Курс адаптации: Ад на удалёнке. Часть 2

Курс адаптации: Ад на удалёнке

Часть 2

Михаил Ордынский

© Михаил Ордынский, 2025

ISBN 978-5-0067-8996-8 (т. 2)

ISBN 978-5-0067-8997-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1. ПРОПАВШАЯ ДУША

Глава 1. Голос в Nokia

Квартира Михаила пахла пылью и одиночеством. Занавески, не стиранные с прошлой весны, пропускали тусклый свет, который ложился на пол неровными пятнами, будто пролитый чай. На кухне капал кран – монотонно, как метроном, отсчитывающий время, которое здесь словно застыло. Два года. Два года с тех пор, как Александра исчезла, оставив после себя только старый Nokia 3310, валявшийся теперь в ящике с забытыми проводами и сломанными наушниками.

Михаил рылся в коробке, откидывая спутанные кабели. Рука наткнулась на что-то холодное и угловатое. Телефон. Чёрный, потёртый по краям, с царапинами на экране, складывавшимися при определённом угле в три шестёрки. Он не включался с того дня, но сейчас, будто почувствовав прикосновение, замигал зелёным индикатором.

– Что за чёрт… – Михаил нажал кнопку.

Экран вспыхнул неестественно ярким светом, будто изнутри его подсвечивали не лампочки, а что-то другое. Гулкий треск динамика, будто кто-то продирался сквозь помехи, и вдруг – голос.

– Они переносят меня… в Архив…

Голос Александры. Тот самый – чуть хрипловатый, с лёгкой насмешкой в интонации, даже сейчас, даже здесь, где бы здесь ни было.

– Сашка?! – Михаил сжал телефон так, что корпус затрещал. – Где ты? Что за Архив?

Ответа не последовало. Вместо него раздался резкий звук, будто где-то далеко захлопнулась дверь, и экран погас. Но перед этим, на долю секунды, на нём вспыхнули цифры: 666.

Тишина.

Михаил сидел, уставившись на телефон, словно ожидая, что он снова заговорит. Но аппарат молчал, холодный и мёртвый, как будто и не включался вовсе.

– Чёртов глюк, – пробормотал он, но пальцы всё ещё дрожали.

Из кухни донёсся громкий треск, затем шипение, будто что-то подгорело. Михаил вздрогнул и, сунув телефон в карман, пошёл на звук.

Тоша стоял перед тостером, скрестив руки на груди. На столе перед ним лежали три поджаренных ломтя хлеба, и на каждом из них чётко проступали странные символы – то ли руны, то ли искажённые буквы.

– Ну и как, по-твоему, это нормально? – Тоша ткнул пальцем в один из тостов.

Михаил наклонился. Символы складывались в нечто, отдалённо напоминающее лицо.

– Это… – Он почувствовал, как у него перехватило дыхание. – Это же Саня.

Тоша поднял бровь.

– Ты уверен? Мне кажется, это просто случайный узор.

– Нет, – Михаил схватил тост, будто боясь, что изображение исчезнет. – Это она. Ты же видишь?

Тоша вздохнул и почесал затылок.

– Ладно, допустим. Но тогда объясни, как её лицо оказалось на хлебе?

Михаил не ответил. Он смотрел на тостер – старый, с облезлой краской и потёртыми кнопками. Всё это время он просто стоял тут, на кухне, будто обычный бытовой прибор. Но сейчас в его щелях виднелся лёгкий сизый дым, а металлический корпус был тёплым на ощупь, хотя его не включали уже несколько дней.

– Это не глюк, – наконец сказал Михаил. – Она где-то там.

Тоша хотел что-то ответить, но в этот момент тостер дзынькнул и выплюнул ещё один ломоть. На этот раз символы складывались в одно слово:

АРХИВ.

Тишина снова повисла в воздухе, густая, как дым.

– Окей, – медленно проговорил Тоша. – Теперь мне страшно.

Михаил сжал тост в руке. Крошки посыпались на пол, но он даже не заметил.

– Нам нужно найти её.

– И как, спрашивается? – Тоша махнул рукой в сторону тостера. – Залезть внутрь?

Михаил посмотрел на телефон в своём кармане. Экран был тёмным, но где-то в глубине ему чудился слабый зелёный свет.

– Думаю, – он медленно поднял глаза на Тоши, – нам понадобится кот.

Тоша замер.

– Фурик?

– Фурик.

Где-то в квартире, будто в ответ, раздалось довольное «Мрр».

                                             * * *

Серверная комната Тоши напоминала лабиринт из проводов и мигающих лампочек, где воздух был густ от запаха перегретого металла и пыли, осевшей на вентиляторах. В углу, на самом мощном из серверов, свернувшись в рыжий клубок, спал кот. Фурик. Его бока равномерно поднимались и опускались, а усы подрагивали во сне, будто он ловил невидимые сигналы из воздуха.

Михаил осторожно прикрыл за собой дверь, чтобы не разбудить его, но Тоша, не обращая внимания на предосторожности, громко шлёпнул ладонью по столу.

– Ну что, гений, проснись, у нас проблема.

Фурик даже не пошевелился. Лишь кончик хвоста дёрнулся, словно в ответ на шум, но не более того.

– Он сегодня особенно невозмутим, – пробормотал Михаил, подходя ближе.

И тут он заметил: лапы кота двигались. Не просто дёргались во сне, а именно двигались – мелко, ритмично, будто он… печатал.

– Ты это видишь? – Михаил ткнул пальцем в сторону Фурика.

Тоша наклонился, прищурился, затем резко выпрямился.

– Окей, либо я окончательно сошёл с ума, либо наш кот освоил слепой метод набора.

На мониторе, подключённом к серверу, где спал Фурик, всплыло окно терминала. Чёрный экран, зелёные буквы. Одна строка:

«ИЩИТЕ В АРХИВЕ»

Михаил почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Это он написал?

– Ну, если не считать того, что у него нет пальцев, да, скорее всего он, – Тоша потёр подбородок. – Хотя, может, это какой-то вирус.

– Вирус, который печатает осмысленные сообщения?

– А ты уверен, что это осмысленно?

Михаил не ответил. Он смотрел на кота, который теперь потягивался, как будто только что закончил важную работу, и зевнул, демонстрируя ряд острых зубов. Его глаза – зелёные, с вертикальными зрачками – медленно открылись и уставились прямо на Михаила. Взгляд был настолько осознанным, что казалось, будто за этой мордой скрывается нечто куда более сложное, чем обычный домашний питомец.

– Ладно, – Тоша вздохнул. – Или он гений, или мы все сошли с ума.

Фурик муркнул, будто соглашаясь с обоими вариантами.

Михаил достал из кармана телефон. Экран был тёмным, но он всё ещё чувствовал его странное, почти живое тепло.

– Архив… – пробормотал он. – Где его искать?

Тоша пожал плечами.

– Может, спросить у кого-то, кто в этом разбирается?

Михаил задумался на секунду, затем кивнул и потянулся к своему телефону. Он пролистал контакты, остановившись на одном имени: «Дядя Вадим».

– Ты серьёзно? – Тоша поднял бровь. – Твой «бывший экзорцист», который теперь торгует травяными сборами и уверяет, что Wi-Fi – это излучение ада?

– Он единственный, кто хоть что-то знает про эти вещи, – Михаил нажал на вызов.

Гудки прозвучали странно – будто эхом, отдалённым и искажённым, как будто сигнал шёл не через спутники, а через что-то другое. Наконец, на другом конце линии раздался голос, густой, с лёгкой хрипотцой:

– Ну что, племянник, опять бесы достали?

– Можно сказать и так, – Михаил прижал телефон к уху. – Слушай, ты что-нибудь знаешь про «Архив душ»?

На другом конце провода воцарилась тишина. Затем раздался смех – невесёлый, скорее, нервный.

– Ты серьёзно?

– Да.

– Ну ладно… – Дядя Вадим вздохнул. – Если коротко, это как потерянная папка в офисе… только вечность.

– То есть?

– Представь себе огромное хранилище, куда попадают души, которые система не смогла правильно обработать. Забытые, потерянные, «бракованные». Как файлы в корзине, которые никто не удосужился удалить окончательно.

Михаил почувствовал, как пальцы сами сжали телефон чуть сильнее.

– И как туда попасть?

– Ха! – Дядя Вадим фыркнул. – Ты думаешь, это просто? Это же не почтовое отделение, куда можно зайти с паспортом.

– Но возможно?

– Всё возможно, – голос дяди Вадима стал тише, почти шёпотом. – Но если ты правда хочешь туда попасть, тебе понадобится проводник.

– Какой проводник?

– Тот, кто знает дорогу.

Михаил посмотрел на Фурика. Кот умывался, тщательно вылизывая лапу, но его глаза были прищурены – будто он слушал.

– Спасибо, – пробормотал Михаил и положил трубку.

Тоша скрестил руки на груди.

– Ну и?

– Нам нужен кто-то, кто знает дорогу.

– И где мы такого найдём?

Михаил медленно перевёл взгляд на кота.

Фурик перестал вылизываться. Он сидел теперь совершенно неподвижно, уши навострены, хвост чуть подрагивал.

– О нет, – Тоша покачал головой. – Ты хочешь сказать, что наш кот – это…

– Проводник? – Михаил улыбнулся. – Думаю, да.

Фурик зевнул, показав все свои острые зубы, затем встал, потянулся и спрыгнул с сервера. Он прошёл мимо них, гордо подняв хвост, и остановился у двери, оглянувшись, будто говоря: Ну что, идём?

Тоша вздохнул.

– Ладно. Либо мы сейчас найдём Александру, либо нас упекут в психушку.

– А какая разница? – Михаил усмехнулся и шагнул за котом.

Фурик муркнул, довольный, и повёл их в темноту коридора.

                                             * * *

Полночь в квартире Михаила наступила с тихим щелчком переключающихся цифр на электронных часах. В комнате, освещённой лишь тусклым светом уличного фонаря, пробивающимся сквозь грязноватые занавески, лежал на зарядке старый Nokia 3310. Его зелёный индикатор мигал неровно, будто устройство дышало во сне. Михаил, не в силах заснуть, сидел напротив, уставившись в темноту, пальцы нервно постукивали по подлокотнику кресла. Тоша храпел на раскладушке в углу, укрывшись курткой вместо одеяла.

Тишину разорвал резкий писк. Телефон засветился неестественно ярким светом, отбрасывая на стены колеблющиеся тени. Михаил резко выпрямился, сердце забилось где-то в горле. На экране, покрытом сеткой мелких царапин, появилось размытое изображение. Он схватил аппарат, пальцы чуть дрожали от напряжения.

– Сашка…

На фотографии, будто сделанной сквозь туман, Александра стояла в очереди среди полупрозрачных фигур. Её лицо было напряжённым, губы сжаты, а пальцы сцеплены перед собой так, как она всегда делала, когда нервничала. За спинами людей виднелась вывеска: «Отдел 666. Приём по талонам». В воздухе над головами висели не то цифры, не то номера, составленные из дыма. Один из теней повернулся – пустые глазницы уставились прямо в камеру, будто сквозь экран, прямо на Михаила.

– Тоша! – Михаил дёрнул друга за плечо. – Проснись, чёрт возьми!

Тоша застонал, перевернулся, затем резко сел, когда увидел выражение лица Михаила.

– Опять твой телефон?

– Смотри.

Они оба уставились на экран. Изображение держалось несколько секунд, затем начало расплываться, как краска под дождём. В последний момент Александра повернула голову – её губы шевельнулись, будто она что-то говорила. Потом экран погас, оставив после себя лишь тёплую поверхность и слабый запах озона.

– Отдел 666, – пробормотал Тоша. – Оригинально. Прямо как в плохом фильме ужасов.

– Это не шутки, – Михаил сжал телефон так, что корпус затрещал. – Она там. В каком-то… отделе. С талонами. Что это вообще значит?

Тоша потёр глаза, затем потянулся за очками, валявшимися рядом на полу.

– Если верить всему, что мы видели сегодня – тостеру, коту, этому звонку твоему дяде – то получается, что она в каком-то бюрократическом аду. – Он зевнул. – Что, впрочем, объясняет очень многое в нашей жизни.

Михаил встал, прошёлся по комнате. Его тень, удлинённая и нечёткая, металась по стенам.

– Нам нужно туда попасть.

– В бюрократический ад? – Тоша поднял бровь. – Ты уверен, что не предпочтёшь обычный? Там хотя бы ясно, чего ожидать: котлы, вилы, прочая классика.

– Она там! – Михаил ударил кулаком по столу. Маленькая фарфоровая собачка – подарок Ольги, оставшийся с прошлых времён – подпрыгнула и разбилась. Оба замолчали, глядя на осколки.

Тоша первым нарушил тишину:

– Ладно. Допустим, мы действительно хотим пробраться в цифровой ад. Как? Через тостер? – Он фыркнул. – Это же абсурд.

– А что ещё? – Михаил развёл руками. – Кот печатает на сервере, телефон показывает фотографии из загробного мира, хлеб выплёскивает сообщения… Почему бы и тостеру не быть порталом?

Тоша задумался, почесав подбородок.

– Если рассуждать логически… Техника одержима. Значит, между мирами есть связь через электронику. Тостер – простейшее устройство с нагревательным элементом. В мифологии порталы часто связаны с огнём…

– То есть?

– То есть, возможно, ты прав. – Тоша вздохнул. – Боже, как же я ненавижу, когда ты прав в таких вещах.

В этот момент из-под дивана раздалось шуршание. Фурик вылез, потянулся, его зелёные глаза в темноте светились, как два маленьких фонарика. Он подошёл к ним, сел, обвёл обоих оценивающим взглядом, затем зевнул, демонстрируя ряд острых зубов.

– Мяу, – произнёс он, и в этом звуке было столько презрительного снисхождения, что Тоша даже закатил глаза.

– О, великий проводник, – сказал он, кланяясь с преувеличенной почтительностью. – Не удостоишь ли ты нас своим мнением?

Фурик мотнул головой, будто отмахиваясь от глупости, затем подошёл к тостеру и ткнул в него лапой. Устройство дзынькнуло в ответ, хотя его не включали в розетку.

– Значит, через тостер, – прошептал Михаил.

Фурик сел, обернулся и посмотрел на них с таким выражением, будто хотел сказать: «Наконец-то дошло». Затем он демонстративно лёг и закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.

– Ладно, – Тоша поднялся, потянулся. – Значит, завтра лезем в ад через кухонную технику. – Он посмотрел на часы. – Вернее, уже сегодня. Спокойной ночи. Вернее… – он махнул рукой, – какой там ещё спокойной.

Михаил остался сидеть, глядя на тостер. В его щелях, если приглядеться, можно было разглядеть слабый красноватый свет, будто внутри уже разгорался огонь, готовый принять их в свои объятия. Он потрогал телефон в кармане – устройство было тёплым, будто живым.

– Мы найдём тебя, – прошептал он в пустоту, обращаясь к той Александре, что смотрела на него с экрана. – Даже если для этого придётся пройти через весь этот безумный ад.

Фурик, не открывая глаз, муркнул – звук был то ли одобрительным, то ли насмешливым. А может, и то, и другое сразу.

Глава 2. Призрак с указкой

Офис Михаила в утренние часы напоминал кладбище техники: компьютеры дремали с потухшими экранами, принтер в углу периодически вздрагивал, выдавливая из себя последние капли тонера, а на стене висел перекошенный плакат с улыбающимися людьми и подписью «Команда – это успех!», пожелтевший от времени. Воздух пах старым кофе и пылью, осевшей в вентиляционных решётках. Михаил, переступив порог, сразу почувствовал – что-то не так.

Стул перед его рабочим местом медленно отъехал сам, скрипя колёсиками, будто его кто-то невидимый отодвигал, чтобы предложить присесть. На столе стояла кружка с остатками вчерашнего кофе – Михаил машинально потянулся к ней, но едва пальцы коснулись ручки, жидкость в ней потемнела, покрылась плёнкой и остыла, будто в неё бросили горсть льда.

– Вот чёрт…

Тоша, появившийся в дверях с двумя стаканчиками свежего кофе, замер, увидев выражение его лица.

– Опять?

– Опять, – Михаил отодвинул кружку. – Вчера клавиатура сама печатала три шестёрки, сегодня мебель двигается.

Тоша осторожно поставил стаканчики на стол, оглядываясь по сторонам, словно ожидал, что стулья набросятся на него.

– Либо тут сквозняк, – сказал он, – либо менеджер даже после смерти борется за энергосбережение.

Михаил хотел ответить, но в этот момент на доске для планерок, висевшей на стене, зашевелились прикреплённые к ней листы. Без всякого ветра, без чьих-либо рук. Они затрепетали, как крылья пойманной птицы, затем разгладились, образуя безупречно ровную поверхность.

И тогда воздух в комнате стал густым, тяжёлым, будто наполнился невидимой влагой. Лампы дневного света замигали, затем вспыхнули ярче, освещая фигуру, которая материализовалась у доски.

Он был полупрозрачным, будто сотканным из дыма и усталости – мужчина в потрёпанном пиджаке, с галстуком, который вечно казался чуть криво завязанным, даже сейчас, в этом призрачном состоянии. Его лицо было бледным, с мешками под глазами, а в руках он держал указку, которой теперь тыкал в пустое место на доске, где не было никаких графиков.

– Коллеги! – его голос звучал так, будто доносился через плохую связь, с помехами и лёгким эхом. – Процент одержимости оргтехникой вырос на 15%! Это провал!

Тоша медленно повернулся к Михаилу.

– Ты… ты это видишь?

– Вижу, – Михаил не отрывал глаз от призрака.

Фигура продолжала размахивать указкой, указывая на несуществующие диаграммы.

– Посмотрите на динамику! В прошлом квартале было всего 7% случаев самопроизвольной печати демонических текстов, а сейчас – уже 22! Кто за это отвечает?

Михаил осторожно поднялся.

– Аркадий Лютиков?

Призрак замолчал, повернулся к нему, и его мутные глаза, казалось, наконец-то сфокусировались на реальности.

– Ордынский? – его голос стал чуть чётче. – Вы почему не на планерке?

Тоша фыркнул.

– Вот это поворот. Даже после смерти он проводит совещания.

Призрак – Аркадий Лютиков, бывший менеджер их отдела, умерший полгода назад от сердечного приступа прямо во время презентации годового отчёта – нахмурился.

– Белов, я вас не вызывал. Ваш отчёт по KPI за прошлый месяц даже не был загружен в систему!

Тоша открыл рот, затем закрыл.

– Он… он серьёзно?

Михаил сделал шаг вперёд.

– Аркадий… вы же знаете, что…

– Что? Что вы опять не выполнили план? – Призрак тыкал указкой в его направлении. – Я вас предупреждал! Теперь придётся пересматривать бюджет!

Михаил перевёл дух.

– Вы умерли. Полгода назад.

Тишина.

Аркадий Лютиков замер, его полупрозрачное лицо исказилось, будто он пытался загрузить в голове информацию, которая не открывалась.

– Что… что за чушь? – он посмотрел на свои руки, сквозь которые просвечивала доска. – Я…

Затем его черты вдруг прояснились, и в глазах мелькнуло осознание.

– Ах да… – он опустил указку. – Презентация… диаграммы… и потом…

Он потрогал свою грудь, где когда-то остановилось сердце.

– Странно. Я думал, после смерти будет… ну, не знаю, покой. А тут опять отчёты.

Тоша медленно поднял руку.

– Вопрос. Вы… призрак?

Аркадий вздохнул.

– Видимо, да. Но это не освобождает вас от сдачи квартальных отчётов.

Михаил и Тоша переглянулись.

– Ну вот, – пробормотал Тоша. – Даже смерть не спасла его от бюрократии.

Аркадий нахмурился, но прежде, чем он успел ответить, стены офиса вдруг задрожали, а с потолка посыпалась мелкая пыль. Где-то вдали, будто из глубин здания, раздался гул – низкий, настойчивый, словно пробуждающийся механизм.

Призрак побледнел ещё сильнее.

– О нет… – прошептал он. – Они идут.

– Кто? – Михаил оглянулся.

– Аудит.

И тогда лампы погасли, погрузив офис в темноту.

                                             * * *

Офисный воздух внезапно загустел, будто кто-то разлил в нём старый клей для принтера. Тоша чихнул – его нос всегда реагировал на потустороннее, как на пыль из вентиляции.

– Либо сквозняк, – пробормотал он, – либо тут завёлся менеджер, который даже после смерти требует соблюдать дресс-код.

Перед ними материализовался полупрозрачный мужчина в пиджаке, который когда-то, наверное, был серым, но теперь напоминал цвет тонера, застрявшего в ксероксе. В руке он сжимал указку – точную копию той, что годами тыкала в графики несчастных подчинённых.

– Коллеги! – голос призрака звучал так, будто его транслировали через разбитый колонок. – Процент одержимости оргтехникой вырос на пятнадцать пунктов! Это не просто провал, это – форс-мажор по вине отдела кадров!

Михаил взглянул на Тошину кружку. Кофе в ней за секунду покрылся ледяной коркой.

– Аркадий Лютиков, – представился призрак, поправляя галстук, которого не было. – Бывший старший менеджер по стратегическому прокрастинированию. Ныне – пострадавший от корпоративной культуры.

– А как… это случилось? – спросил Тоша, тыкая в призрака карандашом. Тот прошёл насквозь, оставив в воздухе дымный след в форме вопросительного знака.

Аркадий вздохнул так, что с полки упала папка с надписью «Архив. Не открывать».

– Я умер на планерке. От скуки.

Михаил приподнял бровь.

– Серьёзно?

– Абсолютно, – призрак махнул указкой, и в воздухе замерли цифры: «Смертность от совещаний: 99,9%. Выживают только те, кто спит». – Я два часа говорил про квартальные KPI, а потом вдруг осознал, что все в зале уже духовно мертвы. Даже кактус на подоконнике завял.

В воздухе заплясали искры, и перед глазами героев развернулась сцена из прошлого.

Конференц-зал. Люминесцентные лампы, отбрасывающие тени, похожие на графики убытков. Аркадий у доски, его указка скользит по слайду с диаграммой, напоминающей ЭКГ после остановки сердца. В первом ряду менеджер Вадим рисует в блокноте виселицу, во втором – стажёрка Алёна незаметно листает Tindor, а в углу бухгалтер Геннадий тихо считает, сколько минут осталось до пенсии. Вдруг Аркадий замолкает. Тишина. Он смотрит в зал и понимает: они уже не здесь. Их души улетели в Лимб ещё на слайде номер три. Последнее, что он видит перед тем, как рухнуть лицом в таблицу Excel, – уведомление на своём ноутбуке: «Батарея разряжена. Система отключена».

– Ирония в том, – добавил призрак, – что я даже не успел дойти до главного – про снижение бюджета на кофе.

Тоша фыркнул, но тут же замер под ледяным взглядом Аркадия.

– Вы видели Александру, – сказал Михаил, сжимая в кармане Nokia 3310.

Призрак вздрогнул, и его указка зависла в воздухе, как курсор над кнопкой «Удалить».

– В Архиве есть души, которые не прошли проверку, – прошелестел он. – Ваша подруга – одна из них.

– Почему?

– Не помню, – признался Аркадий. – В Архиве многое стирают. Например, мою премию за переработки. Но… – Он полез в прозрачный карман и достал потрёпанную ключ-карту. – Лифт в Лимб. Там её ищите.

Карта была холодной, как офисный чайник, которым никто не пользуется.

– Это нарушение регламента! – вдруг завопил призрак, увидев, как Тоша рисует на доске пентаграмму маркером. – Вы не заполнили форму №666-бис «Заявка на посещение загробного офиса»!

– В графе «Причина» пишем: «Хочу вернуть кое-что из адового бюро находок», – невозмутимо ответил Тоша, дорисовывая рога демону на графике.

Аркадий задышал чаще, и от его дыхания на стёклах выступил иней, складывающийся в слова: «Протокол нарушен. Санкции: увольнение в небытие».

И тут из-под стола вылез Фурик. Его шерсть топорщилась, а глаза горели, как два перегруженных пикселя. С тихим звуком «Мяу. exe» кот прыгнул на стол и вцепился в указку.

– Он… он нарушает корпоративную этику! – закричал Аркадий, пытаясь вырвать указку, но Фурик лишь глубже вонзил клыки.

Михаил смотрел на эту сцену и думал: «Это либо гениальный кот, либо самый странный менеджер, которого я когда-либо видел».

Фурик, словно услышав, повернулся и посмотрел на него взглядом, полным древней, почти бюрократической мудрости.

Как будто он сам когда-то подписывал приказы о вечных совещаниях.

                                             * * *

Призрак Аркадия Лютикова, полупрозрачный и вечно недовольный, размахивал указкой так, будто от этого зависела судьба вселенной – а может, и зависела, учитывая, где они находились. Его пальцы, сквозь которые просвечивал тусклый свет мониторов, лихорадочно перебирали стопку бумаг, материализовавшихся из воздуха с лёгким шелестом, словно осенние листья, опадающие с дерева бюрократии.

– Коллеги, – проскрипел он, и в его голосе звучала та самая интонация, от которой у живых сотрудников сводило скулы, – без соблюдения регламента мы погрузимся в хаос! Форма №666-бис должна быть заполнена в трёх экземплярах, заверена печатью отдела кадров и подписана кровью… то есть, чернилами.

Михаил перевёл взгляд на Тошину руку, уже тянувшуюся к ручке. Тот, не моргнув, вывел в графе «Причина посещения» размашистые буквы: «Хочу вернуть кое-что из адового бюро находок».

– Это… это… – Призрак офиса задыхался, его прозрачные щёки налились неестественным румянцем, будто кто-то поднёс к ним проектор с картинкой «ярость менеджера». – Это неформатированный запрос! Где обоснование? Где ссылка на внутренний регламент?!

– А где вообще ваш бюро находок? – спросил Тоша, нарочито медленно обводя взглядом комнату, где стены, казалось, состояли из папок с пыльными корешками. – Или души, которые «никто не ищет», просто валяются в углу, как старые зонты?

– Коллега! – Аркадий Лютиков поднял указку, и её конец затрясся, как антенна, поймавшая сигнал из мира живых. – Всё учтено, всё рассортировано! Каждая душа – в алфавитном порядке, с инвентарным номером и актом приёма-передачи!