Антология Ужаса 9

Вера в ужасе отшатнулась. Она не понимала, чего он хочет. Что он имеет в виду?

“Ты должна убить Максима”, – пояснил Ярослав, его взгляд был холоден и безжалостен. “Если ты это сделаешь, мы отпустим тебя. Ты можешь уйти, и больше никогда не возвращаться. Мы забудем о том, что ты видела и слышала. Ты будешь свободна”.

Вера смотрела на Ярослава, словно на безумца. Она не могла поверить своим ушам. Он действительно предлагал ей убить ее друга, чтобы спасти свою собственную жизнь? Он действительно думал, что она способна на такое?

“Если ты откажешься”, – продолжал Ярослав, его голос стал тверже и угрожающе. “То умрешь вместе с ним. Ты стала слишком много знать. Ты видела слишком много. Ты перешла черту, которую нельзя пересекать”.

Вера смотрела на кинжал в руке Ярослава. Ее сердце бешено колотилось в груди, оглушая ее своим ритмом. Она чувствовала, как по ее телу пробегает холодный пот, как все ее существо протестует против этого ужасного выбора. Она понимала, что от ее решения зависит не только ее жизнь, но и жизнь Максима.

Она должна была сделать выбор.

Выбрать жизнь или смерть.

Предать друга или умереть вместе с ним.

Но как она могла сделать этот выбор? Как она могла предать человека, который был ей так дорог, человека, которого она любила? Как она могла отнять у него жизнь, зная, что он ни в чем не виноват?

Она снова посмотрела на Максима. Его силуэт едва различим в полумраке пещеры. Он был беззащитен, слаб и нуждался в ее помощи. Она не могла его бросить. Она не могла его предать.

Но если она откажется, то умрет вместе с ним. И тогда никто не сможет остановить этих безумцев. Они продолжат свои ужасные ритуалы, будут приносить в жертву невинных людей, и тьма, которую они охраняют, вырвется на свободу и поглотит этот мир.

Она должна была что-то сделать. Она должна была найти какой-то выход. Она не могла просто так сдаться, без борьбы.

И в этот момент в ее голове мелькнула отчаянная мысль. Безумная, нереальная, но единственно возможная.

Она сделает вид, что согласна. Она возьмет кинжал, подойдет к Максиму, и…

Вера медленно протянула дрожащую руку и взяла кинжал из руки Ярослава. Лезвие, холодное как лед, обожгло ее кожу, словно прикосновение самой смерти. Она смотрела на него, не отрываясь, словно пытаясь найти в нем ответ на свой вопрос, разрешение на свой ужасный план.

Ее руки дрожали, выдавая ее страх, но она старалась держать их как можно тверже, контролируя каждое движение. Она понимала, что от ее самообладания и хладнокровия зависит успех ее отчаянного замысла. Она не должна выдать себя ни одним неосторожным жестом, ни одним взглядом, полным ужаса и отчаяния.

Она повернулась к Максиму и медленно, с трудом переставляя ноги, пошла к нему. Ее шаги отдавались гулким, зловещим эхом в звенящей тишине пещеры, словно похоронный марш, предвещающий неминуемую гибель. Она чувствовала, как на нее смотрят десятки глаз, как на нее давит тяжесть чужого, фанатичного ожидания.

Она подошла к Максиму и остановилась. Она смотрела на его безжизненное тело, привязанное к древнему каменному алтарю. Его лицо было бледным и измученным, но на губах застыла легкая, едва заметная улыбка, словно он предвидел ее действия, знал о ее плане и одобрял ее отчаянный выбор.

Вера подняла кинжал над головой. Ее руки дрожали еще сильнее, но она собрала всю свою волю в кулак, пытаясь контролировать свое тело. Она должна была сделать это. Она должна была сыграть свою роль до конца, чтобы получить шанс на спасение.

“Прости меня, Максим”, – прошептала она дрожащим голосом, и резко опустила кинжал вниз.

Но вместо того, чтобы вонзить его в сердце беззащитного Максима, она резким движением перерезала толстые веревки, грубо стягивающие его руки.

В следующее мгновение, пока все вокруг были ошеломлены и дезориентированы, она с диким криком бросилась в сторону темного прохода, словно дикая кошка, выпущенная из тесной клетки.

Все произошло настолько быстро и неожиданно, что никто из присутствующих не успел среагировать. Ярослав и остальные жители стояли как громом пораженные, не в силах поверить в происходящее, пытаясь понять, что же на самом деле произошло.

Игорь, словно очнувшись от транса, попытался преградить ей путь, но она оттолкнула его в сторону со всей силой, и побежала дальше, вглубь пещеры, в сторону непроглядной тьмы, поглощающей все живое.

“Она убегает!” – пронзительно закричал Ярослав, и бросился вслед за Верой, преисполненный ярости и жажды мести.

Игорь, на мгновение заколебавшись, тоже побежал за ней, но в его глазах читалась не только ярость и гнев, а скорее растерянность и искреннее непонимание.

Вера бежала, не разбирая дороги, не зная куда. Она просто бежала от нависшей над ней смертельной опасности, от неминуемой гибели, от этих обезумевших фанатиков, которые хотели ее убить. Она бежала, повинуясь лишь одному инстинкту – инстинкту самосохранения.

Она бежала все дальше и дальше вглубь пещеры, спотыкаясь о камни, царапая руки о острые выступы скал, пока не увидела впереди слабый отблеск света. Она прибавила шагу, с новой надеждой устремляясь к спасительному свету.

И наконец, она выбежала из узкого коридора и оказалась в небольшом помещении, освещенном одиноко горящим факелом. Посреди комнаты, склонившись над чем-то странным, висящим на стене, стоял Ярослав. Вера не обратила внимания на этот предмет, для нее главным было найти выход из этого проклятого места.

Увидев Веру, Ярослав зарычал как дикий зверь, загнанный в угол. “Ты все равно не уйдешь!” – заорал он во все горло и с яростью бросился на нее, полный желания убить.

Вера не стала дожидаться, пока он приблизится. Она схватила первый попавшийся под руку камень и со всей силы бросила его в Ярослава. Камень попал ему прямо в голову, и Ярослав, потеряв равновесие, пошатнулся.

Этого короткого мгновения оказалось достаточно, чтобы выиграть несколько драгоценных секунд. Вера, не раздумывая, бросилась к выходу из комнаты, надеясь вырваться на свободу.

Она неслась по извилистым коридорам пещеры, не разбирая дороги, словно безумная, пытаясь убежать как можно дальше от преследователей. Ноги беспощадно заплетались, в разорванных легких не хватало воздуха, но она не останавливалась ни на секунду, боясь оглянуться.

Внезапно, споткнувшись о торчащий из земли камень, она с силой упала, сильно ударившись ногой о что-то твердое. Острая боль пронзила все ее тело, но Вера, собрав всю свою волю в кулак, заставила себя подняться и, превозмогая боль, побежать дальше.

Она бежала очень долго, почти бесконечно. Извилистые коридоры пещеры казались ей бесконечными и безнадежно запутанными. В какой-то момент ей показалось, что она окончательно заблудилась в этом каменном лабиринте и уже никогда не сможет выбраться на поверхность.

Но тут, вдали, она внезапно увидела слабый отблеск света. Этот свет, едва заметный в кромешной тьме, был слабым и неуверенным, но он зажег в ее угасающей душе искру надежды, заставив ее двигаться дальше.

Собрав последние силы, Вера, спотыкаясь на каждом шагу, побежала навстречу призрачному свету, как мотылек на пламя свечи.

И наконец, она выбежала из узкого темного туннеля и снова оказалась…

…в том самом зале с древней каменной дверью.

Только теперь дверь выглядела совсем не так, как раньше. Она была вся покрыта глубокими трещинами, словно от сильного удара, и, казалось, вот-вот развалится на отдельные куски. А рядом с дверью, на полу, лежал тот самый медальон из темного металла, который она видела на шее у Ярослава.

Вера почувствовала, как по ее спине пробегает ледяной холодок, сковывая ее движения. Что-то было не так. Что-то ужасное произошло в этом проклятом месте, пока она бесцельно блуждала по лабиринтам пещеры.

И тут, словно в подтверждение ее худших опасений, она услышала какой-то странный звук. Звук, похожий на хруст костей, зловещее потрескивание и глухой, утробный стон, доносился из-за древней каменной двери.

Страх, первобытный и всепоглощающий, словно парализовал ее тело. Она не знала, что скрывается за этой проклятой дверью, но инстинктивно чувствовала, что там – нечто ужасное, нечто невообразимо злое, что может вырваться на свободу и поглотить весь мир.