Начало было

Начало было

Светлана Викторовна Архипова

© Светлана Викторовна Архипова, 2025

ISBN 978-5-0067-9011-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРИЯТНОГО ЧТЕНИЯ, МОЙ ДОРОГОЙ ЧИТАТЕЛЬ 😊

Буду очень рада получить твою обратную связь

НАЧАЛО

Рассказ о жизни в мегаполисе одной творческой натуры.

Как жить и что делать.

Идеей книги я бредила давно, только не знала – для кого же её написать, кому посвятить и собственно о чем в ней рассказать. Но мысли имеют возможность превращаться в слова, слова в предложения, а предложения во всё то, что ты видишь перед собой.

Как белый камень в глубине колодца, Лежит во мне одно воспоминанье.

Я не могу и не хочу бороться:

Оно- веселье и оно- страданье.

………………… (А. Ахматова) ………

Начало было, как у большинства студентов – приехала с подругой учиться уму – разуму в большой город. Поступила я тогда в Санкт – Петербург.

Вступительные экзамены были в июле месяце, больше всего мне запомнился экзамен по искусству балетмейстера, на котором поступающие исполняли свои постановки. Экзаменаторы были в сборе, особенно выделялась худая женщина, лет 35 на вид, белые волосы, огромные глаза, которые сканировали каждого из присутствующих, в руках у нее были блокнот и ручка, она смотрела на все без интереса и очень куда-то торопилась. После моего номера на стихотворение А. Ахматовой она спросила меня:

– Светлана, кто написал это стихотворение?

– Анна Ахматова, – ответила я.

– Скажите, в каком стиле ваш номер?

– Это модерн.

– Исполните первые несколько восьмерок в классическом стиле…

В тот момент я подумала, что провалила экзамен, ведь танцевать модерн в классике – это абсурдно! Хотя в мире есть такие примеры – когда исполняется классический танец, в котором не соблюдаются его требования и называется он модерном. Но я не сдалась с этим вопросом, а честно попробовала перетанцевать и сразу же поняла, что ничего у меня не выйдет.

– Это невозможно, – ответила я ей.

– Подумайте лучше, – но я осталась глуха к ее словам. Не прошло и минуты, как все услышали следующее:

– Мне кажется, что нам будет очень трудно найти общий язык. Я боюсь, что не смогу изменить ваше клише, но без изменений процесс обучения невозможен. Готовы ли вы к ним?

Для меня ее слова не совсем понятны и на сегодняшний день, но тогда они прозвучали угрожающе и я была согласна на все ее условия.

Так я шагнула в мир под названием «ИДПИ».

Остальные вступительные мы беззаботные и довольные сдавали быстро и легко, заодно отдохнули и уже к сентябрю возвращались в наш счастливый порт. Пугало лишь одно – неопытность в самостоятельной жизни.

С собой я везла горы вещей, часть из них мне ни разу не пригодилась, но чувство комфорта – необходимость. Первые два месяца мы жили в

общежитие строительного техникума, наш этаж был, своего рода, гостиницей, каждые три – четыре дня люди приезжали и уезжали, а мы оставались. Жила наша комната дружно и весело, утром мы вставали кое – кое как, после ночных посиделок, на бегу пили чай и шумно бежали по эскалатору в разные стороны – так начинался день. Остальное время посвящалось институту. Занятия начинались с десяти и продолжались до половины пятого, практика чередовалась с теорией все пять дней в неделю. Преподавали на кафедре классический, народно – сценический и джазовый – академический танец, к которым я имела самое малейшее отношение. Мой интерес – это импровизация, модерн и актерское мастерство, однако никто не спешил меня заинтересовать.

Одна из однокурсниц как-то сказала, что идет в Дом Кино на мастер- классы к итальянцу и позвала нас с собой. Уже через час мы занимались актерским мастерством в окружении совершенно незнакомых людей. Итальянец Марко чувствовал зал, он заряжал позитивом и энергией, хотелось летать после таких занятий, он много дурачился, а мы смеялись, как сумасшедшие! Его знания оказались полезнее любых институтских, он развивал и расширял границы души!

Позже опять поступило предложение о дополнительных знаниях не в стенах института, но сказано оно было неосторожно, и заведующая нашей кафедрой заявила, что мы не имеем права принимать участия в подобных мероприятиях.

– Вы студенты Высшего Учебного Заведения. Это не ваш уровень! Да и запрещено.

Я долго думала над услышанными словами. Здесь танец открылся для меня с другой стороны. Танец стал выходом эмоций, отдельным миром. Он завладел сердцем, умом и телом. И не было возможности с ним бороться – его нужно принимать либо не принимать. Я его принимала. А он был ко мне беспощаден.

Довольство этой кафедрой современной хореографии прошло очень быстро и незаметно – я начала прогуливать! Если бы эта профессия не требовала ежедневных тренировок, то ничего страшного: ведь догнать несложно, если есть желание, но профессия – требует, а желания – ноль! Замкнутый круг. Тем не менее, разрывать этот круг я не спешила.

Вскоре пришла настоящая осень. В ней гармонично уживались ветер, и дождь, и солнце. Я люблю осень, потому что это время перемен в моей жизни! Самые яркие события, новые мысли, и интересы оживают во мне с её приходом. Никогда не забуду, как мы с Машей в девятом часу вечера искали солярий в незнакомом районе, недалеко от общежития, шёл дождь, а мы не спешили – знали, что промокнем, солярий не нашли, но даже не расстроились. Все знают, что Питер – это вечная осень, а значит и вечный дождь. К дождю мне пришлось привыкнуть и в какой-то степени полюбить, потому что невозможно заставить себя выйти на улицу из дома, если организм бунтует. Мне очень хорошо, когда идет дождь, теперь он – это радость и воспоминание…

Тогда я поняла, что ничего на земле не может быть красивее, чем город на Неве. Той осенью я посетила музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме, Русский музей, Спас на Крови и даже съездила на экскурсию по городу, но вдохновение не приходило и

учеба не интересовала. Перед педагогами я оправдывалась очень умело, а вот перед собой не могла. Не помогало и то, что осень владеет душой, что нужно немного потерпеть и все изменится. Какое-то странное чувство преследовало меня – это не было депрессией, и не называлось каким-то другим умным словом, скорее это ощущение, которое давило на меня изнутри, позднее сыграло главную роль: я будто видела, что никому не нужна, как танцор, что мой выбор профессии бессмыслен и неудачен. Меня не тянуло развиваться с однокурсницами. Естественно, ничто другое меня не волновало. А время темп не меняло – спокойно шло к Новому году.

В конце октября общежитие осталось без нас, а мы, так не вовремя, без него. Целую неделю я жила на краю города с читинскими девчонками, которые тоже там учились (тогда мы еще общались) и, наверное, никто бы обо мне не позаботился тогда лучше, чем куратор нашего курса – Светлана Викторовна, она мне очень помогла с жильем. И с шестого ноября мы с подругой переехали в однокомнатную квартиру на метро Проспект Просвещения.

Обжились довольно быстро, и новогодние праздники встречали втроем с однокурсницей, совсем необычно – без друзей и родных, совсем без настроения, но сумели встретить.

«Работали» мы в то время в Группе Активных Продаж курьерами, но никаких активных продаж никто от нас не дождался. Деньги такая работа приносила небольшие, лень не приветствовалась, а возбранялась, наша спонсор была не довольна результатами, а привыкшим нам жить за чужой счет и напрягаться не хотелось.

А наша первая сессия наступила слишком быстро и имела продолжительный характер. Стоит ли говорить, что к тому времени я просто откровенно рвалась в Читу, и до сессии мне не было никакого дела? Но те экзамены я сдала довольно сносно. Опять самым важным для меня и моей профессии был зачет по искусству балетмейстера. Принимала его все та же, уже знакомая вам, Светлана Викторовна и остальные педагоги.

Целый семестр мы всем курсом делали постановки, это были состояния: агрессия, страх, боль, обида, влюбленность, ожидание… Я ставила воспоминание. С постановкой мне помогала сама Светлана Викторовна – её отношение ко мне менялось с каждым занятием и становилось лучше и лучше. Она наблюдала и видела возможности каждой из своих студенток, но выдвигала жёсткие требования, а я могла рассчитывать на «отлично».

Во время исполнения своей работы на зачете я на нее посматривала – ее взгляд был одобряющий. Разумеется, ничего, кроме возгласов «отлично», «браво» и признания моего таланта я ожидать не могла, но жизнь всегда преподносит сюрпризы. Похвал и оваций я так и не дождалась, зато самооценку в тот день понизила окончательно!

В очередной раз, взглянув на балетмейстера, я удивилась – она отрицательно качала головой и одними губами сказала, что все плохо!..

Когда обсуждение дошло до меня, все педагоги хором объявили, что ничего в моем номере не увидели, не поняли и это не то, что нужно. Обиде не было предела, к ней примешивались злость и отчаяние. Почему всем ставили зачет без слов критики? Неужели я провалила главный предмет своего образования? Мысли в голове крутились разные, и их было много.