Дочь врага

– Что‐то ты долго из школы, – глянув на часы, сказал Вадим. – Даже у нас пары закончились. Тошу домой отвозил.

Ну да, он же взрослый, третий курс института как-никак. И в Пехорске он только потому, что друга подвозил, Клара здесь как бы и ни при чем.

– Да занималась там с одним! – ответила она и так посмотрела, что задела за живое.

– Чем? – с подозрением спросил он.

– Половой жизнью.

– Э-э… – захлопал глазами Вадим.

Выдержав пазу, Клара улыбнулась:

– Полы в классе мыли.

Действительно, не будет же она хвалиться перед ним своими «подвигами». И рассказывать, как чуть не отдалась Семену… А ведь это чуть ли не самый яркий момент в ее жизни, и она еще долго будет под впечатлением. Возможно, до того момента, пока на самом деле не ляжет с Семеном. Ведь у них все еще впереди. Завтра они увидятся, он подойдет к ней, и она снова растает… А может подойти после уроков, взять за руку и повести за собой. Даже подумать страшно, чем это закончится… Или не страшно?

– А-а!.. – выдохнув, расплылся в улыбке Вадим.

– Ты домой? – спросила Клара.

– А хочешь со мной?.. Вечером куда‐нибудь сходим! Есть одна крутая дискотека.

– С тобой не хочу. Но на дискотеку можно.

Город современный, и клуб здесь есть, и Дом молодежи с продвинутой дискотекой. Эстрада, танцпол, бар, столики, удовольствие стоит денег, ну так Вадим «богатый Буратино». Да и Клара пока не жаловалась на отсутствие карманных денег. Если что, и сама может сходить. Но лучше с Вадимом. Чтобы Семен их там увидел и приревновал. Только ради него она туда и пойдет… Или не надо? А то еще понравится унижаться перед парнями, потом не остановишься.

– Ну что, поехали?

– Ты уже приехал… Здесь дискотека, у нас, Советская, шестнадцать. Говорят, все как в лучших домах… Или страшно? – усмехнулась Клара.

Обычное дело, кто‐то ходит на дискотеку посидеть-потанцевать, кто‐то подраться. Если чужой, шансы нарваться на мордобой возрастают втрое. А Вадим чужой, и он прекрасно все понимает. Но и в грязь лицом он ударить не мог. Правда, в одиночку на неосвоенную территорию соваться не рискнул. Позвонил своему другу, еще и Тошу с собой взял.

Дом молодежи построили совсем недавно, современное здание с актовым залом, творческие кружки, а также спортивный зал, о чем гласил указатель у главного крыльца. Мальчикам и девочкам – налево, спортсменам – направо, у них отдельный вход. Глядя на указатель, Клара ощутила легкое онемение в кончиках пальцев. Семен занимался спортом, возможно, он сейчас здесь. Тренировка закончится, и он с друзьями заглянет на дискотеку. А если с подругами, с такими, например, шалавами, как Танюха? Клара не хотела его ни с кем делить.

Актовый зал большой, пол ровный, без наклона, в одной половине бар со столиками, в другой танцевали. Клара не зря спешила, знала, что столики здесь в дефиците. Так и оказалось, они заняли последний свободный.

Вадим сразу же начал умничать: мол, вот в Москве уровень, а здесь, в Пехорске, махровый «совок» и лютая скука. В одном он оказался прав, Клара умирала со скуки. А Семен все не появлялся.

* * *

Балерины у станка отрабатывают всякие тандю, а нормальные пацаны тренируют уширо-гери. Стоишь на правой ноге, держишься за опору, а левой туда-сюда, туда-сюда. Правую ногу не чувствуешь, левая отказывается слушаться, а Саня Сэй все подгоняет. Сам стоит, пружинит на сильных ногах, в готовности отразить внезапный удар. Все правильно, нападения нужно ждать всегда, даже когда враг далеко. Мощный он пацан, Саня Сэй, и смотрится круто, суровое выражение лица, тяжелый, сосредоточенный взгляд, любого построить может, даже Никита Бочонок боится связываться с ним. А Бочонок в системе чуть ли не первый человек после дяди Миши. Но Сане Сэю все равно, и Бочонок пыхтит вместе со всеми, видно, что выбился из сил, но не сдается. Нельзя ему слабину показывать. Никому нельзя, а ему особенно.

Саня Сэй и не думал давать отбой, но в зале вдруг появились рослые ребята в кимоно, все с черными поясами. Семен узнал одного, видел его рядом с Тарасом. «Стрелка» с карасевскими была, сам он не участвовал, но со стороны наблюдал. Можно сказать, на шухере стоял. Дядя Миша тогда с Тарасом барахолку поделить не мог, да и сейчас по этой теме напряг, может, потому карасевские и нагрянули. Это наезд, со всеми отсюда вытекающими, но Семен облегченно вздохнул. Наконец‐то Саня Сэй остановил экзекуцию. А в стойку пацаны встали сами, потому как карасевские толпой шли на них, растягиваясь в цепь, чтобы окружить, прижав к стене, куда их поставил Саня Сэй. И поставил, и соки все выжал, Семен едва держался на ногах, и остальные не лучше. А карасевские все ближе. Семен уже взял в прицел мордастого верзилу с пудовыми кулаками. Шансов против такого противника практически нет, но громила пер прямо на него, так что выбирать не приходилось. Спасти Семена могла только заряженность на смертный бой, чтобы не щадить ни себя, ни врага. И не просто из последних сил нужно биться, а из запредельных, превозмочь себя, прыгнуть выше головы, желательно во всех смыслах, иначе хана.

– А что, стенка на стенку слабо? – спросил карасевский Миндаль.

За ним полтора десятка пацанов, и Саня Сэй мог выставить с дюжину, но пехорские, или просто пехаря, пока не в кондиции. А карасевские, похоже, собираются начать без долгих предисловий.

И точно, вопрос еще не прозвучал, а Миндаль уже проводит «обманку» в голову. Саня Сэй ставит блок и пропускает ногой под пупок. Мощный удар, сэнсэй складывается пополам, да так быстро, что Миндаль промахивается в круговом маваши. Выпрыгнул, развернулся, а голова уже на полу…

Но Семену некогда было наблюдать за падением сэнсэя – самому в голову уже летела чья‐то нога. Верзила ударил с разгона, и только чудом Семен успел увернуться. А ударить в ответ не смог. И ноги не держали, и противник слишком уж мощный – тычки Семена для него как для слона дробина. Зато Семен смог толкнуть пацана, который атаковал Мотыля. Просто толкнул, несильно, но с курса, похоже, сбил. И снова уход от удара с постановкой блока. Ощущение такое, как будто летящий рельс остановил. Но ведь остановил. Правда, тут же прилетело откуда‐то сзади, ногой по затылку, и Семен упал. Верзила попытался его добить, провел отоши, но он вцепился в опорную ногу. И даже смог уронить противника, за что схлопотал локтем в челюсть. Из глаз посыпались искры, но это его не остановило. Он ударил сам, пропустил в ответ, едва не ушел в нокаут. Голова отключилась, а кулаки не останавливались. Он не понимал, что происходит, но бил, пока не оказывался в захвате. Вырывался и снова бил… Понимал, что шансов у пехарей нет, но продолжал биться.

Кто‐то ударил его сверху, и он оказался на полу, а перед глазами мелькнула ухмыляющаяся физиономия Миндаля. Семен откатился, вскочил, прыгнул на него, схватил за шею, но сильный удар по затылку отключил сознание… В себя Семен пришел верхом на противнике. Миндаль лежал на спине, закрываясь руками, а Семен бил его. Защиту пробить не удавалось, не получалось и кулаком зарядить по роже, но Миндаль вынужден был защищаться. И это притом, что его бойцов на пинках гнали из зала.

– Хорош, братан, хорош! – появился откуда‐то Серега и оттащил Семена от поверженного противника, замахнулся сам, но Миндаль мотнул головой, призывая остановиться:

– Нормально, пацан!

Семен едва держался на ногах, а рука у Бочонка тяжелая. Эта рука всего лишь легла на плечи, как ноги подкосились. Семен мог опуститься на колено или просто сесть на корточки. Он выбрал второе, но сесть так и не успел.

– Эй, ты чего?

Бочонок подхватил его, попытался поставить на ноги, не смог, а Серега оттащил брата к скамейке. Семен сначала сел, затем лег, и его вырвало прямо на пол.

– Да ему башку, по ходу, отбили! – откуда‐то издалека донесся голос Бочонка.

– Как ты, брат? – Серега стоял совсем рядом, но вата в ушах глушила его голос.

– Да оклемается… Хорошо, что вы вовремя подсуетились, а то бы нас урыли! – сказал Мотыль.

– Не собирались мы к вам, а видишь, как…

Семен приходил в себя медленно, сначала лежал, боясь пошевелиться, затем сел. Голова плыла, но равновесие он удержал, со скамейки не свалился. Приходил в себя и Рома, ему тоже крепко досталось, Леша Пятак то к нему подойдет, то к Семену, то одного по плечу похлопает, то другого.

А потом появился дядя Миша, невысокий, плотный, глаза-щелки под мощным надлобьем, широкий нос, тяжелая челюсть, взгляд зубодробительный – орехи колоть хорошо. Подошел к Семену, заставил посмотреть себе в глаза. Но не волю его испытывал, а смотрел, все ли в порядке с головой.

– Нормально все, пацан, жить будешь! – подмигнув Семену, сказал он.

К сэнсэю он даже не подошел. Облажался Саня Сэй, или Миндаль на самом деле вырубил его на все три фазы, или он притворялся, так или иначе, в драку тренер так и не вписался, с пола поднялся уже после того, как все закончилось. И до сих пор сидел как неживой, взгляд отсутствующий, но лицо не бледное и губы не синие. Похоже, «закосил» мужик. Или не мужик…

К нему так никто и не подходил, и он сидел в стороне, пока пацаны перетирали меж собой коварный и очень даже красивый «нежданчик» от карасевских дуболомов. Подъехали без предупреждения, проникли в спортзал, а главное, все в кимоно – вроде как спортивная схватка, если вдруг менты – не придерешься. И ведь карасевские почти добились своего, и эффект внезапности сработал, и сила, если бы не Серега со своей бригадой, не отбились бы пехари.

Дядя Миша бухать не разрешал, за наркоту вообще убить мог. Даже карты под запретом. Все правильно, карто- и наркозависимые – элемент ненадежный, мать родную за свой интерес продадут. Да и в разведку с наркоманом только дурак пойдет. Алкаш также может подвести. Дядя Миша знал, что говорил. Но сегодня он разрешил пропустить по маленькой, откуда‐то взялась бутылка виски, пошла по кругу. Рома к этому времени оклемался, а Семена совсем развезло. Пить он не стал, пошел в раздевалку, никто и слова не сказал. Он ведь бился, пока сил хватало, падал, но всякий раз поднимался. Сам дядя Миша его отметил. И пацаны зауважали.

Глава 3

Обычная дискотека, музыка, танцы, но Вадиму все не так, и акустика отстойная, и пацаны на вид колхозники, и девчонки – проститутки. В конце концов Клара не вытерпела, оделась и ушла, Вадим побежал за ней, догнал, остановил:

– Ты куда?

– На панель! Мы же тут все проститутки!

– Так ты же не оттуда!

– А откуда? Саратов для тебя такая же деревня!

– Да нет, это Москва – деревня! – сказал Вадим, улыбкой пытаясь снять напряжение. – Большая деревня!

Симпатичный парень, на внешность даже красавчик, одет, как никто другой на этой дискотеке, но не лежала к нему душа. В голове свободного места нет, все Семеном забито.

– Хорошо, пусть будет деревня, но мне уже домой пора.

– Да ладно тебе! – Вадим вдруг обнял ее за талию. – Поехали ко мне на дачу!.. Покатаемся, пока доедем. Ну и там…

– Сам катайся! Устала левая, работай правой!

– Эй! За такой базар в приличном обществе!.. – Вадим запнулся, понял, что перегнул.

– Что замолчал? Договаривай! Можешь даже ударить! Ты же из приличного общества, да?

– Ну, извини!

– Что извини? Не можешь ударить? – презрительно усмехнулась Клара. – Зачем тогда замахивался!

– Да не замахивался я.

– Слабак!

– А вот провоцировать не надо! – хищно сощурился Вадим.

– А то что? – не испугалась Клара.

– Ну, все! – Вадим схватил ее за руку и потянул к дому, во дворе которого стояла его «девятка».

– Да отвали!

Клара вырвалась, хотела уйти, но Вадим догнал ее, снова грубо взял под локоток, и тут…

– Эй! – откуда‐то из темноты донесся знакомый голос.

Клара замерла, затаив дыхание, от нахлынувшего вдруг волнения по животу пробежали мурашки. Все‐таки появился Семен. А она уже и не надеялась.

– Ты кто такой? – спросил он. Без шапки, стрижка короткая, в надлобье шишка, синяк над глазом, губа разбита, ухо распухшее. Кожаная куртка нараспашку, стальная цепь на крепкой шее, на плече спортивная сумка.

Но выглядел он сейчас отнюдь не грозно. Нет, вид не жалкий, но взгляд какой‐то болезненный, губы вялые, плечи опущенные, ремешок сумки все норовит соскользнуть. Семен смотрел на Вадима и морщился, пытался сосредоточить на нем взгляд, но не получалось. На ум пришло сравнение с контуженым. Шишка, синяк, разбитая губа, видно, досталось ему в спарринге.

– Отвали! – скривился Вадим.

– Ты на кого лаешь, пес?!

Семен повел плечами, скидывая сумку. В этот момент Вадим его и ударил. Ногой, в голову, да так быстро и мощно, что никто бы не устоял. А Семен устоял. Даже ударил в ответ, хотя и промахнулся. Слишком долго размахивался, слишком вяло провел удар. Как будто в голове что‐то сидело и мешало бить. Видно, хорошо досталось ему на ринге, до сих пор в себя прийти не может. И Вадим это прекрасно видит, поэтому и наглеет. Ушел от удара, провел в ответ, кулаком задел челюсть… Семен покачнулся, но не упал. Ударить на этот раз не смог, казалось, просто не знал, куда бить. Он смотрел на Вадима, но как будто не видел его. И удивительно, что смог поставить блок, правда следующий удар отразить не смог. Не упал, но равновесие удержал с трудом.

А Вадим снова размахнулся, чтобы добить его.

– Не надо! – схватила его за руку Клара, но Вадим грубо оттолкнул ее. Она упала, но и Вадим приземлился неподалеку. Это Семен будто взорвался изнутри. Два боксерских удара, и Вадим на земле.

Семен едва держался на ногах, но руку подал, помог Кларе подняться. Вадим воспользовался заминкой, вскочил на ноги, хотел снова ударить, но откуда‐то появились качки в кожаных куртках. Одного Клара узнала, видела его сегодня.

– Беги, чувак! – глядя на Вадима, сказал Семен и кивком головы задал ему направление.

Вадим все правильно понял, но, прежде чем задать стрекача, решился на красивый жест: протянул руку, чтобы увести с собой Клару, но она оттолкнула его. Плохо Семену, и, если он нуждается в ее поддержке, она его не оставит.

Вадим побежал, коренастый Леша рванул было за ним, но Семен его осадил:

– Не надо, пусть бежит!

– Карасевский? – спросил незнакомый парень, нос которого почему‐то напоминал таракана. Не очень приятной внешности тип.

– Да нет, к девчонке моей прицепился, – ответил Семен.

Кларе бы возмутиться, а она стоит как дура, уши развесила и радуется. Как будто не понимает, что парни с девушками дружат не только на улице, но и в постели. Эта мысль ее почему‐то совсем не пугала. В конце концов, ей уже почти семнадцать.

– Ты его раньше видела? – оценивающе глянув на Клару, спросил нос-таракан.

– Нет, – соврала она.

– Может, карасевский… Серега попросил тебя домой проводить.

– Скажи Сереге, что я не девушка, не надо меня провожать.

– А голова как?

– Рома, я в полном порядке, так Сереге и передай.

– Ну, как знаешь, братан!

Леша и Рома ушли, Вадима нигде видно не было, у Дома молодежи парни курили, вроде все свои. Но на душе почему‐то тревожно. Клара боялась, что Семен уведет ее куда‐нибудь в гремящую бездну. Но еще больше боялась, что не уведет никуда. Она не понимала, что с ней происходит. Вернее, понимала, но не хотела себе признаваться в том, что влюбилась. Чувство стыда должно было тормозить непрошеные порывы, а оно только и делало, что приятно щекотало низ живота. Никогда еще с ней так не было.

– Я сам кого угодно провожу, – сказал Семен.

Он смотрел вслед своим друзьям, но, похоже, не видел их. И взгляд у него плыл, и на ногах он стоял нетвердо. Непонятно, как в таком состоянии он смог сбить с ног Вадима.

– Не надо меня провожать, – сказала Клара.

– Нет? – Семен в упор смотрел на нее, с трудом, но все‐таки соображая.

– Вадим там может быть.

– Кто такой Вадим?

– Друг моего брата. Отец на работе, мама в Саратове…

– Кот на крыше – мыши в пляс?

– Что‐то в этом роде.

– А отец на работе?

– Да, а что?

– Ко мне пойдешь?

Клара и должна была сказать «нет», но во рту пересохло. А Семен, обняв ее за талию, подтолкнул вперед. Она и пошла, не чуя под собой от волнения ног и вспоминая сказку про волшебную дудочку крысолова.

Шли они недолго: и расстояние относительно небольшое, и время летело неуловимо быстро. Очнулась Клара у двери, которую Семен открывал своим ключом. Открывал с трудом, все никак не мог попасть в замочную скважину. Наконец открыл, бросил сумку на пол, прямо в обуви зашел в гостиную и обессиленно бухнулся на диван.

– Не разувайся, – сказал он, закрывая глаза.

Клара прекрасно понимала, что ей здесь не место. Но Семену плохо, вдруг он потеряет сознание, и некому будет вызвать «скорую».

Пол в квартире действительно грязный, ковер в гостиной затоптан, окурок под журнальным столиком валяется. На одном крючке вешалки куртка джинсовая с надорванным рукавом, на другом – футболка с английским флагом, на третьем – бюстгальтер крупного размера, на него Клара и повесила свой плащ.

Она зашла в гостиную, Семен услышал ее, открыл глаза, окинул оценивающим взглядом, кивнул, давая понять, что выглядит она более чем. Светлая кофточка из ангоры, юбка средней длины, но в обтяжку, бедра узкие, видела она, как Вадим пускал слюнки на ее ножки.

– Так и будешь стоять? – спросил он и вяло хлопнул по дивану, подзывая к себе.

– Тебе совсем плохо, – сказала Клара, не решаясь сесть даже в кресло. Осторожно потрогала подлокотник, а он весь липкий от грязи.

– Нормально все, – закрывая глаза, проговорил Семен.

– Я «скорую» вызову!

Он удивленно распахнул глаза:

– Хочешь, чтобы пацаны меня захохотали?

– А если у тебя водянка в голове образуется? Пацанам твоим все равно, что тебя в инвалидном кресле возить будут.

– Водянка? – задумался Семен.

– От сотрясения мозга.

– Значит, не судьба нормально пожить, – улыбнулся он, отгоняя от себя страх перед будущим.

– Я серьезно!

– И я серьезно… Не надо ничего, я в порядке!

– Есть хочешь?

– А ты хочешь меня накормить?

– Это плохо, если аппетита нет… И когда от еды тошнит. В больницу тебе надо.

– Нормально все… – закрывая глаза, выдохнул Семен. – Не надо в больницу, само все пройдет… Прямо сейчас пройдет… Уже проходит… – Его губы медленно растягивались в загадочной улыбке.

Но эйфория уже прошла, непрошеное очарование схлынуло, в голове просветлело, и Клару потянуло на выход. Ничего страшного с Семеном не произошло, не будет никакой водянки, все как на собаке заживет, как раньше заживало. Ясно же, что по голове он получает чуть ли каждый день… Да и не должно Клару волновать его здоровье. И не волнует. Здоровье Семена – всего лишь повод, чтобы остаться здесь. Когда уже давно пора спасаться бегством…

Она вышла в прихожую, но успела надеть только плащ. Семен вышел из комнаты, взял Клару за руку, мягким, но решительным движением развернул к себе лицом и посмотрел в глаза, всей своей внутренней силой вытягивая из нее душу. И разум. Жалкими остатками сознания Клара поняла, что нетронутой ей отсюда не уйти. Но страха не почувствовала…

* * *

Клара лежала на кровати полностью обнаженная, Семен смотрел на нее и не мог налюбоваться.

– Представляю, что ты обо мне думаешь, – грустно вздохнула она и прикусила нижнюю губку, осуждая себя за вольность. Но Семен‐то ее не осуждал. Потому что он у нее первый…

– Нормально все. Все у тебя нормально!

– Да, все было нормально. Пока ты не появился, – вздохнула Клара.

– А Вадим? – нахмурился Семен.

– С Вадимом ничего не было. И быть не могло!

– Он тебя за руку хватал.

– На дачу хотел увезти.

– Где у него дача?

Прикид у Вадима, конечно, конкретный, видно, что мажор. Но и Семен не отставал. Серега куртку лайковую подогнал, спортивный костюм, все чин чинарем. А вот дачи у них с братом пока не было, но они стремятся. У отца дача, но вместе с ней и другая семья. И мама недавно замуж выскочила. Молодые они еще, сразу после школы расписались. Сначала Серега появился, через пять лет Семен. Жили вместе, пока дети не подросли, Сереге четырнадцать стукнуло, когда родители разбежались. Отец Серегу забрал, Семен остался с мамой. Но после армии Серега сошелся с дядей Мишей, появились деньги, он снял квартиру, и Семен перебрался к нему. Сейчас у Сереги другая квартира, и подружку он сменил, с ней живет, жениться собирается. А Семен на этой хате остался, так и живет. Пацаны подскакивают, Пятак и Шток, и баб водят, и ночевать остаются, ну так ему не жалко.

– Понятия не имею, где у него дача, – ответила Клара. – А зачем ты это спросил?

– Ну, мало ли… – отвел взгляд Семен.

– Не знаю я, где у него дача! – повторила Клара. – И вообще, сегодня была наша первая встреча. Вадим в Москву меня на дискотеку звал, а я в Дом молодежи его повела. Потому что там спортивный зал был, где ты занимаешься.

– Ты знала, где я занимаюсь?

– Нет. Просто подумала, что ты можешь быть там… И вообще, чего это я перед тобой оправдываюсь?

Возмущенная Клара стала подниматься, но Семен сгреб ее в охапку, уложил на спину и посмотрел в глаза – так смотрит ястреб на свою жертву, атакуя ее.

– А ничего, что мне уже домой пора?

– Так батя же на работе, сама говорила.

Клара трепыхалась, возможно, она только делала вид, что собирается подняться, но Семен удерживал ее по-настоящему. Обнял двумя руками, так и держал, не желая с ней расставаться.

– Ну, так вернется же!.. Или уже вернулся!

– Позвони ему, скажи, что ты у подруги.

– Какие подруги? Мы только что из Саратова.

– Зато два друга уже есть.

– Ты не друг… Ты хуже… А Вадим – просто недоразумение.

– А ничего у него удар…

– Да, но ты не упал.

– Я никогда не падаю, – не удержавшись, прихвастнул Семен.

– И не надо.

Клара зашевелилась, повернулась в его объятиях к нему лицом. От нее так волшебно пахло, а тело такое нежное, упругое…

– А твои друзья, они кто?

– Скажу тебе, кто мои друзья, и ты поймешь, кто я, – усмехнулся Семен, догадавшись, к чему клонит Клара. Он никого не убивал, не грабил, не насиловал, но, как ни крути, менты считают его бандитом. И не только менты…

– Зачем ты спросил про отца?

– А ты зачем спросила про моих друзей?

– На завод рэкет наехал.

– Отец жаловался?

– Да нет, брат сказал.

– Что он знает?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что сам толком ничего не знаю. Знаю только, что там кооператив при заводе. Аккумуляторы, да?

– Аккумуляторы.

– Ходовой товар. А ходовой товар – это деньги. А на деньги кто только не слетается…

– Кто слетается?

– Может, карасевские, может, наши. Может, люберецкие наехали…

На самом деле Семен точно знал, кто кормился с аккумуляторного бизнеса. Дядя Миша лапу на это дело наложил. Как там и что, в деталях он не знал, но никаких сомнений в том, что сливки с завода снимал дядя Миша. Поэтому он так удивился, когда узнал, чья Клара дочь. Но никому про нее не сказал. Даже брату. И правильно сделал. Теперь он точно знал, что правильно сделал.

– А кто на самом деле?

– Скажи своему отцу, чтобы не заморачивался. Не со своего же кармана платит…

– А платить надо?

– А платить надо. И не я это придумал.

– У кого сила, у того и власть?

– За мной сила, – улыбнулся Семен. – Поэтому ты здесь…

– Терпеть не могу бандитов! – воскликнула Клара, глядя на него глазами обреченной на заклание овцы…

* * *

За все нужно платить. Особенно за хорошее. Даже если это хорошее просто ужас, какое плохое. Клара чувствовала себя настоящей шлюхой, стыдилась своей униженности, но готова была бежать к нему по первому зову. И бегала. И вчера с ним спала, и сегодня. Домой вернулась поздно, а там отец. Не пьяный, но выпивший, глаза злые, губы плотно сжаты.

– Ты где была? – спросил он, сжимая пальцы в кулак и показывая этим, что сил нет, как хочется схватить свою пропащую дочь за волосы. И носом в пол, чтобы юшка хлынула.

– Гуляла.

– С кем?

– Просто гуляла…

– С бандитом? – хлестко спросил отец.

Мужчина он грубоватый, жесткий, волевой, ну так слабохарактерным личностям завод не доверят. В каждой черточке его лица чувствовался начальник, в каждом слове, в каждом взгляде. И начальник далеко не всегда справедливый.

– Кто тебе такое сказал?

– А надо, чтобы кто‐то сказал?

– Никто не может тебе такое сказать. Семен всего лишь мой одноклассник.

– Семен твой – бандит. И дрался с другими бандитами. За мой завод!.. И завод мой они под себя подмяли, и дочь мою.

– Не было ничего! – искренне возмутилась Клара.

– И на «малину» к нему ты не ходила?

– На какую «малину»? Кто тебе такое сказал?

– А вот нашлись люди… Как мне теперь этим людям в глаза смотреть?

– А с чего ты взял, что Семен с кем‐то дрался?

– А с чего ты взяла, что я должен перед тобой отчитываться?.. Я сейчас должен задницу тебе надрать! – Отец вдруг взялся за пряжку поясного ремня.