Имперский Провидец 2

Виктор Молотов, Александр Майерс

Имперский Провидец 2

Глава 1

Я сделал то, чего противник точно от меня не ожидал. Уклонившись от хелицеров, ткнул всеми пятью пальцами в глаза паука.

Попал в один или два, но это дало мне время разорвать дистанцию.

Паук тряхнул головой и издал быстрый щёлкающий звук. Вокруг него закружился алый эфирный вихрь. Я снова выставил щит, чувствуя, что мой энергетический запас на исходе.

У меня осталось совсем немного сил, чтобы выжить в борьбе с этой тварью.

– Оскар! – крикнул я снова, но тишина была абсолютной.

Чёрное поле вокруг не просто глушило звук – оно отрезало любую связь с внешним миром. Я даже не могу поглотить новую энергию, потому что эфирные нити огибают купол.

Держа щит на минимальной мощности, я ждал, когда паук атакует. Моё сердце билось быстро, но разум оставался холодным. Я сосредоточенно перебирал варианты того, что могу сделать.

Оружия нет. Голыми руками с пауком не справиться. Остаётся только одно.

Я должен вспомнить любое боевое плетение из книги и применить его впервые здесь и сейчас! Фокусирующий кристалл поможет – с ним моя энергия будет более концентрированной.

Мысли пролетели за долю секунды. Паук бросился на меня. Странно, что с его размерами он не сразу решился на лобовую атаку.

Я отпрыгнул в сторону, чуть не споткнулся об разрушенный забор. Подхватил с земли обломок кирпича и швырнул в морду твари.

Стена, кирпич… Я могу создать эфирный барьер!

Пусть плетение не боевое, но сейчас пригодится!

Я вырвал из кармана фокус, обернул шнурок вокруг пальца, а кристалл зажал в кулаке так, чтобы торчал лишь кончик.

Паук прыгнул. Я рванул в сторону, чувствуя, как хелицеры щёлкнули в сантиметре от головы. Перекатившись через себя, я вскочил на ноги. Кристаллом вывел нужные символы, но противник сорвал плетение, выстрелив эфирной струёй.

Щит лопнул, меня ударило в грудь. Я пролетел пару метров и рухнул на землю. Перед глазами вспыхнуло, а грудь пылала – такое чувство, будто к ней прижали раскалённую сковородку.

Резво перебирая всеми лапами, паук бросился ко мне.

Или сейчас я создам барьер, или мне откусят голову…

Синеватая стена, тонкая как стекло, возникла на пути врага. Он врезался в неё, по стене пошли трещины. Отдача ударила мне в грудь, выбив дыхание. Голова закружилась, перед глазами всё поплыло.

Слишком много энергии ушло на эту стену…

Я перекатился за дерево, вынимая из кармана фокусирующий кристалл. Паук развернулся, его восемь глаз сверкали яростью.

– Попробуй ещё! – я сжал кристалл и снова вывел формулу барьера, слегка изменив её.

Эфир сгустился в крошечный куб размером с кирпич. Я швырнул его на переднюю лапу паука. Паук дёрнулся было вперёд, но эфирный кирпич крепко прижал его лапу к земле.

Вокруг него снова закружился алый вихрь. И в этот момент я создал второй кирпич в воздухе над головой паука. И не пожалел энергии, чтобы обрушить его вниз со всей силы.

Раздался противный хлюпающий звук. Паук задёргался, сползая на бок, по морде потекла чёрная слизь. Своим ударом я выбил ему как минимум пару глаз.

«Работает…» – покачнувшись, подумал я.

Голова кружилась всё сильнее, во рту пересохло, грудь продолжала гореть, будто ошпаренная. Но я не обращал на всё это внимания, сосредоточившись на схватке.

Хочешь ещё один кирпич, паучара? Получай! А как насчёт ещё одного?!

Но с каждым ударом мир плыл перед глазами. Ноги подкашивались, а пальцы немели. Ещё немного – и я просто потеряю сознание.

Надо разорвать чёрный купол. Тогда мне на помощь придёт Оскар, вместе мы победим эту тварь.

Зайдя за спину пауку, я посмотрел на плетение купола. Оно было сложным, как искусное кружево, и разбираться в нём не было ни сил, ни времени.

Я решил поступить грубо. Собрав остатки энергии, выпустил её через кристалл тонким и острым, как лезвие, полумесяцем.

В чёрной вуали возникла трещина, в которую тут же скользнула ближайшая эфирная нить. Я тут же «прицепился» к ней, чтобы получить хоть крохи энергии, и выкрикнул:

– Оскар!

Феникс появился через долю мгновения. В виде чистого эфира ворвался под купол и со вспышкой обрёл облик феникса. Пронзительно вскрикнув, он резко взмахнул крыльями.

Огненный вихрь врезался в паука, отшвырнув его к дубам. Оскар, расправив крылья, зажёг кольцо огня вокруг монстра.

– Помоги доломать, – указывая на щель в куполе, сказал я.

Фамильяр подлетел и сумел порвать ещё одну часть плетения. Я протиснулся наружу и выкрикнул:

– Гвардия, тревога!

Несколько секунд – и раздался протяжный вой сирены. Со стороны ворот прозвучал рёв заведённого мотора.

– Оскар, сюда! – позвал я.

Феникс вылетел из купола, на ходу гася огонь вокруг паука. И тот, понимая, что добыча ускользнула, снял купол.

Как раз в этот момент из-за поворота вылетела машина с фамильным гербом Зориных. Она резко затормозила, и наружу выпрыгнули четыре гвардейца с автоматами.

– Что это за тварь? – один из них побледнел.

– Какая разница? Огонь! – рявкнул начальник гвардии.

Загрохотали автоматы, одновременно с ними Оскар выпустил очередную волну огня. Паук метнулся в сторону, но увернуться от пуль ему не хватало скорости. Часть из них с искрами отскакивали от его хитина, но некоторые вонзались в плоть.

Я снова сотворил эфирный куб, прицелился и швырнул его в морду твари.

Одна из хелицер с треском сломалась пополам, чёрная жижа брызнула на траву. Паук завизжал, дёрнулся – и исчез, оставив после себя лишь дымящуюся воронку.

Оскар сделал круг над ней, будто убеждаясь, что угроза устранена, и опустился на землю рядом со мной. Гвардейцы меняли магазины и озирались, со стороны поместья прибежал ещё один отряд.

– Отключите сирену, – приказал я, устало садясь прямо на гравийную дорожку.

– Есть, – ответил начальник гвардии и передал приказ по рации, а затем посмотрел на меня. – Ваше благородие… Кто… Что это было?

– Меня хотели убить, вот что это было, – проговорил я. – А вот кто хотел это сделать – большой вопрос.

На месте, где исчез паук, светился знакомый эфирный след – закольцованный, как на местах похищений.

Фамильяр Лужкова или чей-то ещё, или вовсе это было эфирное существо. Непонятно, действует ли оно само по себе. Но ясно только одно – это точно оно похитило девушек.

Кто-то вздумал играть со мной в кошки-мышки. И эта игра только начиналась.

Посмотрим, кто будет кошкой, а кто мышкой…

Хорошо, что я вовремя вспомнил формулу эфирного барьера, о которой читал в книге. Из этой же книги я знал, что барьеру можно придать любую форму, поэтому и догадался использовать его не только в качестве защиты, но и как оружие.

А преступник, получается, не просто знает, что мы его ищем, а захотел избавиться от меня. Надеюсь, с Дмитрием всё в порядке? Надо ему позвонить.

Я достал из кармана телефон и набрал номер Кретова. Он ответил почти сразу:

– Что, не спится? – спросил он. Судя по звукам на фоне, он всё ещё был за рулём.

– Как-то не очень. Возле поместья на меня напало эфирное существо в облике огромного паука.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Дмитрий.

– Да, только силы совсем кончились. Я сумел создать эфирный барьер, представляешь? Делал из него кирпичи и кидал в эту тварь. Было весело, – улыбнулся я.

Кретов вдруг рассмеялся и сказал:

– Хорошо, что бодрости духа не теряешь. Значит, паук?

– Он самый. Когда на помощь прибыли Оскар и мои гвардейцы, он сбежал. Телепортировался. После него остался такой же закольцованный след, как мы с тобой уже видели.

– Неужели? – тон наставника сразу стал серьёзнее некуда. – Значит, тебя хотел убить похититель.

– Несомненно. Это мог быть Лужков, ведь его фамильяр как раз паук, но этот отличался. Он был намного больше.

– Не исключено, что паук алхимика умеет менять размер. Ладно, я скоро приеду.

– Не стоит, здесь нет ничего интересного, – сказал я, рассматривая эфирный след. – Такое же кольцо и символы из «Кодекса Умбры». Пока что их отчётливо видно.

– Мы объявим Лужкова во всеимперский розыск, – пообещал Дмитрий. – Подозрения на его счёт только что серьёзно усилились.

– Серьёзнее некуда, – согласился я.

Когда я проснулся на следующее утро, то не мог вспомнить, как добрался до кровати. Кажется, гвардейцы довезли меня до дома на машине. Потом в холле тётя Варвара с кем-то ещё обеспокоенно спрашивали, что случилось и в кого стреляли.

Не помню, что я ответил. А теперь вот я лежал на кровати в той же одежде, что проходил весь прошлый день. Даже раздеться сил не хватило, хорошо хоть обувь снял.

Зато сейчас я чувствую себя удивительно бодро. Приму контрастный душ, выпью кофе – и буду как новенький.

Глянул на часы и увидел, что уже почти час дня.

– М-да, неудивительно, что я так хорошо выспался… – сказал я сам себе. – Ну и ладно, после двух почти бессонных ночей можно себе позволить.

Я помылся, побрился и надел чистую одежду. Попросил повара пожарить мне кусок говядины и с удовольствием съел его, приправив острым соусом и закусывая свежим хлебом.

Как раз когда я закончил с мясом, у меня зазвонил телефон. Это была Полина. Вот это неожиданность, и весьма приятная…

– Доброе утро. То есть день, – сказал я.

– Добрый, ваше благородие. Как себя чувствуете?

– Рука не болит, если ты об этом, – сказал я, глядя на ободранную вчера ладонь. Испачканный бинт я снял, ссадины уже покрылись корочкой, так что всё было в порядке.

– Я о том, что на вас напали ночью.

– Мы же вроде вчера перешли на «ты», Полина. Давай без лишней вежливости. У меня всё хорошо, а как у вас?

– Звоню сообщить, что мы объявили Лужкова в розыск и усилили наблюдение за его домом, – доложила Реутова. – Он до сих пор там не появлялся, поэтому отправили патрульных проверить дома его знакомых и родственников.

– Что ж, спасибо. Хотя я почему-то не думаю, что это был фамильяр нашего алхимика, – сказал я.

– Дмитрий Анатольевич собирается куда-то съездить, опросить людей. Он сказал, что обычным людям туда нельзя, – в голосе Полины просквозила обида. – Он сказал, если смогу до вас… до тебя дозвониться, то он хочет, чтобы ты поехал с ним.

– Скажи, что поеду. Спасибо, Полина.

– Пожалуйста, – ответила она и сбросила звонок.

Кретов приехал через двадцать минут. Я уже ждал у ворот, попивая кофе. Сегодня с молоком и сахаром – организм требовал компенсации за вчерашнюю бойню.

– Запрыгивай, – Дмитрий открыл дверь, не заглушая двигатель.

Я сел на пассажирское сиденье и хлопнул дверью. Кретов вывернул руль, и мы сразу поехали в город.

– Рассказывай, – глянул на меня наставник.

Я коротко описал нападение, след, исчезновение паука. Кретов слушал, не перебивая, лишь иногда цокая языком.

– Это не Лужков, – заключил он, когда я закончил. – Его фамильяр вряд ли на такое способен. Да, он довольно силён, но не настолько.

– Тогда кто-то пытался его подставить, – сказал я, сделав глоток кофе. – Сначала дневник, затем паук. Нас явно пытаются натолкнуть на мысль, что именно Василий тот, кого мы ищем. Я думаю, что это Сытин.

– Грубовато для него… – качнул головой Дмитрий. – Но сейчас мы кое-что проверим и будем точно знать, Лужков это или нет.

– Едем в «Чертяку»? – уточнил я, и Кретов молча кивнул.

Довольно скоро мы добрались до бара провидцев. Я снова сам открыл иллюзорную дверь, и мы спустились по лестнице вниз.

Двухметровый громила с кулоном в виде топора всё так же сидел у входа, будто никуда не уходил с прошлого раза. Увидев нас, он встал и преградил путь, сложив накачанные ручищи на груди.

– Барон Зорин, – Рок фыркнул, узнав меня. – Решил выпить так рано?

– Почему бы и нет? Вчера у меня был тяжёлый день, и позавчера не особо легче, – ответил я.

– Пропуск, – буркнул охранник.

Я призвал плетение, сохранённое в моей ауре с прошлого раза. Дмитрий сделал то же самое, Рок молча кивнул и убрался с пути.

– Кстати, этот твой кулон – артефакт? – уточнил я, проходя мимо.

– А ты попробуй устроить в баре проблемы, и узнаешь, – ответил здоровяк, щёлкнув по топору ногтем.

– Как-нибудь обязательно попробую, – подмигнул я.

В баре в это время было тихо. Из посетителей – только старик в углу, шептавший что-то в кружку с пивом. Бармен-сатир, жуя зубочистку, не спеша натирал бокалы.

Но за стойкой, изящно облокотившись, сидела Жанна. Сегодня она была в коротком обтягивающем топе и ещё более короткой, но не менее обтягивающей юбке. Стройные ножки покрывали сетчатые чулки.

– Ого, какие люди, – она приподняла бровку и тонко улыбнулась. – Барон Зорин и следователь Кретов. Честь какая.

Её голос тёк, как тёплый мёд, но я знал – под этой сладостью полно яда. Достаточно было вспомнить, сколько энергии вытянуло из меня простое прикосновение к этой бестии.

А я вчера и так потратил много сил, когда ставил метки и дрался с пауком. Сегодня противостоять её чарам будет куда труднее.

– Здравствуй, Жанна, – я встал у стойки за метр от неё и подал знак бармену. – Минеральной воды с лимоном.

Сатир кивнул, вытащил из холодильника бутылку и лимон, а затем ловко подкинул фрукт и так же ловко отрубил от него кружок прямо в воздухе.

Кретов подошёл к брюнетке, тоже сохраняя расстояние, и стукнул костяшками по стойке.

– Мы хотим спросить у тебя кое-что, красавица.

– О, я всегда открыта к вопросам и предложениям, – Жанна повернулась к Дмитрию и откинула волосы, обнажая шею. – Особенно к предложениям.

– Василий Лужков, алхимик, изгой Конгрегации. Видела его вчера здесь?

Жанна медленно облизнула губы, глядя на меня.

– Может, сначала выпьете? Здесь появился новый ликёр, «Слёзы ангела», – предложила она.

– Не время для игр, – я почувствовал, как при взгляде в красные глаза Жанны в висках застучало. – Лужков был здесь или нет?

Брюнетка наклонилась вперёд, позволяя взгляду скользнуть по глубокому вырезу топа. Она легла на стойку и соблазнительно взглянула мне в глаза снизу вверх.

– Всё, что я знаю, барон Зорин… – прошептала она. – Стоит поцелуя.

Кретов закатил глаза и проворчал:

– Жанна, мы не в детсаду…

– А от тебя мне ничего не нужно, Димочка, – красотка не отрывала глаз от меня. – Я хочу, чтобы меня поцеловал он.

– Голодная? Возьми моей энергии, – предложил Кретов и протянул к Жанне мозолистую ладонь.

– Не-а, – игриво улыбнулся он. – Я хочу барона Зорина… Поцеловать. Для начала.

Мы продолжали смотреть друг другу в глаза, и мне казалось, что в зрачках брюнетки пляшет пламя. Такое опасное и такое манящее. Я бы соврал, если б сказал, что мне не хотелось попробовать её губы на вкус.

Даже зная, насколько она опасна, всё равно попадаешь под её чары. Это и есть её главная угроза.

– Эй, Данакт, – мой наставник обратился к бармену. – Ты видел здесь вчера…

– Вы же знаете, Дмитрий Анатольевич, я не имею права об этом говорить, – сразу же прервал его сатир. – Простите.

– Да, знаю, – буркнул Кретов. – Попробовать стоило. Ладно, Григорий, пойдём отсюда.

– Я не собираюсь уходить с пустыми руками, – сказал я и встал.

Дмитрий покачал головой.

Жанна улыбнулась и грациозно, как кошка, поднялась со стула. Приблизилась ко мне, подошла вплотную, обдав терпким ароматом духов и похоти. Её глаза горели, губы блестели, как сочный фрукт. Дыхание пахло гранатом.

– Не хочешь обнять меня? – прошептала она. – Прижать к себе? Ощутить, каково моё тело на ощупь…

– Нет, – ответил я. – К делу.

Потянулся к ней, а Жанна резко сократила дистанцию, будто собираясь меня укусить.

Поцелуй обжёг, как раскалённое клеймо. Не страстью – ледяным холодом, высасывающим жизнь. В ушах зазвенело, пол поплыл под ногами. Я вцепился в стойку, чувствуя, как эфир щедрым потоком покидает моё тело.

Она отстранилась первой, томно вздохнула и поправила чёлку.

– Какой ты… вкусный, – Жанна провела языком по нижней губе. – Жаль, мы видимся так редко.

– Лужков, – прошипел я, едва стоя.

– Не видела, – она пожала плечами, поправляя топик.

– Что? – вскрикнул Кретов. – Ты что, решила водить нас за нос, проклятая ш…

– Осторожней, Димочка! – брюнетка резко выставила палец, и её голос зазвенел сталью. – Ты знаешь, я терпеть не могу это слово.

– Да мне плевать! Ты сказала, что ты что-то знаешь!

– Проблемы? – рядом тут же нарисовался Рок, держась за свой кулон.

– О, ну наконец-то, – улыбнулся я. – Посмотрим на твой артефакт в действии?

– Тебе это не понравится, – прорычал охранник.

– Всё в порядке, малыш, – промурлыкала Жанна. – Дима просто не так меня понял. Сейчас они с бароном получат что хотят и спокойно уйдут, да?

– Мы сами решим, когда нам уходить, – сказал я и залпом выпил свою минералку.

После поцелуя с Жанной в глотке пересохло, будто я только что вернулся из пустыни. Вкус её губ, который казался сладким, в послевкусии был горьким, как пепел.

Рок что-то буркнул и вернулся к двери.

– Выкладывай, – сказал я, стукнув стаканом о стойку.

– Я его не видела, потому что уехала довольно рано… Один провидец захотел провести со мной ночь, – кокетливо начала она. – Но потом я слышала, что Лужков здесь был. Он выпил целую бутылку «Имбирного счастья», не так ли, Данакт?

– «Имбирное счастье» вчера закончилось, – уклончиво ответил тот, и это явно означало «да».

– «Спасибо» ты от нас не дождёшься, бестия, – пробурчал Дмитрий, нацепил свою шляпу и заторопился к выходу. – Идём, Григорий.

– Может, тоже хочешь поцелуй? На прощание? – рассмеялась Жанна ему вслед и посмотрела на меня.

Она взяла со стойки блестящую, чёрную сумочку, достала из неё визитку и протянула мне.

– Если будет скучно – звони. Я всегда придумаю, как тебя развлечь, барон Зорин.

– Нет, спасибо, – сказал я и положил на стойку купюру, рассчитываясь за воду.

– Очень жаль, – надула губки брюнетка. – Но знай, сегодня ночью я точно тебе приснюсь. Связь после поцелуя ты так просто не разорвёшь. И в твоём сне мы будем делать такое… О, тебе понравится.

– Только во сне тебе и удастся меня соблазнить, – усмехнулся я. – До скорого.

– Пока-пока, барон Зорин…

Выйдя на улицу, я сел в машину Кретова. Он уже был за рулём, раздражённо постукивая пальцами по рулевому колесу.

– Почему ты к ней так враждебно относишься? – спросил я.

– После поцелуя ты ещё не понял? Она пиявка или даже хуже. Питается нашей энергией.

– Если ей не позволить, ничего не случится. У тебя с ней что-то было?

Дмитрий завёл мотор и только потом ответил:

– Было, лет двадцать назад.

– Сколько? Но ей же самой на вид двадцать с небольшим…

– Жанна не стареет. Точнее, стареет очень медленно. Она такая, сколько я её знаю, – Кретов вывернул руль. – Ладно, поехали. С главным делом пока тупик, мы только поняли, что кто-то хочет подставить Лужкова.

– Это может быть Пожиратель снов? – спросил я. – Или он не настолько разумен?

– Трудно сказать, его способности до конца неизвестны. Давай пока отвлечёмся от этого, надо заняться текучкой. Мне утром доложили о том, что какой-то эфемер грусти обрёл слишком большую силу и вгоняет людей в одной больнице в депрессию, надо разобраться.

Остаток дня мы занимались этим эфемером, который и правда оказался силён, а также другими мелкими делами. Для меня это было полезно – я увидел другую сторону работы полицейского провидца, не самую интересную. Рутина есть в любой деятельности, и эта – не исключение.

На закате мы с Дмитрием перекусили в недорогом кафе, и он собирался отвезти меня домой.

– У тебя не было времени изучить ту тетрадь, которую дал Прохор? – спросил он.

– К сожалению, нет, – ответил я. – Сегодня вечером обязательно займусь, информации там немного.

– Это хорошо, – кивнул Дмитрий, и мы направились к выходу из кафе. – Обязательно расскажи, что там…

Мы резко застыли на пороге и посмотрели друг на друга. Мы оба одновременно ощутили, будто кто-то дёрнул наши сердца за ниточки.

– Метка, – сказал я.

– Метка, – эхом ответил Кретов, уже создавая поисковое плетение. – Кого-то из девушек снова собираются похитить!

Глава 2

Сердце колотилось так, будто пыталось вырваться из груди. Мы понеслись к машине, и Кретов на ходу кинул мне ключи:

– Веди!

Я молча кивнул. Дмитрий сейчас должен удерживать плетение, чтобы не потерять девушку.

Мы запрыгнули в машину, и я тут же вдавил педаль газа в пол. Между рук Кретова распустилась тонкая эфирная вуаль, на которой пульсировала красная точка.

– Так, на север. Кто у нас на севере? Твою мать! – прорычал наставник и повернулся ко мне. – Звони Полине.

– Вызов идёт, – я приподнял телефон и включил громкую связь.

Ведь я знал, что эфирные метки – не спутниковые маячки. Мы не можем видеть точное расположение на карте, только направление.

– Алло, – раздался голос Реутовой.

– Полина, срочно! – рявкнул Дмитрий. – Мы рядом с метро Нагорная. Кто из потенциальных жертв на севере от нас?

– Почти все, – слегка растерянно ответила Полина.

– Нет-нет, совсем на севере! – раздражённо выкрикнул Кретов, мельком глянув на свою вуаль. – Возможно, за МКАД.

– Там только одна возможная…

– Позвони ей, срочно! А затем всем ближайшим. Если будут уточнения – я сообщу.

– А что слу…

Я сбросил звонок.

Город мелькал за окном, как кадры из плохого триллера под полицейскую сирену. Я сжимал руль в руках и нарушал все правила, торопясь на север столицы, где прямо сейчас похищали девушку. Полицейским провидцам и такое позволялось.

Сколько у нас времени? Паук в тот раз исчез мгновенно. Но, может быть, чтобы забрать кого-то другого, ему надо подготовиться?

Только тут я сообразил, почему родственники похищенных ничего не слышали. Монстр наверняка использовал такой же чёрный барьер, которым накрыл меня.

Мысль промелькнула как бы между делом. Я надавил на клаксон, пролетел на красный и выехал на перекрёсток. Справа загудел грузовик, который не успевал затормозить. Я добавил газу и проскочил в последний момент.

– Так, я понял! Понял! – воскликнул вдруг Дмитрий, развеял плетение и схватил рацию. – Центр, я провидец! Все свободные наряды в Марфино, Ботаническая, семнадцать!

– Провидец, что у вас? – пробубнил центр.

– Новое похищение, прямо сейчас! Нужен артефакт запечатывания, провидцы из других отделений, полный комплект! Перекройте все улицы вокруг адреса!

– Вас понял, провидец.

– Притопи, Григорий, – вешая рацию на месте, процедил Кретов. – Я себе не прощу, если опоздаем.

Я лихо вошёл в поворот. Для меня дело было даже не в работе. Я просто не хотел, чтобы погибла ещё одна невинная девушка.

Мы примчались за семь минут. У подъезда уже стояли две полицейские машины. Из окна третьего этажа лился белёсый свет – мерзкий, ядовитый как гной.

Я выскочил из машины первым, даже не заглушив мотор, и побежал к подъезду. Кретов был на шаг позади меня.

Лифт стоял на шестом этаже, так что я побежал наверх пешком.

На лестнице пахло жареной рыбой. Такой обыденный, даже уютный аромат – кто-то сейчас готовит ужин и не подозревает, что творится в соседней квартире.

На площадке третьего этажа валялся молодой оперативник – лицо в крови, рука неестественно вывернута. Рядом с ним сидел, перевязывая раны, другой полицейский.

Девушка, одетая лишь в рваную футболку и трусики, прижалась к стене, зажимая рот ладонью. Её метка на шее пульсировала красным.

– Где? – только и спросил я, ловя дыхание.

– Там, – также коротко ответил полицейский, кивая на квартиру, дверь которой была приоткрыта.

Я на ходу скинул ветровку и вручил её почти обнажённой девушке. Она пробормотала вслед «спасибо», но я едва услышал.

Мы с Дмитрием ворвались внутрь. Кретов держал наготове плетения, и я тоже был готов в любой момент поставить барьер.

В коридоре, освещённым тем самым гнойным светом, стояли ещё двое полицейских. Через распахнутую дверь они смотрели в комнату, не отрываясь. На пороге лежал запечатывающий артефакт: металлический шар с шипами, покрытый синими рунами.

Я подошёл к дверному проёму и увидел его.

Смешанные чувства. С одной стороны, я разочарован, что не вижу перед собой знакомого паука. С другой стороны, впечатлён тем, насколько опасная тварь мечется по комнате, накрытая куполом артефакта.

Существо напоминало комету с длинным хвостом, сотканную из тени. Из передней части торчали когтистые лапы, а узкие красные глаза то возникали, то исчезали по всему телу. Монстр издавал звук на грани слышимости, от которого закладывало уши.