Демон

Sayonara Senko

Демон

Пролог

Лес пылает опять, подожженный рассветом,

Горизонт красным шелком укрыл небеса…

И холодный туман растворяется светом…

Новый день налетел, как ночная гроза.

"Новый день… Новый день…" – мягко шепчут дубравы.

"Новый день!" – вторит им серебристый ручей.

"Новый день…" повторяют душистые травы,

И купается мир в сотнях теплых лучей.

"Новый день," – в тон природе скажу я негромко.

Сколько дней я встречал – имя им легион.

Для меня эта жизнь – мириады осколков,

Что слились в один день, в нескончаемый сон.

То не жизнь и не смерть, – то ужасные пытки.

И не светел мне день, да и ночь не темна…

Жить, как люди, не смог. Бросил эти попытки.

И давно мне с небес светит только луна.

1 часть

1

Вспоминаю теперь то далекое время…

Раньше было ведь как: все мы были Добром.

На душе не лежало тяжелое бремя,

И мы жили беспечно, не знаясь со Злом.

Ну а я – просто ангел. Я рыцарь рассвета.

Солнце должен всегда по утрам поднимать.

Но приносит лишь радость обязанность эта,

Оттого имя мне – Люцифер – ангел света,

И люблю я смотреть, как сверканьем одета

Солнца яркого светло-златая карета

Наш мирок райским светом начнет озарять.

Рай прекрасен, и жизнь в нем была бы чудесна,

Но одно лишь претит мне уже много лет:

За пределы центральных ворот, как известно,

Выходить нам нельзя. То строжайший запрет.

2

Но стремлением тайну раскрыть окрыленный,

У Творца раз ключи от ворот я украл…

Любопытство порочно… В тот миг осененный

Страшной правдой, я сразу то место узнал.

От Создателя изредка я о нем слышал…

Он его называл Миром смертных, Землей.

И ещё я когда-то случайно услышал,

Что "пора бы трущобы те выжечь зарей".

…За вратами кончалась чудесная сказка,

И волшебный край призрачно таял вдали…

Вот осталась одна только серая краска,

Что весь мир залила от небес до земли.

Разлилась темнота, льдом сковала реальность;

Там метели стеной, там и вьюги всегда…

Мир – прозрачный кристалл, заточенный в туманность,

Никогда солнца свет не доходит туда.

Не пропустит тепла, не пропустит и счастья

Этот страшный туман – сотни серых оков,

Обрекая навек смертных жить лишь в ненастьи

И не знать света дня до скончанья веков.

А несчастные люди в том закрепощеньи

Не живут – существуют. "Пошли же тепла!

Хоть на день, хоть на миг принеси озаренье…

Наша грешная жизнь сразу станет светла!"

…Пораженный внезапной ужасной догадкой,

Я едва ли с собою сумел совладать.

На загадку нашлась слишком быстро отгадка,

Не заставила правда себя долго ждать.

3

Я вернулся назад… Только думать о чём-то

Кроме страшного мира отныне не мог.

Загорелся мечтою придумать хоть что-то,

Чтобы смертным помочь разогнать этот смог.

Был наивен и глуп. Прямоту и открытость

Никогда не скрывал и скрывать не умел…

На одну лишь надеясь Создателя милость,

К Нему с просьбой своею прийти я посмел.

"О Создатель! Я искренне чту твою волю,

Но за что к смертным ты так безмерно жесток?

Солнца света у нас, мне поверь, вечно вдоволь,

Почему не согреть нам их грешный мирок?

Их Земля так мала… Разве надо им много?

Хватит лучика лишь, чтоб весь мир озарить.

Так позволь мне, прошу, принести им немного

Света Райского, чтобы всю Землю согреть!.."

Я стоял, замерев. Напряженье сгустилось,

Тишины меч Дамоклов навис надо мной…

Глаз холодная сталь в мое тело вонзилась,

Его взор оцепил меня зябкою мглой.

"Что несешь ты, безумец? Неужто нарушить

Ты посмел мой запрет? – так он мне говорил. -

И не стал мое слово заветное слушать?

В Мире смертных на грешную землю ступил?

И ко мне обратиться решил, заповедный

Мой закон преступив… Так я понял тебя?

Тебе грех твой прощу. Первый раз и последний.

А теперь уйди прочь… Не нервируй меня".

Я упал на колени: "Тебя умоляю!

Ты же Бог, Ты Создатель, Ты мира Творец!

Ты сама справедливость… И я это знаю…

Так за что же Земле тот терновый венец?"

Он прищурил глаза, и улыбкою странной

Осенился вдруг светлый божественный лик.

И подернулся взор черной дымкой туманной,

И в очах Его пламя сверкнуло на миг.

Он ко мне подошел. Взгляд пылал адской мглою.

"Ты послушай меня… здесь лишь я – господин.

Дам совет: тебе лучше не спорить со мною,

Коль не хочешь остаться ты в мире руин.

Все, что я захочу, я могу с тобой сделать.

Ты слуга мой и раб до скончания лет.

Было, будет и есть так. Уже переделать

Ты не сможешь ничто. Ну так понял иль нет?"

…Я в смятеньи молчал. Поспешил удалиться.

Больше видеть его адский взор не хотел.

Лишь одно понимал: не смогу с тьмой смириться

И, пусть даже один, положу ей предел.

4

Время шло. Я все ждал, чтоб успел позабыться

Мой побег. Знал, Создатель за мною следит.

Я старался вовсю, чтоб Он смог убедиться,

Что мне мгла в Мире смертных уже не претит.

И, пока ожидал, дубликат ключа сделал.

Не придется потом мне его воровать.

Делал тайно я все, и Создатель поверил,

Что я больше не буду уже бунтовать.

Наконец час настал. И, ведомый лишь сердцем,

Света Райского взяв три больших лепестка,

Вновь открыть я посмел заповедную дверцу

В мир, закованы где в черный цвет облака.

"Будь что будет! – решил. – Но покончу я с тьмою.

Растворит мглу навек солнца яркого свет!

И неважно, что дальше случится со мною.

Все равно принесу я в Мир смертных рассвет!"

И в холодную тьму я спустился зарею,

Мир как будто расцвел, ярким солнцем звеня.

И рассыпались краски над серой землею,

Растворился туман в свете нового дня.

И вовек смертных мир в темноте не погрязнет,

Ведь людей научил я огонь подчинять.

Свет теперь на Земле никогда не погаснет,

И не сможет Создатель его отобрать.

"Что ж, теперь мне конец. Он убьет меня точно", -

Я подумал, внезапно на миг оробев.

(Малодушная мысль! Как смешно и порочно!)

Но настиг меня скоро Создателя гнев.

И нельзя от него ни сбежать, ни укрыться -

Каждый камень известен Творцу на Земле…

Потому оставалось с судьбою смириться

Ждать расплаты и страх затаить в серой мгле.

5

Подземелье холодное Райского замка…

Он меня приковал кандалами к стене,

Светлый взор свой загнал вновь в кровавую рамку

И негромко сказал, обращаясь ко мне:

"Я понять не могу… И меня то тревожит…

Что с тобою не так, милый мой Херувим?

Тебя сильное чувство какое-то гложет,

Раз решил поиграть ты с терпеньем моим?

Я же ясно сказал, – его очи сверкали. -

Что я сделать могу, коль нарушишь запрет!"

Он достал острый прут раскалившейся стали,

И чернее, чем ночь, показался мне свет.

Он пробил мое тело насквозь, острым жаром

Опалил, не щадя, и к стене приколол.

И окрасился мир ярко-красным пожаром,

И пронзил меня вновь раскалившийся кол.

Застелило глаза алой дымкой тумана…

"Так скажи мне теперь, когда смысла не врать…

Да, покайся, подлец… – усмехнулся Он странно. -

Этим действом своим что хотел ты сказать?

Отвечай, только правду, без тени сомненья,

И тогда, может быть, пощажу я тебя."

"Я хотел помочь людям… – сказал я с презреньем. -

И в их жизнь принести хоть немного огня.

Но меня тут понять ты уже ли сумеешь?..

Тебе будет чужда мысль другим помогать.

Для себя одного только жить ты умеешь

И смешным за других ты считаешь страдать".

Он от гнева вскричал: "Демагогии хватит! -

Меня вновь поразил раскаленный металл. -

Ведь поймет тебя каждый, коль скажешь, что власти

Ты хотел, потому огонь Рая украл!"

"Я хотел помочь людям! Уже ли не ясно?!

И вовек не нужна мне ни слава, ни власть!"

"Лжешь! – пронзил меня вновь. – Только лжешь ты напрасно!

Отвечай, коль не хочешь ты в морок упасть!"

"Я хотел помочь людям! – кричал я, рыдая. -

Отчего же не можешь ты это понять?"

Слезы жгли мне лицо; я, от боли сгорая,

Без конца начал фразу одну повторять.

Раскаленный металл в мое тело вонзая,

Мои крики он слушать, конечно, не стал.

"Я хотел помочь людям!" – я, воздух пронзая

Страшным криком, на хрип звонкий голос срывал.

"Я хотел… помочь… людям… – сознанье теряя,

Я не мог уж кричать, только хрипло шептал. -

И вины своей я никогда не признаю…

Лишь морально, но все же тебя обыграл.

И за то в страшных муках теперь умираю…

Очень часто Добро обрекает страдать.

Только жертва моя не напрасна, я знаю,

И вовек тебе свет у людей не забрать!.."

Взор стальной бороздя умирающим взглядом,

Я простые слова эти тихо сказал,

Но вдруг боль залила мне глаза горьким ядом,

И в тот миг навсегда в черный шелк мир упал.

2 часть

Черен день… Ночь светла… Круг замкнулся порочный.

И не жив, и не мертв… Что со мной, не пойму…

Но в груди пустота. Мир до боли неточный,

Словно сердце мое опустили во тьму.