкая боль ударила в виски. Особенно болела область сонной артерии, куда стремительно был наложен большой палец. Тот, кто это сделал, был либо мужчиной, либо ужасно огромной женщиной.
Отрывками мелькнул сон в моей голове. Я снова начала вспоминать…
«Неужели это я себя во сне так изувечила? Ну не может это быть реальностью». Я не знаю, в каком часу я проснулась в ту ночь и сколько ещё времени, даже предположительно, я просидела возле этого чертова зеркала. Разные мысли витали в моем разуме, и я пыталась найти хоть одно опровержение моим страшным догадкам и хоть одно подтверждение тому, что все это плод моей больной фантазии. В какой-то момент мысли начали настолько путаться, что логические цепочки и вовсе утратили свое право на существование. Кадр из сна сменял реальность. Сопоставления. Противопоставления. Все это выносило мне мозг ещё больше, чем головная боль, которая тоже не давала покоя.
В какой-то момент я вышла словно из транса и повернула голову в сторону окна. Мне вновь показался уже знакомый силуэт из сна, но там никого не было. Фонарь уже не горел, светило солнце, указывая на то, что уже давным-давно наступило утро.
Раздался стук в дверь. Кто-то явно медлил, через небольшую щель ещё с минуту что-то рассматривая в моей комнате.
– Ты спишь? – послышалось мне знакомое Кирино приветствие, которое в это утро было для меня максимально равнодушным. Она даже не раздражала меня, как прежде.
Я промолчала в ответ, и дверь распахнулась, раскрывшись в свою максимальную ширину.
Высокая, красивая девушка вошла в мою комнату. На голове её красовалась синяя в горошек повязка, завязанная в бантик искусным дизайнером. На шее сияло жемчужное ожерелье, плавно спускавшееся на её выразительное декольте. Особый акцент придавали красная помада и такие же кружевные стринги, то и дело выглядывавшие из-под полупросвечивающего голубого пеньюара. Весь этот образ словно подчёркивал характер и глупость моей соседки. Она выглядела как модель пинапа – словно постер из «К&Б» ограбили и заставили её одеться по такому стилю.
Кира любила мужчин, но меняла их слишком часто. Если кто-то задерживался у неё слишком надолго, я уже была уверена, что это ничем хорошим не закончится.
– Дина, с тобой всё в порядке? – снова забеспокоилась она, словно каждый её вопрос мог повлиять на то, отвечу я ей или нет.
Она подошла поближе и увидела мой растерянный взгляд. Взяв меня за плечи, она наклонилась так, что её белые кудри упали мне на плечо. Глядя в мои глаза через зеркало, она словно изучала меня, пытаясь понять, что я чувствую, и хотела показаться умной.
– Давно проснулась? – спросила она у меня ещё один раздражающий вопрос. – Выглядишь неважно, ты случайно не заболела? – продолжала она суетиться.
– Я не спала. – Холодно ответила ей я и, обратившись к ней вполоборота, указывая на свою шею, произнесла: – Ты не видишь?
Но она лишь взглянула на меня с улыбкой и недопониманием:
– Что? О чем ты?
Я повернулась к зеркалу и увидела, что следы исчезли, словно их и не было никогда. Я приложила ладонь к шее и не почувствовала боли, к которой уже успела привыкнуть. Я даже не заметила, как ушла эта боль.
– Забудь. – Ответила ей я и встала со стула. – Твой парень ушел? – обратилась я к ней, узнавая, свободен ли доступ в туалет.
– Ушёл. Ещё в семь, ему на работу надо. Тебе бы поспать, Дин, – начала она толкать свои умозаключения. Но я впервые была согласна с ней. Поспать мне явно не мешало.
Меня заинтересовало, сколько же времени я не спала. Поэтому я повернулась к ней, даря ей каплю своего внимания.
– А сколько времени? – моё озадаченное лицо поразило её. Казалось, я по жизни всегда была пофигистом, но важные моменты в жизни я пропустить не могу.
– Время уже три часа дня. Ты ещё не ложилась спать, а уже скоро снова ложиться, – она улыбнулась и устремилась в сторону выхода.
На мгновение она остановилась и добавила, не поворачивая ко мне своего лица:
– Я через час ухожу. Сегодня буду ночевать у Вити, не жди меня. Вечером он обещал мне сводить меня в дорогой ресторан, поэтому мне надо будет ему отплатить кое-чем. Я приготовила борщ, он на столе. Покушай обязательно.
– Спасибо. Без проблем, буду знать, – улыбнулась я ей, сохраняя вежливость. На самом деле, я была рада, что наконец-то отдохну от неё. Мне не хотелось посвящать свой выходной её проблемам и парням. Мне хотелось раствориться в своих трудностях, особенно в сборе вещей для поездки.
Завтра будет мой последний рабочий день перед отпуском. А они, как известно, никогда не бывают лёгкими.
Я наконец привстала со стула и решила переодеться. Сняв ночнушку, я с удовольствием надела свой привычный домашний халат.
Выходить сегодня я не планировала. В последнее время меня так и тянуло отстраниться от социума, побыть одинокой пчелой в большом рое, где, казалось, никто не слышит и не понимает моих потребностей.
Натянув на свои маленькие ножки небольшие тапочки, как бы придерживаясь своим привычкам, я вновь вышла в кухню, которая являлась промежуточной комнатой между моей и Кириной. Я присела за стол и вновь застала красиво сервированный стол. Есть на удивление хотелось несильно, может, из-за сна, а может, из-за того, что я разучилась есть по пробуждению. Даже большой кусок сала, лежащий рядом с борщом, не казался столь аппетитным, чтобы накинуться на него, как животное.
Скромно похлёбав пару половников борща, я убрала за собой на кухне. Дверь Киры была приоткрыта, и я увидела, как она аккуратно наносит макияж на свои губы. Подойдя к ее двери, я обронила скромное: «Спасибо». И, повернувшись, побрела в сторону душа, который находился сбоку от комнаты Киры. Струёй горячей воды я смыла с себя усталость и воспоминания этой ночи и вышла оттуда, словно и не помня о том, что произошло.
Несмотря на выходной, день был тяжёлым. Сегодня уже среда, а в пятницу мне предстояло отправиться в поездку, которую мы запланировали с друзьями месяц назад. Все вокруг отдыхали: кто в отпуске, у кого летние каникулы. Но мы, работники непростых профессий, были морально готовы к тому, что нам наконец-то предстоит провести время активно и с пользой, бросив свою карьеру и домашние обязанности на несколько дней.
Я паковала вещь за вещью в свой далеко не скромный чемодан. Это занятие я любила, но в какой-то момент настолько устала, что хотелось поскорее с этим закончить. Уже было 18:00 вечера, а я не засунула туда даже половины вещей.
В чемодане уже лежали многочисленные бытовые мелочи, вроде влажных салфеток, и базовые вещи: купальник, два топа, шорты… Но самый большой отсек был отведён под книги. Я положила их так много, что в какой-то момент поняла: на неделю 40 книг – это слишком много. И от 90% из них пришлось избавиться. Это заняло у меня примерно три часа.
Выбор книг для поездки всегда вызывал трепетное волнение. Пока мои подружки паковали кофточки, решая непростую задачу, меня волновал лишь мой досуг. В лесу на меня особо никто не будет смотреть, и моя философия жизни, возможно, кому-то покажется странной, но я не придавала большого значения внешности в походе. Вместо тонны косметики я положила лишь тушь и блеск для губ. Я любила себя такой, какая я есть, и не считала важным в лесу кого-то соблазнять.
Оставалось ещё немного места, и, слегка поразмыслив, я решила положить туда две бутылки дорогого коньяка 15-летней выдержки. Коллеги подарили их мне на день рождения в прошлом году.
Я закончила со сборами, когда на часах уже было 12 часов ночи. Завтра на работу, а я ума не приложу, как мне выспаться и не потерять рассудок, ведь все мысли мои снова были прикованы к прошлой ночи, как будто с наступлением темноты они вновь просочились в мое сознание, ведь, пока днём были дела, я даже не вспоминала об этом.
Выйдя из своей комнаты, из которой я не выходила с 5 вечера, я сделала пару глотков воды и съела глазированный сырок, которыми был забит весь холодильник. Сняв с сушилки чисто выстиранную хирургичку, я поспела отгладить ее и положить в «тревожный чемоданчик». Так я называла свою сумку, ведь мне никогда не приходилось работать налегке. Каждую ночь кто-то умирал, и каждый вечер, как только сон приходил ко мне в гости, нас заваливали экстренными вызовами. Я не жалею, что работаю там, но порой, после тяжёлой смены, мне не хватает собраться и уехать в загородный домик, оставаясь там одной.
Наконец покончив со своими делами, я улеглась в кровать, которая начала проваливаться под тяжестью моего тела, словно я была булыжником, который упал в скопление тополиного пуха.
Мне захотелось посидеть перед сном в телефоне. Взяв его в руки и подложив подушку под голову, я зашла в беседу, чтобы прочесть сообщения моих друзей.
Там велись оживлённые обсуждения рыбалки среди мальчиков. Они делились успехами, хвастались своими уловами и рассказывали смешные истории о том, как чуть не потеряли удочки. Их разговоры были наполнены энтузиазмом и энергией, но мне они показались слишком скучными и однообразными.
Я пролистала вниз и наткнулась на тему охоты. Мальчики обсуждали оружие, прицелы, тактику выслеживания добычи. Эти разговоры вызывали у меня чувство тревоги и беспокойства. Я не понимала, как можно получать удовольствие от охоты, зная, что это может привести к чьей-то гибели.
Кто-то попутно писал про настольные игры, которые положили с собой. Кто-то ещё писал о том, что возьмёт с собой мячик для волейбола. Все разговоры были полны смеха и радости, и я почувствовала, как моё настроение немного улучшилось.
У каждого из них были свои увлечения и интересы, и я ни капли не осуждала их за это. Я понимала, что у каждого человека есть право на своё хобби и свои радости.
Моё увлечение книгами часто высмеивали. Некоторые друзья шутили, что я живу в мире фантазий, другие говорили, что я слишком много думаю о книгах и из-за этого не умею «правильно» расслабляться. Но я не обращала на это внимания. Книги стали для меня способом уйти от реальности, погрузиться в другие миры и пережить эмоции, которые невозможно испытать в повседневной жизни.
Из всего нашего сообщества поддержать меня мог лишь Борислав. Он был немного странным, но именно это и привлекало меня в нём. Он не боялся быть собой, не боялся выделяться и идти против течения. Мы часто проводили время вместе, обсуждая книги, фильмы и свои мечты. Иногда мне казалось, что мы были бы отличной парой, потому что оба были не от мира сего.
Прочтение диалога между товарищами прервал внезапный звонок из больницы. Это был заведующий нашим отделением.
– Алло, Александр Иванович? – удивлённо произнесла я уставшим голосом.
– Здравствуй, Диночка, у нас проблема, – ответил начальник. – Алевтина заболела, не хватает народу. Выйди сегодня, пожалуйста. А завтра ты свободна. Отдежурь последнюю ночь сегодня, я тебя прошу. Завтра уже Нина из отпуска придёт.
Он старался уговорить меня поменяться сменами с моей коллегой. Его неуверенные умоляющие реплики звучали неубедительно.
– Да, хорошо, я вас поняла, – ответила я, перебивая его. Во мне нуждались пострадавшие, какими бы забитыми ни были палаты. Меня это не пугало, я понимала, что главное – выполнить свою работу на максимум.
Я подняла свою тревожную сумку, положила туда бутылку воды, переоделась в уличную одежду и, собрав волосы в конский хвост, вылетела уже через 10 минут после звонка Александра Ивановича. Автобусы уже не ходили, а поймать попутку было бы чрезмерно рисковой идеей, поэтому пришлось вызвать такси. И уже через 30 минут после звонка начальства я была на своем рабочем месте.
Глава 3
Смена выдалась адской. Напряжение не отпускало ни на минуту. За всё время я ни разу не присела, о сне и речи не шло.
Помимо привычных проблем, которые сбивали с толку и мешали естественному биоритму, возникла новая напасть. Будто смерть ходила по пятам за всеми пациентами, и мы не знали, кто выживет, а кто нет. Люди умирали как мухи, стоило мне только коснуться их. Странные синяки оставались на их телах после моих прикосновений, словно я была не медсестрой, а посланником чего-то зловещего. Может, это просто мерещилось мне и было странным совпадением? Или в этом всё-таки было какое-то тайное послание свыше?
Пару человек выжило, но это не меняло общей картины. Двое молодых людей после аварии, у которых была сломана ключица и не было других тяжёлых травм, умерли после оказанной мною помощи. С такими лёгкими травмами, в отсутствие серьёзных повреждений, этого не должно было случиться.
Закон парных случаев, возможно, не покидал нас в ту смену. Всё это напоминало какой-то кошмар, и становилось всё более непонятно, что происходит на самом деле. Пора было отдохнуть, и это было очевидно всем вокруг. Но отдышаться нам было некогда.
Медсёстры едва справлялись, они не успевали вывозить умерших, а заведующий реанимацией, Александр Иванович, был готов уволиться в эту ночь, называя её судным днём. Как вы уже догадались, мне пришлось остаться не просто на ночь, а ещё и на следующий день, отдежурив практически сутки.
