Я тебя не помню

Он подхватывает сумку и протягивает мне руку.

– Идем?

Доли секунды я сомневаюсь, а потом все же вкладываю ладонь.

– Выписка.

– Я все уже забрал.

Подходим к лифту. Этот Булат так смотрит на меня, что становится не по себе. Взгляд холодный и проникновенный. Он словно видит меня насквозь.

– Что-то не так? – все же решаюсь уточнить, пока мы ползем в кабине на первый этаж.

– Нет, с чего ты взяла?

– Смотрите на меня как-то странно, – натянуто улыбаюсь. – Сомневаетесь в моей амнезии?

По глазам вижу, что попала в десятку, но разве он признает.

– Не обращай внимания, это профессиональное.

Под конвоем дохожу до внушительного черного внедорожника. Муж стоит, оперевшись ягодицами на капот, и курит. Мажет по мне равнодушным взглядом и переключается на охранника.

– Все нормально?

– Да, – отвечает тот, открывает дверь и помогает мне сесть в салон.

Во что я ввязалась? Хочется бежать без оглядки от этих опасных мужчин, но я усилием воли заставляю себя сидеть на месте.

Сквозь тонированное стекло рассматриваю мужа. Он не уступает Булату в крепости телосложения, но более гибкий и легкий.

Зейн садится за руль, и по салону сразу расползается запах табака. Неприятно так, что тошнота подбирается к горлу. Морщусь и зажимаю нос, чтобы не дышать этим запахом.

Тяжелый взгляд черных глаз опаляет меня через зеркало заднего вида, и окно ползет вниз, пуская в салон свежий воздух.

– Спасибо, – сдавливаю горло и часто дышу. Мне кажется, меня всегда укачивало в машине. Но это не точно.

– Марьям очень переживает. – Голос звучит сухо, но в то же время предостерегающе. – Постарайся не обижать ее.

Зейн плавно трогается с места.

– Обижать? – недоуменно округляю глаза. Что это должно значить?

– Агата, – он шумно вздыхает и терпеливо поясняет, – ты не самая лучшая мать. Не усугубляй. Иначе я решу проблему радикально.

От скрытой угрозы по позвоночнику пробегает холодок.

– Что это значит? – нервно сглатываю и обнимаю себя ладонями, чтобы сохранить жалкие крохи тепла.

– Считай, что у тебя испытательный срок. – Кривая усмешка искажает губы мужа. – Не справишься – я тебя заменю.

– Да что вы такое говорите!

– Молчать! – рявкает так, что я замираю. – Будет так, как я сказал. И прекрати мне выкать. Меня зовут Зейн. Запомни это имя.

Отвожу глаза в сторону. Не могу я с ним бороться сейчас. Я слишком уязвима и ничего не понимаю. Но терпеть такое отношение тоже не намерена. Вот немного приду в себя, и мы поговорим еще раз!

Тяжелые ворота распахиваются, и мы въезжаем на территорию. Охрана встречает нас. Зейн паркуется около большого дома. Выглядываю в окно, рассматривая территорию. Дорого и богато. Но я не узнаю ровным счетом ничего и не чувствую своего отношения к этой роскоши.

Муж выходит первым, обходит машину и подает руку мне. Мне ничего не остается, как протянуть ему ладонь. Тянет на себя и слегка приобнимает за талию

– Ты под домашним арестом. Это ясно? – шипит мне в ухо.

Отстраняюсь, но молчу. Из вредности.

– Не слышу.

– Ясно, – огрызаюсь я.

Зейн лишь довольно усмехается и ведет меня в дом. Он учтив и галантен, но все делает сквозь зубы. Неприязнь сочится в каждом его действии.

– Мама! – Детский крик разрезает тишину и заставляет вздрогнуть.

Оборачиваюсь по инерции. Маленькая девочка бежит ко мне, а я замираю не зная, как реагировать. Я не узнаю ее. Ничего в памяти не шевелится. Совсем.

– Мамочка?

Глава 9. Агата

Девочка смотрит на меня огромными глазами и едва не плачет, а я в растерянности. Не знаю, как себя вести и что делать. И никто не приходит на помощь. Выдыхаю и беру себя в руки. Это же моя дочь!

– Прости, малышка, – нахожу для нее улыбку и опускаюсь на корточки, чтобы быть на одном уровне. – Иди ко мне.

Девочка настороженно смотрит на меня, но все же подходит ближе и даже обнимает. Прижимаю к себе и вдыхаю едва уловимый аромат моего ребенка.

– Фу, от тебя пахнет лекалствами, – морщится Марьям и отстраняется.

А я не знаю, что ответить. Что Зейн рассказал ей? Поднимаю на него глаза, надеясь на поддержку.

– Марьям, мама попала в больницу. – Девочка испуганно жмется ко мне. – Она сильно ударилась головой и забыла какие-то моменты. Но мы же поможем ей вспомнить?

– Конечно. – Марьям довольно улыбается и снова обнимает меня.

– Маме нужен постельный режим.

– Это же холошо. – Девочка воодушевляется, а я пока не очень понимаю, что происходит. – Пойдем, я тебе покажу твою комнату.

– Пойдем. – Она деловито берет меня за руку и ведет к лестнице.

Послушно следую за дочерью, не успевая даже смотреть по сторонам, но за спиной слышу тяжелые шаги Зейна. Он, как надзиратель, следует по пятам, и это немного нервирует. Неужели не понятно, что я не собираюсь никуда сбегать? Да и не могу в таком состоянии. Или есть причина и не все так, как кажется?

– Ой, Агата Артуровна, вы вернулись. Рада вас видеть. – На втором этаже встречаем женщину средних лет. Довольно приятную и доброжелательную.

– Здравствуйте… взаимно.

– Нина Владимировна, – подсказывает муж. – Няня Марьям.

– Да, а вы…

– Позже. – Одним словом Зейн прекращает все вопросы, и няня послушно отступает.

И снова чувствую себя не в своей тарелке рядом с этим сильным и властным мужчиной.

– Мама, плоходи. – Марьям открывает дверь и пропускает меня вперед.

Осторожно вхожу и осматриваюсь. Комната сама по себе просторная с большими окнами.

– Здесь ванная, здесь твоя одежда, здесь косметика.

Дочь радостно проводит экскурсию, открывая различные двери и дверцы. Одна ведет в ванную, вторая в гардероб. А я не могу поверить, что все это действительно принадлежит мне. Я словно попала в сказку. Чувствую себя попаданкой в тело другой женщины. Но на одной из стен висит большая семейная фотография в тонкой рамке. И на ней я отчетливо вижу свое лицо!

Как такое может быть? Голова предательски кружится, а к горлу подкатывает тошнота.

– Что-то мне нехорошо, – бормочу себе под нос и ищу какую-то опору, чтобы не упасть.

Неожиданно на помощь приходит муж. Подает руку и помогает сохранить равновесие. Доводит до кровати и отходит на пару шагов. Присаживаюсь и глубоко дышу, чтобы справиться с реакцией организма.

– Марьям, маме нужно немного отдохнуть, а тебе пообедать, – говорит он ровно и спокойно, но в таким тоном, что желание возражать отпадает напрочь.

– Ну папа, – капризничает дочь и топает ногой.

– Марьям.

Я не вмешиваюсь в их диалог.

– Холошо, – вздыхает девочка, но все же подчиняется. – Ты же не уйдешь? – тихо спрашивает у меня и с надеждой смотрит в глаза.

Да что здесь происходит? Хочется потребовать, чтобы мне немедленно все рассказали. Чтобы я имела хоть малейшее представление, как себя вести.

– Конечно нет, – уверяю дочь. – Я немного посплю, а потом покажешь мне свою комнату. Хорошо?

Кивает и уходит. Мы с Зейном остаемся одни. Мне нервно и неспокойно, а он напряжен и явно недоволен.

– Что-то не так? – спрашиваю прямо.

– Хорошо отыграла, но держи дистанцию, – сухо предупреждает он и как ни в чем не бывало начинает расстегивать рубашку.

– О чем вы? То есть ты, – быстро поправляюсь, боясь очередной порции гнева. – Я ничего не играла.

С каждой расстегнутой пуговицей открывается все больше загорелой кожи. Сердце взволнованно трепыхается в груди, а щеки невольно покрываются румянцем.

– Ладно, хватит, – небрежно отмахивается муж и скидывает рубашку на пол, позволяя рассмотреть его тело. – У меня была тяжелая бессонная ночь.

А посмотреть есть на что. Широкие плечи, прокачанные грудные мышцы и кубики на прессе. Зейн очень хорошо сложен, следит за собой и, видимо, много времени проводит в спортзале.

Перехватываю его насмешливый взгляд, заливаюсь краской еще сильнее и отвожу глаза в сторону. Хуже всего, что он сто процентов все понял.

Не смотрю, но догадываюсь, что Зейн расстегивает ремень и снимает брюки. Господи, что он задумал?

– Вы же не… – выдыхаю, судорожно подбирая слова. – Не будешь спать здесь? На моей кровати.

– Агата, мы муж и жена. И живем в одной комнате. – В голосе явно проскальзывает раздражение. – Какие проблемы?

– Я не могу ложиться в постель с малознакомым мужчиной, – честно отвечаю ему и робко поднимаю глаза. Как же он красив, словно с обложки журнала.

– Это твои трудности. – Кривая усмешка играет на его губах, а тон становится издевательским. – Возьмешь подушку и ляжешь на пол.

– Но Зейн… – умоляюще смотрю на мужа, но разжалобить его не получается.

– Послушай меня, девочка. – Он опасно приближается, безжалостно разрушая мои личные границы. – Спать мы будем в одной комнате. Я не позволю, чтобы прислуга шепталась за моей спиной или растаскивала сплетни по интернету. Это понятно?

Он слишком близко. Его аромат окутывает меня облаком. Дышать становится совсем нечем, а глупое сердце истошно колотится в груди. Нервно сглатываю и поспешно киваю.

Зейн отстраняется, и я судорожно втягиваю воздух.

– Кровать настолько большая, что можно и не встречаться.

– Хорошо, я поняла. – Его аргументы мне понятны, и, наверное, так и должно быть. – Можно мне хотя бы немного личного пространства?

– Точнее? – Муж вопросительно приподнимает бровь.

– Я могу остаться одна?

Рычит что-то нечленораздельное и уходит в ванную, громко хлопнув дверью. Да уж, просто не будет. Делаю еще несколько глубоких вдохов, чтобы унять волнение, и выхожу из комнаты.

Глава 10. Зейн

Подставив лицо под струи прохладной воды, жду, когда отпустит раздражение. Но тщетно, я пропитался им до краев. Бесит меня ситуация с Агатой. Какого хера она исполняет?

Но еще больше всего бесит моя реакция на жену. Она определенно есть и совсем не такая, какой должна быть. Быстрее бы уже вспомнила все, и мир вернулся на свою орбиту.

Выключаю воду, оборачиваю вокруг бедер полотенце и выхожу из ванной. Агаты нет. Какого хера? Если эта бестолковая женщина опять сбежала, пощады больше не будет.

– Не понял, – бормочу себе под нос. – Личного пространства понадобилось еще больше?

Раздражение вновь разгорается внутри, смазывая внутренности жгучим перцем. Сдергиваю полотенце и торопливо вытираюсь. Голышом иду в гардеробную, натягиваю боксеры и джинсы, а сверху футболку.

Телефон надрывается где-то в комнате. Возвращаюсь и смотрю на экран. Черт, Цыбин. Как же не вовремя, но не ответить не могу.

– Приветствую, Олег Григорьевич, – выхожу на балкон и прикуриваю сигарету.

– Здравствуй, Зейн.

– Чем обязан?

Не нравится мне этот звонок. С чего вдруг такой интерес?

– Ты бумаги изучил? Пора бы встретиться.

Твою мать! Как я могу изучить то, чего у меня нет?

– Мне нужна еще пара дней, – крепко затягиваюсь и сжимаю телефон сильнее.

– Может, ты передумал? У меня на эту недвижимость есть еще покупатель…

Ни за что! Я целый год бегал именно за этим зданием.

– Нет, мне нужно это помещение.

– Уверен? – Легкая насмешка улавливается в его тоне. – Я слышал, проблемы у тебя.

– Откуда?

Стискиваю зубы до скрипа. Кто мог слить информацию? Все же поудаляли отовсюду. Значит, не все.

– Собаки лают, караван идет, – уклоняется от ответа, значит, не хочет открывать источник.

– Нет у меня проблем, – выдуваю струю сизого дыма в воздух и тушу окурок в пепельнице. – Так, временные трудности.

– Ну хорошо, улаживай свои трудности, – усмехается Цыбин. – Два дня я подожду, отец никогда не подводил.

В этом огромный минус работы с друзьями отца. Для них его репутация важна, а моя пустое место. Но и плюсы свои, несомненно, тоже есть.

– Спасибо, Олег Григорьевич.

– Я подожду, – с нажимом повторяет он, а я напрягаюсь, чутко уловив нерв в его голосе. – Но цену подниму на десять процентов. Ничего личного, только бизнес.

Вот же старый мудак! Пользует ситуацию в свою пользу.

– Я услышал, – холодно отзываюсь и сбрасываю звонок. – Блядь! Я с таким трудом его сдвинул по цене.

Психую и скидываю все с журнального столика. Как вот из-за одной идиотки может все пойти прахом? Ну где мозг у этой курицы? Столько бабла заряжено в проект нового клуба.

Спускаюсь на первый этаж. Слышу голоса и смех и замираю около кухни, пытаясь понять, что происходит.

– Вот так, смотри. Оп, и все получилось. – Голос Агаты звучит необычайно мягко и немного вибрирует от волнения.

– Ух ты! Еще, мама! – радостно восклицает Марьям.

Ни разу за три года дочери я не слышал подобного. Очень интересно. Осторожно заглядываю на кухню. Повар и няня пьют чай и о чем-то переговариваются. А мои девочки на другом столе что-то делают из теста. Глазам своим не верю. Агата и тесто? А как же маникюр? Даже щиплю себя за руку, чтобы убедиться в реальности происходящего.

– Что здесь происходит? – интересуюсь я.

– Папа, смотли! – Марьям тащит меня к столу и показывает разные фигурки из теста.

– Что это?

– Мы с мамой делаем клендели, – важно заявляет дочь. А я, не понимая, о чем она, перевожу взгляд на Агату.

– Крендели, – подсказывает она и улыбается. Как-то по-особенному нежно.

Я застываю на пару мгновений, ловя легкий диссонанс, но быстро стряхиваю наваждение и приходу в себя.

– Молодцы, – натянуто улыбаюсь. – Агата, можно тебя на минуту?

– Да, конечно. – Она сразу меняется в лице, но не спорит. – Нина Владимировна?

– Я здесь. – Няня оказывается рядом с дочкой. – Так, Марьям, как мама учила, покажи мне…

Иду в кабинет, Агата следует за мной. Едва входим внутрь, я захлопываю дверь и напираю на жену.

– Какую игру ты затеяла? – Агата пятится, пока не упирается спиной в стену.

Я не собираюсь отступать и нависаю, словно скала. Нужно прояснить несколько моментов, чтобы не оставалось напрасных иллюзий.

– О чем вы… ты? – испуганно шепчет она и хлопает пушистыми ресницами. – Я не понимаю.

– Если ты думаешь через дочь вымолить прощение, то дорога неверная, – цежу сквозь зубы. – Как раньше не будет никогда.

– Зейн, объясни мне, пожалуйста, что происходит? – В ее голубых глазах тают многовековые льды, и капельки дрожат на ресницах. —Я не помню и не понимаю, за что ты меня казнишь. Дай мне хоть попытаться оправдаться.

Сдаюсь и отхожу на пару шагов. Находиться рядом и не свернуть эту прелестную шею то еще испытание. Достаю из кармана телефон, нахожу то видео из клуба, что скинул мне Булат, и отдаю ей.

– На, смотри.

Включается видео, где Агата развлекается в клубе. Очень так зажигательно.

– Это не я, – качает жена головой. – Я не могла.

– Серьезно? – язвительно усмехаюсь. – Я лично выволок тебя из этого клуба и отправил домой. А когда вернулся, тебя уже не было, – поясняю терпеливо. – Но вместе с тобой пропали важные документы из сейфа. Очень, блядь, важные.

Не сдерживаюсь и переворачиваю рядом стоящий стеллаж.

– Я не помню. – Агата закрывает уши руками и зажмуривается, словно я могу ее ударить. Идиотка какая! Но мой пыл немного остужает. Перегнул все же.

Беру жену пальцами за подбородок и поворачиваю лицо так, чтобы смотрела мне в глаза.

– В твоих интересах вспомнить все очень быстро и помочь мне их найти.

– Я постараюсь, – лепечет она.

А я залипаю на ее губы. Как пацан. Так и хочется смять их пальцами, как делал это тысячу раз. Без косметики Агата выглядит немного иначе. Свежее и наивнее, что ли. Но нет. Больше я на это не куплюсь. Я мог простить ей все, но предательство и измену – ни за что!

– Я уехал, – небрежно отталкиваю от себя. – За ворота ни шагу.

Глава 11. Агата

– Марьям, пора спать. – Няня появляется в гостиной, где мы с дочерью рисуем на журнальном столике. Точнее, она рисует, а я просто наблюдаю, плавая в своих невеселых мыслях.

– Я не хочу, – упрямится девочка.

– Надо, – вздыхает Нина Владимировна. – Пить лекарство и спать. Дневной сон очень нужен для выздоровления.

– Нет, я останусь с мамой. – Марьям сопротивляется и топает ногой.

– Малышка, я тоже пойду отдохну, – поднимаюсь на ноги. – А потом поиграем, ладно?

– Холошо, – вздыхает Марьям и уходит вместе с няней.

А я поднимаюсь в нашу с Зейном комнату. Его нет, и я могу беспрепятственно осмотреться. Внимательно изучаю мебель и другие предметы интерьера. Выхожу на балкон, вид на лес просто потрясающий, но прохладно.

Растираю плечи руками, втягиваю носом свежий воздух и смотрю вдаль. Никаких воспоминаний. Просто чистый лист. Недавно приходила семейный врач Тагаевых. Осмотрела, выписала какие-то таблетки и витамины. Обещала, что скоро мой мозг придет в себя и восстановится, а пока лучше его не перегружать. Все должно пройти мягко и без насилия.

Из головы не выходит то видео, что показал мне Зейн. Ужасно стыдно за себя и хочется извиниться перед мужем за такое поведение. Может, у меня был повод? Да какой повод может заставить замужнюю девушку вытворять такое на глазах у сотни людей?

Отгоняю гнетущие мысли в сторону и возвращаюсь в помещение. На кровати полотенце Зейна, на автомате забираю его, как и вещи, что валяются около кровати. Несу в ванную и определяю в корзину для грязного белья. Как тут все устроено-то? Надо расспросить Нину Владимировну.

Случайно замечаю свое отражение и вздрагиваю от неожиданности. Боже, на кого я похожа? Волосы как солома, а под глазами темные круги. Нет, так решительно не пойдет. Вспоминаю, где Зейн взял полотенце, и открываю тот шкаф. Беру полотенце для себя и возвращаюсь в ванную.

Здесь есть ванна. Белоснежная и большая. Так и хочется налить и погрузиться в теплую воду, но голова все еще кружится, поэтому не решаюсь и выбираю душевую кабину. Прикрываю глаза, отдаваясь теплым упругим струям, и смываю с себя остатки насыщенных суток. А затем и вовсе забираюсь в кровать с четким намерением поспать. Пока мужа нет в поле зрения, я чувствую себя гораздо увереннее.

В голове эхом проносится мужской крик. Мой крик. И скрежет металла. Вздрагиваю всем телом и распахиваю веки. Часто дышу и смотрю в темноту. Сердце часто колотится где-то в горле, а голову словно сдавливает в тисках. Больно и неприятно. Судя по всему, это момент аварии. Я начала вспоминать.

Негромкий стук в дверь врывается в мои мысли.

– Агата Артуровна, к вам пришли, – отчитывается горничная.

Никак не привыкну к тому, что у меня есть слуги. Все же родилась я точно не в роскоши. Поднимаюсь с кровати и сама открываю дверь. Молоденькая девушка в униформе смотрит на меня как-то странно и молчит.

– Кто пришел?

– Ваши подруги, – отводит глаза в сторону.

– Подруги?

Черт. Ну конечно, у меня должны быть подруги. Выгляжу как идиотка. Лучше бы вообще рот не открывала.

– Передайте, что я сейчас спущусь.

Может, хоть они прольют немного света на мою темную историю. Осталось только вспомнить, как их зовут. А еще одеться как-то. Что здесь принято? Кавардак в голове, но я иду в гардеробную и пытаюсь отыскать хоть что-то приемлемое. Интуитивно надеваю то, в чем мне будет удобно. Светлые джинсы и лонгслив насыщенного голубого оттенка. Волосы с помощью краба слегка приподнимаю и закрепляю. Косметику откладываю в сторону, нет сил краситься.

Спускаюсь на первый этаж. Две девушки сидят на диване в гостиной и ждут меня. Роскошные и яркие, как с обложки журнала. Глядя на них, чувствую себя гадким утенком. А еще с горечью понимаю, что не узнаю ни одну из них. Зато они мгновенно узнают меня.

– Агата. – Блондинка замечает меня первой и понимается на ноги. – Ну слава богу, с тобой все в порядке!

Она подходит ко мне и целует в щеку, а я отстраняюсь, чувствуя неловкость.

– Мы уж испугались, что после вчерашнего этот цербер откусил тебе голову, – подключается вторая, брюнетка.

– А мог? – выдавливаю из себя улыбку.

– Тагаев может все!

Смеются в один голос, а у меня по позвоночнику бегут противные мурашки. Может, и правда мой муж – ужасный человек? Но он так любит дочь…

– И чем дело кончилось? – Блондинка тащит меня к дивану. – Рассказывай, нам ужасно интересно. Да, Ди?

Брюнетка кивает. А я теперь знаю ее имя. Уже неплохо.

– О чем вы? – непонимающе хлопаю ресницами.

Может, стоит рассказать им про амнезию? А если Зейн не хочет, чтобы кто-то знал? Нет, я не могу так рисковать.

– Зейн забрал тебя из клуба, а потом?.. – настаивает Диана.

Только сейчас до меня доходит, что мы были вместе в том клубе. И на видео наверняка есть эти девушки. Уж они точно что-то знают.

– Уложил спать, – придумываю на ходу. – А зачем мы вообще в тот клуб пошли?

– А ты не помнишь? – брюнетка хмурится. – Камил, она по ходу перепила.

Они снова смеются, а я только неопределенно пожимаю плечами.

– Так ты хотела проучить благоверного за что-то. – Камила расплывается в ехидной усмешке. – Кстати, с телефоном твоим что?

– Потеряла…

– Да ладно тебе, – отмахивается Ди. – Так и скажи, что тиран твой забрал.

– Ничего подобного, – вздергиваю подбородок. Отчего-то мне не нравится, как они говорят про моего мужа. Это неуважение.

– Тогда пойдем тусить? – Ками смотрит на часы. – Время как раз для прогулки перед сном.

– Не могу, – складываю руки на груди. – Я дочке обещала сказку почитать.

На самом деле и не хочу тоже. Не нравятся мне эти девушки и то, с каким пренебрежением они относятся к моей семье. Они точно подруги? Что-то верится с трудом.

– Чего? – Диана едва не закашливается. – Агата, тебя кто покусал?

– Тагаев, наверное, – поддакивает ей Камила. – Решил сделать примерную жену.

– Хватит! Вы ничего о нем не знаете! – невольно встаю на защиту мужа. Хотя сама знаю его еще и меньше.

– Ты забыла, кто тебя с ним познакомил?

Они смеются, точнее, насмехаются, а я теряюсь. Не могу дать отпор. Просто в ступор впадаю и не знаю ни что сказать, ни как себя вести.

– Какого хрена здесь происходит? – Грозный голос мужа прокатывается по дому. А затем и сам Тагаев появляется в гостиной.

Его черные глаза мечут молнии, а на лице проступают желваки.

– Зейн, это мои подруги, – пытаюсь немного смягчить. Хотя опять же не понимаю, в чем виновата.

– Я прекрасно знаю, кто это, – огрызается он на меня. – Какого хрена они здесь делают?

– Тагаев, не груби. – Диана довольно усмехается. – Мы не к тебе пришли.

Мне становится не по себе. А от ее сладкого тона внутри что-то неприятно царапает. Как она смеет так обращаться к моему мужу?

– Вы пришли в мой дом. – Зейн не ведется на провокацию и продолжает уничтожать все на своем пути одним только взглядом. – А теперь вон пошли! Обе.

– Что? – возмущенно вскидывается Камила.

– Помочь?

– Агата, позвони, как укротишь это чудовище, – фыркают они и по очереди покидают гостиную, а затем и дом.

Мы вновь остаемся наедине.

– Зачем так? – тихо спрашиваю я.

– Хочешь за ними пойти?

Глава 12. Зейн

Маленькая победа. Жена прячет глаза и уходит наверх. Должен чувствовать удовлетворение, но вместо этого у меня внутри случается маленький взрыв. Обидел ни за что. Не сдержался. Накипело. Да просто день вытрахал меня полностью. А Агата… надо же, какая стала ранимая.

Совесть откуда-то взялась и грызет теперь. Я думал, она сдохла давно, но нет, оказывается, живее всех живых. Блин, я не хотел обижать Агату. Хотя кому я вру. Хотел. Умышленно сделал ей больно и указал на место. Но извиняться не буду, слишком много чести! Рычу сам на себя и ухожу в кабинет.

Здесь уже все осмотрели спецы и никаких отпечатков, кроме Агаты, конечно, не нашли. Бросаю еще один взгляд на сейф, на котором нет следов взлома. Одного не пойму, как она узнала код? Какая, оказывается, способная девочка.

Разминаю шею ладонью и шиплю от боли. Мышцы забились, надо срочно расслабить. Наливаю себе вискарь, кидаю лед и набираю номер Булата.

– Не спится? – хмыкает он.

– Уснешь тут, – выдыхаю раздраженно, а сам невольно представляю Агату, ждущую меня в постели. Ну уж нет! Ни за что. Неприятно морщусь, вспоминая про ее измену, и залпом осушаю бокал.

– Помнишь, ты говорил, что то тело, что было с Агатой в тачке еще не сдохло? – сухо напоминаю другу.

– Помню.

– Надо помочь ему выжить и, когда очухается, допросить с пристрастием.

– Что мы хотим узнать?

– Все, блядь! – Раздражение выходит из-под контроля, я повышаю голос. – В первую очередь, где документы. А дальше по списку.

– Будет сделано, – равнодушно соглашается Булат. – Да, и еще…

Повисает напряженная пауза. Успеваю налить себе еще и мысленно приготовиться к очередному пиздецу. Но молчание слишком затягивается.

– Ну говори уже!

– Рейд по наркоте планируется скоро. Твои клубы в списке.