Немая улика

Несколько секунд меня бросало то в жар, то в холод, но наконец я совладал с чувствами.

– Я уже сказал, что убийц должно быть двое. Хун Чжэнчжэн – лишь один из преступников, а вторым вполне может оказаться родитель одного из учеников.

Начальник Сюй ухмыльнулся и ничего не ответил, но тихо отдал приказ следователям:

– Арестуйте Хун Чжэнчжэна, дальше все само выяснится.

Я перефразировал слова начальника Сюй:

– Значит, родителей больше никто опрашивать не будет?

– Группа, которая опрашивала родителей, сейчас же прекратит этим заниматься и отправится на поиски Хун Чжэнчжэна, – ответил Сюй. – Самое главное сейчас – арестовать его, все остальное сделать нетрудно.

Я не стал спорить и вышел из кабинета, подавленный тем, как следователи прервали совещание.

Весь день я просидел в кабинете муниципального судмедэксперта, просматривая на компьютере фотографии по «юньтайским убийствам». Изображения путались у меня в голове, и я не мог найти ни единой зацепки. По одним только фото дело не раскроешь, не говоря уже о поиске подозреваемых. Вероятно, в этом и кроется истинная причина, почему эта серия до сих пор не раскрыта.

Ранним утром следующего дня в отеле зазвонил телефон. Это был судмедэксперт Чжао, который хотел сообщить мне, что Хун Чжэнчжэна доставили в суд и у него действительно есть рана на правой руке между указательным и большим пальцами. Сейчас следственный комитет проводил его допрос по факту нападения.

– Мм! – сонно протянул я, после чего повесил трубку и вернулся ко сну.

Я забыл завести будильник, поэтому встал только к десяти часам утра. После быстрого душа мне пришлось буквально бежать в кабинет муниципального судмедэксперта.

– Ты ведь звонил мне утром и говорил, что Хун Чжэнчжэна арестовали? – Я не знал, приснился мне утренний звонок или же он был на самом деле, поэтому решил уточнить.

– Молодость – это хорошо, но куда лучше высыпаться, – улыбнувшись, ответил Чжао. – Да, его задержали, но он пока не признался.

– Не признался? И что с того? – возмутился я. – У нас есть доказательства!

Еще не успев договорить, я понял, что сказал неправду.

– Нет, братец Юн… Нет у нас никаких доказательств.

– Чего?! – удивился судмедэксперт Чжао. – В квартире и рядом с местом преступления найдена его кровь!

Я покачал головой:

– Улики должны быть неопровержимыми. Необходимо доказать, что он убил, а не просто проходил мимо.

– Хочешь сказать, сейчас мы можем доказать только, что он был в коридоре на месте преступления, но не можем с уверенностью говорить об убийстве?

– Верно, – уныло ответил я. – Если б мы наши его кровь в гостиной или же рядом с его кровью, обнаруженной на улице, были бы капли крови кого-то из убитых, то мы смогли бы обвинить его в убийстве. Но его кровь осталась только в коридоре и на улице. Адвокат может заявить, что Хун шел по коридору и у него пошла носом кровь.

– Это как-то глупо, – заметил судмедэксперт Чжао. – Таких совпадений не бывает. Расследование показало, что Хун Чжэнчжэн не был знаком с погибшими. Место преступления находится слишком далеко от его дома. Или он прибежал туда, чтобы именно там у него пошла носом кровь?.. Что намного важнее, у Хун Чжэнчжэня есть порез между большим и указательным пальцами правой руки. Как мы и предполагали. Ведь на это можно опираться?

Я пожал плечами:

– Адвокат может задать вопрос: если Хун Чжэнчжэн не был знаком с погибшими, то зачем же ему их убивать?

Судмедэксперт Чжао на пару минут впал в ступор, а потом спросил:

– Что же тогда делать?

– Реконструировать события того дня, – решительно ответил я.

* * *

Мы с Чжао вернулись на место преступления, встали в центре комнаты и начали воссоздавать действия убийцы той ночью. Я попросил Чжао Юна встать в угол между стеной и диваном, а сам сделал вид, что нападаю.

– Смотри, я вот так бью тебя ножом и случайно раню себя между пальцами, но все равно продолжаю наносить удары. В это время моя кровь должна попасть на…

На место воображаемого ранения я налил немного воды, после чего снова начал имитировать удары. Капли воды падали на пол. Я указал на них:

– Ага, нужно взять на анализ капли крови, которые находятся рядом с этими каплями. Как я уже говорил, убийца порезался там, где на руке находится большое скопление кровеносных сосудов, поэтому кровотечение должно было быть обильным. Эти капли пропустили, потому что на фоне огромных луж крови они довольно неприметные. Я уверен, что мы точно на верном пути.

– Хороший способ, – похвалил меня Чжао. – Гораздо проще, чем искать иголку в стоге сена!

Мы взяли на анализ шестнадцать образцов крови, отправили их в лабораторию на анализ ДНК, после чего вернулись к следственной группе и стали ждать результата.

Время текло медленно, я не находил себе места. Сыграет ли мой «козырь в рукаве»?

Но мое беспокойство продлилось недолго, потому что из лаборатории, проводившей анализ ДНК, пришли радостные новости: все шестнадцать образцов крови принадлежат Хун Чжэнчжэню.

– Так! – крикнул начальник Сюй, ударив по столу рукой. – На этот раз он не отвертится. Я хочу выразить лаборатории огромную благодарность!

Хоть начальник криминальной полиции Сюй отдал должное только лаборатории, мы с Чжао ничуть не расстроились, потому что для нас было важно не потешить свое самолюбие, а насладиться непередаваемым чувством выполненного долга. Я вернулся в гостиницу и лег спать, надеясь, что утро принесет с собой признание Хун Чжэнчжэна.

Конечно же, голова преступника склонилась перед молотом правосудия и он признался, что заколол Ян Фэна и его жену, но так и не смог объяснить мотив убийства и настаивал на том, что был один.

Начальнику Сюйю пришлось поблагодарить и меня на собрании следственной группы, где обсуждались результаты нашей деятельности.

– В какой одежде был Хун Чжэнчжэн той ночью? – спросил я.

– В черной футболке, – ответил следователь.

– Тогда мы сейчас же должны отправиться на поиски человека в белом, – уверенно заявил я. – Мне кажется, Хун Чжэнчжэн не может назвать мотив убийства, потому что у него его вообще не было, – но мотив был у того, кого он сейчас прикрывает.

– Похоже, вы склонны верить, что убийцы работали вдвоем, – уважительно произнес начальник Сюй.

– Предлагаю продолжить допрос родителей, – ответил я.

6

– Необходимо создать две рабочие группы, – начал я. – Первая группа будет опрашивать родителей из класса Ян Фэна, которые были знакомы с Хун Чжэнчжэнем. Вторая поговорит с детьми из этого же класса. Нужно найти тех, кто посмышленее. Но помните, что при разговоре должны присутствовать родители и учителя. К тому же у меня есть просьба: если вторая группа обнаружит что-то стоящее, пусть сразу же сообщит мне, я хочу поучаствовать в разговоре.

Начальник Сюй одобрительно кивнул, и две группы следователей немедленно приступили к работе.

Я был уверен, что первая группа сможет разузнать что-то намного быстрее, но мои ожидания не оправдались. Следователи первой группы провозились немало времени, но почти ничего не выяснили. Оказалось, что Хун Чжэнчжэн не появлялся в Тинтане уже больше года. В день совершения преступления он вернулся из-за границы. Вдобавок Хун никогда не пользовался мобильным телефоном, поэтому мы даже не могли просмотреть его журнал вызовов.

– Ну так продолжайте опрашивать! Узнайте, кто из родителей ездил когда-нибудь туда, где работал Хун Чжэнчжэн. Может, кто-то общался с ним год назад! – злился по телефону начальник Сюй.

– Ну, это займет много времени, – поникшим голосом отвечал следователь на другом конце провода.

– Начальник Сюй, не переживайте, – сказал я. – Может, вторая группа что-то найдет…

Не успел я договорить, как телефон начальника Сюйя снова зазвонил – вторая группа действительно кое-что выяснила.

Очень скоро я прибыл в учебный корпус начальной школы Красного знамени и сразу заметил девочку, на вид лет двенадцати-тринадцати. Она робко прильнула к матери, пока с ней разговаривала женщина-полицейский. Я молча подошел, чтобы послушать.

– Ты говоришь, что дружишь с Сяоцин, верно? – спросила женщина-полицейский.

Девочка кивнула.

– Если Сяоцин обижали, ты же расскажешь тете?

Женщина-полицейский мягко уговаривала девочку. Та замолчала, подумала недолго и спросила:

– А учитель Ян узнает, что это я рассказала?

Похоже, эта девчушка еще не знала, что их учитель уже никогда и ничего не узнает.

Женщина-полицейский ответила:

– Тетя обещает, что о нашем сегодняшнем разговоре будут знать только твоя мама, ты, я и дядя, стоящий позади меня.

Я втайне презирал эту очаровательную женщину за ее ложь. «Словам красивой женщины нельзя верить», – подумал я про себя, еле сдерживая смех.

Но стоило девочке взглянуть на меня, как она сразу же сказала:

– Пусть этот дядя тоже не знает, я стесняюсь говорить при нем.

Я не был уверен, что верно понял, в чем дело, но спрятался за дверью и начал подслушивать.

– Дело вот в чем… – Девочка замялась, но вскоре продолжила свой рассказ: – Два дня назад после обеда во время самоподготовки учитель Ян позвал в свой кабинет Сяоцинь. Она не возвращалась целый урок. А когда вернулась и села рядом со мной, я поняла, что что-то случилось: она вся тряслась, лицо было бледным. Я спросила, не простудилась ли она, но Сяоцинь помотала головой и тихонько заплакала. Я хотела понять, что происходит, поэтому отвела ее из кабинета в то место, где мы часто болтаем. А потом она рассказала… рассказала мне один секрет.

– Не переживай, все хорошо, – поддержала ее служащая.

– Она долго лежала у меня на коленях и плакала, а потом сказала, что учитель Ян уже очень много раз обижал ее…

«Боже! Изнасиловал ребенка!» Каждый раз, когда я узнавал о подобных случаях, мое сердце начинало колотиться. Стоя за дверью, я сжал кулаки и выругался про себя: «Мразь в шкуре учителя».

– А как он ее обижал? – продолжала спрашивать женщина-полицейский. Я чувствовал себя неловко; неужели того, что сказала девочка, мало?

Та помолчала, а потом ответила:

– Она сказала… сказала… она сказала, что учитель Ян засунул ей руку под юбку, а потом поднял ее.

Я продолжал стоять за дверью и молча сжимать до боли кулаки.

Женщина, сдавленно кашлянув, спросила:

– И что ты ей ответила?

– Я сказала ей, чтобы она пожаловалась своему папе. Пусть он врежет этому негодяю. – Эта маленькая девочка знала, как постоять за себя.

– Ты видела ее папу? Откуда ты знаешь, что он сможет побить учителя Яна? – Сотрудница полиции искусно задала этот вопрос. Так можно было понять, знал ли отец Сяоцинь учителя Яна, а еще выяснить его происхождение и особые черты.

– Не видела. Мама Сяоцинь умерла, а папа очень много работает. На родительское собрание всегда приходит только тетенька из его магазинчика. Бедная Сяоцинь… – чуть не плача, сказала девчушка. – Но она рассказывала мне, что ее папа раньше служил в Народной вооруженной полиции и здорово дерется.

Я помахал женщине, намекая, чтобы она прекратила этот разговор. Мы уже располагали достаточным количеством информации, и не нужно было провоцировать психологическую травму у невинного ребенка.

Служащая сказала ей несколько утешительных слов и направилась к выходу, после чего мы вместе с ней поспешили в городское управление.

* * *

– Мотив нашелся, – радостно сказал начальник Сюй. – Немедленно вызовите этого У У[29] на допрос. Заодно узнайте, в каких он отношениях был с Хун Чжэнчжэнем.

– Начальник Сюй, нам нужно постановление на проведение обыска, – попросил я. – Раз уж все мы подозреваем его в убийстве, на нем в тот день должна была быть белая футболка, я в этом практически уверен. Хорошо бы порыться в его белых вещах.

Пока мы шли, я нес постановление на обыск и слушал, что рассказывал следователь о семье Сяоцинь. Девочка живет в неполной семье. Ее отец, У У, раньше служил в вооруженной полиции, а теперь был в отставке. Сейчас он держит небольшой магазинчик. Мать погибла в автокатастрофе несколько лет назад. Для Сяоцинь нет никого ближе отца, а для У У дочка – смысл жизни. Сотрудники криминальной полиции уже проделали работу и уговорили продавщицу магазина У У забрать Сяоцинь из дома, чтобы та не увидела, как уводят ее отца.

Я видел, как полиция сажает в машину внешне абсолютно спокойного У У. После этого мы с Чжао зашли к нему домой. Нам даже не пришлось ничего искать – мы быстро заметили белую футболку с несколькими коричневыми крапинками. Опыт подсказывал, что эти пятнышки не что иное, как засохшая кровь.

Через некоторое время появились результаты анализа вкраплений с футболки: это была кровь Хун Чжэнчжэна и убитой женщины.

У У не оказывал сопротивления при задержании. Уже в отделе криминальной полиции он честно рассказал, как все было.

Оказалось, когда семь лет назад У У с женой ехали на автобусе навестить тещу, бок о бок с ними сидел маленький мальчик, который сбежал из дома. Автобус внезапно на ходу перевернулся, большинство пассажиров получили травмы, начался хаос. Жена У У скончалась на месте. Она сидела у окна, и осколок оконного стекла перерезал ей сонную артерию. Мальчишка, сидевший рядом, потерял сознание от удушья – что-то сильно сдавило ему шею. У У, не имеющий ни единого шанса спасти свою жену, сосредоточился на оказании первой помощи мальчику; он научился этому в армии. Провел сердечно-легочную реанимацию – и в конце концов спас ребенка.

Этого маленького мальчика звали Хун Чжэнчжэн.

Через семь лет, когда Хун Чжэнчжэн вернулся обратно и бродил по окрестностям родного города, они случайно снова встретились. У У узнал его с первого взгляда и не смог сдержать слез. Эти двое прошли через многое, познали жизнь и смерть. Они не могли наговориться, и Хун Чжэнчжэн купил выпивку, чтобы посидеть дома у У. После их третьей рюмки из школы вернулась Сяоцинь и сквозь слезы рассказала отцу, что Ян Фэн приставал к ней. У У тогда чуть не упал в обморок, а Хун Чжэнчжэна охватил праведный гнев. Совсем пьяные, они решили пойти поговорить с учителем. На случай, если Ян Фэн их не пустит, так как они не были знакомы, У У прикупил две бутылки «Улянъе» в качестве подарка. Он знал, что тогда учитель впустит их в дом и точно поговорит с ними.

У У солгал Ян Фэну, сказав, что является хорошим другом семьи Сяоцинь, и обманом заставил учителя проводить его в гостиную. Когда он признался учителю, что является отцом Сяоцинь, тот испугался и забился в угол между диваном и стеной. В это время у Хун Чжэнчжэна в руке уже был раскрытый нож, он бросился на него и нанес удар. Изначально У У шел к Ян Фэну, чтобы просто поговорить. Если б учитель не признал свою вину, то мужчина планировал выплеснуть свой гнев и избить его. Он не ожидал, что Хун Чжэнчжэн достанет нож. Молодой человек, переживший многое за свою недолгую жизнь, хотел отплатить таким образом своему спасителю. Он даже не догадывался, что это, наоборот, погубит благодетеля.

У У шокировали действия Хун Чжэнчжэна. В это же время жена Ян Фэна услышала шум и встала с кровати проверить, что происходит. Когда увидела, что ее муж истекает кровью, закричала. У У пришел в ужас, поэтому быстро зажал ей рот рукой. В это время Ян Фэн уже ослаб. Хун Чжэнчжэн отвлекся на У У, который боролся с женщиной, подбежал к ним, ударил ее ножом, после чего схватил У У и они покинули место преступления.

– Все было как ты и сказал, – дослушав рассказ У У, сказал Чжао. – Ян Фэн на самом деле знал, что нападавшим был отец Сяоцинь, но все же надеялся, что поправится. Он думал, что, когда выйдет из больницы, этот скандал прогремит на весь город и его репутация выдающегося учителя будет уничтожена. Он хотел ввести полицию в заблуждение, чтобы дело осталось нераскрытым. Ему было выгоднее выставить себя мучеником, чем на всю жизнь остаться для всех чудовищем в человеческом обличье. Но когда он понял, что умирает, похоже, пожалел, что наврал, поэтому и начал говорить про черную и белую одежду. Он хотел рассказать правду, но ему не хватило духу, поэтому он так и умер с чувством досады.

Дело было раскрыто, но легче мне от этого не стало. Я все еще находился в подавленном состоянии, поэтому ничего не ответил.

– Не грусти, я сам удивился, – продолжил Чжао Юн. – Никогда не знаешь заранее, кто хороший человек, а кто плохой.

– Черное от белого разделяет всего лишь тонкая грань, и чтобы переступить ее, достаточно одной ошибки. – Я повернулся к начальнику Сюйю: – Мне просто очень жаль Сяоцинь. Я надеюсь, правительство сможет позаботиться о ней, не дать сбиться с пути, поможет встать на ноги и дождаться, когда ее отец выйдет из тюрьмы. Нужно, чтобы она знала, что, несмотря на совершенное преступление, ее отец неплохой человек.

Дело № 3

«Магазинчик трупов»

Мы сжигаем мосты, по которым мчимся сюда, не имея других доказательств своего движения, кроме воспоминаний о запахе дыма и предположения, что он вызывал слезы[30].

Том Стоппард

1

Областным судмедэкспертам никуда не деться от участия в административных конференциях. Я понимаю, что эти собрания важны, но интереса к ним у меня все равно нет. Все-таки обсуждать чужие дела не так приятно, как раскрывать свои. Однако это не касалось того, что произошло в Юньтае.

С тех пор как я узнал о деле Линь Сяосяо, «юньтайские убийства» не выходили у меня из головы. Даже если б я перерыл весь интернет, то не смог бы найти новых подробностей случившегося. Мне оставалось только поехать в Юньтай и самостоятельно поискать зацепки.

Так я и оказался на рабочем собрании полиции и судмедэкспертов города Юньтая.

Вытерев со лба проступившие капли пота, запинаясь, я начал читать вслух свои заметки. Конечно, я уже просмотрел все материалы по делу, поэтому параллельно с чтением пытался понять, о чем бы мне еще их спросить. Безусловно, я понимал, что моя надежда раскрыть старый «висяк», задав всего несколько вопросов, – несбыточная мечта, но это никак не противоречило моей радости от предвкушения.

После ужина я позаимствовал кабинет старшего коллеги Хуана и, зайдя в общую базу данных на компьютере, попросил ребят из криминальной полиции принести материалы дел по «юньтайским убийствам». Когда все было готово, я полностью погрузился в работу.

Материалов было немало: на рабочем столе громоздилось больше десяти толстых папок с файлами. Я вчитывался в протоколы допросов, осмотров мест преступлений, аутопсии и вглядывался в фотографии, надеясь обнаружить хоть что-то новое. Передо мной лежали три детальные фотографии погибших девочек-подростков. Всех их убили, когда они одни ночью направлялись в уличный туалет. На юных лицах застыли ужас и несогласие. Совершенно ясно, чего хотел убийца, – изнасиловать труп. Но многое оставалось под вопросом: не было ни улик, ни свидетелей, а значит, и никаких подозреваемых. Судя по протоколам, в совокупности полиция выявила десятки подозреваемых, но за отсутствием каких-либо доказательств и времени совершения преступления с них поочередно снимали подозрения. К старым сведениям была прикреплена еще пара листов новой информации. До сих пор несколько полицейских усердно работали над раскрытием этого дела, хотя уже прошло немало времени.

Все мои попытки найти какие-либо зацепки оказались безрезультатными, поэтому я закончил свои поиски. Напоследок внимательно рассмотрел несколько фотографий с места преступления, пытаясь получше запомнить их. Кто знает, когда озарение тебя настигнет? Больше всего мне не давало покоя, как при наличии даже слабовыраженной реакции в пробах на семенную жидкость по ДНК не смогли определить генотип[31] убийцы.

«В следующий раз нужно поговорить с генетиком; может, возникли какие-то сложности с тестом», – подумал я.

– Уже одиннадцать часов, а ты все еще тут? – В кабинет зашел начальник полиции Хуан.

Я кивнул, зажмурил покрасневшие от усталости глаза, потянулся и ответил:

– Братец, ты чего так поздно?

– Да вот, общался с судмедэкспертом из второго бюро при министерстве… – Хуан взял одноразовый стаканчик. – Хоть бы чаю себе заварил, что ли. Я, кстати, многому у него научился. Все же профессионал есть профессионал, один разговор с ним ценнее десяти лет учебы.

Я встал со стула:

– Не надо чая, я голодный, лучше угости меня лапшой.

На лице начальника Хуана застыл ужас:

– В прошлый раз, когда я хотел поесть лапшу, нам пришлось иметь дело с расчлененкой. Все еще хочешь пойти?

– Какой ты суеверный, – засмеялся я. – В этот раз произойдет обычное убийство.

– Старик, – Хуан бросил мне сигарету, – даже едой не завоевать путь к твоему сердцу.

* * *

В полдвенадцатого ночи на улицах Юньтая уже не было машин; даже на бульваре, обычно людном в дневное время, бродила только парочка влюбленных и патрульный. Отсюда в обе стороны отходили две улочки. В окнах домов уже погасили свет. Абажуры уличных фонарей колыхались от дуновения вечернего ветра, и их лампочки беспомощно мигали. На меня нахлынуло странное чувство.

– Днем тут людно, на этих улицах продается всякая всячина, – сказал начальник Хуан. – Цены на недвижимость взлетели. По оценкам, стоимость торгового помещения здесь начинается от двадцати тысяч юаней за квадратный метр.

Меня совсем не интересовали цены на недвижимость, поэтому я спросил:

– Зачем ты меня сюда привел? Мы что, расследуем какое-то дело? Тут можно где-то поесть?

– Ты можешь хотя бы один день не каркать? Только о преступлениях и думаешь! – возмутился начальник Хуан. – Вон в том переулке продают всевозможные ночные закуски.

Он не обманул – через сотню метров мы увидели улочку, где ярко светили фонари и ходили толпы людей. Ароматы шашлычков, пряных медведок, смешанные с запахом дыма, ударили в нос, и я машинально потер его.

– Я передумал. – Меня завлек аппетитно-красный омар. – Давай поедим лобстеров.

– Ну ты и вымогатель, – усмехнулся Хуан. – Если б я знал, то пригласил бы тебя домой, женушка накормила бы лапшой… Лобстеры нынче недешевое удовольствие.

Целых полчаса мы с начальником Хуаном «вскрывали» миску омаров, пока от ракообразных не остались одни панцири. Запив еду, я потянулся и сказал:

– Как же сладко я сегодня буду спать!

Вдруг ночное небо разрезал сигнал тревоги. Я повернулся на звук посмотреть, что случилось, и увидел мчащуюся по дороге пожарную машину.

– Пожар? – забеспокоился я. – Пойдем посмотрим, вдруг понадобится наша помощь…

– Попутного ветра, – ответил начальник Хуан. – Поменьше болтай.

* * *

Возгорание произошло в переулке, по которому меня недавно вел начальник, поэтому мы на всех парах помчались туда.

Улочка была просторной: примерно десять метров шириной и двести-триста метров длиной. По сторонам располагались торговые ряды, банки, супермаркеты, интернет-кафе, рестораны, хозяйственные и еще много чего. В общем, обилие разнообразных товаров.

– Кажется, владельцы по вечерам совсем не следят за своими лавками. Людей почти нет, хотя столько шума, – сказал я, увидев всего с десяток человек, пришедших поглазеть на работу пожарных.

Из-под роллетной двери супермаркета, находившегося в самом центре улицы, валил густой дым. Огнеборцы были заняты настройкой водяного пистолета и попытками потушить дверь. Неожиданно та с грохотом упала, и стало ясно, что помещение полностью охвачено огнем. Увидев эту картину, командир хорошо поставленным голосом отдал приказ остальным пожарным, чтобы те немедленно приступили к тушению огня. Число зевак постепенно увеличивалось.

– Супермаркет «У Ваньтин», – сказал Хуан. – Вроде бы он принадлежит молодой девушке.

– Мне кажется, тут что-то не то, – сказал я. – Если ты не заметил, дверь была не полностью закрыта. Все поняли, что магазин горит, только по дыму, который шел из-под нее.

– Мы поздно прибежали.

От пожара температура воздуха заметно поднялась. Начальник, вытерев лоб, сказал:

– Кто знает, может, это пожарные взломали дверь…

– Но никаких следов взлома нет, – сказал я, подходя к упавшим на землю рольставням, чтобы поближе рассмотреть их. Пожарный преградил мне путь рукой.

– Уже поздно, зачем оставлять дверь открытой? – поинтересовался Хуан.

– Может, внутрь пробрался воришка, украл все, что хотел, и совершил поджог, – предположил я.

– Слишком муторно, не находишь? Бессмыслица какая-то, – сказал Хуан.

На борьбу с огнем ушло больше получаса. Хорошо, что сигнализация сработала вовремя и огонь не перекинулся на соседние лавки. Один из пожарных зашел внутрь для выяснения причины возгорания, но уже через мгновение выбежал из помещения и в панике крикнул:

– Командир, внутри труп!

Вся моя сонливость резко улетучилась. Мы с начальником Хуаном переглянулись.

– Невероятно! Проклятие какое-то…