Цена Души

Александр Квазар

Цена Души

Глава 1 : Две золотых.

1714 год от создания Стимкорвус.

Он смотрел на серый дым, что проплывал по небу, практически полностью перекрывая лучи солнца. Отсутствие света ещё больше ухудшало окружающую его картину. Старое кладбище было его домом, и как бы ужасно это ни звучало, здесь он чувствовал себя в безопасности и покое.

Дым, что покрыл почти всё вокруг, шёл от десятка плавильных печей, которые стояли в пятистах метрах от кладбища. Там плавили металл, а точнее – пытались выживать и изготавливать хоть какую-то полезную продукцию для города. Когда-то эти мощные печи снабжали лучшим на всём континенте углём, и дым от них не опускался пеплом по всей округе, а улетал прочь, в небо.

Когда-то это был великий город Растблок – индустриальный гигант в Империи Стимкорвус. В печах и цехах Растблока производили огромное количество вещей: от простых лопат до сложных металлических деталей для механических големов. Каждый день оттуда выезжали сотни механических повозок, груженных продукцией местных заводов.

А сейчас всё это в прошлом. Пятьдесят лет назад по приказу Совета Семи русло местной реки Дахьи было перенаправлено в центр империи. Сотни лучших магов на службе Совета появились в городе и общими усилиями сотворили чудо: с помощью огромных разрушительных взрывов они направили реку в сторону столицы империи Корвус-Прима. В осушенном русле была построена монструозная плотина из металла и наполнена магической энергией. Её высота пугала – более ста метров на пике. С тех пор на вершине плотины постоянно дежурит десяток магов Совета, которые следят за магическим состоянием конструкции, и батальон имперских солдат, что охраняют её от мирных жителей.

«Совет Семи выступил против природы и улучшил жизнь многим людям в центре Империи!». Так гласил один из заголовков газет тех времён, но никто не писал о том, что Совет уничтожил жизнь в Растблоке. После случившегося люди начали покидать город сотнями, тысячами. Город умирал. Понемногу останавливалось производство, вода, так необходимая в цехах по обработке металла, стала дефицитом. Плавильные печи замерли из-за нехватки воды. За пятьдесят лет Растблок из индустриального гиганта превратился в мёртвый город, покрытый пеплом. Со временем его начали населять люди, неугодные Империи: те, кто выступал против Совета Семи, преступники, воры. Город наполнили изгои и те, кто оказался не нужен цивилизованному миру.

Ксандер сидел у порога дома смотрителя кладбища. Высокий и худой парень с длинными чёрными волосами, сальными и немытыми, они тяжело свисали с его головы и почти всегда скрывали глаза и лоб. Он поднял голову и посмотрел в сторону единственного куста сирени, растущего на кладбище. Кожа его лица была пугающе бледной, впалые щёки и мертвецкий взгляд чёрных глаз пугали даже взрослого человека, заставляя задуматься: а не мертвец ли перед ним? Было видно, что он плохо питается, но его тело не казалось слабым – сказывалось то, что он копал могилы столько, сколько себя помнил.

Он не знал своих родителей. Единственное, что ему рассказал Ральф, смотритель кладбища, это то, что он купил его за две золотые монеты у некроманта, который приезжал в город в поисках мёртвых душ. Да, совсем младенцем Ксандер был куплен за две золотые монеты, без имени и без истории своего появления. Его жена Ева много лет не могла забеременеть, и так кстати появился этот некромант. Имя ему дал Ральф, просто прочитав его с ближайшей могилы. Каково это – быть названным именем с могильной плиты, мёртвым именем?

В младенчестве за ним ухаживала жена Ральфа. Нельзя сказать, что она была доброй матерью, – безэмоциональная женщина давала только необходимое для ребёнка, без излишеств. Сказывалось то, что он был не родным, у неё не было особого желания воспитывать приёмного, но помощник был нужен, и чем быстрее, тем лучше. Когда Ксандеру было семь лет, Ева пропала. В тот день Ральф и Ева сильно поругались, и она ушла. Спустя несколько дней Ральф пытался её искать, но всё было бесполезно. Она ушла ночью, без свидетелей и в неизвестном направлении. Ксандер никогда больше не спрашивал Ральфа о ней, да и смотритель не любил этой темы.

С семи лет Ксандер начал помогать смотрителю с работой. Местные дети частенько его дразнили. Их пугал его вид: Ксандер всегда был бледным, и даже доктор, иногда заходивший на кладбище по своим делам, не мог объяснить причину такой кожи, советуя Ральфу сходить с ребёнком к хорошему магу. Почти каждый день Ксандер видел трупы, всегда разные и удивительные, и со временем он перестал их бояться, воспринимая как что-то обыденное и простое. Он выучил наизусть порядок захоронения, все традиции и обязательные процедуры.

Традиции погребения в Империи Стимкорвус.

Могильная яма должна быть не меньше двух метров в глубину. Это делается для того, чтобы душа умершего не могла выйти на поверхность. Вообще, для умершего своей смертью хватает глубины в полтора метра. Но люди, что лишились жизни не по своей воле, зверски убитые или изнасилованные, становятся более озлоблёнными душами. У таких получается пробить слой земли меньше двух метров, и по этой причине принято хоронить всех на глубине не менее двух метров.

Гроб из металла обязательно нужно покрыть чёрной краской с добавлением пепла от сожжённой одежды умершего – запах сожжённой одежды поможет успокоиться душе. Также в гроб кладут кусочек Душелома. Это небольшой камень, который добывают по всему Стимкорвусу. Он не имеет огромной магической силы, но при захоронении полностью ломает связь души с миром живых, чтобы после смерти некроманты и другие маги не могли призвать душу ради личных целей или же для продажи. Да,души в империи имеют не малую ценность, есть многие кто готов отдать большие суммы за неупокоеную душу. Чаще всего это некроманты которые с помощью своих сил могут контролировать такие души и использовать для своей выгоды, говорят что они продают души Великим Семьям и Совету Семи. Сильные некроманты могут насильно помещать неупокоеную душу в материальные предметы, будь то меч или более сложный предмет. Совет Семи использует такие души для своих големов, огромные металлические роботы, каждая шестеренка и каждая деталь которых может двигаться благодаря душе внутри.

К одиннадцати годам местные дети придумали ему кличку Могильщик, которая привяжется к нему на всю жизнь.

С куста сирени, куда смотрел Ксандер, из травы что-то резко вылетело и побежало к нему – что-то серое и пушистое. Существо на огромной скорости врезалось в его запястье и замерло на ладони. Это была маленькая мышь. Она смотрела на него своими стеклянными глазками и пищала.

– Здравствуй, Сирень, ты снова прекрасно пахнешь, – Ксандер слегка улыбнулся. – Сегодня у меня для тебя немного зерна.

Он достал из кармана небольшой мешочек с семенами и высыпал их на ладонь рядом с мышью. Сирень – так он прозвал мышку – была его единственным другом во всём городе. Он редко выходил за ограду кладбища. Ральф говорил, что своим видом он пугает людей, да и сам Ксандер не особо любил выходить в город. Косые взгляды пугали, и казалось, что каждый готов воткнуть ему нож в спину за то, что он выглядит не как все.

– Скоро должен вернуться Ральф, надеюсь, он смог закупить все материалы. – Если нет, то завтра он отправит Ксандера в город докупать остатки, а ему не очень хотелось снова выходить за ограду.

Сирень возмущённо пискнула, словно понимая мысли Ксандера. Снова уткнувшись мордочкой в его ладонь, она с аппетитом продолжила поглощать зерно.

Он огляделся по сторонам. Хоть это место и было ужасным, он любил его: эти заброшенные металлические памятники, некоторые из которых уже покрыты ржавчиной; новые могилы, ведь смерть, как ни крути, ещё никто не смог обмануть; запах сирени; этот старый домик, который, казалось, скоро рухнет. Всё это было для него родным и незаменимым. Сегодня ему шестнадцать лет, и он был рад, что встретил свой день рождения здесь. Хоть это и примерная дата, но третье сентября он выбрал себе сам.

Резкий скрип прервал его мысли: металлическая калитка на кладбище распахнулась. В проёме стоял доктор Ротгрин. Его глаза были встревожены и смотрели прямо на Ксандера, хотя обычно доктор отводил взгляд, когда их глаза пересекались.

– Ральф умер. – После этих слов затихло всё: Сирень больше не пищала, ветер перестал звучать, окружающий мир замер.

Глава 2 : Купчая.

– Мужики на площади сказали, что в какой-то момент он начал шататься и схватился за край стола, – Ротгрин сидел напротив Ксандера и смотрел на его поникшую голову. – Скорее всего, его подвело сердце. Сейчас точнее я сказать не могу.

Ротгрин и Ксандер сидели за обеденным столом в домике смотрителя. Вдоль дальней от входа стены стояли несколько новых памятников, хранившихся на случай непредвиденных обстоятельств. У входа находился рабочий инвентарь: пара лопат, лом и небрежно брошенные перчатки. Состояние хижины не радовало глаз: чувствовалась нехватка женской руки в помещении. По углам были разбросаны какие-то тряпки, видно, что они были уже без надобности, но лежали там, будто были важной частью интерьера. Зато обе кровати около печи были заправлены, но это заслуга Ксандера – по утрам Ева заставляла его заправлять все кровати в доме. Привычка до сих пор сохранилась, и каждое его утро начиналось с наведения порядка на койках.

– Ты меня слушаешь? – доктор опустил голову, чтобы попытаться взглянуть в глаза мальчика. Вечно мешала его длинная чёлка. – Если ты захочешь, я могу сделать вскрытие тела и сказать точную причину смерти до того, как его похоронят. Он был моим хорошим знакомым, так что денег я с тебя не возьму.

Ксандер отрицательно покачал головой. Он ещё плохо понимал, что случилось. Да, он видел смерть почти каждый день, видел много трупов и закапывал их, смотрел на людей, что плачут на кладбище, но он никогда не хоронил близких для него людей. «Как ему реагировать? Что нужно делать? Может, ему попытаться начать плакать?» Он не понимал.

Его взгляд снова начал бродить по комнате. Кровать Ральфа была двуспальной; после ухода Евы Ральф стал её единственным владельцем. Под кроватью стоял личный сундук с вещами смотрителя. Практически всегда закрытый на ключ, он порой казался Ксандеру хранилищем сокровищ. Но на деле там была куча книг о захоронениях, а также разного рода рецепты: как правильно разводить цемент, как приготовить пирог с вишней, тесто для хлеба. Кухонные рецепты раньше принадлежали Еве, а теперь помогали Ральфу с готовкой. Да, там, скорее всего, были какие-то ценные вещи, но они не стоили больше одной месячной зарплаты смотрителя. Там были золотые украшения Евы; Ксандер точно видел, как Ральф прятал их в сундук.

– Если вскрытие не нужно, то я отправлю тело в морг, – он поднял со стола глиняный кувшин и налил воды в кружку, стоящую около него. – Когда у тебя всё будет готово – похоронная яма и памятник – ты сможешь забрать Ральфа. Платить за хранение тела в морге не нужно, я сам внесу плату.

– Сколько у меня есть времени? – Ксандер поднял голову и посмотрел на доктора. Ральф постоянно задавал этот вопрос людям, приходившим на кладбище для заказа похорон. Мальчику казалось нормальным уточнить это.

Доктор немного опешил от вопроса. Его взгляд начал бегать по столу, казалось, мозг доктора пытался переварить этот вопрос.

– Ксандер, послушай. Я тебя не тороплю, я понимаю твоё состояние. Для тебя это огромное горе. Ты потерял самого близкого человека… единственного близкого. – Кажется, Ротгрин не знал, что ответить на вопрос мальчика. Он начал ёрзать на скамье и, засунув руку в карман, достал оттуда пухлый кожаный мешочек. – Вот, возьми. Это кошелёк Ральфа, я думаю, тебе это сейчас понадобится. Я могу дать тебе два дня на все приготовления, – он очень быстро произнёс последние слова. Кажется, ему было неприятно говорить их.

Ротгрин поднёс к губам стакан с водой и осушил его парой глотков.

– Думаю, что тебе нужно остаться одному и разобраться с вещами и мыслями, – доктор встал и направился к выходу. У двери он развернулся и сказал: – И ещё, сразу после похорон градоначальник Растблока скорее всего захочет назначить нового смотрителя кладбища, так как, ты сам понимаешь, он не может сделать ребёнка ответственным здесь. Тебе стоит приготовить свои вещи и найти новое жильё, но я очень надеюсь, что всё обойдётся.Ротгрин вышел. Громкий скрип двери привёл Ксандера в чувства. Куча мыслей вмиг заполнила его голову.

«Ральф умер? Где мне искать жильё? Какие вещи забрать? Что теперь будет? Я правда должен жить в городе?»

Вечерний сумрак заставил Ксандера встать и зажечь газовую лампу. Кажется, он просидел без движения около двух часов. Тело затекло, и ноги слегка покалывало. Он много думал о том, что будет дальше, и ничего не придумал лучше, чем взять кошелёк Ральфа и проверить содержимое.

Развязав верёвку у горлышка, он высыпал содержимое кошелька на стол. Ничего необычного: три серебряные монеты, пять бронзовых, клочок бумаги со списком материалов и продуктов. Ральф составлял его вчера вечером, пока Ксандер ужинал.

И ключ, тот самый от личного сундука смотрителя. «Стоит ли его открыть?»

Резкий и полный возмущения писк прервал мысли мальчика. Он оглянулся: это Сирень пролезла в щель около входной двери. Недовольная тем, что Ксандер её не покормил, она бегала вокруг его ноги и пыталась залезть на него.

Ксандер аккуратно взял мышку и посадил на стол.

– Прости, Сирень, столько всего случилось, я совсем забыл о тебе.

Мышка в нетерпении начала бегать по столу, пока мальчик не высыпал на стол зёрна. Получив желаемое, она, довольная, начала набивать свой живот.

Взяв ключ от сундука, он подошёл к кровати смотрителя и попытался вытянуть сундук из-под неё. Это оказалось тяжелее, чем думал Ксандер. Приложив немало усилий и оставив пару свежих царапин на полу, он всё-таки смог его достать. Деревянный сундук чёрного цвета с огромным висячим замком казался мальчику чем-то священным. Он не знал, как ему быть дальше, и надеялся, что вещи Ральфа как-то помогут ему и покажут, куда ему двигаться.

Поворот, щелчок – и казалось бы неприступный замок падает на пол, чем немного пугает Сирень, бегающую около ног Ксандера. Крышка сундука была поднята довольно легко.

Внутри сундук в основном был забит стопками книг разной тематики. Всё было связано со смертью, упокоением душ, правильным захоронением, ведь для Ральфа похоронный процесс был делом всей его жизни. За книгами в углу сундука Ксандер нашёл мешочек с украшениями Евы.

– Возможно, они понадобятся, – он посмотрел на Сирень, ожидая от неё одобрительного писка, но увидел лишь как она моет свою маленькую мордочку и отложил мешочек в сторону.

В другом углу лежали три листа, свёрнутые в трубочку. Может, это было что-то важное.

Открыв первый, Ксандер увидел документ, подтверждающий, что Ральф Грост берёт в жёны Еву Фраски. Бумага была украшена красивыми завитушками по всему контуру. По датам на бумаге мальчик посчитал, что в браке они прожили двадцать два года. Странно, что Ральф её так просто отпустил и не продолжил поиски. Не сказать, что Ксандер скучал по Еве, но без неё дом потерял частичку уюта.

Второй документ, называвшийся «Дорожная грамота», подтверждал, что Ральф является смотрителем кладбища в Растблоке и имеет полное право передвигаться по всей империи как полноценный гражданин.

«Странно, он никогда не любил путешествовать. Для чего она ему?»

Развернув третий документ, Ксандер широко открыл глаза и начал читать его с такой жадностью, которая могла напугать даже Ральфа. Никогда в его взгляде не было такого интереса.

«Я, Тарк Хейлоу (некромант III ранга), подтверждаю, что за плату в две золотые монеты передаю в полное и безвозвратное пользование тело и душу младенца без имени и родословной смотрителю кладбища города Растблок Ральфу Гросту. Свидетель тому хозяин трактира “Уголь” Мален Фраски».

Дата: Первое октября 1698 года от создания империи Стимкорвус.

Снизу стояли три подписи – Ральфа, некроманта и трактирщика. Поверх всех подписей стояла круглая печать с рисунком голубя, к ноге которого прикована цепь с утяжелителем.

«Кто такой Тарк Хейлоу, и почему он меня продал? Почему фамилия трактирщика такая же, как у Евы, они родственники? Мне нужно найти трактирщика Малена!».На мгновение в глазах Ксандера появилась искра: кажется, он понял, куда ему нужно отправиться после похорон Ральфа. Он возьмёт всё необходимое и покинет кладбище до того, как его попросят выселиться. Но вдруг искра потухла: ему придётся покинуть кладбище, то место, где он чувствовал себя защищённым и спокойным.

– А другого пути нет, – тихо произнёс он, взял Сирень в руки и посадил к себе на плечо. – Нужно похоронить Ральфа и уходить.

Маленькие мышиные глазки смотрели в большие чёрные глаза Ксандера. Казалось, что Сирень понимает его и знает, что всё уже не будет как раньше.

Глава 3 : Точка невозврата.

Шестое сентября 1714 года от создания империи Стимкорвус.

На похоронах он не смог плакать, пролить хоть каплю слезы. Погребение казалось ему обычным делом, он честно старался почувствовать тоску, ощутить всю полноту потери, но не смог. Зато смог дождь: с самого утра ливень накрыл весь Растблок. Работники плавильных печей затопили свои махины, чуть солнце показалось на небе, но дыма около кладбища практически не было. Мощные капли дождя сбивали тлеющий пепел в полёте и превращали его в грязь. Лужи и слякоть окружили кладбище, будто пытаясь заключить всех пришедших на похороны Ральфа в ловушку.

Предыдущие два дня выдались тяжёлыми для Ксандера: нужно было одному вырыть яму, подготовить памятник и гроб. Целый день ушёл на одну только могилу. Земля шла тяжело, будто не хотела пускать к себе смотрителя. Памятник для могилы он взял из запасов, что хранились в доме, покрыл его свежей краской серого цвета и выставил сохнуть снаружи, у входа. На второй день он отправился в город, чтобы забрать тело Ральфа. С телегой для трупов он всегда привлекал много внимания. Если к этому прибавить его внешность, казалось, сама смерть бредёт в поисках новой жертвы.

Работник морга без слов понял, за каким телом пришёл Ксандер. Рыжеволосый старичок за стойкой молча отдал ему ключ от камеры, где лежал Ральф, и сказал, что доктор Ротгрин уже внёс плату за хранение тела. Мальчик взял ключ и вышел на улицу. Взяв под руки телегу, он направился с ней к боковой двери морга. Он был тут не в первый раз и знал процедуру выдачи тел. Хоть Ральф и старался всегда сам забирать тела, порой он отправлял Ксандера – иногда ему нездоровилось или же было много работы на кладбище.

Мальчик дошёл до третьих ворот внутри большого помещения, нашёл деревянный ящик с нужным ему номером и открыл висячий замок ключом. Открыв крышку, он увидел конопляный мешок, пропитанный воском. Таким образом, в местном морге сохраняли свежесть тела, немного останавливая гниение и разложение. Он развязал верёвку на мешке и сдёрнул мешковину с лица. Да, это был Ральф. Теперь его кожа такая же бледная, как и у Ксандера. Он не хотел долго смотреть на лицо смотрителя. Казалось, сейчас Ральф откроет глаза и начнёт давать указания, как его нужно погрузить и в какой позе отвезти к могиле. Ксандер быстро завязал мешок и резким рывком бросил тело в телегу. Он хотел как можно быстрее закончить с подготовкой, ведь мёртвое тело Ральфа вызывало у него страх и панику. Уже через час Ксандер сжигал рабочую одежду смотрителя, нужно было добавить ее в краску для гроба.

Утром всё было готово. Гроб окрашен, тело Ральфа находилось внутри. Ксандер уже опечатал его металлическими клёпками, он не хотел больше видеть мёртвое лицо смотрителя. Его накрывали странные чувства, когда он думал о нём. Хотелось быстрее забыть о случившемся, чтобы всё было как прежде, но мёртвый Ральф снова и снова напоминал о полном уничтожении прежней жизни.

Ночью Ксандер нашёл серый походный мешок, который можно было удобно закинуть на плечи. Он сложил в кошелёк Ральфа все деньги, которые смог отыскать в домике – получилось десять серебряных. На первое время должно хватить. Также он забрал с собой украшения Евы, их можно будет продать в ювелирной лавке. Из еды в сумку попали сухари, немного сушёных фруктов и небольшой кусок вяленого мяса. Все три документа, найденные в сундуке, мальчик тоже забрал с собой. Туника из кожи и штаны легли на дно мешка, рядом со сменной обувью. Небольшой разделочный нож и хороший кусок верёвки – казалось, что он всё собрал, но в последний момент вспомнил про мешочек с Душеломом и решил также забрать его с собой.

Перед выходом он долго ловил Сирень по всему домику. Эта наглая мышь никак не хотела идти с ним. Устав бегать за ней, Ксандер решил играть по-чёрному: сел на пол около стола и высыпал зёрна на ладонь. Мышка долго осматривала Ксандера, всё ждала подвоха, но запах аппетитных зёрен сломал её волю. С громким писком она влетела в его руку. Мальчик неожиданно сжал ладонь и крепко удерживал Сирень, поднёс руку к лицу и грозно посмотрел. Она надула щёки и, недовольная случившимся, стала пищать и пытаться выбраться, но его хватка была сильнее. Он положил Сирень во внутренний карман и закрыл его, натянув вшитую по краям верёвку, чтобы не дать ей вылезти.

– Я знаю, что тебе это не нравится, но я не могу оставить тебя тут. Кто тебя будет кормить? Ты можешь не понравиться новому смотрителю, и он избавится от тебя. – Писк во внутреннем кармане стих. Кажется, его слова убедили мышку.

Около могилы Ральфа стояло семь человек, не считая Ксандера. Троих людей мальчик знал: Доктор Ротгрин, градоначальник Виктор Торн и тот, кто больше всего интересовал Ксандера, – Мален Фраски.

Вот уже двадцать минут Ксандер пытался перебороть себя, чтобы не подойти к Малену и спросить прямо обо всём. Он хотел как можно быстрее узнать ответы на свои вопросы, но не мог, так как с трактирщиком разговаривал Виктор.

Дождь не прекращался, волосы Ксандера начали неприятно липнуть к шее. Он стоял в стороне от могилы и наблюдал за трактирщиком, ждал момента, чтобы попытаться с ним заговорить. В какой-то момент Мален развернулся и уставился на мальчика. В этот момент Ксандер решил сделать первый шаг и начал медленно идти к своей цели, но резко опешил и остановился: Мален сам начал идти в его сторону.

Подойдя вплотную, Мален произнёс:

– Мне очень жаль. Ральф не был хорошим наставником, но он был твоим единственным близким. – Собираясь уйти, трактирщик положил руку на плечо Ксандера.

– Стойте, я хочу кое-что спросить у вас, – дрожащий голос выдавал его неуверенность.

Мален внимательно посмотрел на мальчика и встал в ожидании. Ксандер быстро скинул с плеч свою сумку и начал искать что-то. Нащупав нужный лист бумаги, он вытащил его и протянул к лицу трактирщика.

– Скажите, что это такое, кто такой Тарк Хейлоу? Я хочу знать всё! – Последние слова вырвались криком из его горла, привлекая внимание окружающих.

Глаза Малена удивлённо округлились. Он взял купчую в руки, развернул и быстро пробежался глазами по тексту.

– Боже, как давно это было, – он оторвал взгляд от бумаги и пристально смотрел на Ксандера. – Послушай, приходи завтра в трактир. Похоже, теперь тебе некуда идти, и, может, мой рассказ как-то поможет тебе. Тем более я вижу, ты уже собрал вещи.

Ксандер попытался улыбнуться в ответ на слова Малена, но, кажется, это плохо вышло. Трактирщик развернулся и пошёл прочь с кладбища. Мальчик смотрел ему вслед. В глазах зажглась искра: возможно, он сможет узнать что-то о своём появлении тут, о своих настоящих родителях.

Крупная фигура Малена скрылась за поворотом. Писк в кармане сбил его с мыслей. Он снова закинул сумку на плечи, оглянулся на могилу Ральфа и решил, что пора прощаться с этим местом. Ему захотелось просто побежать без оглядки, неважно куда и насколько далеко. Все чувства смешались в его голове.

Рывок – и вот он уже бежит к выходу с кладбища. Сзади слышны крики: кажется, это Ротгрин что-то кричит ему вслед. Но ему всё равно: он выполнил свой долг. Неизвестность пугала его, но желание узнать что-то о своём рождении заставляло двигаться вперёд.

Не сбив дыхания во время бега, он достиг пригорода Растблока за полчаса. Остановившись около разбитой телеги, Ксандер решил перевести дух и немного отдохнуть. Он совсем забыл о Сирени в кармане, развязал шнурок на внутреннем кармане и увидел её испуганную мордочку.

– Прости меня, я виноват, что-то сильно ударило в голову, но теперь мне легче, правда. – Мышка недовольно махнула хвостиком и спряталась в глубине кармана, но горсть зёрен, брошенных ей на голову, кажется, немного улучшила ей настроение.

Домики на окраине города были не лучше его бывшего дома на кладбище. Некоторые из них были заброшенные, с разбитыми окнами и без дверей. Мародёры давно вынесли из них всё ценное. Гниль воцарилась там.