Набери и выбери

Слишком смелые, слишком откровенные. Кирилл соблазнял открыто, настойчиво – это пугало.

Тогда я не до конца понимала, почему все сжимается от страха. Наверное, я просто боялась того, что он может действительно хотеть меня.

Вроде бы я именно этого и добивалась. Но когда желание стало настоящим и почти реальным – стало по-настоящему страшно.

Так шли месяцы, мы ни разу не виделись. Он не предлагал, я лишь намекала, но не настаивала. Могла, но не стала. Я всегда делала первый шаг, в этот раз решила, что первый шаг должен остаться за мужчиной.

Шага от Кирилла я так и не дождалась. Поэтому ушла первой.

Просто перестала писать, не всегда отвечала и наша долгоиграющая переписка просто растворилась.

Я удалила диалог только у себя. Блокировать не стала – наверное, оставила ему путь к возвращению.

И прошлым вечером он им воспользовался. Вернулся так будто и не было двух месяцев тишины.

Все продолжилось своим чередом, как когда-то: флирт, полунамеки, то самое ощущение азарта. Только теперь все было иначе.

Мы увиделись. Мы поцеловались. И я не знаю, что это было.

Мне кажется – Кирилл действительно хочет меня. И, самое главное, кажется, я тоже хочу его.

Тот поцелуй в машине разбудил во мне что-то, чему я пока не могу придумать четкое объяснение. Будто проснулась природа – инстинкт, жажда близости, не выдуманная, а реальная. Потому что тело, которое я хочу, уже было в моих руках. Оно стало частью моей памяти, отпечаталось в коже. И теперь прятаться от этого желания больше не получится.

Уже в офисе я украдкой отвечала на сообщения Кирилла, глупо хихикала и все время одергивала себя, чтобы не тянуться к телефону.

Мы можем больше никогда не увидеться, но я снова – по привычке – начинаю ждать чего-то. Хотя сама не знаю, чего именно.

Он ведь даже не знает про список. Не догадывается об “ответственности”, которую я на него могу взвалить.

Мой взгляд цепляется за фиолетовый маленький блокнот, который я держала под рукой для всяких аффирмаций. Не особо в них верила, но иногда поднимает настроение.

Именно в нем, на желтых страницах, аккуратным почерком, я записала свой список «успеть до, гребанных, тридцати»:

1. Секс

2. Встретить день рождения с мужчиной

3. Поцелуй

4. Свидание

5. Танцы на набережной

6. Прокатится на мотоцикле

Не так уж много, но даже это кажется мне чем-то почти невозможным.

Я перечитываю список, беру ручку и ставлю галочку напротив «поцелуя». На губах растягивается мечтательная улыбка в предвкушении чего-то нового.

А будет ли это, сейчас зависит от Кирилла. Если сегодня он предложит встретиться, то я дам себе шанс. Отключу голову, чтобы просто жить.

Если нет… что ж. Просто снова сверну диалог.

Кирилл 13:15: фото

Кирилл прислал фото. Привычная залитая светом качалка, он в майке, серых спортивных штанах, расслабленно позирует в зеркало, снимая свое отрожение.

Лицо прикрыто козырьком бейсболки, но все внимание – на теле. Тонкие полоски вен на предплечьях, немного вздутые от тренировки, будто пульсируют прямо под кожей.

Я замираю, уставившись в экран. В этом кадре столько плотности и мужественности, что внутри все сжимается. Хочется прикоснуться, ощутить под ладонями тепло и тяжесть его тела.

Элла 13:15: Ты теперь и днем в зал ходишь?

Кирилл 13:16: Переехал в новый офис, тут корпоративный зал на первом этаже :)

Кирилл 13:17: Ты опять молчишь.

Кирилл 13:17: А так?

Кирилл 13:18: еще одно фото

И он присылает следующее. И это уже не просто фото из спортзала, а намек.

Кирилл наклонился вперед, его рука тянется к гантеле, плечи напряжены – и на секунду я вижу не тренажеры за его спиной, а темную комнату, запрокинутую голову и слышу шепот. Эта рука могла бы держать меня за волосы пока я перед ним на коленях. Или за талию, прижимая крепче.

В груди взрывается тепло, и оно медленно стекает ниже, разливаясь по всему телу. Я закусываю губу, сердце бешено стучит, и кажется, мне не хватает воздуха. Пишу быстро, пока не передумала:

Элла 13:20: Мне больше интересны вены… в другом месте.

Написала и ущипнула себя за щеки. Написала какую-то ересь!

А что еще от меня ожидать? Я не умею флиртовать. Ни в жизни, ни тем более в переписке. Слово «флиртовать» через раз выговариваю правильно, чаще получается «фильтровать».

Вот и надо бы фильтровать, прежде чем писать.

Кирилл 13:21: Ахаха, Элла

Кирилл 13:22: Думаю, тебе бы понравилось. Хочешь увидеть?

Элла 13:22: Не присылай фото, пожалуйста 🙈

Кирилл 13:23: Не буду. Значит, при встрече вживую 😌

Кирилл 13:23: Кст, я раньше думал, что не нравлюсь тебе. Ты же на фотки почти не реагировала.

Кирилл 13:24: А вчера понял, что ты просто стесняшка…

Кирилл 13:24: Но милая до невозможности ☺️ Так бы и съел

Элла 13:25: Развратник.

Кирилл 13:25: Не переживай. Я умею быть осторожным 😉

Элла 13:25: Развратник с дипломом заботы? 😒

Кирилл 13:26: Ну конечно, у меня даже сертификат есть 😌

Кирилл 13:26: «Забота и разврат – базовый уровень»

Кирилл 13:27: Продвинутый курс – только по желанию клиента

Откладываю телефон, прикладываю руку к груди и делаю глубокий вдох. Сама не понимаю, почему губы растягиваются в глупой улыбке. Будто в животе порхает что-то легкое, и бесячая работа бесит меньше.

Но дверь резко распахивается – я вздрагиваю, оборачиваюсь и сталкиваюсь с тем самым взглядом. Светло-карие глаза смотрят на меня холодно, почти безразлично. Улыбка мгновенно слетает с губ.

– Время обеда, – спокойно сообщает он.

– Катя за мной отправила? – догадалась я. Рома молчит, но тяжелый выдох говорит громче любых слов.

Неужели настолько неприятна сама мысль провести со мной пару минут, что он даже сдержаться не может?

Он по-прежнему молчит. Но выражение его лица, как у великомученика, сводит меня с ума. Будто его заставили идти на казнь, а не в мой кабинет.

– И долго мне ждать ваше сиятельство? – с наигранной вежливостью бросает он.

– Не жди, – отрезаю я и разворачиваюсь к нему спиной. – У меня срочное задание от шефа, нет времени.

В этот момент телефон на столе вибрирует. Я хватаю его, будто это спасательный круг – и сердце сразу ныряет куда-то глубже.

Кирилл 13:37: Может пообедаем? Мы же рядом

Да, он прав, мы рядом. Между нами всего одна станция. И он помнит. Это приглашение от человека, который хочет меня видеть, а не терпит мое присутствие.

Я пялюсь в экран, моргаю, будто жду подвоха, но его нет. Он написал. А я ведь себе пообещала: если Кир пригласит – значит, мне можно все.

Условие выполнено.

И, может быть, я правда заслужила этот шанс – отключить голову и позволить себе хотя бы немного… хотеть.

– Элла, если это из-за меня, извини, – вдруг произносит Рома. – Меня просто достали игры Кати

Я отвечаю Кириллу, что выхожу из офиса через десять минут и буду ждать его у станции. Блокирую телефон и снова оборачиваюсь к Роме.

–Я поговорю с ней, – мило улыбаюсь. – Это ты извини, что из-за меня тебе пришлось тащиться в наш блок. Насчет Кати не беспокойся.

Я сразу набираю Катю – нужно срочно убрать Рому с горизонта.

Он молчит, но во взгляде – растерянность. Как будто не ожидал, что я так взбешусь. Будто даже не подумал, что мне может быть больно. А мне больно. И все равно внутри уже подступает знакомая волна – глупое, ненужное чувство вины.

– Вы долго еще? —на обратной стороне возмущенно раздается голос друллеги.

– Я не пойду обедать, – говорю ровно, с трудом удерживая голос спокойным. Но взгляд все равно скользит к Роме, как будто сам по себе. – Петрович попросил забрать документы из банка, так что я убегаю.

– Да? Я не видела его в офисе.

– Написал. Только что.

– Тебе что-нибудь захватить?

– Нет, перекушу по дороге.

– Хорошо, – немного растерянно отвечает Катя, и я отключаюсь.

Вешаю сумку на плечо. Спина выпрямляется автоматически. Шаг – четкий, уверенный. Хотя внутри все трещит от напряжения.

– Если не хочешь меня видеть, надо было сказать раньше, – бросаю я, проходя мимо. – У тебя ведь есть язык. Пользуйся им по назначению.

Рома вздрагивает, выражение его лица меняется. Он будто впервые понял, что мог задеть меня. Что я – не просто случайный раздражитель в его дне и меня вообще-то тоже можно обидеть.

Но я не останавливаюсь. Не даю себе шанса услышать, что он ответит. Выхожу в коридор и бегу к лестнице – только не к лифту. Не хочу стоять рядом, не хочу смотреть ему в глаза, не хочу знать, что он там сейчас думает.

Я не обуза. Я не навязываюсь, но Рома часто смотрит на меня так, будто я мешаю. Словно мое существование в его поле зрения – это уже перебор. А мне, знаете ли, тоже неприятно видеть отторжение.

А ведь когда-то я правда думала, что мы сможем подружиться. Мне нравилось проводить время втроем – я, Катя и Ромка. И был момент, когда мне показалось, что ледяная королева немного оттаял. Что-то щелкнуло – и наши отношения стали теплее.

Но Катя все поняла по-своему. Взяла и снова решила поиграть в сваху. Эти ее "случайные" попытки оставить нас наедине… все испортили.

Придурок. Да я и сама не рада, что нас свести пытаются.

Я спускаюсь в метро – и с каждым шагом дышать становится легче. Будто сбрасываю с себя чью-то вину, чужие взгляды, ненужные объяснения.

Выхожу на поверхность – и тут он.

Кирилл ждал меня у выхода из метро. Увидев его, мысли о Роме мигом растворились.

Белая рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы, красиво оттеняла его медовую кожу. Влажные после душа кудри были небрежно зачесаны назад, будто ему и в голову не пришло тратить время на укладку.

Кир снял темные очки, и на лице появилась широкая улыбка. Его взгляд прошелся по мне откровенно и жадно. Подойдя ближе, Кирилл легко притянул меня за талию и поцеловал в щеку – чуть дольше, чем принято.

От него тянуло густым восточным ароматом: терпкие специи, сладость смолы и едва уловимая горечь кожи. Этот запах кружил голову, был тягучим, горячим, как ночь, и невольно тянулось дыхание глубже.

Хотелось пошутить, что Кир пахнет сексом, но слова застряла в горле.

– Рад тебя видеть, – шепчет он мне на ухо и отпускает.

– Я тоже. Ты очень вовремя написал, – отвечаю и делаю шаг в сторону, чтобы скрыть легкое волнение.

– Да? Я думал пригласить вечером, но увидеть тебя сейчас хотелось сильнее, – его голос лениво тянется, а взгляд скользит по мне с откровенной жадностью.

Сегодня на мне шелковая блуза цвета темного шоколада и светлые прямые брюки. Тонкая ткань мягко ложилась по телу, подчеркивая талию и очерчивала линию бедер, а светлый низ оттенял глубокий цвет верха. Перед тем как выйти из метро, я расстегнула верхнюю пуговицу – чуть глубже, чем обычно.

Маленькая провокация, чтобы проверить его реакцию.

И она сработала. Взгляд Кирилла скользнул к вырезу, задержался, и уголок его губ дернулся в наглой ухмылке. Внутри меня вспыхнул азарт, смешанный с удовольствием. Это была моя игра – и он в нее втянулся.

– Ты не горел этим желанием несколько месяцев назад, – я делаю решительный шаг и вплотную встаю к нему, дерзко задрав подбородок.

Кир ухмыляется и, опустив взгляд на мои губы, осторожно касается моих волос, перекидывая их за спину. Он наклоняется – я чувствую его дыхание на своих губах. Сердце гулко бьется в груди, но он медлит и не целует.

– И ты тоже, – бросает он и резко отстраняется. – Идем? – Кир протягивает ладонь. Я вкладываю руку, и он снова тянет на себя. – Я голодный, как зверь, надеюсь, ты тоже.

– Если смогу отвлечься от этой рубашки, – усмехаюсь я и кончиками пальцев скользну по ткани на его груди, – тогда поем.

– Ты что? Флиртуешь со мной?

– М-м… да? Спасибо, что заметил, – я улыбаюсь и тут же закусываю губу.

Он смеется, и я невольно тоже улыбаюсь, чувствуя, как уходит напряжение. Его ладонь крепко держит мою – я впервые иду с мужчиной за руку.

Он ведет меня обедать. И, к своему удивлению, я не боюсь. Сомневаюсь, что это можно назвать свиданием, но уже хоть что-то.

– О чем думаешь?

– Скажу потом.

Кирилл ухмыляется и кивает на вывеску. Кафе “Провинциы” оказалось совсем рядом с метро, двухэтажное, с большими окнами и мягким светом. На первом этаже все столики были заняты, и мы поднялись выше.

Второй этаж тоже гудел разговорами, но Кир шел уверенно, не оглядываясь, и я просто следовала за ним. Он выбрал столик в глубине зала, подальше от чужих глаз. Листва комнатных растений здесь образовывала зеленые ширмы, создавая ощущение отдельного уголка

Официантка принесла меню, и я машинально начала листать страницы. Кирилл даже не взглянул – откинулся на спинку дивана и сказал уверенно:

– Здесь хорошая паста. Возьми тальятелле с соусом, не ошибешься.

– Ты уже был тут?

– Пару раз, – он пожимает плечами и передает меню официантке. – Мне пиццу «Кватро формаджио» и ризотто с грибами.

Я моргаю, не удержавшись от улыбки. Большому мужчине нужно много есть.

Я отдаю меню девушке и заказываю пасту:

– Тогда мне тальятелле.

Когда официантка уходит, Кирилл снова возвращает ко мне внимательный взгляд.

– Что ты пытаешься во мне найти? – спрашиваю я, делая вид, что занята бокалом воды.

– Что ты пытаешься во мне найти? – спрашиваю я, делая вид, что занята бокалом воды.

– Я тебя смущаю?

– Немного, – честно призналась я. – Ты ведь знаешь, что это все ново.

– Да-да, а еще ты тревожная, но стараешься держать все под контролем. Поэтому я удивился, что ты так легко согласилась на встречу. Я попал в подходящий момент? От кого сбегала?

– От себя, – я опустила меню и посмотрела на Кирилла. – Если бы ты сегодня не пригласил, мы бы больше никогда не встретились.

– Значит, я сделал все правильно, Эллочка?

– О чем ты?

– Ты ведь как уравнение с начальными условиями, – протянул Кирилл, наклоняясь ближе. – Выполнил – процесс пошел, не выполнил – система схлопнулась. Какая награда? Что ты себе пообещала?

Я моргнула от неожиданности, а он подался вперед, не сводя с меня глаз.

– Это ведь так у тебя работает? Игра в знаки.

– Я никогда не говорила про это.

– Прямым текстом – нет, – он усмехнулся. – Но ты рассказывала. «Если утром кроссовки никто не купит, я их заберу». Ты сама себе ставишь условия. – Его улыбка стала шире. – Так что я твоя константа?

Я чуть улыбнулась, но все равно выдохнула серьезно:

– Это моя игра со вселенной. Опора в хаосе. Я ставлю условие, и мне легче принять решение. Так я хоть немного контролирую то, что иначе невозможно контролировать.

– И что было на этот раз? Какое обещание, Элла?

– Жить. Я дала обещание жить «сейчас», как бы банально это ни звучало. Отключить голову, не думать о лишнем и жить моментом. Жить так, как давно хотела.

– Свободно и без сожалений?

– Хотя бы свободно. А сожаления, – я опираюсь локтями о стол и тянусь к нему, – все равно будут.

– Прекрасная мысль, Элла, – тихо отвечает он, наклоняясь ближе. Его низкий и тягучий голос проникает под кожу. – Я могу получить награду за решение уравнения вслепую?

– Что ты хочешь? – спрашиваю я, не отрывая глаз, пальцами лениво скользнув по его запястью.

– Тебя.

И я целую его. Целую горячо, стремительно, будто боялась, что момент уйдет. Его губы отвечают жадно, а ладонь тут же ложится мне на затылок, притягивая ближе.

Я вдыхаю его запах – густой, пряный, с той самой сладкой амброй – и теряюсь в ощущениях. Внутри все сжимается сладким узлом, сердце грохочет, и я уже не могу остановиться.

Плевать, что будет. Все равно. Я иду на поводу своих желаний, и сейчас я хочу Кирилла.

– Я тоже хочу тебя, – шепчу в его губы, – кажется, хотела еще с тех пор, но признаться было страшно.

– Признаться себе?

– Да, – отвечаю так же тихо, прикрывая глаза от его поцелуев в шею. Он тянется ко мне через стол, высокий, настойчивый, и кончики его кудрей щекочут мою кожу. Внизу живота тянет, а напряжение между ног нарастает

– Я, – слова застревают в горле. Мне нужно это сказать, но почему так сложно просить?

– Я подожду, Элла. Я тебя возбуждаю, и это чувствуется, – я вздрагиваю, когда его ладонь ложится на мое колено и медленно ползет вверх, пробуя разжать мои сжатые ноги. – Я буду ждать, когда ты будешь готова. Постараюсь не торопиться… но тяжело держать себя в руках.

– Не держи, – накрываю его широкую ладонь своей и расслабляю бедра. – Это приятно.

– Ох, Элла…

Я не хочу думать, почему его возбуждаю. Не хочу гадать, почему он хочет меня. И уж точно не собираюсь задумываться, почему он готов ждать. Сейчас все это лишнее.

– Поцелуй меня, – прошу я, и он впивается в губы крепким, жадным поцелуем.

И мне нравится.

Чертовски, блядь, нравится!