Последний танец в Лоахене

– Это надежда, что ты в этом мире не один. В моменты отчаяния это помогает продолжать жить…

– По мне, это просто очередные заблуждения, которые мешают взять ответственность на себя.

– Никогда бы не подумал, что вы настолько циничны. – Взгляд Дезмонда был мягким, словно он ласкал её. Сирша покачала головой, отгоняя эту мысль.

– А какой мне ещё быть? Моя жизнь не похожа на сказку, как бы мне ни хотелось этого. – Она усмехнулась. – А вот вы, видимо, романтик.

– Почему же?

– Бросить богатую семью и заниматься сыском. Разве это не романтично?

– Хорошо, что вы не сказали, что это глупо.

Дезмонд улыбнулся, продолжая наблюдать за ней. Сирша отвернулась, не в силах спокойно выдержать взгляд чёрных глаз. Сердце начало быстрее колотиться, его следовало унять.

– Вы не хотели бы, чтобы я считала вас глупцом? – Сирша сжала крепко губы, про себя радуясь, что не видит выражения лица Дезмонда. Если кто и был среди них глупцом, то она.

– Конечно. – Он сказал это так искренне, что Сирша точно знала, что Дезмонд улыбается, а на щеках появились ямочки. Хорошо, что она не смотрела.

– Я могу задать вопрос?

– Любой.

– Почему же вы решили стать сыщиком? Вы же закончили юридический.

– Вы знаете моего отца, Сирша. Я против того, чтобы помогать подонкам любой ценой…

– Тогда почему не открыли адвокатскую контору? – Сирша повернулась к нему, и их взгляды встретились. Она резко выдохнула, а по спине побежали мурашки. Какое глупое сердце было у неё. – Здесь что-то другое, а не вопросы адвокатской этики…

– Вы очень проницательны, Сирша. Я вам говорил?

– Могли бы говорить это чаще. – Она улыбнулась, стараясь спрятаться за лукавым выражением, ведь тогда Дезмонд бы не понял, насколько важно ей слышать комплименты от него, чтобы подпитывать её воображаемую любовь. – Так в чём проблема?

– Я не хотел иметь с ним ничего общего. – Дезмонд запрокинул голову. Сирша уставилась на его крепкую шею, отмечая, какие мощные, но в то же время изящные линии были у неё. – Кого я обманываю. – Он тяжело вздохнул и вновь посмотрел на Сиршу. Этот взгляд был новым, ранимым, открывающим глубоко личное. Она сглотнула. – Я был безумно влюблён. Как мальчишка… В Лиан Лири… Я увидел её на концерте в нашей части и пропал. – Дезмонд грустно ухмыльнулся. – Тогда мне казалось, что и она разделяет мои чувства, а все её песни пропитаны нашей любовью.

– И что было потом?

Сирша внимательно посмотрела в чёрные глаза Дезмонда и увидела в них сожаление, сквозь которое прорывалось обожание. Он всё ещё был без ума от Лиан. Влюблённый как мальчишка.

В груди Сирши разгорался жар, но не приятный и томительный, а злой и отравленный. Лиан Лири не только жила мечтой, она ещё и похитила сердце человека, в которого Сирша была влюблена… Обманывать себя больше не было смысла. Она как дура любила Дезмонда и не могла надеяться на взаимность. Она с трудом подавила смешок, который был наполнен злой иронией. У них было больше общего, чем могло показаться.

– Потом… Служба закончилась, и я сделал ей предложение. Лиан согласилась…

– А потом? – Пальцы Сирши похолодели.

– Мои родители были против, но я сказал, что всё равно женюсь на ней.

– И почему не случилась свадьба? – Сирша сглотнула, ощущая, как ком подступает к горлу. Она сочувствовала Дезмонду, даже могла бы его утешить. Ведь желала ему самого лучшего, но странное ощущение в животе, стягивающее, говорило, что это было не от всего сердца. Какой же жалкой она была.

– Когда я сказал Лиан, что порвал с семьёй, что готов для неё на всё. Она бросила меня, сказав, что всё это было ошибкой. Что она меня и не любила. И ей нужно сосредоточиться на карьере. Та наконец-то пошла в гору… – Дезмонд тяжело вздохнул. – Я сменил фамилию и стал частным сыщиком, чтобы всё это забыть.

– Вы вините отца? – Она скрестила руки на груди, крепко обнимая себя, надеясь, что так сможет успокоиться.

– Не знаю… Иногда… Лиан же сама мне отказала…

– А если бы вы остались в семье? Не думали, что она бы была с вами? Вы бы этого хотели?

– Чтобы никогда не узнать, что ей были интересны только мои деньги? – Дезмонд грустно улыбнулся, наклонив голову набок. – Не знаю… Прошло больше трёх лет, а я так и не решил, что было бы лучше… Может быть, я всё же злюсь на него.

– Я понимаю, что это за чувство. – Сирша облизнула губы, опустила взгляд и принялась водить пальцем по столешнице, очерчивая рисунок дерева. – Иногда… В самые тяжёлые дни я злюсь на родителей… – Она вздохнула. – Обвиняю их в том, что они умерли. Правда, глупо?

– Я так не думаю. – Дезмонд положил руку на ладонь Сирши, останавливая её. Она вздрогнула и подняла взгляд.

– Но это делает меня плохой дочерью… – Тепло его прикосновения успокаивало, дарило мнимую уверенность, что когда-нибудь… когда-нибудь они смогут разделить любовь.

– Это просто чувства и мысли. Они не определяют вас, Сирша. В этом нет ничего плохого.

Дезмонд поглаживал её ладонь, а Сирша таяла от каждого движения. Это была непозволительная роскошь. Получать так ласку было преступлением, которое могло бы поселить в её душе ложные ожидания, а она обещала себе больше не обманываться. Не после смерти родителей, когда вся прежняя жизнь растворилась, словно была обманом, миражом в пустыне.

Сирша сглотнула и, набравшись смелости, понимая, что ей нужно так себя ранить, спросила:

– Вы всё ещё любите её?

Пальцы Дезмонда остановились, а по костяшкам Сирши пробежал электрический разряд. Этого было достаточно, чтобы всё понять. Ей не нужны были его слова.

Сирша отняла руку и, прочистив горло, сказала:

– Итак, вы сегодня опоздали. Были на встрече? – Сирша отвела взгляд, ей не хотелось видеть благодарность в его глазах, которые заманивали в пучину обмана. Она позаботилась о Дезмонде, но это не значит, что ей от этого стало легче. – У нас новое задание?

– Да.

– Большое? Или очередная слежка за неверными супругами? – Сирша посмотрела в глаза Дезмонда. Азарт от предвкушения нового дела подавил в ней тоску по несбыточному, и теперь она могла смотреть на него, не ощущая томительного волнения. Она могла быть профессионалом и была им.

– И да, и нет. – Дезмонд ухмыльнулся. – Это в большей степени политическое дело.

– Коррупция?

– Да. – Он кивнул. – Но от нас требуется доказать супружескую неверность…

– А почему не найти доказательства коррупционного скандала?

– Этим занимается офис прокурора, а мы должны ускорить процесс.

– И за кем мы следим? – Сирша ощутила волнение, которое заставляло дрожать каждую частицу тела, предвкушая, что их ждёт интересное дело.

– За мэром Ши. Это дело против него. Вчерашние события показали, что фонд для борьбы с монстрами оказался не более, чем фикцией.

– Если это уже знают, то зачем наша помощь?

– Знать – не значит доказать, Сирша. – Дезмонд улыбнулся. – Наше дело подорвать доверие горожан к мэру.

– У нас наконец-то дело, которое важно в масштабах целого города? – Сирша расплылась в восторженной улыбке. – Мы наконец-то сможем что-то изменить.

– Я бы не принижал наши частные дела, Сирша. Судьба отдельно взятой личности так же важна, как и судьба города. Ведь из них складывается судьба общества.

– Но это явно масштабнее…

– И поэтому опаснее. – Дезмонд помрачнел. – А ещё это может быть очередным переделом власти, где нам подкинули самую грязную работёнку.

– И что нам нужно делать? – Сирша вздёрнула нос, показывая Дезмонду, что никакие его слова не смогут сбить её настрой.

– Сегодня вечером мы отправимся в «Красноклювый ворон», где будет элита Лоахена.

– Но… – Сирша нахмурилась, её обдало холодом. – В клуб? В такое время?

– Да. Об этом я и говорил…

– Но в городе трагедия… Я слышала по радио, насколько всё ужасно.

– Оно ещё ужаснее, чем говорят. Но траур назначили на завтра, а сегодня можно провести приятно вечер, – Дезмонд выплюнул слова, словно они были грязью, с которой он не хотел иметь ничего общего. – Но таков Лоахен. И такова жизнь…

– Мне никогда не понять богатых. – Сирша усмехнулась. – И что будет в «Красноклювом вороне»?

– Выступление Лиан Лири.

Сирша отвела взгляд и крепко сжала кулаки. Натянув ослепительную улыбку, которой научилась, пока работала четыре месяца в закусочной «У Микеля», она спросила:

– И какой у нас план?

Глава 5

Клуб «Красноклювый ворон» источал свет: лампочки вокруг его вывески мигали и переливались, и эти же огни спускались ниже, чтобы заполонить весь фасад. Это было самым крикливым зданием на всей улице, которое требовало, чтобы всё внимание было уделено лишь ему одному. У входа в клуб столпилась очередь из нарядно разодетых леди и джентльменов, жаждущих попасть внутрь. Они словно мотыльки летели на свет, чтобы сгореть в нём. В последний раз Сирша видела столько расслабленных людей лишь в средней школе перед летними каникулами. Мужчины и женщины перешёптывались, смеялись и придавались пустым разговорам. Сирша присматривалась к ним, стараясь найти тень минувшей трагедии, которая омрачила бы их веселье, но они прятались от неё за напускным весельем. Ей хотелось верить, что люди переживают из-за взрыва, иначе это доказало бы, что они живут в бессердечном и равнодушном мире.

Дезмонд осторожно подхватил Сиршу под локоть и повёл в обход толпе. Со стороны они должны были выглядеть сногсшибательно: он в чёрном смокинге с бабочкой, а она в изумрудном платье без бретелей с пышной юбкой, едва доходившей до середины икры, которая разлеталась во все стороны, придавая образу воздушность и безмятежность, а пояс, стягивающий узкую талию, завязывался сзади на бант. Ощущение было непривычным, оно не дарило наслаждение, а лишь сковывало.

Заметив её смятение, Дезмонд нагнулся и спросил:

– Всё в порядке? Вы выглядите обескураженной. – Голос звучал низко и обволакивал, даря Сирше лживое ощущение её исключительности. – Мне стоило пойти одному?

– Нет, – быстро выпалила Сирша, впившись рукой в ремень кофра с камерой. – Всё в порядке.

Она выдавила улыбку, прищурившись. В стекле Сирша поймала своё отражение и удивилась: подведённые чёрными стрелками глаза под тёмно-зелёными тенями придавали ей кошачий вид – странное сочетание дикости и грации, в котором она не узнавала себя. Хорошо, что она отказалась от ярко-алой помады, подаренной Харриет. Ведь тогда бы она стала походить на сердцеедку и охотницу за вниманием и мужскими взглядами. Интересно, что бы подумал о ней Дезмонд?

– Сирша, – она обожала, когда он называл её по имени, было в его тоне что-то неосознанное, что заставляло сердце замирать, – вы можете быть со мной честны. Всё в порядке?

Она кивнула, лучезарно улыбаясь. Ответить кристально чистой честностью она не могла, это было опасно, а она и так чересчур отдалась своим фантазиям. Чересчур.

Они прошли мимо длинной очереди, ловя возмущённые и презрительные взгляды, которые подействовали на Сиршу отрезвляюще. Ей стоило сконцентрироваться на работе.

– Нам не нужно в очередь? – спросила она.

– Нет. Мы же по делу сюда. Тем более хозяин клуба – мой старый приятель, мы вместе служили в армии.

– Ваш друг Эйдан Хейнс? – Сирша поморщилась, вспоминая все ужасные истории, которые Харриет рассказывала ей. Эйдана Хейнса считали, мягко говоря, эксцентричным.

– Вы удивлены? – Их пропустил охранник, облачённый в красный пиджак и такой же красный кепи.

– И вы поддерживаете связь?

– Пытаемся, хоть это и бывает тяжело.

– Поддерживать отношения – вообще сложная штука. – Сирша грустно вздохнула, вновь вспомнив Лиан и их разлад. И почему спустя столько лет эта рана не заживала? Почему продолжает кровоточить, стоит вновь ковырнуть её?

Если со стороны клуб источал свет, то внутри царил торжественный полумрак. Они шли по коридору, стены которого были обиты красным бархатом. Цвет напоминал кровь, и от этого сравнения Сирше стало тревожно. Тусклый жёлтый свет освещал проход, но не дарил успокоения, лишь распалял тревогу, охватившую сердце. Воздух был тяжёлым, наполненным резким запахом табака и алкоголя. Сирша щурилась – глаза болели и слезились. Если так выглядел мир элиты, то ей явно в нём не было места.

Дезмонд взял её за руку. Его прикосновение было крепким, но в то же время нежным. Тёплая ладонь говорила, что всё хорошо, а если и нет, то в обиду он не даст.

– Спокойнее, – мягко прошептал Дезмонд ей на ухо. Он нагнулся так близко, что Сирша ощутила его тёплое дыхание на шее. – Расслабьтесь.

Это было невозможно. Его прикосновения, слова и дыхание заставляли её напрячься и жадно ловить каждое мгновение, боясь упустить что-то. Крохи, которые он неосознанно бросал ей, могли скрасить её одинокие ночи. Она покачала головой, отгоняя ненужные и глупые чувства. Что на неё вообще нашло? Сколько можно отдаваться безответной влюблённости и придумывать себе то, чего вообще нет. Дезмонд вежлив и заботлив, но его отношение ничем не отличалось от заботы о бездомном котёнке, живущем в подвале их офиса. Ей нет смысла надеяться. Она же конченая реалистка, которая знает, что не живёт в сказке. Её сказка умерла три года назад, а сегодня она узнала, что и надежды на новую не может быть.

Коридор вывел их в просторный зал, который освещался такими же тусклыми лампами, только их свет был чисто-белым – от такого фотографии не будут желтить. Сирша быстро огляделась, стараясь подметить каждую деталь. Ей доводилось бывать в клубах по делам агентства, но то были скорее притоны, наполненные клопами, дешёвой выпивкой и вульгарными мужчинами и женщинами, но «Ворон» отличался от них. Его главный зал делился на две неравные части: две трети занимали сцена и столики, а треть – бар. Вокруг столов крутились девушки в блестящих купальниках поверх плотных чёрных панталон и в лакированных чёрных лодочках на шпильках: некоторые собирали заказы, а некоторые ходили с серебряными подносами, предлагая сигары и сигареты. Сирша посмотрела на сцену – её взгляд приковала стальная стойка микрофона, возвышающаяся над сценой, одинокая и непоколебимая. Она представила, каково это – купаться в лучах славы, наслаждаясь всеобщим вниманием. Её никогда не тянуло на сцену, виной тому было отсутствие таланта и природная стеснительность. Сама мысль, что все будут на неё пялиться, привела в ужас. По коже побежали мелкие мурашки – в помещении было слишком холодно, словно зал спроектировали так, чтобы остужать пыл разгорячённой публики.

Сирша пыталась найти хоть какой-то след вчерашней трагедии, но ничего в «Красноклювом вороне» не говорило о том, что происходило за его стенами. Он существовал в собственном измерении, подчинённом законам, которые были не властны над Лоахеном.

– Вам холодно? – резко выдернул её из размышлений Дезмонд. – Я могу одолжить смокинг – вы прикроете плечи.

– Спасибо, но не нужно.

Сирша криво улыбнулась, что явно не успокоило Дезмонда. Он расстегнул смокинг – пальцы быстро пробежались по пуговицам – стянул его и набросил на обнажённые плечи Сирши.

– Но это же неправильно, – запротестовала она.

– Неправильно, чтобы вы заболели. Не спорьте. Наш столик в дальнем углу. – Он махнул в противоположную сторону и повёл Сиршу за собой, вновь держа за руку. К такому было легко привыкнуть.

Круглый кованый столик располагался в нише, что создавало ощущение защищённости, словно ты был в клубе, но наблюдал за происходящим со стороны. Смущал только диван, который использовался вместо стульев. Сирша с ужасом глядела на небольшое кожаное недоразумение, на котором, по её мнению, с трудом могли поместиться двое. Дезмонд галантно махнул рукой, приглашая её присесть. Сирша сглотнула и уселась на самый краешек, держа ровно спину, как учила мама. Дезмонд при всей аккуратности, всё же задел её коленом. Для двоих здесь было слишком мало места.

– Сядьте поудобнее, – сказал Дезмонд ей в макушку. Сирша почувствовала его дыхание на волосах.

– Мне удобно, – сказала она, развернувшись вполоборота, и застыла. Их лица оказались в преступной близости, что они могли чувствовать дыхание друг друга. В полусвете клуба глаза Дезмонда стали непроницаемо чёрными – две тёмные пучины, которые затягивали тебя с головой. Сирша сглотнула.

– Что будете заказывать? – прервал их голос молоденькой официантки, раздавшийся сбоку.

Дезмонд развернулся к ней и, обворожительно улыбаясь, ответил:

– Не могли бы вы принести воды, но в бокалах для вермута? – Дезмонд достал бумажник и выудил из него несколько купюр.

– У нас не подают воду. – Официантка закатила глаза, усмехаясь. Её волосы, лежащие идеальными кудрями, забавно покачнулись. – Я принесу вам лёгких коктейлей. Вы даже не почувствуете их.

Она подмигнула и, покачиваясь на высоких каблуках, удалилась в сторону бара. Сирша отчётливо слышала стук туфель по чёрному мраморному полу, поглощающему тусклый свет клуба.

Она повернулась к сцене, наблюдая, как в её глубине появлялись музыканты. За белое фортепиано уселся чернокожий мужчина, к нему присоединились саксофон, контрабас и труба – все типичные лоахенцы, черноволосые и светлоглазые, – за барабанами спрятался рыжеволосый юноша. Музыканты проверяли инструменты, импровизируя. Это ещё не была стройная мелодия, но то, что получалось из слияния инструментов, будоражило и волновало, заставляя ловить каждую ноту, каждый звук. Мелодия лилась рвано, словно ты ехал по ухабистой дороге с резкими поворотами – с одной стороны обрыв, а ты несёшься на полной скорости, пока захватывает дух, отдаваясь чувству целиком, боясь посмотреть в пропасть.

– Мэр через два столика. Слева от нас, – прошептал Дезмонд, выдёргивая Сиршу из очарования музыкой.

Сирша повернулась, усевшись вполоборота и касаясь коленом бедра Дезмонда. Мэру Ши было пятьдесят лет. Он принадлежал к тому типу людей, которых в любой компании всегда принимали за своего: будь это банкиры Лоахена или заводские рабочие. Со всеми он держался накоротке и с лёгкостью мог убедить, что он их друг и не бросит в беде. Это подкупало избирателей раз за разом. Вместе с мэром за столиком сидели юноша и девушка. Юноша походил на мэра, но был худее и выше. Вероятнее всего, это был его сын, который учился на юридическом. Но кем была девушка, Сирша не знала. Её красивые черты лица омрачало печальное выражение, словно внутри она рыдала. Мэр Ши наблюдал за сценой, накручивая ус на палец правой руки. Сирша проследила за его второй рукой и замерла.

– Ой, – тихонько протянула она. Дезмонд поймал её взгляд и усмехнулся.

– Это наша цель. Эйва Бирн. Мои источники считают, что она притворяется девушкой Герберта-младшего, а на самом деле у неё роман с мэром Ши.

– Но зачем сыну прикрывать отца?

– Деньги. – Дезмонд хмыкнул. – Младший хоть и учится в университете, но спускает огромные суммы на скачках и в подпольных казино.

– И что нам нужно? Вывести мисс Бирн на чистую воду?

– Хотелось бы. Но хватит и пары удачных снимков.

– В такой темноте я не смогу сфотографировать так, чтобы можно было хоть что-то разглядеть.

– У вас будет мгновение, когда включат свет, а пелена выступления ещё не сойдёт. – Дезмонд улыбнулся, но полутьма придавала ему вид искусителя, такую его сторону Сирша никогда не замечала. – Сделайте фото. Я уверен, что оно будет того стоить.

Официантка принесла коктейли. В высоких, узких бокалах была оранжевая жидкость, которая ко дну уходила в коричневый цвет. Коктейль настораживал.

– Что это? – спросила Сирша, с опаской изучая содержимое бокала.

– То, что поможет вам двоим расслабиться. Приятного вечера. – Она пожала плечами, подмигнула и упорхнула к другому столику.

– Мы всё же работаем, – пробубнила под нос Сирша, придвигая к себе бокал. – Какое расслабление. – Она ухмыльнулась и отпила. Коктейль был приторным и скрывал алкоголь.

– Но ей это знать ни к чему. – Дезмонд повторил за ней и скривился. – Лучше бы заказали виски.

– Не любите сладкое? – Сирша не сводила взгляда со столика мэра, но там не происходило ничего предосудительного.

– Приторное. Излишняя сладость убивает вкус.

– Не думала, что вы такой разборчивый.

– И придирчивый. Я предупреждал. Видимо, на собеседовании вы меня не слушали.

Дезмонд вновь хитро улыбнулся, а Сирша сделала большой глоток, вспоминая собеседование. Оно свалилось на неё, словно провидение привело её за руку. Слишком большая удача в полосе из постоянных отказов, когда наличие младшего брата было страшным препятствием для работодателей. Дезмонд же спас её, взяв на работу и прекратив этот кошмар из постоянных поисков. Возможно, из-за этого она придумала себе влюблённость. Он был её благородным героем, как в такого не влюбиться?

Сирша покачала головой и продолжила незаметную слежку. Эйва болтала с мужчинами семьи Ши, даже смеялась, но глаза оставались безумно печальными. Сирше было жалко Эйву, почему-то она придумала, что та была глубоко несчастна, а роман со взрослым мужчиной был вынужденным. Сирша хмыкнула, предаваться таким фантазиям на работе было опасно.

Зал быстро заполнялся. Мужчины и женщины занимали столики, а официантки порхали вокруг них, собирая и разнося заказы. Глядя на эту идиллию, с лёгкостью можно было забыть, какие ужасы творятся за стенами клуба.

Наиболее влиятельные гости подходили к мэру, приветствуя его. В такие моменты он позволял своей руке украдкой скользить под столом. Сирша была уверена, что он держал её на коленях Эйвы.

– Скоро начало? – спросила Сирша, продолжая наблюдение. Эйва всё больше бледнела, а мыслями погружалась в себя. Ей явно не было дела до выступления лоахенского соловья.

Дезмонд бросил взгляд на наручные часы. Сирша смутилась, заметив, что он надел подарок, который она подарила ему на прошлый день рождения.

– Ещё минут пятнадцать. Вы что-то задумали?

– Да, хочу поговорить с Эйвой. – Сирша осушила залпом бокал и скривилась. Дезмонд всё же был прав, виски был бы предпочтительным напитком. Она вернула смокинг Дезмонду.

– И в чём план? Вам нужна моя помощь?

– Да. – Сирша поднялась и выхватила его бокал из рук, задевая пальцы. – Этого вполне хватит. Присмотрите за камерой.

– Как скажете.

Сирша направилась к столику мэра, намеренно раскачиваясь из стороны в сторону, словно была пьяна. Её уши горели, потому что она спиной ощущала проницательный взгляд Дезмонда. Он был единственным наблюдателем её маленького спектакля. Пока… Пока не произойдёт кульминация.

Эйва Бирн грустно рассматривала свои руки. Вблизи Сирша поняла, насколько та была юна. Она явно только окончила школу, а мир уже пожрал её чистую душу.

Сирша резко дёрнулась в сторону, нога поехала, заставляя её сделать кульбит, а напиток, который она держала в руке, полетел в сторону Эйвы.

– Простите, – протянула Сирша, стараясь придать голосу испуг и излишнюю мягкость, словно она была глупенькой и недалёкой дурочкой. – Мне очень жаль. – Она округлила рот и глаза и принялась быстро моргать. – Простите, пожалуйста.

– Нужно меньше налегать на спиртное, милочка, – протянул мэр Ши.

Он внимательно рассматривал Сиршу. Его похотливый взгляд отмечал каждый изгиб тела и оценивал. Она нагнулась чуть вперёд и положила руку на Эйву, которая замерла, не показывая никакой реакции, и даже не взяла салфетку со стола, чтобы привести себя в порядок, словно пролитый напиток был меньшей из её проблем.

– Давайте я вам помогу, – сказала Сирша, заискивающе улыбаясь.

– Что? – протянула Эйва, словно только очнулась ото сна.

– Где ты летаешь? – выпалил Герберт-младший, махнув резко рукой. Бокал, что стоял перед ним, упал, а виски медленно потёк по столу в сторону Эйвы. – Приведи себя в порядок. А вы, – он бросил на неё беглый и надменный взгляд, словно оценивая, достойна ли она его внимания, – помогите ей. Это меньшее, что вы можете сделать. – Он скривился, подзывая к себе официантку.

– Вам лучше поспешить, – добавил мэр Ши и сально улыбнулся. – Ты можешь идти, Эйва.

Слова подействовали на Эйву как заклинание. Они вдохнули в неё жизнь. Эйва резко подобрала юбку длинного платья, которое было ей большевато, и направилась в сторону уборной. Стремительно, не оглядываясь по сторонам. Она была выше, поэтому Сирше пришлось бежать на шпильках за ней. Она старалась не думать, что выглядит комично. Сирша усмехнулась, натуральная кошка – мгновение источает грациозность, а потом несётся сломя голову.

Эйва влетела в уборную, а Сирша сразу же за ней. Комната была чистой и светлой, кафель настолько сильно был отполирован, что в плитке можно было разглядеть собственное отражение. Эйва открыла кран и, схватив бумагу, принялась оттирать платье. Сирша остановилась рядом с ней и сказала:

– Вам не нужна помощь?

– Нет, – отрезала Эйва.

– Вы уверены?

– Да.

Эйва не смотрела на Сиршу, её внимание всецело было поглощено проклятым пятном. Она рьяно тёрла чёрную ткань, что казалось, порвёт её. Сирша пригляделась к её рукам: Эйва закатила длинные рукава, обнажив запястья, на которых были свежие синяки. Сирша сглотнула.