Хозяин Аинлира

Опираясь на локти, Кэтрин медленно поднялась.  Ее взгляд скользил по огромной пещере,  странной и гнетущей в своем безмолвии.  Каменные стены, неровные и холодные, были испещрены непонятными символами –  древними знаками, высеченными, казалось, веками назад.  Повсюду, словно зловещие глаза, горели факелы, отбрасывая длинные тени, которые искажали и без того пугающий ландшафт.  В глубине пещеры зияло ущелье, свет которого казался бесконечным.

С трудом, шатаясь, Кэтрин поднялась на ноги. Ее взгляд устремился к узкому проходу, ведущему к выходу из пещеры, предлагающему, казалось, единственный путь к спасению. Но внезапно, правее от себя, она увидела дверь – массивную и старую. Забыв об ущелье, Кэтрин направилась к ней. Дверь была сделана из темного, почти черного дерева, испещренного трещинами времени, но выглядела достаточно прочной. Кованые металлические элементы украшали ее поверхность, а ручка представляла собой кольцо с головой льва – мощного и горделивого, охраняющего тайну сокрытую внутри.

Кэтрин взялась за львиную голову и  с усилием повернула кольцо.  Дверь  скрипнула,   открывая  проход в  загадочную  темноту.  Резкий аромат  сразу же  ударил ей в нос –  смесь  трав,  древесной смолы и  чего-то еще,  сладкого и  непонятного.  Тишина,  глубокая и  напряженная,  окутала  ее с ног до головы.  Необычное чувство уюта,  парадоксальное в этом мрачном месте,  вдруг посетило ее мысли и приглашало пройти вперед.  Кэтрин  бесшумно  переступила  порог.  Перед ней  располагался узкий холл.  Слева  она заметила  приоткрытую дверь, ведущую в небольшую комнату, которая, судя по запаху,  была кухней.

Кэтрин не намеревалась задерживаться тут ни на минуту, ее интерес приковала большая дверь впереди. Она прошла по холлу, незамедлительно входя внутрь. Перед ней раскрылась еще одна обширная комната, освещенная мерцающим светом камина. Огромное количество книг в кожаных переплетах заполняло полки, упиравшиеся в высокий потолок. Подвижная лестница, прикрепленная к стене, позволяла добраться до самых верхних полок. Левее от книжных полок Кэтрин заметила еще одну дверь. Затаив дыхание, она быстро подошла к ней. Как и предыдущая, эта дверь оказалась открытой.

Приглушенный свет не причинял неудобств, но внутри Кэтрин разгоралось неутолимое любопытство осмотреть логово убийцы. Мягкий свет не позволял разглядеть все детали с первого взгляда, но интрига только усиливалась. Сделав глубокий вдох, Кэтрин шагнула в комнату. Воздух был насыщен ароматом старой древесины, смешанным с едва уловимым, чуть сладковатым запахом выцветших тканей и запылившихся сундуков.

Комната выглядела уютной, но уют этот был несколько мрачным. Большая кровать с ворохом простыней и подушек свидетельствовала о частых ночах, проведенных в ней. Повсюду стояли старые сундуки. Их поверхность была покрыта толстым слоем патины и потертостей на ручках. Рядом с кроватью стояли канделябры, темные от времени, с огарками свечей.

Мужская одежда, из ткани настолько богатой и дорогой, что Кэтрин могла только догадываться о ее происхождении, была раскидана по полу, как будто ее хозяин спешно убегал, бросая все на ходу. Но некоторые вещи наоборот были сложены аккуратно, словно кто-то пытался успеть собрать свое имущество, но что-то помешало довести дело до конца. Запах дерева смешивался с легким духом лаванды, который исходил от маленького, полузабытого мешочка, затерявшегося среди одежды и вообще все тут пахло приятно…

Кэтрин осторожно подошла к небольшому столику, заваленному бумагами. На нем лежали письма, пожелтевшие от времени, записи, написанные торопливым почерком, и книги с потрепанными переплетами. Ее внимание привлек лист пергамента, испещренный пометками. Текст содержал заметки о травах, их сочетаниях и пропорциях, с многочисленными исправлениями и перечеркнутыми словами, свидетельствующими о тяжелом процессе подбора ингредиентов для какого-то зелья. Половина текста была написана на латыни, а вторая часть – на языке, совершенно неизвестном Кэтрин.

Осторожно положив лист на место, она перевела взгляд на толстую книгу в кожаном переплете. Кожа вытерлась, и местами даже виднелись проплешины. Девушка, села на пол, взяла книгу в руки и с трепетом раскрыла ее. Страницы были наполнены загадочными рисунками. Огромные драконы, жуткие существа с когтями и клыками, окруженные непроходимыми лесами, скалами и таинственными руинами, вызывали мурашки на ее коже. Пометки на полях были сделаны другим почерком, более ровным и четким, чем на листе с записями о травах. Жаль, всего этого не видит Даниэль…

О Боже, Даниэль!

Наверняка, он уже получил известие о том, что она не добралась до намеченного места. Они условились, что Кэти незамедлительно напишет ему письмо, если все пройдет успешно. Но сколько истекло времени? После того, как этот негодяй ударил ее, и она лишилась чувств – час или больше?

Вдруг что-то с грохотом рухнуло где-то в глубине скал. Кэти вздрогнула, стремительно оборачиваясь назад.

***

Приземлившись на каменный пол, дракон зарычал, недовольно глянув на узкий проход темнеющий в глубине пещеры. Проход в который мог пройти только человек…

Трансформироваться обратно в человека было гораздо сложнее. Дракон жаждал власти над телом, жаждал жертвы необходимой для продолжения рода и всегда сопротивлялся. Но князь не желал мириться с его алчностью и хотел спасти последнюю украденную девушку. Но спастись она сможет только в том случае, если послушается его, поймет, что нужно делать и совладает с драконом.

Руководствуясь непостижимым инстинктом, он чувствовал чистых и непорочных дев, способных родить дитя дракона. Только он, знал, чьё тело выдержит ужас этого союза. Дракон подавал сигналы в мозг, и Всеволод с огромным усилием сдерживал эти дикие, первобытные порывы, боролся с непреодолимым влечением, которое дракон внушал девушкам, делая их своими безвольными жертвами.

Веками драконы выбирали себе невест, обрекая их на ужасную смерть. Сжигая избранницу в пламени собственного тела, они получали в обмен дитя, обладающее теми же невероятными, но ужасающими способностями, что и отец. Девушки погибали в муках, но предки Всеволода, поколение за поколением, искали способ обуздать внутреннего монстра, приручить его, овладеть заклятием, которое могло бы положить конец этой кровавой традиции.

Лишь искренне любящая, способна была усмирить дракона, повелеть ему вернуться в человеческий облик. Зная его имя, она могла пригласить его к союзу, дать согласие на своё тело, сохранив собственную жизнь.

Много невест погибло в ужасе кричащих от свирепого вида дракона. И лишь одна смогла устоять перед хищником. Любовь Миланы к Святославу оказалась сильнее любого страха. Вместо оскаленных клыков и пылающих глаз она видела перед собой лишь любимое лицо своего мужчины. И эта любовь позволила ей призвать его истинный облик в самый ответственный момент, а затем зачать и родить ребёнка, как это делают люди. Святослав, осознавая опасность, которую он представляет для своей любимой, дал клятву защитить её от самого себя. Он усеял замок магическими символами, превратив его в убежище, в ловушку для чудовища. Внутри этих стен человек оставался человеком, но за пределами замка, свободный от оков, дракон обретал полную власть над телом и разумом, преображаясь в ужасное существо по своей воле. Год за годом Святослав держал своего демона в узде. Он продолжал искать способы борьбы со своим проклятием, и ему почти удалось найти эликсир, который смог бы убить дракона в зародыше. До наступления момента, когда его сын созреет, чтобы перевоплотиться в хищника, Святослав практиковал на нем свои заклинания. И это сработало… Дракон не проснулся.