В ритме твоего сердца

Каролина Шторм

В ритме твоего сердца

Пролог

Сердце стучит так громко, что мешает дышать. Страх ядовитой волной разливается по всему телу. Рука саднит после удара. Таша пытается закрыть дышащую на ладан дверь доисторической телефонной будки, но у неё плохо получатся. В этой дыре спрятаться негде. Крошечный поселок, где каждый у всех на виду. И ощущение, что ты под прицелом не оставляет ни на секунду. С тех самых пор, как она узнала, что в отца стреляли. Он попал в реанимацию и сейчас, возможно, ещё там. С ним связаться не получится никак. С матерью тоже. Остается один человек. Тот, кто обещал помочь в случае опасности. Кто дал клятву оберегать её. Если он не протянет руки, Таше конец.

Номер помнит наизусть. Выучила сразу, как он его назвал. И пусть прошло три месяца с тех пор, Таша ничего не забыла. Его голос – грубоватый, но почему-то всё равно ласкающий слух. Его глаза – мрачная бездна, в которую хотелось погрузиться с головой. Его руки – горячие и настойчивые. Таша помнила каждую деталь. Но не была уверена, что помнил он.

То, что было между ними – вспышка света, игра страсти. Быстро началось и быстро закончилось. Он уехал, и они не успели попрощаться. Она не думала, что однажды будет звать его обратно. Да и ситуация совсем не та, при которой хотелось бы встретиться. Но правда в том, что обратиться ей больше не к кому.

Парень из магазина дал ей карточку и сказал, что нужно вначале набрать номер, напечатанный на ней. И только потом звонить абоненту. Да, и на всё про всё будет только три минуты.

Что за древность?

Таша в жизни никогда не пользовалась такими средствами связи.

Но в этой местности, где она очутилась не по своей воле, ни одна мобильная сеть не ловила сигнал. Значит, звонить либо со стационара, либо из автомата. Знакомых у неё не было. Проситься в гости, чтобы позвонить, она не стала. Рискованно. Оставался последний вариант. И он сработал.

Таша набрала номер. И с замиранием сердца следила, как утекает отпущенное ей на разговор время. В трубке шли длинные гудки. Неудивительно. Номер не определялся, ей могли не ответить. Она почти упала духом, как вдруг на последней минуте услышала знакомый хрипловатый голос с нотками раздражения и недовольства:

– Алло?

– П… Петр, – в горле словно ком встал. Таша сглотнула.

– Кто это?

– Ты… не узнал?

Неужели возможно такое?

– Таша, – сказал он.

Облегченно выдохнула и откинула голову назад, прижавшись к холодной стене автомата. Не забыл…

– Таша, я слушаю тебя.

Усилием воли заставила себя выйти из ступора. Сейчас не время таять. У неё осталось несколько секунд.

– Петр, мне нужна твоя помощь, – быстро заговорила она. – В отца стреляли. За мной погоня. Мне надо спрятаться. Помоги, пожалуйста!

– Ты где?

Таша оглянулась в поисках хотя бы одного указателя. Но как назло эта часть улицы была пуста.

– Я не помню название. Это какая-то деревня недалеко от города, – она попыталась припомнить маршрут, по которому её везли. – В северной части.

– Так, успокойся, – железным тоном потребовал Петр. – Можешь описать мне местность?

– Да, – Таша снова оглянулась. И в этот момент время звонка вышло. Табло показало ноль. И следом появилась надпись: «На вашем балансе недостаточно средств». – Да что ж такое?! – она стукнула кулаком по аппарату. Он выплюнул карточку Таше под ноги. – Теперь мне точно конец. Он не найдет меня в этой дыре.

Зато могут найти те, кто её похитил. И в этот раз вырваться и сбежать вряд ли удастся.

Таша сползла вниз на корточки и обхватила колени руками. Детская привычка. Сохранилась с тех времен, когда подолгу сидела в шкафу, прячась от всего мира. Уткнув голову в колени, то плакала, то дремала. Было тоскливо и одиноко. Хотелось кого-то сильного и надежного рядом. Но в квартире вместе с Ташей жила только мама. И периодически заявлялись её ухажеры, которых выставлял отец, едва ему сообщали о новых похождениях бывшей жены.

Сумасшедшие это были годы.

Отец заботился по-своему, на расстоянии. Да и мать, пожалуй, тоже. Криками напоминала, что Таше нельзя нервничать, что у неё аритмия, и это может плохо кончиться.

Криками… Как будто нельзя по-другому.

Таша терпела, стиснув зубы. Потом почти забыла, как улыбаться. А когда ей запретили заниматься балетом, мир рухнул.

– Я хочу, чтобы ты жила, – говорила ей мать. И отец тогда поддержал.

С больным сердцем заниматься танцами нельзя.

А ведь станок был для неё спасением. Тем самым кругом, за который можно было уцепиться и остаться на плаву.

Таша сделала глубокий вдох. Затем ещё более глубокий выдох. Снова вдох и выдох. Этому нехитрому приему её научил лечащий врач.

«Дыхание – основа, – говорил он. – Будешь правильно дышать – научишься постепенно контролировать сердечный ритм. И поменьше нервничай».

Интересно, что бы сказал сейчас ей этот доктор, узнав, в каком положении она оказалась? Отец в реанимации, мать куда-то пропала. Из города Ташу вывезли незнакомые, но явно бандитской наружности люди. Она сбежала каким-то чудом. И теперь последняя надежда была на Петра – друга или сообщника отца. Она не знала точно, как обозвать их отношения. Оба они – и папа и Петр принадлежали преступному миру. И оба не были ей чужими. С Петром связывала последняя ниточка. И она натянулась до предела, грозя оборваться.

– Что же мне теперь делать без тебя? Я не смогу одна.

Мимо на большой скорости проехал внедорожник. Хлопнула дверь автомата. Таша вздрогнула, а затем встала в полный рост. Не время сидеть здесь и горевать.

– Нужно что-то придумать, – решила она.

Только что?

Ответа пока не было.

Дело – дрянь. Она влипла по самые уши. А ведь её предупреждали…

Глава первая

Когда твой папа – криминальный авторитет, и ты знаешь об этом с детства, это дает безусловные преимущества.

Во-первых, тебя боятся одноклассники. Реально боятся. Ведь папочка может объявиться в любую секунду и наказать того, кто осмелился обидеть его чадо. Поэтому – смотреть можно, трогать нельзя.

Во-вторых, чувствуешь себя важной персоной. Дочь мафиози – это звучит круто. Ну, кто из нас не мечтал о крепком тыле за спиной? Вот он, пожалуйста.

Ну, и, в-третьих, учиться как-то сразу становится легко. Учителя не придираются, всех всё устраивает. Девочка – золото. Умница, красавица, отличница, спортсменка (до определенного момента). Не жизнь, а песня.

– Таша, что ты сейчас делаешь?

Недовольный голос мамы вырвал из мира фантазий. Таша отложила ручку, перевернула страницу дневника и вопросительно посмотрела на вошедшую, как всегда, без стука, в комнату мать.

– Пишу книгу. Я нужна тебе?

У 39-летней Милены есть дурная, по мнению дочери, привычка. Вламываться в любую дверь, будь она заперта или открыта, а потом удивляться, что ей не рады. Ещё и скандалить при этом и удивляться, почему её не желают видеть.

Как говорил отец, Милена и в юности была такой – дамочкой истероидного типа. Любящей быть в центре внимания и неистово этого внимания добивающейся. Они развелись вскоре после рождения Таши. У Ваганова появились планы, в которые слишком нервная, страдающая послеродовой депрессией жена не вписывалась. Однако он её не бросил, как она кричала на каждом шагу. Платил исправно алименты, несколько раз в год спонсировал поездки на курорты. Даже психотерапевтов оплачивал, чтобы привели в чувство. Вроде, справились. Но последствия в виде незначительных по интенсиву истерик остались.

После, когда дела Ваганова пошли в гору, он приобрел бывшей семье квартиру, жене лично – машину. Оплатил её обучение на курсах стилиста, которым она, правда, не воспользовалась. И, конечно, для любимой и единственной дочери не жалел ничего. Таша росла в достатке и… в стрессе. Милена больше не вышла замуж. Зато имела много любовников. Таша устала их считать и запоминать. Мечтала лишь о том дне, когда можно будет свалить от матери и обрести, наконец, свободу и финансовую независимость.

У неё с детства были далеко идущие планы. В три года она пробовала танцевать. Бабушка Антонина Петровна (тогда ещё была жива) посоветовала Милене отдать девочку в балет. Благо в городе как раз открылся филиал балетной студии. Не дождавшись положительного решения Милены, активно переживающей развод, Антонина Петровна сама отвела внучку к хореографу. Просмотр прошел успешно, девочку взяли.

Природная гибкость, грация и спортивный интерес делали своё дело. Таша развивалась в балете, активно постигала азы танцевального искусства. Выступала на отчетных концертах. А потом пошла в школу, и мать оказалась недовольна. Слишком много времени стало уходить на развитие ребенка.

Вскоре Антонина Петровна заболела. А ещё через год её не стало. Таше тогда было девять. А к десяти годам у неё самой начались перебои с сердечным ритмом.

– Таш, я хочу, чтобы ты посмотрела, какой наряд на мне лучше сидит.

Милена по очереди приложила к себе то одно то другое платье. Первое было ярко-малинового цвета и выглядело чересчур броско. Второе цвета болотной тины с огромным разрезом на боку подчеркивало лишние килограммы. Таша никогда не разделяла вкусов матери и её странное желание показать то, что лучше бы скрыть.

– Откуда у тебя эти шмотки, мам? В секонд-хенде взяла по распродаже?

Милена закатила глаза.

– Опять ты со своим тупым юмором? Это, между прочим, известный российский бренд.

– В очень узких кругах известный, ты хотела сказать?

– Таш, ты совсем не интересуешься модой в отличие от меня.

– И не собираюсь. Мне есть чем заняться.

– Своими рукописями? – Милена скривила лицо, словно её заставили проглотить лимон без сахара. – Которые никто никогда не прочтет?

– Почему ты так уверена?

Таша сжала кулаки. Мать знает, как задеть за живое. Девятнадцать лет совместного проживания не прошли даром. Милена изучила дочь от и до. Знала, на что надавить, чтобы сделать больно. Редко извинялась, мотивируя пресловутым «яжмать». В общем, делала всё, чтобы родная дочь мечтала как можно скорее съехать.

– Дорогая, я хорошо знаю этот мир, – садясь слишком близко к Таше, Милена рискнула погладить её по голове. Таша отшатнулась. Прикосновение матери напоминало удар током. Слабый удар, но всё-таки ощутимый. Никакой подлинной любви и ласки между ними быть не могло. Кредит доверия Милена исчерпала ровно в тот день, когда забрала Ташу из балета с жесткой установкой: «Ты никогда больше не встанешь на пуанты!»

Поняв, что мать не уйдет, Таша сама встала. Закрыла дневник, убрала его в ящик стола, заперла на ключ. Ни в коем случае не оставлять личные вещи без присмотра, иначе Милена проберется в её отсутствие и всё вытащит. А потом будет выговаривать за то, что дочь пишет о матери всякую гадость. Таша сочиняла автобиографический роман, вдохновившись Сильвией Плат и её последователями. В своей первой книге хотела рассказать свою историю несостоявшейся балерины с работающим с перебоями сердцем. А чтобы не было совсем грустно, ввела в повествование мафиозника-отца. И, конечно, стерву-мать, расписав её во всей красе. Таша представляла, каким будет её лицо, когда она узнает о себе с нового ракурса. Злорадствовала по этому поводу и предвкушала реванш.

Если с матерью всегда было сложно, с отцом, наоборот, отношения складывались просто. Они нечасто виделись. Но каждая встреча была эмоционально насыщенной. Именно с отцом Таша чувствовала: её любят и принимают.

Павел Ваганов никогда не лез в дела дочери, не критиковал и не давал лишних советов. Да, у него было мало времени на неё. Да, отчасти он откупался деньгами, коих было в изобилии. Но он не унижал её, не презирал. И не пытался себя показать в выгодном свете. Поэтому Таша знала о нем правду без прикрас. Отец – криминальный деятель. По мнению Милены, преступник, место которому в тюрьме. По мнению Таши – авторитетная личность, заслуживающая уважения. Она по-своему восхищалась им. И в чем-то пыталась подражать.

– И так, твоё новое хобби – писательство, – подытожила Милена то, что им обеим было известно. – Ну, и что ты думаешь – твой папочка-криминал тебе поможет?

– Я сама справлюсь, – отойдя на безопасное расстояние, Таша смотрела на мать сверху вниз, скрестив руки на груди. Она и так была выше Милены на полголовы. Ростом и внешностью пошла в отца. Павел Ваганов – высокий статный мужчина наполовину армянских кровей. Таше так же, как и ему, достались черные волнистые волосы, карие глаза, красивые линии бровей, высокие скулы. Она не любила краситься и экспериментировать с внешностью. В отличие от Милены, перепробовавшей едва ли не все цвета радуги в волосах.

Какие же они, всё-таки, разные…

– Таша, я считаю, твой отец просто обязан нас вытащить из этого дерьма.

– Какого дерьма, мам? Посмотри, как мы живем. Квартира в новом доме, с евроремонтом, двухуровневая, с выходом на парк, в лучшем районе города. Чего тебе ещё надо?

– Я хочу, чтобы ты стала нормальным человеком. Получила образование, пошла работать.

– А я, по-твоему, чем занимаюсь?

Ладно, с работой пока не получалось. Таша училась на втором курсе медицинского университета. Таких неопытных студентов вообще никуда по специальности не брали. Она пробовала подносы разносить, но тут уже отец вмешался. Запретил раз и навсегда этой хренью заниматься.

– Хочешь быть врачом, – сказал он, – учись и терпи. Я обеспечу всем, чем нужно.

Поэтому Таша училась, старалась. А в свободное время писала книгу. И иногда вспоминала своё несостоявшееся балетное прошлое и разбитые вдребезги мечты.

Когда поставили диагноз, мать тут же забрала документы из студии. При аритмии тяжелые физические нагрузки нельзя. Врачи говорили, что надо пережить подростковый возраст. Потом может стать легче. Но Милена ни в какую не соглашалась.

«Забудь про балет и точка. Не хватало ещё мне потерять единственную дочь».

«И алименты», – мысленно добавляла Таша. Отец даже после её совершеннолетия продолжал ежемесячно выплачивать большие суммы. А мать называла его жмотом. И другими нелестными словами.

– Мам, а как вы с отцом вообще сошлись? – спрашивала она. – У вас же ничего общего нет.

– Молодые были и глупые.

– Влюбились?

– Может быть. Только потом всё полетело к чертям. Так что мой тебе совет – не выходи замуж по любви. Ничего хорошего в этом нет.

– Мам, ты замужем была всего три года. Это не показатель.

– Зато я много с мужчинами общаюсь. И знаю, кто чего стоит. Отец твой – опасный тип. Рано или поздно он огребет от кого-нибудь из своих дружков.

– Ты, правда, желаешь ему зла?

– Нет, конечно, – Милена моментально смягчилась. – Он же твой родной человек. Просто занимается опасными делами. И с рук ему это не сойдет.

Пока сходило. И Таша даже мысли не допускала, что может что-то измениться.

– Так какое платье мне надеть? – снова спросила Милена.

– Надевай какое хочешь, – Таша устало махнула рукой. – Это твой выбор.

На столе завибрировал айфон. Таша взглянула на экран и заулыбалась. А вот и папа собственной персоной. Как знал, что о нем говорили.

– Алло, пап?

Милена снова скривилась. А потом стала прислушиваться. Таша попыталась прикрыть айфон рукой, но громкий голос Павла Ваганова всё равно пробивался через динамики.

– Таша, как дела?

– Отлично. Сдала последний экзамен. Сессия закрыта.

– На каникулы планы есть?

– М-м-м… А ты хочешь что-то предложить?

– Само собой. Просто так не звоню.

Это было правдой. Павел Ваганов – человек деловой, пустых разговоров не любил.

– Так что за предложение, пап?

– Поедешь с нами на неделю в Карелию? Мы сняли домики в живописном месте. Будем активно отдыхать.

Таша живо представила себе картины: сплав на байдарках по реке, костры, пеший туризм; может быть, экскурсии в храмы (их там много). А что? Отец, несмотря на криминальную славу, был человеком верующим. По-своему, конечно. Но храмам, Таша знала, деньги тоже отстегивал. Это у них в деловом мире принцип такой – чтоб наверху их по возможности поддерживали и сильно не осуждали.

Она только хотела сказать, что поедет с удовольствием, что только и мечтала об этом, как Милена выхватила у неё айфон из рук и сама прокричала:

– Послушай, Ваган, она никуда с тобой не поедет. Не хватало ещё, чтобы моя дочь с твоими сообщниками жила рядом. А если с ней что-то случится?

– Так, Милена, – голос отца стал суровым. – Верни дочери телефон и выйди нахрен из квартиры.

– Куда я пойду? – жалобно протянула она.

Таша знала: это у них игра такая. Сейчас мать начнет скулить, что ей одиноко и плохо.

– Иди куда хочешь, – отрезал отец. – Могу денег дать, купишь себе какую-нибудь шмотку новую, утешишься. От Таши отстань. Она поедет с нами. И с ней всё будет хорошо.

Услышав про деньги, Милена смягчилась.

– А кто с тобой ещё собирается? Я знаю этих людей?

– Нет. И не надо их тебе знать.

– Но это надежные люди, Паш?

Когда они ругались, он был для неё только Ваган. Паша – это уже новый уровень отношений.

– Твоё дело маленькое, – Ваганов никогда не церемонился с бывшей женой. – Дочери нервы не трепи. Билет я ей возьму. Ты помоги собраться в дорогу. Через три дня встретимся. Поняла? Теперь верни ей телефон.

Милена послушалась.

– Пап! – Таша, разумеется, всё слышала. – Это отличная идея. Я прямо сейчас начну собирать вещи.

– Я знал, что тебе понравится, – в голосе Ваганова впервые прозвучали теплые нотки.

Он любил дочь. Искренне, как можно было любить самого близкого человека.

Милена ушла, удостоверившись, что баланс счета пополнен благодаря бывшему мужу. А Таша включила музыку и, пока никто не мешал, начала танцевать. Пусть не на пуантах, но в своем ритме. Этого ей никто не запретит. Как и провести неделю каникул в компании отца и его друзей.