Полная версия
Руси Чары: Врата Соласа
Эдуард Гурин
Врата Соласа
Ты держишь в руках не просто книгу. Ты держишь ключ. Ключ от Врат Соласа.
Прими его. Открой. Войди. Но помни: слышащий голос мира принимает на себя и его боль. Видящий свет Наследия обязуется его защищать. Выбравший себе крылатого дракошу-помощника в спутники обретает не только друга, но и часть нашей магии.
Прочтешь – и станешь одним из нас. Твоя душа пополнит ряды Сил «Руси Чары», и отныне ты будешь знать, что истинная магия пахнет хлебом, а самый верный стражник помещается на ладони.
Готов? Дыши. Читай. Сражайся.
Часть I: Герои, дуббоны, дракоши и великая академия
ПРОЛОГ: ТРИ СУДЬБЫ ПОД ЗВЕЗДАМИ
Теплая июльская ночь, пахнущая спелой земляникой и сеном, опустилась на Россию. Но для троих подростков эта ночь была не просто теплой – она была полна до краев, насыщена ожиданием, страхом и щекочущим под ложечкой ощущением, что мир вот-вот перевернется с ног на голову. Или, точнее, распахнется в Небо.
Оливер "Оли" Смирнов, Москва. Крыша "хрущевки".
Оливер Смирнов проснулся с ощущением, что в комнате кто-то был. Не страх, не тревога – тепло присутствия, как будто кто-то зажег свечу в углу комнаты и ушел, оставив после себя свет.
На полу, у его кровати, лежал свиток. Не конверт. Не письмо. И именно свиток. Связанный зеленой лентой, как молодая ветвь. На нем – печать в виде ключа с рогами, словно нарисованная дрожащим от ветра пером.
Оли поднял его. Свиток был теплым. Не от солнца, не от рук – как будто внутри него горел крошечный огонек.
– Откуда ты взялся? – прошептал он.
И тогда свиток ответил. Не словами. Запахом. Запахом дубовой коры после дождя, теплым, как объятие. Запахом, который он помнил с детства – когда бабушка рассказывала сказки у камина.
Он развернул его. Внутри – не текст, а ощущение. Как будто он сам уже был там, где написано: "Академия Магии Гостеприимства «Руси Чары». Врата Соласа. Ты приглашен."
Оли не верил. Он не верил в магию. Он верил в то, что в школе его снова назовут "неудачником", в том, что он никогда не будет таким, как те парни, которые всегда знают, что делать.
Но вчера вечером, лежа в кровати, он мечтал. Мечтал о том, чтобы стать тем, кто защищает других. Чтобы не прятаться за шутками, а стоять на пути опасности. Чтобы быть сильным не физически, а сердцем.
– Глупости, – пробормотал он, выбрасывая свиток в урну. – Опять рекламное вранье. Нет никакой Академии. Нет никакой магии.
Но в голове зазвучал голос бабушки: "Когда придет время, тебя найдет то, что ищет тебя."
Он закрыл глаза и представил: место, где его ценят не за то, что он может сломать, а за то, что он может защитить. Где его ирония не маскирует слабость, а становится силой. Где он может быть настоящим героем.
И в этот момент что-то мягко стукнуло по стеклу.
Он открыл глаза. Перед окном зависла бочка. Выдолбленная из цельного дуба. С резьбой в виде бегущих оленей. Не карета с оленями. А что-то… настоящее. Свиток лежал на подоконнике.
– Ты… за мной? – прошептал он.
Бочка не ответила. Но пахла так, как пахла бабушкина изба – дымом, корицей и чем-то древним. Как будто говорила: "Ну наконец-то. Я же ждала."
– Почему не ковер-самолет со стариком Хоттабычем? – попытался усмехнуться Оли.
Бочка мягко опустилась на пол и открыла ему путь.
– Ты за мной, – повторил он, садясь внутрь. – Ну наконец-то, бабушка говорила мне.
Мирослава "Мира" Волкова, деревня у Валдая. Огороженный палисадник у избы.
Мира сидела на крыльце, глядя, как над лесом медленно всплывает луна. Она чувствовала, как земля дышит под ее ногами, как ветер шепчет тайны, которые никто, кроме нее, не слышит.
В руках у нее был свиток. Тот же самый, что и у Оли. Теплый. Живой.
– Мира! – позвала мама из дома. – Ужин!
– Иду, – ответила она, но не двинулась с места.
Она не верила в магию. Она верила в то, что ее считают странной, потому что она слышит то, чего не слышат другие. Что она не такая, как все.
Но вчера вечером, сидя у окна, подпирая подбородок кулаком, она мечтала. Мечтала о том, чтобы понять, что говорит ветер. Чтобы не просто чувствовать боль земли, но и исцелять ее. Чтобы быть проводницей между людьми и природой.
– Глупо, – прошептала она, глядя на свиток. – Нет никакой Академии. Нет никакой магии.
Но в голове зазвучал чей то голос: "Ты особенная, дочка. Ты слышишь то, что другие не слышат. Это дар, а не проклятие."
Она закрыла глаза и представила: место, где ее не считают странной, а ценят за то, что она чувствует больше других. Где ее связь с природой – не недостаток, а сила. Где она может быть той, кем она есть.
И в этот момент что-то мягко приземлилось перед крыльцом.
Она открыла глаза. Перед ней завис дуббон. Он был светлее, чем у Оли, с резьбой в виде цветов и пчел.
– Ты за мной? – тихо спросила она.
Дуббон не ответил. Но когда она подумала: "Я хочу понять, что говорит ветер", он мягко опустился на крыльцо и открыл ей путь.
– Ветер это ключ? Почему не в тыкве как в Золушке на бал? – засмеялась она, садясь внутрь. – Ты же для меня. "Я хочу, чтобы ветер понимал меня".
Элеонора "Эля" Шилова, та же деревня у Валдая. Ее комната.
Элеонора сидела за столом, окруженная книгами. "История славянской магии", "Символы древних", "Загадки природы". Она читала всё. Потому что знание – это контроль. А контроль – это безопасность.
Свиток лежал перед ней. Она не разворачивала его уже три часа. Боялась. Не потому что не верила. А потому что если это правда – значит, всё, что она знает, – лишь вершина айсберга. А она ненавидела быть неготовой.
Но вчера вечером, за столом с кружкой липового чая, она мечтала. Мечтала о том, чтобы знать не просто факты, а связь между всем. Чтобы не просто учиться, а передавать знания другим. Чтобы быть хранительницей мудрости.
– Глупо, – прошептала она, глядя на свиток. – Нет никакой Академии. Нет никакой магии.
Но в голове зазвучал голос отца: "Знание – это не только книги, Эля. Это то, что ты передаешь другим."
Она закрыла глаза и представила: место, где знание не ограничивается страницами, а становится живым. Где она может быть не просто ученицей, а хранительницей Наследия. Где ее ум – не просто инструмент, а свет, который помогает другим видеть путь.
И в этот момент что-то мягко стукнуло по стеклу.
Она открыла глаза. Перед окном завис дуббон. Он был идеально гладким, без единой шероховатости, с геометрической точной резьбой – спиралями и точками, напоминающими звездные карты.
– Ты за мной? – тихо спросила она.
Дуббон не ответил. Но когда она подумала: "Я хочу знать связь между всем", он мягко опустился на пол и открыл ей путь.
– Ну наконец-то, – прошептала она, садясь внутрь. – Бабушка говорила мне. И как тобой управлять? Да ладно. Летим.
Под тремя разными небесами – городским заревом, деревенской глушью и тишиной предрассветного Валдая – три судьбы держали в руках ключ. Ключ от Врат Соласа. Ключ к Наследию, о котором они и не подозревали. Им предстояло узнать, что истинная магия гостеприимства начинается с умения принять в свое сердце самое неожиданное приглашение – приглашение к чуду.
Глава 1. ПОЛЕТ В ДУББОНЕ ЧУДЕС
Приглашение не врало. Каждого из троих ждал сюрприз. Вернее, Дуббон.
Оли, Москва.
– Ну, привет, Бочка Судьбы, – фыркнул Оли, оглядывая странный транспорт. – Или как тебя? «Бешеная каракатица»? Звучит!
Он осторожно перелез через край и уселся внутрь. Дуббон мягко завибрировал, словно огромный кот, и… плавно оторвался от земли сантиметров на двадцать. Оли ахнул.
– Ого! Автопилот? Так, «Каракатица», покажи класс! – Он инстинктивно наклонился вперед, представляя себя гонщиком. Дуббон рванул вверх со скоростью лифта.
– Тпрууу! – заорал Оли, вжимаясь в дубовое нутро. Бочка послушно замедлилась, зависла.
– Ладно… Плавненько… К Беловодью, значит?
Дуббон мягко развернулся и поплыл над крышами, набирая высоту. Оли выглянул за борт. Москва, такая знакомая и суетная, уплывала вниз, превращаясь в игрушечную. Сердце колотилось – от страха и восторга.
– Вперед, Каракатица! Навстречу лежачим эльфам и прочим сюрпризам! – Он снова попытался «рулить» телом. Дуббон качнулся, нырнул в невидимую воздушную яму.
– Ой! Опять эти невидимые лежачие эльфы! – Оли шмякнулся на дно бочки, потирая затылок.
Мира, опушка леса у Валдая.
– Ну, полетели, дружок? – прошептала Мира, погладив теплый бок дуббона.
Он ответил тихим, утробным гудением и плавно взмыл в воздух, обходя верхушки сосен. Лес, речка, родная деревня – все стало маленьким и удивительно красивым. Ветер трепал Мире волосы и она щурилась от восторга.
Мира засмеялась, ощущая чистую радость полета. Она не пыталась управлять – доверяла дуббону, наслаждаясь дорогой. Где-то там, впереди, ждала Эля и новые друзья. И Академия!
Эля, полет над деревней.Дуббон Эли был идеально гладким, без единой шероховатости, с геометрически точной резьбой – спиралями и точками, напоминающими звездные карты. Эля с её идеально уложенным рюкзачком и стопкой конспектов «О возможных основах магического транспорта у восточных славян (теория)» загрузилась в дуббон.
– Стабильность, главное – стабильность и следование маршруту, – прошептала Эля, усаживаясь с максимальной осторожностью. Дуббон поднялся бесшумно и с такой плавностью, что стакан воды на коленях не дрогнул бы. Он повернулся строго на север и понесся с пугающей для Эли скоростью, но так ровно, что казалось – стоят на месте.
Она бегло просматривала конспекты, пытаясь понять принцип левитации дуббона, но все формулы казались бесполезными перед этой живой, дубовой магией.
Поляна Беловодья.
Она открылась им внезапно, как дверь в другой мир. Посреди бескрайнего, высокогорного луга, усыпанного цветами невероятной голубизны, стояли десятки дуббонов. Они тихо покачивались в воздухе, будто лодки на невидимой волне. Над поляной висело странное, переливающееся сияние, как отражение огромного хрустального купола. Воздух звенел от смеха, возбужденных голосов и… фырканья дракош всех мастей и расцветок.
Оли, лихо (и с парой новых шишек) приземлившийся рядом с Мирой, выбрался из своей «Бешеной каракатицы».
– Уф! Долетел! – Он оглядел поляну. – Народу! Все такие… бледные от страха или восторга. Как мы.
Мира, помогая Эле выбраться из её безупречного дуббона засмеялась, глядя на Оли:
– Ты ее или укрощаешь, Оли, или сам станешь бочечным вареньем к концу пути!
– Я предпочитаю быть джемом, – отмахнулся Оли, поправляя куртку. – Хоть сладко. Слушай, где это Беловодье? Ни озера, ни реки белой…
– Может, небесное? – предположила Мира, глядя в переливающуюся высь.
– Или состояние души? – тихо добавила Эля, завороженно глядя на сияющие цветы.
Старый Эльф и Колобок.Тишину (относительную) на поляне нарушил голос. Мягкий, как шелест листьев, но слышный каждому:
– Собирайтесь-собирайтесь, птенцы небесные! Скоро врата отворятся, а пока – история для души да ума!
К группе абитуриентов у огромного, причудливо скрученного валуна подошел старый эльф. Невысокий, в плаще из сотканного мха и коры, с длинной, седой бородой, в которой запутались живые цветы. Его глаза светились добрым, но невероятно древним светом.
– Слыхали, детушки, сказку про Колобка? – спросил он, и его пальцы, длинные и гибкие, как корни, начали двигаться в воздухе.
И случилось чудо. Между его руками возник светящийся шар – Колобок. Он покатился по невидимой дорожке. Вокруг него, как по мановению волшебной палочки, вырастали миниатюрные иллюзорные города из света и тени: избы с резными наличниками, терема, шумные ярмарки.
Колобок весело катился мимо них. Потом появились звери – тоже из света: Заяц с длинными ушами, Волк с горящими глазами, Медведь могучий. Колобок пел свою песенку, а звери, слушая, расступались. И вот появилась Печь.
Это был не просто очаг – это был огромный, теплый, золотистый портал, излучающий уют и безопасность. Колобок, ликуя, покатился к нему… и исчез в сиянии.
Старый эльф опустил руки. Иллюзии растаяли.
– И что же, спросите вы? – Его голос зазвучал мудро и чуть грустно. – Съели Колобка? Может, и так. А может… вошел он в ту печь, обрел тепло и дом. Дитя мое, – эльф посмотрел на замерших детей, – гостеприимство – не просто дверь открыть. Это – самому стать той печью, что согреет любого странника, даже если он круглый и безрукий, даже если страшен с виду, как медведь лесной! Стать очагом, светом, теплом и защитой. Вот истинное Наследие Руси Чар!
Тишина повисла над поляной. Потом раздались восхищенные вздохи и тихие аплодисменты. Ева, девочка в очках, стоявшая рядом с Элеонорой, лихорадочно записывала что-то в толстую тетрадь, ее глаза горели.
Мира дернула Оли за рукав, ее глаза сияли догадкой:
– Слушай, Оли, а если наша Академия… она и есть та самая печь? Только вместо пирогов – магия? Настоящая, добрая?
Оли хмыкнул, но в его взгляде мелькнуло что-то серьезное за привычной иронией:
– Главное, чтобы нас там не съели на зачетах, печь-не печь. Хотя… – он оглядел величественную поляну, переливающийся купол неба, – печка обещает быть знатной.
Полет.В этот момент воздух над поляной взорвался светом.
Переливающийся купол раскололся, открывая Врата Соласа – гигантский, сияющий всеми цветами радуги портал, за которым клубились золотые и розовые облака.
– В путь! – голос старого эльфа прозвучал как колокол. – Держитесь своих дуббонов, доверяйте им! Путь в Небо начинается!
Десятки дуббонов, как стая странных птиц, устремились вверх, к сияющим Вратам. Оли вцепился в край своей «Бешеной каракатицы».
– Ну, держись, Каракатица! Лети как… как… – он не успел договорить. Дуббон, почуяв свободу, рванул вперед с диким ревом (который, вероятно, был лишь в воображении Оли), кувыркаясь и ныряя между другими, более спокойными бочками. – Ой-ой-ой! Лежачих эльфов полный небосвод! Мира! Эля! Помогите!
Мира летела рядом, смеясь, ее дуббон плавно лавировал, она визжала от восторга. Эля крепко держалась, стараясь не смотреть вниз, она прижалась к дуббону, испуганно прищурившись. Элеонора, пролетая мимо, что-то кричала Оли про «аэродинамику дубовых волокон!», но её слова унес ветер.
Они влетели в Врата Соласа. Мир растворился в ослепительном потоке света и цвета. Казалось, летели сквозь радугу, сотканную из солнца и звездной пыли. Ветер пел в ушах странную, красивую песню. Страх сменился невероятным, захватывающим дух восторгом.
И когда свет начал рассеиваться, они увидели Её.
Академия Магии Гостеприимства «Руси Чары» парила в небесах. Не замок, не дворец, а словно живой город из света, дерева и волшебства. Огромные, причудливо изогнутые терема с резными башенками, похожими на стога сена или перевернутые цветы, были увиты светящимися лозами.
Мосты из радужного тумана соединяли здания. Поражали воображение огромные, витые колонны, похожие на стволы древних дубов, уходящие в облака и поддерживающие целые сады, висящие в воздухе. Вода струилась по серебряным желобам, превращаясь в сверкающие водопады, которые терялись в облачной дымке внизу.
Повсюду порхали дракоши всех размеров и цветов. От всего этого места веяло невероятным теплом, покоем и… домашним уютом. Как от огромной, доброй, волшебной Печи.
– Вот она… – прошептала Мира, завороженная. – Печь…
– Или гигантский пряничный домик? – съехидничал Оли, но его голос дрогнул от впечатления. – Только бы не съели…
Эля молчала, широко раскрыв глаза. Все её конспекты, все теории разбивались о реальность этого чуда.
Дуббоны, словно почуяв дом, выстроились в широкий круг и начали плавное снижение к огромной, приветливо светящейся посадочной платформе у основания одного из самых величественных теремов. Путь в Небо был завершен. Путь к Наследию – только начинался.
Глава 2. ПРИБЫТИЕ: ХАОС И ДРАКОШИ
Посадочная платформа Академии «Руси Чары» оказалась не просто площадкой. Это был огромный, живой ковер из упругих, изумрудно-золотых стеблей, мягко пружинивший под ногами. Воздух звенел не только от восторженных возгласов прибывающих, но и от мелодичного перезвона тысяч крошечных колокольчиков, висевших на светящихся гирляндах, опутавших ближайшие арки и балконы величественного терема. Пахло свежеиспеченным хлебом, диковинными травами и чем-то неуловимо теплым, как солнечный луч на подоконнике.
Дуббоны, выполнив свою миссию, аккуратно приземлялись, слегка покачиваясь, как уставшие птицы. Но не все прошло гладко.
Столкновение Бочек и Первая Встреча.
Дуббон Оли («Бешеная каракатица», он же «Осьминожка» в минуты особого расположения хозяина), все еще находясь под впечатлением от лихого полета, решил приземлиться… с размахом. Его занесло прямо на аккуратную траекторию дуббона Миры.
– Мира! Лево! Лево! – заорал Оли, отчаянно пытаясь «рулить» телом.
Но было поздно. Дуббоны столкнулись бортами с глухим бумом! Мира, не успевшая как следует ухватиться, вылетела из своей бочки и шлепнулась… прямо на Оли, который только что выбрался из своей.
– Ой! – ахнула Мира, сползая с него.
– Уфф! – крякнул Оли, принимая удар. – Тяжеленькая… для перышка!
Мира откатилась, отряхиваясь от невидимой пыли и смеясь:
– Ну ты и пилот, Оливер Смирнов! Дуббономуправляешь, как слон в посудной лавке!
– Это не я! – возмущенно поднялся Оли, вытаскивая из волос травинку невероятного изумрудного оттенка. – Это «Осьминожка» взбунтовалась! У нее характер, как у… у этих дракош!
Рядом их дуббоны, слегка помятые, тихо поскрипывали, будто переругиваясь.
Эля и Вихрь Добрых Намерений.Элеонора («Эля» для близких, но пока она сама себя так не считала), наблюдала за столкновением с ужасом. Ее дуббон приземлился идеально, она тут же занялась осмотром резьбы на ближайшей колонне. Эля, заметив суматоху, решила помочь.
– Э-эм… Вам помощь нужна? – робко крикнула она, направляясь к кучке Оли и Миры.
Но ее собственный дуббон, видимо, еще не до конца успокоившийся после полета или почуявший родственную душу «Осьминожки», вдруг дернулся и начал медленно, но верно крутиться на месте, как гигантская юла.
– Ой! – вскрикнула Эля, пытаясь удержать равновесие. – Стой! Прекрати!
Мимо пролетавший дракоша, обернулся и издал строгое шипение, но дуббон лишь веселее закружился. Эля, размахивая руками, пыталась остановить вращение, что выглядело одновременно жалко и комично.
– Может… вместе попробуем его успокоить? –предложила Эля, уже слегка зеленея от головокружения, обращаясь к Оли и Мире.
Артур – Повелитель Хаоса и Дуббоно-Дракошьих Разборок.Хаос на платформе нарастал. Где-то зацепились два дуббона, кто-то уронил рюкзак, и оттуда выкатились странно светящиеся фрукты, а над всем этим царил невообразимый гомон дракош, носившихся туда-сюда с письмами, свертками и просто от избытка чувств.
И тут в эпицентр суматохи вплыл Он.
Высокий, коренастый, в практичной кожанке поверх рубашки из грубого льна, с веселыми морщинками у глаз и огромными усами, которые так и норовили закрутиться вверх от энергии, исходившей от мужчины. На груди у него красовался значок – крошечная, идеально выточенная дубовая бочка. Он двигался с поразительной ловкостью и скоростью, словно знал наперед каждый будущий хаотичный поворот событий.
– Так, так, так! – его голос, густой и добродушный, легко перекрывал гвалт. – Прибыли! Отлично! А теперь – порядок! Эй, капитан "Бочкомета"! – он ловко подскочил к парню, чей дуббон пытался приземлиться прямо на голову пожилой женщины, собирающей странные светящиеся грибы в корзинку. – Парковка слева, а не на голове профессора Травницы! Она еще нам экзамены принимать будет! Уважение к старшим и к их головному убору!
Парень покраснел и резко свернул в сторону. Профессор Травница (оказавшаяся той самой женщиной) лишь улыбнулась Артуру и продолжила сбор грибов.
Йоша, Кони и Гирлянда Судьбы.В этот момент над головой Артура разыгралась мини-драма.
Йоша, маленькая дракоша, несла огромную, почти с нее размером, стопку писем, видимо, почтовый десант для новичков. Увлекшись, она не заметила низко свисающую гирлянду из светящихся бусин и колокольчиков.
– Чирик! – раздался испуганный писк. Йоша влетела прямиком в гирлянду и безнадежно в ней запуталась, беспомощно болтая лапками. Письма рассыпались вниз, как разноцветный снег.
Кони, дракоша, наблюдавший за этим с высоты спутниковой тарелки (ментально), счел момент подходящим для демонстрации благородства и героизма. С важным видом он спикировал к запутавшейся Йоше.
– Фырк! – (что, вероятно, означало: "Держись, слабая! Я спасу тебя!")
Но вместо аккуратного освобождения, Кони начал дергать гирлянду зубами и когтями, только сильнее запутывая Йошу и самому рискуя угодить в ловушку из светящихся нитей. Йоша жалобно запищала.
– Опять вы, пернатые хаосники! – вздохнул Артур, уже стоявший под ними, ловко подхватывая рассыпавшиеся письма. – Лучше бы почту сортировали, чем в декорациях воевать! Дайте сюда!
Он легко подпрыгнул (выше, чем можно было ожидать от его комплекции) и ловкими движениями распутал сначала Кони, потом Йошу, освободив их из светящегося плена. Йоша, оказавшись на его ладони, чирикнула виновато и благодарно. Кони, отряхнувшись, важно фыркнул, делая вид, что это он все контролировал.
– Вот так-то лучше, – усмехнулся Артур, сажая Йошуна плечо Мире, а Кони – на голову слегка смущенного Оли.
– Запоминайте, новобранцы небесные: здесь ценится не только сила магии, но и умение не устраивать погром! Имя мое – Артур. Главный по приему, успокоению и наведению хоть какого-то подобия порядка. Добро пожаловать в Академию «Руси Чары»! – Он широко улыбнулся, его глаза весело блестели.
– Теперь следуйте за мной, пока вы не устроили еще один Большой Дуббонный Погром! Ваши вещи доставят. А вы… готовьтесь удивляться!
Оли, Мира и Эля переглянулись. На голове у Оли фыркал Кони, на плече у Миры виновато посапывала Йоша, Эля старалась идти максимально ровно, боясь снова закружиться. Хаос первого знакомства сменился общим чувством легкой растерянности, невероятного любопытства и… зарождающейся связи. Они вместе прошли через дуббоний катаклизм. Теперь им предстояло вместе шагнуть в чудеса Академии, следуя за усатым Повелителем Хаоса по имени Артур.
Глава 3. ВЕЛИКИЙ ТЕРЕМ И ШЕПОТ ТРОП
Следуя за ушастым вихрем по имени Артур, Оли, Мира и Эля (с Кони на голове, Йошей на плече и Павой, степенно шествующей рядом) переступили порог Главного Терема Академии «Руси Чары». Атмосфера внутри была насыщенной, словно густой кисель, и вибрировала от тихого, многоголосого гула жизни и магии.
