Восторженные фантастические рассказы

Сергей Тарасов

Восторженные фантастические рассказы

Моя гладильная доска

Стоял тихий летний вечер. Народ возвращался с работы, и я – тоже. Правда, я трудился не за деньги, а по собственному хотению и желанию в своем личном подсобном хозяйстве. Оно находилось на окраине города, в тихой деревне, где в основном жили пенсионеры и некоторые любители спокойной жизни. Я устал от борьбы с урожаем и сейчас мечтал отдохнуть в своей тихой, городской квартире. Там не было ни яблони, ни груш, ни огурцов с помидорами, не было кабачков и смородины, которую необходимо во что бы ни было собрать и сварить варенье. Сейчас, после трудной деревенской работы на земле, я еле волочил ноги и мечтал лишь об одном – поесть пельменей и упасть на свой диван. Но сначала мне надо было купить пару килограмм пельменей и поставить на балкон тяпку, грабли и штыковую лопату…

Я уже подходил к магазину, когда из моего подъезда вышла какая-то особь мужского, по-видимому пола, а может быть женского или другого, – среднего и направилась к своему индивидуальному средству передвижения. Их, этих средств передвижения в нашем городе было хоть пруд пруди: велосипеды, самокаты, автомашины с двигателями внутреннего сгорания и небольшие ракеты, на которых в основном передвигались пришельцы из ближнего и дальнего космоса. Эта особь, непонятно какого пола, несло в своих конечностях гладильную доску, – похожую, как две капли на мою любимую гладильную доску, которая досталась мне совершенно бесплатно и которую я очень любил – она помогала мне гладить, когда я что-то шил и давала советы, к которым я всегда прислушивался.

Я сразу же приказал моим усталым ногам остановиться и поволок их к этой особи непонятно какого-то рода. Она еще не успела залезть в свой ракетоносец, когда я приблизился и сказал, чтобы она, эта особь, сильно не торопилась. Мне надо было удостовериться на все сто процентов, что гладильная доска не моя, и тогда у меня не было бы никаких претензий к этому пришельцу. А если бы я посчитал бы, что это моя гладильная доска, то с этой особью последовали бы немедленные разборки.

Пришелец недовольно обернулся на мой недовольный голос и увидев перед собой какого-то крестьянина с тяпкой и вилами, плюнул на асфальт и полез в свою ракету. Я конечно был усталый, как собака, но не мог вытерпеть, когда пришельцы сморкаются на асфальт перед моим домом и к тому же не слушают меня: – коренного жителя этого многоэтажного дома.

Некоторые пришельцы, живущие в нашем городе, вели себя тихо и смирно. Они понимали, что они всего лишь гости на нашей планете, которую недавно приняли в какое-то не то в галактическое общество, не то в космическую ассоциацию – черт его знает, как это общество правильно называлось. А эта особь была, по-видимому голубых кровей, и наверное, прилетела из другой галактики, так как вела себя очень вызывающе и нагло.

У меня сразу же появилось две вещи – чувство собственного достоинства и большое количество адреналина. Ну, не мог я так просто отпустить этого самовлюбленного и наглого болвана. Его срочно надо было проучить. Я положил тяпку и вилы в сторону, потом размахнулся штыковой лопатой и после моего удара этот ракетоносец чуть не свалился со своих опор. Потом я постукал лопатой по каждой из опор и добился, что они покосились и ракетоносец упал на бок. Его хозяин – наглый пришелец, даже не смог вылезти из своего средства передвижения, так как его люк был прижат к асфальту, на который он, кстати, плюнул.

Лопата свою роль выполнила. Сейчас в дело вступила тяпка, которую я отточил на наждаке: – для того, чтобы удобно было ей срезать большие и наглые сорняки. Я окучил все бока этой инопланетной машины и намял ей, как следует бока. После этой операции ракета стала напоминать барахло, которым торгуют на толкучке – она вся была во вмятинах и пробоинах. Я удовлетворенно посмотрел на своих рук дело, положил тяпку на асфальт и взял в руки грабли. Ими я навел шорох по всему корпусу ракетоносца – одним взмахом сбил все зеркала, антенны и всякие штучки-дрючки, которыми она изобиловала. Теперь на ее корпусе не было ничего лишнего…

Пришелец бился в своем салоне как птица или мышь, и наконец, нашел способ покинуть свое средство передвижения. Он, по-видимому, нажал рычаг катапульты, и его выплюнуло в атмосферу – метров на двести вверх. Он теперь спускался ко мне на парашюте и в скафандре высшей защиты. Я взял в руки вилы и ожидал его с нетерпением. Когда он приземлился, то ему не помог ни скафандр высшей защиты, ни толпа, которая собралась около посмятого ракетоносца, – ни кто и ничто. Я был разъярён, как дикий бык, и со своими вилами набросился на скафандр – как тореадор. Несмотря на то, что он был бронированный, он был сразу проколот во многих местах, и даже дезинтегратор с бластером не помогли пришельцу: – я их сломал деревянным колом, на который были насажены вилы.

Теперь я успокоился – ракетоносец был разбит, а его владелец валялся на асфальте. Мне осталось выяснить, моя ли была эта гладильная доска, или мне показалось. Засунув руку в большую пробоину, я вытащил гладильную доску из салона и внимательно ее осмотрел. «Тьфу!!!» – это было похожая, но не моя доска. Я собрал все свои инструменты и ругаясь, побрел в магазин за пельменями…

С мешком пельменей и связкой инструментов на плече я ввалился в свою квартиру и сразу увидел свою несравненную гладильную доску. Она, как только меня увидела, сразу полезла обниматься и прощебетала мне какие-то ласковые слова: – типа, – «Как я тебя ждала, и ты, наверное, устал, как конь, после работы в своем саду…» Я погладил ее по теплому мягкому плечу и сказал – «Ну, давай что-нибудь сошьем или погладим что-нибудь вместе – в постели, – после того, как я схожу в душ и съем эти купленные мною три килограмма пельменей…»

Ну, чего стоило этому наглому пришельцу подождать меня и показать мне, что он нес под мышкой ?? Ну, потерял бы он несколько минут и ничего бы не случилось. И ракетоносец был бы цел, и он тоже…

Замечательный обмен

Куст вишни, который рос у угла моего дома, был такой огромный и приносил мне столько вишни, что я в нем души не чаял, когда варил из них варенье или ликер. Но как-то вечером, проходя мимо, я заметил косточки от вишен, которые около него валялись. Я вообще-то зорко следил за сохранностью этого вкусного урожая и убил бы всякого, кто бы ни на него позарился. Соседи знали об этом и даже боялись приближаться к этому кусту. Этот громадный куст вишни, который высунул свои ветви на улицу, мне помогал своим урожаем всю каждую зиму: – я делал из вишни лечебный вишневый ликер и благодаря ему выглядел лишь на сорок лет, хотя уже забыл, сколько мне на самом деле – двести лет или больше…

Но в этом году вишни на нем было мало – гораздо меньше, чем в прошлом году. Может, это зависело от погоды, которая в этом году была дождливая, а может быть, от того, что этот куст решил подрасти и все свои силы бросил на свой рост. Мне на его размеры было, в общем, наплевать: лишь бы на нем было больше вишни. А то, что он стал такой огромный, что я уже не мог попасть к остальным растениям, меня не волновало – я мог попасть в палисадник, где кроме вишни росли цветы и смородина другим путем: – через палисадник.

Мне было жалко каждую вишню, которая на нем выросла, и я разозлился, когда обнаружил около него косточки от вишен. Кто-то другой нагло съел вишню, которой я так дорожил. Я пересчитал вишни, которые выросли на этом волшебном кусте и убедился, что их стало меньше – на два десятка. А так, как каждая вишня гарантировала мне несколько лет жизни, то я был зол на существо, которое съело эти два десятка вишен.

Мне надо срочно что-то сделать – мне не нравилось, что вишен с каждым днем становилось все меньше и меньше. После моей занятий охотой у меня сохранилось несколько десятков капканов – среди них были медвежьи, и на более мелкую дичь – на мышей. Судя по всему, что тот охотник до моей вишни был не очень больших размеров, я решил медвежьи капканы не ставить, а ограничиться петлями и капканами поменьше – развесить их, насторожить около каждой спелой вишни и посмотреть, кто в них попадет. Я украсил свой куст вишни петлями, капканами и решил посмотреть, кто в них попадет…