Не лайф-коуч. Переверните свою жизнь

Итак, возвращаясь к важности того, чем и кем вы окружаете себя, я прошу вас вспомнить любое время, когда вы или кто-либо из ваших знакомых переживали огромный успех. Потому что это часто связано с изменением социального и профессионального окружения. Я не собираюсь рассказывать вам о том, каким должно быть ваше окружение, а просто хочу убедиться, что это один из ваших приоритетов, который вы никогда не сбрасываете со счетов. Выбор окружения во многом объясняет то, почему некоторые люди падают духом и теряют мотивацию. Вы так и не получили повышение по службе? Вас не пригласили на вечеринку? Ваша пассия дала вам от ворот поворот? Вместо того чтобы убиваться по поводу собственной никчемности, подрывая свою самооценку и уверенность в себе, подумайте, в той ли среде вы пытаетесь преуспеть и те ли это люди, которые вам нужны.

Если мы не живем полноценной жизнью и не реализуем свой потенциал, я почти уверен, что дело не в нашей никчемности, а в том, где мы, так сказать, обитаем, с кем ассоциируем себя. Хотите ли вы похудеть, обрести финансовую свободу, найти баланс между работой и личной жизнью или просто быть счастливыми, первым делом возьмите метафорическую лупу и хорошенько рассмотрите свое жизненное пространство и тех, кто в нем находится. Сразу предупреждаю, что отбор пройдут не все; балласт придется сбросить. Устраните все внешние факторы, которые не способствуют достижению ваших целей.

Сильная ассоциативная[3] и идеальная физическая среда – вот то сочетание, которое делает возможными счастье, благополучие и самореализацию. Трансформация каких-то личностных качеств, привычек и навыков требует времени; изменить свое окружение и обстановку можно за один день – прямо сегодня.

«Богатство»: реальное богатство в сравнении с деньгами в банке

«Если бы у меня было больше денег…» Мы часто считаем, что это добавило бы нам счастья. Боюсь, это огромное заблуждение. Точнее, чушь собачья. С тем же успехом можно утверждать, что хороший кредитный рейтинг или надежный трастовый фонд оградят нас от проблем с психическим или физическим здоровьем. Если мы не ценим действительно важные вещи, то никакие деньги не сделают нас счастливыми. Позвольте познакомить вас с концепцией, известной как «доход и счастье».

Сколько денег нужно для счастья

Растет ли уровень счастья параллельно росту уровня дохода непрерывно или до какого-то предела?

В литературе, которую я просматривал, такая пороговая величина оценивается примерно в 60 000 фунтов стерлингов (110 000 австралийских долларов), то есть дальнейший рост доходов не улучшает способность людей заниматься тем, что положительно влияет на их эмоциональное благополучие (например, проводить время с приятными, интересными людьми и наслаждаться отдыхом). Мы же, похоже, считаем, что между деньгами и счастьем существует линейный рост[4] («больше денег = больше счастья»), и, думаю, именно поэтому слишком часто завидуем самым богатым из нас.[5]

Речь не о том, что для счастья надо зарабатывать энную сумму; как раз наоборот – одними деньгами задачу стать счастливым не решишь. Речь о том, что на определенном этапе вы закрываете все свои потребности, и тогда полезность денег начинает убывать[6]. Грубо говоря, их поступление больше не приносит удовлетворения. Это очень полезное понимание в плане того, как работаем мы и как функционирует мир.

«Когда доход превышает определенный уровень, способность людей “покупать” положительные эмоции уравновешивается негативными эффектами. Недавнее психологическое исследование с использованием прайминга представило убедительные доказательства возможной связи между повышением дохода и снижением способности человека наслаждаться маленькими радостями жизни»[7].

Интересно, что при упоминании о богатстве участники исследования быстрее съедали шоколад, забывая насладиться каждым его кусочком. Звучит дико, да? Сообщалось также, что богатые люди в принципе получали меньше удовольствия от простых радостей. Возможность «иметь все» может стать ахиллесовой пятой, мешающей радоваться жизни. Больше не всегда лучше; взаимосвязь между доходом и счастьем (а также качеством жизни и ощущением ее полноценности) не является линейной.

Несколько лет назад меня пригласили слетать в Амстердам на частном самолете. Обстановка в целом была, откровенно говоря, умопомрачительной: большие удобные диваны, море шампанского… но на протяжении всего полета я не мог избавиться от мысли о том, насколько этот опыт может испортить для меня авиапутешествия в будущем. (Из Амстердама мы возвращались рейсом EasyJet – это, надо сказать, небо и земля.) В детстве полет на самолете казался мне самым настоящим приключением, в предвкушении которого я ночь не мог уснуть. Да и сейчас ничего не изменилось, за исключением моих представлений об уровне комфорта. Я очень сомневаюсь в том, что люди, привыкшие пользоваться частными самолетами, смогут летать даже бизнес-классом, не чувствуя себя ущемленными. Это характерно для тех из нас, кому удалось достичь определенного уровня благосостояния.

Вряд ли многие осознают, что при любом уровне дохода основные критерии счастья остаются прежними – та же любовь и то же чувство удовлетворения от прожитого дня. Предлагаю вам подумать вот о чем: если бы вы зарабатывали в два раза меньше, чем сейчас, то могли бы быть такими же счастливыми, а если бы уровень ваших доходов в десять раз превышал нынешний, ничего бы по большому счету не изменилось, кроме ваших покупательских привычек. Проще говоря, тратить свою энергию на размышления о том, как больше зарабатывать, – это не очень мудрое инвестирование времени и усилий. Как насчет того, чтобы прийти домой, переодеться в удобную одежду, вальяжно развалиться на диване с бокалом вина или пива и забросить ноги на стол? Вы почувствуете себя замечательно, и это ощущение не зависит от того, сколько у вас денег.

Корпоративная жизнь и стадный инстинкт

«Всему свое время» – расхожее выражение, отражающее широко распространенное кошмарное заблуждение. Впрочем, мы часто сами виноваты…

Чтобы проиллюстрировать это на личном примере, достаточно вернуться на семь лет назад, когда я полгода путешествовал по Юго-Восточной Азии. И оно понятно, почему меня занесло туда: я был обычным парнем из Беркшира, не имевшим четкого представления о том, в каком направлении следует двигаться по жизни. Но, прежде чем поведать вам о своем первом фантастическом массаже с хэппи-эндом, я расскажу о стадном инстинкте и о том, как он сбил меня с толку.

Когда пришла пора заняться карьерой (вспомним о пресловутом жизненном сценарии), я выбрал для себя корпоративный мир, потому что считал это единственным логическим путем к заветной шестизначной зарплате. Я носил дешевый костюм, надраенные до блеска черные туфли и научился завязывать галстук. Почему? Потому что это делали все на том жизненном этапе, на котором находился я.

Стоит заметить, что костюм не несет никакой функциональной пользы, разве что в нем больше карманов, чем в повседневной одежде. Я никогда не задавался вопросом, почему ношу его… и стоят ли деньги, которые мне платят, того, чтобы я ежедневно торчал в офисной кабинке. Мною гордятся родители, с течением времени я смогу купить себе дом и хорошую машину… о большем я не задумывался. Я люблю автомобили и в свое время менял их как перчатки, но уже давно гоняю по округе только на скейтборде. Надеюсь, вы мне поверите, если я скажу вам, что сейчас счастлив больше, чем тогда, когда у меня была самая крутая тачка.

Шестизначная зарплата казалась мне единственной логичной ступенькой к благополучию, и я не думал о том, насколько это мое или не мое. Я знал лишь, что мне нужно купить новые туфли, побриться перед собеседованием и произвести должное впечатление на потенциального работодателя. Поэтому во время интервью я дрожащей рукой держал стакан воды (чтобы ладонь была прохладной, а не горячей и липкой, как это часто бывает в волнительных ситуациях) и неспешно делал глоток-другой, давая себе время обдумать ответ на вопрос, который мне задавали. В общем, как иллюзионист, я применял все известные мне приемы, для того чтобы устроиться на работу и к концу месяца иметь деньги на банковском счете.

Надо сказать, что приемы сработали, потому что я получил и ту работу, и большинство других, на которые претендовал.

В первый рабочий день у меня случился странный «момент откровения». Я сел за свой стол, отрегулировал стул и убедился в том, что монитор находится на нужной высоте (чтобы не было проблем с шеей, ибо прекрасно понимал, сколько времени мне придется пялиться в него), а потом посмотрел на свой телефон и подумал: вот оно, свершилось. В таком состоянии эйфории у вас в голове крутятся мысли о зарплате и о впечатлении, которое она произведет на окружающих. Вы прокачиваете такие понятия, как «возможности карьерного роста», «прогресс» и «стимулы». Размещаете свой мобильный телефон рядом с клавиатурой и радуетесь тому, как прекрасно устроились.

Такое мышление является нисходящим, а не восходящим. Сейчас поясню. Моя зарплата, насколько я помню, составляла около 20 000 фунтов стерлингов (36 400 австралийских долларов) в год. Я посчитал, что это 1600 фунтов стерлингов (2912 австралийских долларов) в месяц, а после уплаты налогов примерно 1200 фунтов стерлингов (2185 австралийских долларов). Потом я разделил эту сумму на количество часов в неделю и подумал, что 7,50 фунта (13,65 австралийского доллара) в час – это очень даже неплохо по сравнению с 6 фунтами (10,92 австралийского доллара) в час, которые я зарабатывал в пабе. После таких нехитрых расчетов вы прикидываете свои пенсионные отчисления и довольно крякаете, если они «солидные». Но стоит ли пенсия того, чтобы тратить на нее лучшие годы своей жизни? Мизерная надбавка в 1,50 фунта (2,70 австралийского доллара) в час приносила мне в то время определенное удовлетворение… с одной оговоркой: на самом деле мне нравилось работать в пабе.

Я занимался тем, к чему никогда не испытывал интереса, но что казалось правильным только потому, что остальные в большинстве своем делали это. Следовал за стадом. Все казались счастливыми, поэтому я говорил себе, что счастлив работать в корпоративном мире и готовиться к крысиным бегам. В общем, сам себя обманывал.

Стадный инстинкт идет рука об руку со стандартным жизненным сценарием, которому многие из нас следуют по умолчанию. Почему мы не ставим под сомнение статус-кво и не бросаем вызов стереотипам? Почему считаем совершенно нормальным заниматься тем, что не доставляет нам удовольствия, и жить от выходных до выходных? В пятницу вечером и в субботу отрываться по полной, а в воскресенье валяться в постели, страдая от похмелья и мысли о том, что завтра снова на работу. Мне нравится напоминать людям, что понедельники – не отстой. Если вы не любите понедельники, то проблема не в них, а в структуре и рутине вашей жизни.

Итак, я стал новоиспеченным представителем офисного планктона, и в первый же день мне устроили проверку на вшивость, попросив заварить чай. Знаете, что я сделал? Заварил самый паршивый чай, который только мог, чтобы меня больше об этом не просили. Оглядываясь назад, могу сказать, что этот эпизод можно по праву считать самым ярким моментом моей скучной, унылой корпоративной жизни. Из-за жесткого графика и возможности уйти домой только в 17:30 (меня всегда раздражало, что каждый день надо было совершать положенное количество звонков и уходить в одно и то же время, даже если вы ударно потрудились) я придумал еще одну уловку: в 17:15 спрашивал, кто хочет чаю (понятно, что желающих не было), а потом незаметно ретировался из офиса через пожарный выход. Если бы в 17:25 меня хватилось начальство, все бы, сами того не зная, меня прикрыли, сказав, что я завариваю чай.

Корпоративный мир затягивает – все куда-то лезут, чего-то добиваются, что-то покупают… Ты просыпаешься, идешь на работу. Вечером приходишь домой и пытаешься насладиться оставшимся до отхода ко сну временем. А на следующий день снова включаешься в крысиную гонку. Стоит ли удивляться тому, что с годами я зациклился на своей должности (которую от скуки менял в LinkedIn каждую неделю), доходе и материальных вещах, которые были у всех остальных? Взять, к примеру, костюм. Я его терпеть не мог, но уже через несколько месяцев задумался о том, что мне нужен костюм получше и подороже. Я хотел иметь то, что мне даже не нравилось, ради того чтобы впечатлить людей, которые тоже мне не нравились, но зарабатывали больше меня.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Некоторые связывают зевоту с механизмом охлаждения мозга. Другие проводят прямые параллели с эмпатией: «Склонность к заразительной зевоте коррелирует с эмпатическими навыками у здоровых людей» (https://psycnet.apa.org/record/2015-16536-003). Долгое время считалось, что мы зеваем, когда мозгу не хватает кислорода (кислородная гипоксия), но исследования не подтвердили эту гипотезу. Лично меня сразил тот факт, что зевота наблюдается почти у всех позвоночных животных и даже у эмбрионов двадцати недель от роду. А исследования на людях и шимпанзе показывают, что заразительность зевания зависит от степени привязанности и невидимой связи. Может быть, если вы зеваете, а ваш партнер или лучший друг нет, стоит пересмотреть ваши отношения? Шучу. Зевота – одна из многих вещей, которые просто недостаточно хорошо изучены.

2

https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles/PMC3678674/

3

Ассоциативная среда – это термин, который я использую, говоря о непосредственном окружении, а не о стране проживания или климатических условиях.

4

Линейный рост – это прямая линия, тогда как экспоненциальный рост обычно выглядит как восходящая кривая.

5

https://www.pnas.org/content/107/38/16489#ref-21

6

Не хочу вдаваться в цифры, так как разбежка в уровне доходов людей в зависимости от страны проживания достаточно огромная, но в данном случае нам важна суть результатов многочисленных исследований.

7

Quoidbach, J., Dunn, E. W., Petrides, K. V., Mikolajczak, M. (2010), Money Giveth, Money Taketh Away: The Dual Effect of Wealth on Happiness, Psychological Science, 21: 759–763.