Шрамы моего сердца

Дженна Лекс, Эрин Морин

Шрамы моего сердца

Глава 1

11 лет. Июнь. За восемнадцать лет до…

Пол в кухне липкий от чего-то. Алиса стояла босиком, ощущая каждую засохшую крошку, каждую трещину в линолеуме под пальцами ног. Внутри все заледенело. Она ненавидела эти моменты в своей жизни и хотела, чтобы они как можно быстрее кончились. Как-то бы перенестись в ту минуту, когда все кончится. В воздухе густо пахло перегаром и старым жиром. Сейчас начнется ее персональный ад. Мать сидела за столом, медленно выпивая третью рюмку.

– Ты почему хлеб не купила?

Голос Веры Степановны был спокоен. Это всегда было хуже крика.

– Д-деньги… кончились… Я купила все, кроме хлеба по твоему списку, – Алиса сжала кулачки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

Удар бутылкой по столу. Некоторые осколки стекла сыплются на пол.

– Врёшь, мразь! Там на все должно было хватить!

Мать вскочила, опрокинув стул. Алиса инстинктивно прикрыла голову руками – поздно. Ладонь с обручальным кольцом (которое мать никогда не снимала «в память о том ублюдке») со свистом рассекла воздух и врезалась ей в висок.

Тёплый солёный вкус во рту. Разбитая губа.

– На колени.

Алиса как подкошенная упала на линолеум, чувствуя, как осколки впиваются в голые коленки. Красные капли появились по бледной коже.

– Лижи.

Мать плюнула на пол перед ней.

– Лижи, тварь! Ты думаешь, заслужила есть?!

Стыд и страх смешиваются в единый ужас.

– Когда же это закончится? И за что это ей? – в отчаянии думала Алиса. Но нет, она не плачет – ни теперь, ни потом – потому что знает: в этом доме слезы только разъяряют зверя. Хоть одна слеза, и ее изобьют до полусмерти.

В этот момент раздался звонок в дверь, мать хмуро посмотрела в сторону коридора.

– Кто там?! – крикнула мать.

– Вера Степановна, это соседка… Людмила, – послышалось за дверью, – мне Алиса обещала помочь.... в ветеринарную отнести кошку. Она дома?

Мать посмотрела на Алису и фыркнула:

– Что замерла как вкопанная? … иди, иначе эта Людка не отвяжется от меня со своими вопросами, а я не хочу сегодня с ней общаться.

Алиса быстро пошла к входной двери, а по ее ногам от коленей вниз поползли кровавые дорожки.

– Людмила Ивановна, здравствуйте, – приветлива сказала Алиса, не подавая вида, – сейчас я вам помогу, как и договаривались.

Соседка окинула взглядом девочку: она видела израненные колени, след от удара на лице, блестящие от непролитых слез глаза. Ни Людмила Ивановна, ни Алиса не обсуждали взаимоотношения между Алисой и ее матерью. Людмила жила в соседней квартире и ей не нужно было ничего объяснять. Женщина ненавидела мать Алисы и делала многое, чтобы защитить девочку, она знала, что Вера Степановна боится ее.Несколько раз Вера пыталась ввязаться в драку с соседкой, но Людмила была неробкого десятка и сильно отлупила агрессоршу в ответ. Сила против силы, Людмила была моложе и сильнее. И сейчас Людмила Ивановна подавив ругательства, которые так и рвались у нее при виде избитого ребенка, приветливо улыбнулась девочке и произнесла:

– Как хорошо, Алиса, что ты поможешь мне, сама я не справлюсь.

– Идемте, Людмила Ивановна.

Первым делом соседка обработала зеленкой колени девочки. Конечно, никуда они не ходили. Это было придумано только для матери, чтобы дать ребенку возможность избежать материнских издевательств.

– Бедная, ты бедная…, в чем душа держится, – говорила и одновременно гладила соседка Алису по голове. – А отец, .... отец что?

– Я не знаю… Алименты он не платит, матери со мной слишком тяжело, я сломала ей жизнь, – с прерывистым вздохом ответила Алиса и зарыдала, вцепившись в соседку. Сейчас уже можно… можно плакать. Людмила Ивановна никогда ее не обижала, с ней было всегда спокойно. И девочка в тайне мечтала о том, чтобы ее матерью была соседка Людмила.

– Ну хватит-хватит, слезами горю не поможешь, – все так же поглаживая по голове произнесла Людмила. – Мать твоя – тварь, конечно. Побудь у меня, если хочешь, мне сегодня в ночную смену, а сейчас давай я тебя накормлю. Небось твоя горе-мать оплеухи раздает, а кормить забывает.

Девочка кивнула головой, вытирая слезы. Ей не было стыдно за слезы перед соседкой, это было чуть ли не единственное место во всей вселенной, где ее никто не обижал, вкусно и досыта кормили, а еще иногда давали немного денег на мороженое.