Кубок Митропы (1927-1940). Забытая история футбольной Атлантиды

Евгений Лешкович

Кубок Митропы (1927-1940). Забытая история футбольной Атлантиды

Евгений Лешкович

КУБОК МИТРОПЫ (1927-1940). ЗАБЫТАЯ ИСТОРИЯ ФУТБОЛЬНОЙ АТЛАНТИДЫ

Посвящается матери и сестре

ВВЕДЕНИЕ

31 мая 2025 года на мюнхенской "Алльянц Арене" состоялся финал Лиги чемпионов, в котором французский "Пари Сен-Жермен" крупно выиграл у итальянского "Интера" (5:0). С трибун за этим разгромом наблюдали 64 327 болельщиков, права на телетрансляцию поединка приобрели свыше 200 стран, а общая телеаудитория финала по оценкам Sports Illustrated составила около 150 миллионов зрителей. Таким образом, финал футбольной Лиги чемпионов посмотрели почти на 30 миллионов человек больше, чем февральский Супербоул между "Канзас-Сити Чифс" и "Филадельфией Иглс", что делает финал Лиги чемпионов крупнейшим из ежегодных спортивных мероприятий (финал чемпионата мира по футболу-2022 посмотрели более миллиарда зрителей, но чемпионат мира проводится раз в четыре года).

В принципе, и без этих цифр понятно, что Лига чемпионов УЕФА – это лучшее, что есть в мировом спорте (и уж точно лучшее, что есть в мировом футболе). Неудивительно, что история этого турнира изучена достаточно хорошо, а новые исследования выходят практически ежегодно – например, на польском языке совсем недавно вышел прекрасный двухтомник Лешека Орловского. Авторы этих исследований традиционно начинают с канонической истории: французский журналист Габриэль Ано публикует в декабре 1954 года статью "Предлагаем футбольный Кубок Европы!", которая вызывает безумный ажиотаж и приводит к тому, что через 9 месяцев (что символично) стартует розыгрыш первого Кубка европейских чемпионов.

В этой истории все правда. Однако важно помнить, что идея Ано родилась не в вакууме. Задолго до его статьи в Европе уже был турнир, в котором принимали участие лучшие команды континента, и который вызывал страсти, для тушения которых иногда приходилось прибегать к помощи дипломатов. Играли в этом турнире легенды мирового футбола, а тренировали этих легенд специалисты, идеи которых остаются актуальными и поныне. Не будет даже преувеличением сказать, что из этого турнира и вышел тот футбол, который мы знаем и любим.

Этот турнир назывался Кубком Митропы. Его историю я и собираюсь вам рассказать в этой книге.

Несмотря на то, что УЕФА официально признал Кубок Митропы "предшественником современных еврокубков", изучен этот турнир крайне слабо. Серьезных исследований по истории Кубка Митропы практически нет, да и обзорной литературы не так уж много. Выделяется вышедшая в 2023 году книга британского историка Йо Арафа "The Forgotten Cup: History of the Mitropa Cup, Mother of the Champions League", но даже она ограничивается описанием турнирного пути победителя каждого розыгрыша, оставляя за скобками большое количество интереснейшего фактического материала. Что касается изданной на чешском языке работы Карела Водички "Liga mistrů první republiky", то она, скорее, представляет из себя статистический сборник. Даже такой авторитетный специалист по истории венгерского футбола, как Джонатан Уилсон, в своем фундаментальном труде "The Names Heard Long Ago: How the Golden Age of Hungarian Football Shaped the Modern Game" ухитряется вспомнить о Кубке Митропы лишь считанное количество раз, хотя этот трофей по два раза выигрывали "Ференцварош" и "Уйпешт". Из-за этого основным источником при написании книги выступили отчеты о матчах из австрийских, чешских и итальянских газет соответствующего периода, благо, во всех этих странах уже закончена работа по оцифровке главных периодических изданий и соответствующие материалы находятся в открытом доступе.

Излишне уточнять, что на русском языке работ о Кубке Митропы доселе не выходило. В заполнении этой лакуны в преддверии столетнего юбилея турнира мне и видится актуальность предложенной читателю книги.

Целью работы был поиск ответов на несколько важных вопросов:

1. Действительно ли Кубок Митропы можно считать "довоенной Лигой чемпионов"?

2. Почему турнир возник именно в дунайском регионе? Что здесь было такого, чего не было в других местах?

3. Почему сейчас Австрия, Венгрия и Чехия не доминируют в футболе так, как в тридцатые? И с чем именно связан их спад?

4. Почему Кубок Митропы, проводившийся после войны и доживший до начала девяностых, не имеет отношения к довоенному турниру с тем же названием?

5. Можно ли рассмотреть какие-то следы Кубка Митропы в современном футболе?

Разумеется, в поисках ответов на столь сложные вопросы нельзя обойтись исключительно футбольной фактурой. Футбол – это неотъемлемая часть общественного строя, поэтому мы также будем обращать внимание на социальные и политические процессы, происходившие в Центральной Европе. В первом разделе, посвященном становлению дунайской школы футбола, мы погрузимся в чарующую атмосферу поздней Австро-Венгрии и попробуем понять, с чем связан феноменальный культурный рывок, случившийся в этой стране на излете Прекрасной Эпохи – и как этот рывок отразился на футбольной культуре. Во втором разделе мы разберемся с причинами, по которым руины империи стали отличной питательной средой для создания международного турнира элитного уровня. В третьем, самом печальном разделе книги, мы проследим за тем, как на дунайский футбол опустится сапог ССовца, а в заключении попробуем понять, в этом ли главная причина смерти дунайской школы. Да и умерла ли она вообще?

Возможно, рассуждения о целях и актуальности книги заставили кого-то из читателей подозревать, что дальше будет трудночитаемый наукообразный опус. Спешу успокоить. Футбол – это радость, а футбол на берегах Прекрасного Голубого Дуная – это радость в квадрате, поэтому упор в книге делается не на какие-то статистические данные и пресловутые "голы, очки, секунды", а на любопытные факты о выдающихся тренерах и игроках. Тем более ярких личностей в Кубке Митропы было с избытком – от Франтишека Планички до Маттиаса Синделара, от Раймона Брена до Дьердя Шароши, от Хуго Майсля до Белы Гуттмана. Хватало и забавных историй: прочитав эту книгу, вы узнаете, как садовники барона Ротшильда основали первый австрийский клуб, почему на футболке "Ференцвароша" ровно девять полос, с какой стати "Уйпешт" называют "чемпионом чемпионов" и какой манеры судейства придерживался 112-килограммовый рефери Франтишек Цейнар.

Если я вас убедил, то следуйте за мной. Нас уже заждались в Вене.

РАЗДЕЛ I. СТАНОВЛЕНИЕ ДУНАЙСКОЙ ШКОЛЫ

ГЛАВА 1. ПОЯВЛЕНИЕ ФУТБОЛА В ВЕНЕ. "ФЁРСТ ВИЕННА" И "КРИКЕТЕР"

3 июля 1866 года вошло в историю Австрии как "черный вторник". В этот день 210-тысячная армия под руководством Людвига фон Бенедека была разгромлена пруссаками у деревушки Садова, что неподалеку от Градец-Кралове. 6 тысяч австрийских солдат погибли, около 9 тысяч были ранены, а еще порядка 20 тысяч разбежались по живописным богемским лесам. Сразу 22 тысячи бойцов сдались в плен, вместе с ними пруссаки захватили 116 пушек. Фон Бенедек каким-то чудом собрал ошметки армии и прикрыл ими дорогу на Будапешт, но дорога на Вену была открыта. При желании прусский король Вильгельм мог навестить венценосного коллегу Франца Иосифа прямо во дворце Шёнбрунн.

Франц Иосиф не стал дожидаться встречи и быстренько капитулировал. Скоротечная австро-прусская война закончилась безоговорочной победой Берлина. Австрия потеряла Гольштейн, Венецию и последнюю надежду когда-нибудь объединить всю Германию под скипетром Габсбургов. Теперь ее под чутким присмотром Бисмарка объединяли прусские Гогенцоллерны.

Звонкая оплеуха, полученная Австрией при Садове, заставила 36-летнего императора Франца Иосифа серьезно задуматься о реформах. Еще бы: шел девятнадцатый год его правления, а поводов для гордости все как-то не прибавлялось. После болезненного поражения при Сольферино (1859) австрийцам пришлось убраться из Северной Италии, еще ранее от империи чуть не отвалилась Венгрия. Подавить мадьярское выступление (1848-1849) помогла Россия, которая могла бы стать для Франца Иосифа естественным союзником, но увы – уже через 4 года началась Крымская война (1853-1856), в которой австрийский император выступил на стороне Англии, Франции и Сардинии. Толку для альянса от Австрии было так немного, что в итоге Франца Иосифа начали презирать не только на берегах Невы, но и на берегах Сены и Темзы тоже. Дипломатическая изоляция привела к тому, что в тяжелом 1866 году помощи ждать было неоткуда, о чем умница Бисмарк, конечно, прекрасно знал.

К концу 1866 года положение Франца Иосифа выглядело просто убийственно. Венгрия в любой момент готова поднять новый мятеж; Италия уже фактически отделилась; в германском мире всем заправляет Пруссия. Экономика оставляет желать лучшего, промышленность тоже. Садова ведь случилась не из-за того, что австрийские солдаты и офицеры были чем-то хуже прусских: она случилась из-за того, что новенькая винтовка Дрейзе стреляла в пять раз быстрее и в два раза точнее, чем устаревшие винтовки австрийского образца, а также из-за того, что сталелитейная империя Круппа обеспечила пруссакам колоссальное превосходство в артиллерии. Кроме того, развитая железнодорожная сеть серьезно облегчила пруссакам маневрирование, а телеграф позволил успешно координировать действия сколь угодно крупных группировок войск. Австрийские генералы не то что телеграфом не пользовались – у них, по признанию Бенедека, и карт-то нормальных не было, хотя воевали они на собственной территории.

Франц Иосиф был невероятно консервативным человеком. Даже в начале ХХ века он продолжал игнорировать печатные машинки и телефоны, категорически запрещал проводить во дворце электричество, всячески избегал автомобилей и предпочитал лифтам лестницы. Однако жестокий урок 3 июля не мог игнорировать даже такой правитель. Австрия явно отстала и выбора у императора уже не было – либо реформы, либо смерть.

Франц Иосиф выбрал реформы. Во-первых, предвидя новые проблемы со стороны венгров, император скрепя сердце пошел на уступки и согласился преобразовать Австрийскую империю в дуалистическую Австро-Венгерскую монархию (1867). Теперь государство состояло из двух равноправных частей со своими парламентами и законами, а объединяла их личность правителя – кайзера Франца Иосифа, который для венгров стал королем Ференцем Йожефом. Так венгерская элита получила практически все, чего хотела, и до самого краха империи ни о каких сепаратистских планах почти не вспоминала.

В том же 1867 году Франц Иосиф даровал подданным империи так называемую Декабрьскую конституцию, согласно которой всем гражданам гарантировались равенство перед законом, свобода слова и вероисповедания, неприкосновенность частной собственности и тайна переписки. С 1868 года для всех подданных стало обязательным восьмилетнее образование, что позволило уже к началу ХХ века практически полностью искоренить неграмотность. Еще до войны с Пруссией в Австрии было отменено крепостное право (1853).

Важным направлением нового курса императора стала индустриализация. Освобожденные от крепостной зависимости крестьяне потянулись в города, где массово устраивались на заводы. В скором времени страна уже могла похвастать такими индустриальными гигантами как "Шкода", "Икарус", "Татра", "Альпин-Монтан" и металлургический завод в Витковице.

Для строительства новых заводов австрийцы приглашали в страну иностранных инженеров, в том числе британских, немецких и французских. Приятным побочным эффектом от сотрудничества с иностранцами – в первую очередь, конечно, британцами – стало развитие австрийского спорта. В 1874 году впервые состоялся Большой Пардубицкий стипль-чез, который и по сей день остается одним из самых престижных соревнований в мировом конном спорте. В начале восьмидесятых набрали популярность гимнастика, бег и фигурное катание. Появились и первые спортивные звезды – например, тяжелоатлет Йозеф Штайнбах и конькобежец Франц Шиллинг.

Как видно, сначала подданные Франца Иосифа больше налегали на индивидуальные виды. Кто же стал убийцей этого тренда? Конечно, садовники! К концу века среди венской аристократии особым шиком считалось иметь виллу с английским садом, причем в идеале следить за таким садом должны были специалисты, выписанные из Британии. Поддался новому увлечению и один из главных богачей империи – барон Натаниэль фон Ротшильд.

Как-то раз барон без предупреждения посетил свою виллу и обнаружил, что его английские садовники обезумели. Они с воплями носились по драгоценному газону за крупным кожаным мячом, пытаясь угодить им между двумя установленными в конце лужайки камнями. Сопровождалось все это толчками, смехом и криками на двух языках, ведь одну пару камней штурмовала четверка британцев во главе с мистером Блэком, а вторую – четверка австрийцев во главе с герром Йоли.

Барону Ротшильду не очень понравилась порча газона, зато очень понравилась новая игра. Разузнав у садовников, что это было, барон запретил им впредь играть в своих садах, но взамен разрешил оборудовать футбольную площадку на пастбище в Куглервизе (район Деблинг). Более того, узнав, что у футбольных клубов в Англии есть фирменные цвета, Ротшильд подарил мистеру Блэку комплект желто-синих комбинезонов, в которых жокеи барона выступали на скачках (желтый и синий были традиционными цветами дома Ротшильдов). Новому клубу не хватало только эмблемы, но вскоре появилась и она – так как среди садовников был родившийся на острове Мэн Уильям Бил, символом ротшильдовской команды стал желто-синий трискелион (расположенные по кругу три ноги, выходящие из одной точки; старинный символ острова Мэн).

Летом 1894 года новая команда подала в городской совет заявку на регистрацию. 22 августа она была удовлетворена. Так на свет и появилась "Фёрст Виенна", выступающая в своих желто-синих цветах и сегодня.

Впрочем, за слово "Фёрст" (“первый”) в названии новому клубу пришлось повоевать. Двумя годами ранее преуспевающий владелец водопроводной компании Джон Грэмлик вместе с другими венскими англичанами основал в городе крикетный клуб. Популярности новая игра как-то не снискала, поэтому в 1894 году Грэмлик решил открыть в клубе еще и футбольную секцию. В городской совет отправили соответствующую заявку, но удовлетворена она была аккурат на следующий день после регистрации "Фёрст Виенны" – 23 августа 1894 года. И зарегистрирован новый клуб из-за этого был не под желаемым названием "Фёрст Виенна Крикет клаб", а просто "Виенна Крикет клаб" (в литературе это название часто сокращают до “Крикетер”). Поговаривают, что не последнюю роль в таком решении городского совета сыграли деньги барона Ротшильда, хотя доказательств тому не имеется.

Обидно? Еще как. Грэмлик и его соратники заимели на "Фёрст Виенну" изрядный зуб, так что столица сходу обзавелась не только первыми клубами, но и ядерным дерби. 15 ноября 1894 года "Фёрст Виенна" и "Крикетер" встретились в Дёблинге, причем посмотреть на первый официальный футбольный матч в истории Вены собрались около 300 зрителей. Особой интриги, правда, не было. За "Крикетер" играли опытные англичане и ирландцы, карьера которых началась еще на родине, тогда как за "Фёрст Виенну" в основном играли необстрелянные австрийцы. Кроме того, джентльмены из "Крикетера" были обуты в бутсы, тогда как футболисты "Фёрст Виенны" пришли кто в чём. Поэтому едва ли стоит удивляться, что первый матч прошел с преимуществом "Крикетера" и закончился победой "сине-черных" со счетом 4:0. С тем же счетом "Крикетер" выиграл и вторую встречу, которая состоялась 29 ноября 1894 года в Пратере.

"Фёрст Виенне" удалось победить лишь с третьей попытки, 14 апреля 1895 года, причем тоже 4:0.

ГЛАВА 2. ВЕНСКИЙ ФУТБОЛ В 1897-1900 ГГ. ПЕРВЫЕ КУБКИ ВЫЗОВА

На рубеже столетий Вена заслуженно считалась городом гениев. Стефан Цвейг, Роберт Музиль и Гуго фон Гофмансталь прославляли дунайскую столицу в литературе, Густав Малер и Арнольд Шёнберг – в музыке, а в живописи гремели имена Густава Климта и Оскара Кокошки. Зигмунд Фрейд готовил революцию в психологии, Эрнст Мах – в физике, Людвиг Витгенштейн – в философии. Стремительно развивалась и инфраструктура столицы – к 1907 году в городе было зарегистрировано 1458 автомобилей, а все 10 районов были электрифицированы. Один не очень успешный художник из провинции, которому позже суждено будет погубить и Австрию, и ее футбол, восторженно писал родным, что “Вена напоминает ему о сказках "Тысячи и одной ночи"”.

Исследователь гениальности Эрик Вейнер справедливо отмечает, что "…гений Вены конца XIX – начала ХХ века состоял не в какой-то одной дисциплине, но в интеллектуальной и художественной энергии, заполнившей каждый уголок и закоулок города. Эта энергия распространялась со скоростью и буйством калифорнийского пожара… Вена неопровержимо доказывает, что творчество заразительно: гениальность порождает гениальность".

Вейнер прав: новые идеи действительно распространялись здесь со скоростью вируса. Поэтому матчи между "Крикетером" и "Фёрст Виенной" довольно быстро породили в Вене футбольный бум. Тем более условия для него складывались весьма благоприятные. Во-первых, население города благодаря отмене крепостного права быстро выросло до 2 миллионов человек, причем большинство из них были молодыми рабочими (город в это время даже называли "Молодая Вена"). Во-вторых, после масштабной забастовки 1895 года правительство согласилось сократить продолжительность рабочего дня до 11 часов (раньше было 15) и сделать воскресенье обязательным выходным, а еще была введена минимальная заработная плата. У трудового люда впервые появились свободное время и возможность подумать о каких-то развлечениях, а не только о том, как бы не помереть с голоду. И если к литературе, живописи и тем более философии души работяг, если честно, не лежали, то футбол был как раз тем, что надо.

К 1897 году в Вене было уже несколько футбольных клубов. Не хуже обстояли дела и в некоторых других частях империи. Все это позволило лидеру “Крикетера” Джону Грэмлику выдвинуть предложение о создании полноценного турнира – Кубка Вызова, принимать участие в котором должны были лучшие клубы Вены, Праги и Будапешта. Предложение Грэмлика было принято на ура. Правда, по разным причинам до 1900 года Кубок Вызова разыгрывался только между представителями столицы.

В первом розыгрыше, который проходил с 14 по 21 ноября 1897 года на Пратере, приняли участие четыре команды – конечно же, "Фёрст Виенна" и "Крикетер", а также "Разеншпильклуб" и "ФК 98", который представлял собой сборную немецко-австрийского гимнастического общества. Интересно, что "ФК 98" выступал именно под таким названием, хотя 1898 год еще даже не наступил.

В первом полуфинале "девяносто восьмые" не оставили шансов "Разеншпильклубу" – 5:0. Все мячи были забиты Зонненшайном и Поллаком, но историки так и не определились, сколько забил первый – то ли 3, то ли 4. Куда больший интерес вызвал второй полуфинал, в котором сошлись "Крикетер" и "Фёрст Виенна". "Сине-черные" быстро повели со счетом 2:0 после гола Гэндона и автогола Моллиша, однако "Фёрст Виенна" еще до перерыва успела отквитать один мяч благодаря точному удару Гиндля. В начале второго тайма "желто-синие" и вовсе сравняли счет (отличился звездный новичок команды Марк Николсон), но в концовке Нэш все-таки принес победу "крикетистам".

Не обошлось и без обязательного для дерби скандала. В одном из эпизодов Николсон нанес мощнейший удар из-за пределов штрафной и мяч, возможно, прошел между штанг, но произошло все это так быстро, что судья не заметил гола и назначил удар от ворот. Игроки "Фёрст Виенны" окружили судью и принялись эмоционально доказывать тому, что он ошибается, но безупречный джентльмен Николсон успокоил коллег, спас от них арбитра и предложил продолжить игру. К спорному эпизоду он вернулся всего один раз, спокойно посоветовав впредь вешать на ворота рыбацкую сетку – так, как это уже давно делали в его родной Британии.

Сетка на воротах – первое, но далеко не последнее рацпредложение, внедренное Николсоном в Австрии. Новый лидер "Фёрст Виенны" очень быстро стал центральной фигурой в венском футболе. На момент первого Кубка Вызова этому уроженцу Шропшира было 27 лет, он работал банковским клерком и оказался в Вене из-за перевода в местный филиал туристической компании "Томас Кук". До этого Николсон жил и работал в Англии, где построил весьма незаурядную футбольную карьеру, поиграв за "Освестри", "Вест Бромвич" и "Лутон Таун". Его пиковым достижением стала победа с "Вест Бромвичем" в Кубке Англии-1891/1892. В финале того турнира "дрозды" разобрались с "Астон Виллой" (3:0), а Николсон отлично поработал на позиции центрального защитника.

Футболистов такого масштаба, при всем уважении к Грэмлику и компании, Вена еще не видела. Да и организаторов тоже. Разобравшись с рутиной и немного освоившись на новом месте, Марк с энтузиазмом принялся за реформы. Он неустанно устраивал открытые тренировки, читал лекции и писал статьи, объясняя венским футболистам последние тактические тренды и пользу физических упражнений. Те, правда, прислушивались довольно неохотно, да и от табака с алкоголем отказываться не спешили. Что поделать, это Вена: на удручающе слабую физподготовку местных футболистов-гедонистов впоследствии будут жаловаться и Джимми Хоган, и Хуго Майсль.

Уровень влияния Николсона на футбольную жизнь Австрии наглядно показывает следующий факт: в 1914 году в городе был основан клуб с названием… "Николсон", лишь в 1933 году сменивший вывеску на ФК "Вена". И это при том, что Марк провел в Австрии всего три сезона, уже в 1900 году отправившись по месту нового назначения в Гамбург. Позже он поработает в Египте и Париже, а на старости лет вернется в родной Шропшир, где и скончается 3 июля 1941 года. Успев, таким образом, застать великую "вундертим", для которой Николсон в свое время придумал форму – 18 декабря 1898 года он организовал в Вене товарищеский матч в формате “местные” против “британцев”, предложив “местным” сыграть в белых майках и черных трусах. Сочетание оказалось удачным и впоследствии эти цвета взяла себе сборная Австрии.

…Пройдя "Ферст Виенну", "Крикетер" вышел в финал первого Кубка Вызова, где без проблем разобрался с "ФК 98" – 7:0. Героем встречи стал Блейкли, забивший по одним источникам два, а по другим сразу 4 гола. Забрал "Крикетер" и следующий большой трофей, победив в проводившемся 18 сентября 1898 года Юбилейном турнире. Турнир этот посвящался 50-летию вступления Франца Иосифа на австрийский престол и был довольно странным: команды состояли из 6 человек, которые играли на полях размером 60х45 метров два тайма по 10 минут. Это позволило грандам вроде "Фёрст Виенны" и "Крикетера" выставить сразу по три команды, а всего в соревнованиях приняло участие 12 коллективов. В финале первая команда "Крикетера" обыграла вторую команду "Фёрст Виенны" со счетом 2:1.

Последнее место в Юбилейном турнире занял "Первый венский футбольный клуб рабочих", или просто "Арбайтер". Игроков в "Арбайтер" в прямом смысле слова набирали по объявлениям – точнее, по объявлению, опубликованному в одной из столичных газет 5 мая 1898 года. Плодов такая политика не принесла – из 19 первых матчей "рабочие" выиграли лишь один, время от времени проигрывая с экзотическими результатами вроде 0:20. Поэтому в начале 1899 года учредители клуба собрали кризисное совещание и решили перезапустить проект. Поменяли все, в том числе и название, которое вы, наверное, слышали – в тот исторический день незадачливый "Арбайтер" стал "Рапидом".

Впрочем, куда интереснее пока что выглядели другие дебютанты – например, основанный 14 октября 1897 года ВАК ("Винер Атлетикшпорт Клуб"). Во втором розыгрыше Кубка Вызова, который стартовал в ноябре 1898 года, ВАК чуть не сотворил сенсацию, едва не выбив в первом же круге действующих обладателей трофея из "Крикетера". Первый матч закончился со счетом 2:2, в переигровке ВАК вышел вперед, но в итоге все же уступил со счетом 2:3. Счет в этом матче открыл 15-летний Йоханн Студничка, о котором на страницах этой книги мы еще не раз вспомним. Ну а "Крикетер" титул все равно не защитил – в полуфинале он потерпел минимальное поражение от перестроенной Николсоном "Фёрст Виенны" (0:1), которая и забрала кубок, обыграв 5 марта 1899 года в финале венскую "Викторию" (4:1). Через год "желто-синие" повторили успех, последовательно обыграв "Баден" (неявка), "ФК 98" (3:1) и "Крикетер" (2:0). "Фёрст Виенна" стала двукратным обладателем трофея, что создавало нешуточную интригу на следующий розыгрыш – по регламенту команда, выигравшая Кубок Вызова три раза подряд, имела право забрать чашу на вечное хранение.