Без конца

Что-то бухнуло в кресло. Это явился папа. Он тоже принялся за содержимое в тарелке.

– Эй, ты чего там? Идёшь? – негромко позвал мужчина маму.

Она не ответила. Спокойно прошла в комнату не переставая напевать. Села в своё кресло и последовала примеру семьи. Дэян смотрел на отца, стараясь заметить на лице удивление, но ничего в нём не изменилось. Будто ничего не изменилось. Мама ела безучастно. Никакого внимания не уделяла им. Никогда мальчик не ел в такой тишине. Всегда найдётся вопрос или история, а тут глухое мычание, которое смолкала, когда открывался рот для доступа еды.

Было в этом что-то приятное. Не хотелось этого признавать, но тишина доступная сегодня, приносила удовольствие, от которого становилось стыдно. Эта женщина любила поболтать и отцу это нравилось. Но спорить с ней было всегда делом пропащим. Споры оставляли после себя мерзкий привкус. Она не умела быстро соглашаться, будто малое дитё или старик, а когда горло стягивало подступившими слезами неприятная безысходность, до неё что-то доходило, принуждая согласиться или самое худшее, даже отвратительное – уйти. Взрослее он понимал, что некоторая придирчивость отца могла поспособствовать некоему развитию у матери комплексов, которые как известно, легко могли отражаться на ребёнке.

Родители ведь даже походили друг на друга, но у папы всё выходило будто лучше, приятнее. Если бы они соревновались в конкурсе отношений к сыну или в способности понимать непонятное, то лидерство всегда одерживал он.

Дэян не отрывал глаз от тарелки.

– Пап, что это такое? – пришлось приложить усилие, чтобы вымолвить слова.

Отец глянул на него, продолжая жевать. Мама тоже сделала это, отчего в горле мгновенно возник тяжёлый ком. Будто вату запихали.

– Меня это пугать начинает.

– Дэян, ешь или иди к себе, – быстро протараторил отец, вложив в слова толику раздражения, что заставила мальчика вжаться в диван.

Раньше никогда с ним так не разговаривали. Он быстро доел, отнёс посуду на кухню и проследовал в свою комнату..

Закрыв дверь и почувствовав себя в безопасности, сел за стол, притянув лежащую на краю тетрадь с ручкой. Это происшествие должно быть здесь.

Писал быстро. Почти закончил, когда в дверь постучали. Родители всегда стучали. Он отодвинул рукопись и встал со стула. Ручка бесшумно дёрнулась и вот, в комнате появился папа.

– Мда.

Отец казался каким-то растерянным. Обежал взглядом светлые стены. Развернулся, закрывая дверь и тяжело вздыхая.

– Что с мамой? Что это за фигня? – не выдержал Дэян.

– Давай уж без фигни.

Последнее слово он произнёс передразнивая.

– Испугался, да?

Мальчик кивнул.

– Всё хорошо. Это на один раз. Представь, что сегодня наша мама не снами. Сегодня её будто не будет.

Отец провёл рукой по волосам и сел на кровать, лицом к сыну.

– Возможно, ты заметил. В нашем мире происходят изменения. Они не страшные и почти прозрачные, но твоя мама, вчера, сделала их немного цветными. И понимаешь, некоторые люди исказили или убрали эти воспоминания, это я не совсем понял. Мне она написала письмо, и ночью оно было мной прочитано. Я не могу и пока не хочу делиться с тобой всем, уверенно что-то утверждать, – он дотронулся до плеча мальчика своей большой и сильной рукой. – Дэян, ты смышлёный ребёнок. Некоторые факты ты можешь не принять, но точно догадаешься. Как хорошо, что ты жил в компании нас с мамой. Не засоряя мозг ложными историями других взрослых или детей.

– Папа, это странно, мне кажется. Маму наказали? Ей стёрли воспоминания? Всё в голове не укладывается. Не по себе мне, – он отстранился от руки отца, наклонившись в сторону.

– Знаешь, как только ты достаточно созреешь, в подарок от меня получить книгу. Она уж слишком похожа на нашу жизнь.

– Па-а-ап, к прозрачным изменениям имеет отношение то, что ты стал носить серое за пределами дома? Мама, я заметил, только обувь носит яркую. Как обычно.

Отец сжал губы глядя куда-то в сторону.

– Хотел бы я, чтобы она не перестала их носить.

На следующий день поведение мамы вернулось в норму. Весь предыдущий вечер Дэян покидал свою комнату в случае крайней нужды. Папа, вскоре после разговора, ушёл на работу, оставив ребёнка и необычную маму наедине.

Дэян не вспоминал предыдущий день, вёл себя спокойно, болтал, как всегда. Вышедший встречать отца сын, замер, увидев мужчину, натянуто улыбающегося, с коробкой с парой чёрной обуви в руках.

Теперь мама стала потдатливой и проще. Следующие дни в дневнике описывают состояние мамы и мысли о рассказе отца.

Ему было четырнадцать лет и от него не ускользали некоторые странности в поведение людей.

У мальчика были знакомые парни, живущие по соседству. Одному из них, Виктору, было шестнадцать лет. В одно время из него вылетали бредовые фразочки. Причём он делал это так, что по началу, слух не резало и внимание не привлекало.

– Дэян, Дэян, – громко скажет юноша и больно обрушит свою ладонь тому на плечо, – не понял ещё скряга, какая жизнь настала.

Дэяну оставалось непонимающе моргать. С остальными Виктор вёл себя идентично. Его считали самым немногословным, а теперь вся инициатива разговора была на нём. И, когда наставало время прощания, его взмахивающая левая рука блестела появившимся множеством колец.

Дэян редко виделся с ними. Предпочитал компанию родителей или самого себя. Поэтому из-за пропасти между их встречами в глаза ему стали бросаться изменения и за другими мальчишками. Они всегда радушно принимали его, но теперь, вместе с дружескими объятиями стали проскальзывать фразочки, будто они должны отпустить Дэяна домой с новыми мыслями, со своими мыслями. И тогда мальчику, которого обхватывали за плечи пары чужих рук, рассказывали о действительно верном пути в жизни, становилось страшно.

Их простые разговоры обо всё понемногу переходили в непрямые провокации и манипуляции. И некоторое время спустя Дэян принял решение свести общение с ними к нулю. В последнюю встречу, которая произошла случайным образом, он узнал, что подтолкнуло знакомых к изменению.

Причиной были картины. Раз в две недели неизвестный художник представлял их внимательным зрителям. Они могли появляться на улице, неаккуратно приклеенные на подъездную дверь. Одна могла валяться у входа в магазин или в тёмном закоулке. После настырности мальчишек их и стал замечать Дэян.

Раньше разглядывать двери ему и в голову не приходило. А теперь, наткнувшись на новое создание, всматривался.

Картинка была размером с почтовую открытку. Глаза цеплялись за чистое голубое небо, за яркую траву, а после, за величественное, с раскидистыми ветвями дерево. Это была яблоня, которая сохранила на себе одно яблоко. К нему тянулось какое-то существо. Мальчику пришлось почти носом прикоснуться к изображению, чтобы лучше разглядеть чудовище. Это определённо был дракон с тонким и гибким телом, как у змея. Пасть, вмещающая в себя огромное количество зубов, была раскрыта, а яркие жёлтые глаза жадно смотрели на почти сорванный плод. Тонкие, тёмно-фиолетовые, почти чёрные пальцы, с аккуратными острыми когтями, были покрыты золотыми кольцами.

Скользнув взглядом по стволу яблони, Дэян увидел массивную золотую клетку, и пёстрого попугая в ней, тяжело склонившего свою голову. На груди птицы, с подтёками краски красовалось слово «ты».

Дэян, с лёгкой улыбкой, отступил на пару шагов от изображения. Посыл понятен. Он продолжал смотреть на творение чьих-то рук, поражаясь, какой эффект это могло произвести на некоторые умы. Наконец решившись приблизиться к двери, повернул знакомую ручку, вошёл в дом.

Несколько лет спустя картинки начали исчезать. Они продолжали меняться, но количество их уменьшалось. Дэян старался замечать каждую, и на последних из них повторялся символ, который он почти игнорировал.

Мужчина перевернул последний листок с записями. Дальше тетрадь была пуста. Воспоминания освежились, вернулись некоторые детали. Мама наткнулась на то, с чем столкнулся каждый житель этого мира.

Теперь он растянулся на кровать, положив рукопись на живот. Голова полностью забитая, требовала разгрузки, поэтому, кроме как сна, Дэян не рассматривал другие варианты.

Изловчившись, он залез под одеяло, удобно устроив голову на подушке. Тетрадь соскользнула на пол. Комната, которая наблюдала за жизнью своего обитателя, погрузилась в сон.

2

Войти в мир с посвежевшей головой Дэяна заставил стук в дверь. Это был очень настойчивый стук. Какой-то встревоженный. К нему редко кто захаживал, а он любил провести время в чьей-нибудь компании, поэтому ждать гостю долго не пришлось.

– Открыто, – сонно, но достаточно громко сказал он.

Стук, постепенно набирающий силу, резко прервался. Дэян остановился в метре от ещё невидимого посетителя.

Дверь медленно приоткрылась, после короткого поворота ручки, и в образовавшийся проём робко заглянуло молодое лицо похожее на мальчишеское, но открывшаяся немного позже глазам не мальчишеская грудь, удивила мужчину.

– Уж извините, что разбудила вас, – щель двери стала больше и гостья стала более различимой, – из этой квартиры донёсся крик, – она сложила руки на груди, – я должна была проверить.

– Да быть того не может. В этой квартире кричать мог только я.

Её полуголая нога в кроссовке осторожно просунулась в проём и сделала быстрый шаг внутрь. Теперь она стояла прямо перед ним, в атмосфере полутёмной прихожей. Видимо Дэян выглядел совсем безобидно, потому что незнакомка вовсе не выглядела встревоженной.

Разноцветная рубашка с непонятными чудовищами и обыкновенные шорты, заставили мужчину внимательнее присмотреться к гостье.

– Миленько здесь у тебя, – выпалила она, спрятав руки за спину, разглядывая потолок и стены комнаты.

– Спасибо, – медленно ответил мужчина, поражённый непонятностью событий сегодняшнего утра.

– Так интересно, ты дверь никогда не закрываешь? – она посмотрела ему прямо в глаза, заметив своеобразное тёмное пятно среди зеленоватого фона радужки в одном из них. – Я просто живу теперь напротив и слышу, как ты хлопаешь дверью, когда уходишь, а вот скрежета ключа никогда.

– Да это совершенно не важно, – Дэян отвернул своё лицо. – Та женщина съехала?

– Да, это была моя тётка. Квартира у неё большая, вот и поступило предложение занять её мне. И она не просто съехала, а умерла, – девушка опустила взгляд под ноги. – Так, по крайней мере, говорят. Впрочем, это совершенно тоже не важно.

– Нелли, – её рука резко появилась из-за спины.

Мужчина ненадолго погрузился в свои мысли и это движение заставило его вздрогнуть, но опомнившись, он принял руку.

– Дэян.

Его большая ладонь почти полностью перекрыла её ладошку.

– Мне бы чаю.

– Чаю? Кажется, этот деликатес давно у меня не бывал, – он снова отвернулся, пытаясь рассмотреть немногочисленные кухонные полки, которые всё ещё были пустыми.

– Тогда стой здесь.

Только теперь их руки разомкнулись. Дверь настежь распахнулась, чтобы представить ему, как Нелли, одним поворотом ключа, раскрывает свою и скрывается в глубине незнакомой квартиры. Дэян наблюдает за едва различимой тенью, которая перемещается по немного неотёсанной прихожей, в уютном освещении невидимой лампы. Иногда раздаётся стук закрывающихся ящиков и кажется, что их там миллион. Теперь ему хочется попасть туда. Заглянуть в каждый из них.

– Вот сейчас наше утро станет ещё краше.

Девушка, почти прыжком, очутилась в проёме двери и торжественно подняла маленькую коробку, на которой большими буквами в ручную было написано «ЧАЙ», и зашагала к нему, быстро заперев за собой дверь.

Внезапно, он почувствовал себя очень нехорошо. Хотелось избавиться от неё и выпить чаю.

– У меня нет чайника.

«Чего? Ты такой дурак, Дэян. Не сходи с ума, когда она скажет, что он прямо у тебя за спиной».

– Что ж, – девушку, видимо, это совсем не удивило. Она вытянула руку, указывая за его спину, и спокойно прошла рядом с ним.

– И не пришлось долго искать.

Мужчина тупо уставился в пол, пока Нелли крутила в руках довольно антикварный предмет.

– Мда… – наконец выдавил он из себя. Мужчина развернулся на пятках и направился в кухню. Бросил взгляд на стол, где остались коробки от вчерашнего ужина. Не забыть бы про них.

Да сейчас совсем не время для болтовни с незнакомыми людьми. Ерунда полнейшая.

– Как здесь интересно у тебя.

Нелли внимательно рассматривала некоторые вещи.

Дэян решительно преградил ей путь, стараясь распрямить плечи больше обычного.

– Нелли, пойми, всё это так внезапно. Сегодняшний день очень…

– Да расслабься, дружок.

Подмигнув, она протянула чайник, а когда мужчина смиренно принял его, обхватив за ручку, то не сразу освободил того из рук девушки. Мужчина непонимающе уставился на неё и поймал взгляд, указывающий на левую руку.

«Да быть того не может».

Дэян отшатнулся. Чайник продолжал находиться в его руке, поэтому Нелли сделала шаг вперёд за ним. Было очень тяжело оторвать глаза от татуировки гостьи. Знак правды находился прямо в сгибе локтя. Неужели возможно не замечать её такое долгое время.

– Хороший рисунок, правда?

Мужчина нервно хохотнул.

– Как думаешь, что он может означать?

– Ты мне скажи, Нелли.

Никогда ещё улыбка Дэяна не была такой глупой.

– Какой ты славный, Дэян, – восторженно пролепетала девушка, превратив своё лицо в одну сплошную улыбку.

Каким же жутким может быть её лицо.

– Что ты застыл, как мертвец? Чаю мне!

– Да. Чай.

Вот этого ещё не хватало. Столько совпадений, да таких. Ох, к ней спиной-то стоять жутко. И слова против неё нормально сказать не могу.

Чайник оказался на плите, которую следовало бы протереть от следов жира. Вода из десятилитровой тары, разместившейся у окна, заполнила его почти доверху. Нелли облокотилась на одну из стен кухни, расслабленно изучая её пространство.

Пугающую тишину разбавляла постепенно закипающая вода.

– Дэян, – протянула она, – ты сегодня не собирался прогуляться до Б13?

– Ха-ха, Боги, это вообще у нас? – выдавил из себя смешок

Он резко развернулся, упершись руками в столешницу. Нелли всё стояла, скрестив руки на груди и нагловато склонив рыжеватую и безвеснусчатую голову в право.

– Да не волнуйся ты так. Вот, смотри. Тебе даже идти никуда не нужно.

Ему оставалось только напрячься, сильнее сжав бортик столешницы. Девушка коротко и задорно рассмеялась и быстро двинулась к нему, вытаскивая что-то из заднего кармана шорт.

Дэян не успел даже сделать вдох, когда её рука прижала к его груди нечто плоское и прохладное.

Ещё одна карта.

Мужчина непроизвольно задержал дыхание.

– Ну, посмотри. Не буду же я так вечно стоять.

Нелли с нескрываемым интересом наблюдала за ним. Дэян кивнул, ослабляя хватку, и потянулся рукой к своей груди.

Одним быстрым движением вырвал, почти как лист тонкую, карточку. Девушка сделала короткий шаг назад.