Хрестоматия по дисциплинам «Риторика» и «Риторика для юристов»

Сократ. Придите же сюда, благородные создания, и убедите Федра, отца прекрасных детей, что, если он окажется недостаточно искушен в философии, он никогда не будет способен о чем-либо говорить. Пусть Федр отвечает вам.

Федр. Спрашивайте.

Сократ. Искусство красноречия не есть ли вообще умение увлекать души словами, не только в судах и других общественных собраниях, но и в частном быту? Идет ли речь о мелочах или о крупных делах, – оно все то же, и, к чему бы его ни применять правильно – к важным ли делам или к незначительным, – оно от этого не становится ни более, ни менее ценным. Или ты об этом слышал не так?

§ 3.Прочитайте отрывок из риторического труда Марка Тулия Цицерона «Об ораторе». Согласны ли с рекомендациями Цицерона? Ответ обоснуйте. Приведите пример пословиц и поговорок, отражающих значение коммуникативных качеств речи для эффективного общения.

Чистота и ясность речи

(…) Какой способ речи может быть лучше, чем говорить чистым латинским языком, говорить ясно, красиво, всегда в согласии и соответствии с предметом обсуждения?

Впрочем, что касается тех двух качеств, которые я упомянул на первом месте именно чистоты и ясности языка, то никто, полагаю, не ждет от меня обоснования их необходимости. Ведь мы не пытаемся обучить ораторской речи того, кто вообще не умеет говорить, и не можем надеяться, чтобы тот, кто не владеет чистым латинским языком, говорил изящно; тем менее, конечно, чтобы тот, кто не умеет выражаться удобопонятно, стал говорить достойным восхищения образом. Итак, оставим эти качества, приобретаемые легко и совершенно необходимые. Первое усваивается при обучении грамоте в детском возрасте, второе имеет своим назначением обеспечить людям понимание друг друга, и при всей своей необходимости – это самое элементарное требование из предъявляемых оратору.

Но всякое умение говорить изящно хотя и вырабатывается путем школьного знакомства с литературными памятниками, однако много выигрывает от самостоятельного чтения ораторов и поэтов. Ибо эти древние мастера, не умевшие еще пользоваться украшениями речи, почти все говорили прекрасным языком; кто усвоил себе их способ выражения, тот не будет в состоянии даже при желании говорить иначе, как настоящим латинским языком. Однако ему не следует пользоваться теми словами, которые уже вышли из употребления в нашем обиходе, разве только изредка и осторожно, ради украшения, что я укажу ниже. Но, пользуясь употребительными словами, тот, кто усердно и много занимался сочинениями древних, сумеет применять самые избранные из них.

§ 4.Прочитайте отрывок из античного трактата Аристотеля «Риторика» (IV век до н. э.). Обоснуйте утверждение, что аристотелевская риторика – это наука о доказательной речи, о способах доказательства вероятного, возможного.

Риторика – искусство, соответствующее диалектике, так как обе они касаются таких предметов, знакомство с которыми может некоторым образом считаться общим достоянием всех и каждого и которые не относятся к области какой-либо отдельной науки. Вследствие этого все люди некоторым образом причастны к обоим искусствам так как всем в известной мере приходится как разбирать, так и поддерживать какое-нибудь мнение, как оправдываться, так и обвинять. В этих случаях одни поступают случайно, другие действуют в соответствии со своими способностями, развитыми привычкой. <…>

Так как очевидно, что правильный метод касается способов убеждения, а способ убеждения есть некоторого рода доказательство (ибо мы тогда всего более в чем-нибудь убеждаемся, когда нам представляется, что что-либо доказано), риторическое же доказательство есть энтимема, и это, вообще говоря, есть самый важный из способов убеждения, и так как очевидно, что энтимема есть некоторого рода силлогизм и что рассмотрение всякого рода силлогизмов относится к области диалектики – или в полном ее объеме, или какой-нибудь ее части, – то ясно, что тот, кто обладает наибольшей способностью понимать, из чего и как составляется силлогизм, тот может быть и наиболее способным к энтимемам, если он к знанию силлогизмов присоединит знание того, чего касаются энтимемы, и того, чем они отличаются от чисто логических силлогизмов, потому что с помощью одной и той же способности мы познаем истину и подобие истины. Вместе с тем люди от природы в достаточной мере способны к нахождению истины и по большей части находят ее; вследствие этого находчивым в деле отыскания правдоподобного должен быть тот, кто также находчив в деле отыскания самой истины. <…>

Риторика полезна, потому что истина и справедливость по своей природе сильнее своих противоположностей, а если решения выносят не должным образом, то истина и справедливость обычно бывают побеждены своими противоположностями, что достойно порицания. Кроме того, если мы имеем даже самые точные знания, все-таки нелегко убеждать некоторых людей на основании этих знаний, потому что [оценить] речь, основанную на знании, есть дело образования, а здесь [перед толпой] она – невозможная вещь. Здесь мы непременно должны вести доказательства и рассуждения общедоступным путем <…>. Кроме того, необходимо уметь доказывать противоположное, так же как и в силлогизмах, не для того, чтобы действительно доказывать и то и другое, потому что не должно доказывать что-нибудь дурное, но для того, чтобы знать, как это делается, а также, чтобы уметь опровергнуть, если кто-либо пользуется доказательствами не соответствующими истине.

Из остальных искусств ни одно не занимается выводами из противоположных посылок; только диалектика и риторика делают это, так как обе они в одинаковой степени имеют дело с противоположностями. Эти противоположности по своей природе неодинаковы, но всегда истина и то, что лучше, по природе вещей более поддается умозаключениям и, так сказать, обладает большей силой убедительности.

Сверх того, если позорно не быть в состоянии помочь себе своим телом, то не может не быть позорным бессилие помочь себе словом, так как пользование словом более свойственно человеческой природе, чем пользование телом. <…>

Итак, очевидно, что риторика не касается какого-нибудь отдельного класса предметов, но как и диалектика [имеет отношение ко всем областям], а также, что она полезна и что дело ее – не убеждать, но в каждом данном случае находить способы убеждения; <…> ибо дело врачебного искусства, например, заключается не в том, чтобы делать [всякого человека] здоровым, но в том, чтобы, насколько возможно, приблизиться к этой цели, потому что вполне возможно хорошо лечить и таких людей, которые уже не могут выздороветь. <…>

Глава 3. Есть три вида риторики, потому что есть столько же родов слушателей. Речь слагается из трех элементов: из самого оратора, из предмета, о котором он говорит, и из лица, к которому он обращается; оно-то и есть конечная цель всего (я разумею слушателя). Слушатель бывает или простым зрителем, или судьей, и при том судьей или того, что уже совершилось, или же того, что должно совершиться. Примером человека, рассуждающего о том, что должно быть, может служить член народного собрания, а рассуждающего о том, что уже было, – член судилища; человек, обращающий внимание [только] на дарование [оратора], есть простой зритель. Таким образом, естественными являются три рода риторических речей: совещательные, судебные и эпидиктические. Дело речей совещательных – склонять или отклонять, потому что как люди, которым приходится совещаться в частной жизни, так и ораторы, произносящие речи публично, делают одно из двух [или склоняют, или отклоняют].

Что касается судебных речей, то дело их – обвинять или оправдывать, потому что тяжущиеся всегда делают непременно одно что-нибудь из двух [или обвиняют, или оправдываются].

Дело эпидиктической речи – хвалить или порицать. Что касается времени, которое имеет в виду каждый из указанных родов речи, то человек, совещаясь, имеет в виду будущее: отклоняя от чего-нибудь или склоняя к чему-нибудь, он дает советы относительно будущего. Человек тяжущийся имеет дело с прошедшим временем, потому что всегда по поводу событий, уже совершившихся, один обвиняет, а другой защищается. Для эпидиктического оратора наиболее важным представляется настоящее время, потому что всякий произносит похвалу или хулу по поводу чего-нибудь существующего; впрочем, ораторы часто сверх того пользуются и другими временами, вспоминая прошедшее или строя предположения относительно будущего.

У каждого из этих родов речей различная цель, и так как есть три рода речей, то существуют и три различные цели: у человека, дающего совет, цель – польза и вред: один дает совет, побуждая к лучшему, другой отговаривает, отклоняя от худшего; остальные соображения, как-то: справедливое и несправедливое, прекрасное и постыдное, – здесь на втором плане.

Для тяжущихся целью служит справедливое и несправедливое, но и они присоединяют к этому другие соображения.

Для людей, произносящих хвалу или хулу, целью служит прекрасное и постыдное; но сюда также привносятся прочие соображения.

§ 5.Прочитайте отрывок из «Поучения к братии» Луки Жидяты. Опираясь на текст, сформулируйте правила речевого поведения на Руси XI–XII веков.

Любовь имейте ко всякому человеку, а более всего – к близким: и пусть не будет у вас иного на сердце, а другого на устах! Брату ямы не рой, чтобы не вверг Бог тебя в еще большую! Будь правдив так, чтобы и не каяться: ради правды и закона Божия голову сложи, пусть причтет тебя Бог ко святым. Прощайте брат брату и всякому человеку и не воздайте зла за зло; друг друга восхвалите, тогда и Бог вас похвалит. Не ввергай близких в ссоры, чтобы не прозваться тебе сыном дьявола, но примиряй, и будешь ты Богу угоден. Не осуди брата даже в мыслях, помни о своих грехах, тогда и Бог тебя не осудит. Помните и заботьтесь о странниках, и убогих, и заключенных, не обделяйте милостью и своих сирот!

Не пристали вам, братья, шутовство и бесовские игрища, и срамные слова молвить, и гневаться всякий день. Не презирай никого, ни над кем не смейся, в несчастье же терпи, уповая на Бога. Не имейте дерзости и гордости – не склоняйтесь ни к чему подобному, помня, что назавтра и сами будем смрадом, и гноем, и червями! Будьте смиренны и кротки, исполняйте Божии заповеди, ибо в сердце гордеца дьявол обитает, и слово Божие не может утвердиться в нем.

Почитайте старого человека и родителей своих, не клянитесь Божьим именем, ни иным чем не заклинайте и не проклинайте! Судите по правде, мзды не берите, в рост (денег) не давайте. <…> Не убей, не укради, не солги, не будь лжесвидетелем, не ненавидь, не завидуй, не клевещи! <…> Не буди ни гневлив, ни вспыльчив, с радующимися радуйся, с печальными печалься. Не ешьте скверной пищи, почитайте святые дни. Бог же мира со всеми вами. Аминь!

§ 6.Познакомьтесь с отрывком из «Поучения Владимира Мономаха» (1053–1125). Какие риторические советы актуальны сегодня?

Ибо как Василий учил, собрав юношей: иметь душу чистую и непорочную, тело худое, беседу кроткую и соблюдать слово господне: «Еде и питью быть без шума великого, при старых молчать, премудрых слушать, старшим покоряться, с равными и младшими любовь иметь, без лукавства беседуя, а побольше разуметь; не свиреповать словом, не хулить в беседе, не много смеяться, стыдиться старших, с непутевыми женщинами не беседовать и избегать их, глаза держа книзу, а душу ввысь, не уклоняться учить увлекающихся властью, ни во что ставить всеобщий почет». <…>

Научись, верующий человек, быть благочестию свершителем, научись, по евангельскому слову, «очам управлению, языка воздержанию, ума смирению, тела подчинению, гнева подавлению, иметь помыслы чистые, побуждая себя на добрые дела, Господа ради; лишаемый – не мсти, ненавидимый – люби, гонимый – терпи, хулимый – моли, умертви грех». <…> Куда же пойдете и где остановитесь, напойте и накормите нищего, более же всего чтите гостя, откуда бы к вам ни пришел, простолюдин ли, или знатный, или посол: ибо они, проходя, прославят человека по всем землям, или добрым, или злым. Не пропустите человека, не поприветствовав его, и доброе слово ему молвите. Что умеете хорошего, то не забывайте, а чего не умеете, тому учитесь – как отец мой, дома сидя, знал пять языков, оттого и честь от других стран. Леность ведь всему мать: что кто умеет, то забудет, а чего не умеет, тому не научится. Добро же творя, не ленитесь ни на что хорошее, прежде всего к церкви: пусть не застанет вас солнце в постели. Так поступал отец мой блаженный и все добрые мужи совершенные…

§ 7.Познакомьтесь с примером эпидейктического (торжественного) красноречия. Прочитайте «Слово о Законе и благодати» митрополита Илариона (XI век). За что он хвалит князя Владимира? Какие риторические фигуры использует?

Как же восхвалим тебя, о пречестный и славный среди земных владык, премужественный Василий! (Василий – христианское имя святого князя Владимира. – Авт.) Как подивимся величию, крепости и силе (твоей), какую благодарность воздадим тебе за то, что чрез тебя познали Господа и ложь идольскую избыли, что твоим повелением по всей земле твоей славится Христос! Как назовем тебя, христолюбче? Друже правды, вместилище разума, средоточие милости! Как уверовал? Как воспламенился любовию Христовой? Как вселился в тебя разум выше разума земных мудрецов – чтобы Невидимого возлюбить и к небесному устремиться? Поведай нам, рабам твоим, поведай, учитель наш!

§ 8.Определите, какие тропы и фигуры (особенно разновидности иронии) использует Иван Грозный в послании к Стефану Баторию.

<…> Мы, великий государь, царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси самодержец, Стефану, Божиею милостью великому государю, королю Польскому и великому князю Литовскому, Русскому, Прусскому, Жмудскому, Мазовецкому, князю Семиградскому.

Мы твою грамоту прочли и хорошо поняли – ты широко разверз свои высокомерные уста для оскорбления христианства. А таких укоров и хвастовства мы не слыхали ни от турецкого султана, ни от императора, ни от иных государей. А в той земле, в которой ты был, и в тех землях тебе самому лучше известно, нигде не бывало, чтобы государь государю писал так, как ты к нам писал. А жил ты в державе басурманской, а вера латинская – полухристианство, а паны твои держатся иконоборческой лютеранской ереси. <…>

Пойми же, к чему тебя приводит Курбский, чтобы нас погубить! Мы смиренно уведомляем тебя об этом по христианскому обычаю – ведь тебя Курбский обрел как нашего губителя, а ты мощью благочестивого рассудка отвергни его злочестие и такую недостойную славу на себя не возводи, но лучше укрась себя славой благочестивого государя и благочестием. И если Бог соблаговолил тебя из такого княжества возвести на такое великое государство, то ты в этом государстве введи такие христианские обычаи, которые достойны столь великого государства. А начнешь и впредь браниться с такими оскорблениями, то и будет видно, какого ты происхождения, как поступаешь и пишешь.

А мы как христиане по христианскому обычаю со смирением увещеваем и браниться с тобою не хотим, потому что тебе со мною браниться – честь, а мне с тобою браниться – бесчестье. <…>

И не потому ли ты надеешься быть величественнее нас, что отвергаешь наше происхождение от Августа-кесаря? Так поразмысли о своих предках и о нашем ничтожестве. Всемогущий Бог благоволил ко всему нашему роду: мы государствуем от великого Рюрика 717 лет, а ты со вчерашнего дня на таком великом государстве, тебя первого из твоего рода по Божьей милости избрали народы и сословия королевства Польского и посадили тебя на эти государства управлять ими, а не владеть ими. А они люди со своими вольностями, и ты присягаешь величию их земли, нам же всемогущая Божья десница даровала государство, а не кто-либо из людей, и Божьей десницей и милостью владеем мы своим государством сами, а не от людей приемлем государство, только сын от отца отцовское по благословению приемлет самовластно и самодержавно, а своим людям мы креста не целуем.

Поэтому мы, уповая на Божье щедрое милосердие, ждем и надеемся милостью его всемогущей десницы обрести и державу, и силу, и победу над всеми видимыми и невидимыми врагами своими. И если пожелает Господь, то сохранит свое достояние – искру благочестия истинного христианства в Российском царстве – и укрепит державу нашу от всех львов, пышущих злобой на нас. А ты уповай на свое, как хочешь, так и живи, ибо «не на силу коня смотрит Бог, не быстроте ног человеческих благоволит; благоволит Господь боящимся его и уповающим на его милость», а мы надежду свою и волю и жизнь свою возлагаем на волю всемогущего Бога, ибо какова его святая воля о нас, недостойных, так и будет, ибо от него держава, и сила, и власть, и господство. Будь имя Господне благословенно отныне и вовеки! Будь, Господи, милость твоя на нас, ибо на тебя мы уповаем!

Писана в нашей вотчине в городе Пскове в лето от создания мира 7088-е (1579), в первый день октября, индикта 8-го, на 45-й год нашего государствования, а царствования нашего: Российского – 32, Казанского – 28, Астраханского – 25.

§ 9.Красноречие Аввакума – настоящее явление в русской языковой культуре XVII века. Меткая, по самой своей природе реалистичная, русская по складу, с поговорками и пословицами, иногда грубоватая, но всегда предельно выразительная речь производит впечатление необыкновенной простоты. Проанализируйте повествование «Житие протопопа Аввакума». Укажите элементы живой устной речи.

Еще вам побеседую о своей волоките. Как привезли меня из монастыря Пафнутьева к Москве, и поставили на подворье, и, волоча многажды в Чудов, поставили перед вселенскими патриархами, и наши все тут же, что лисы, сидели, – по Писанию с патриархами говорил я много. Последнее слово ко мне рекли: «Почему ты упрям? вся наша Палестина, – и сербы, и албанцы, и волохи, и римляне, и ляхи, – все трема перстами крестятся, один ты стоишь во своем упорстве и крестишься пятью перстами! Так не подобает!»

Мне, бедному, горько, а делать нечего стало. Побранил их, сколько мог, и последнее слово рекл: «Чист я, и прах прилепший от ног своих отрясаю пред вами, по писанному: «лучше един твори волю Божию, нежели тьмы беззаконных!» Так на меня и пуще закричали: «Возьми его! – всех нас обесчестил!» Да толкать и бить меня стали; и патриархи сами на меня бросились, человек их с сорок, чаю, было, – велико антихристово войско собралось! Ухватил меня Иван Уваров да потащил. И я закричал: «Постой, – не бейте!» Так они все отскочили. И я архимандриту Денису говорить стал: «Говори патриархам: апостол Павел пишет: «Таков нам нужен архиерей, преподобен, незлоблив!»… а вы, убивши человека, идете на службу в церковь». Так они сели. И я отошел ко дверям, да набок повалился: «Посидите вы, а я полежу», – говорю им. Так они смеются: «Дурак-де ты, протопоп! и патриархов не почитает!»… Да и повели меня на цепь.

Ломоносовская эпоха в истории риторики

§ 10.В литературном наследии М. В. Ломоносова большое место занимала ораторская проза в жанре «Слово», ориентированная на прямое обращение к аудитории. Это «Слово о пользе химии», «Слово о явлениях воздушных», «Слово о рождении металлов», «Слово похвальное Петру Великому» и др.

Прочитайте «Слово похвальное Ея Величеству государыне Императрице Елисавете Петровне…». Приведите примеры, иллюстрирующие принадлежность этого высказывания к жанру похвального слова.

Если бы в сей пресветлый праздник, слушатели, в которой под благословенною державою всемилостивейшия Государыни нашея покоящиеся многочисленные народы торжествуют и веселятся о преславном Ея на Всероссийский престол восшествии, возможно было нам, радостно восхищенным, вознестись до высоты толикой, с которой бы могли мы обозреть обширность пространнаго Ея Владычества и слышать от восходящаго до заходящаго солнца беспрерывно простирающияся восклицания и воздух наполняющия именованием Елисаветы, коль красное, коль великолепное, коль радостное позорище (по В. И. Далю, «позор, зрелище, которое представляется взору». – Авт.) нам бы открылось! Коль многоразличными празднующих видами дух бы наш возвеселился, когда бы мы себе чувствами представили, что во градах крепче миром, нежели стенами огражденных, в селах, плодородием благословенных, при морях, от военной бури и шума свободных, на реках, изобилием протекающих между веселящимися брегами, в полях, довольством и безопасностию украшенных, на горах, верхи свои благополучием выше возносящих, и на холмах, радостию препоясанных, разные обитатели разными образы, разные чины разным великолепием, разныя племена разными языками едину превозносят, о единой веселятся, единою всемилостивейшею своею Самодержицею хвалятся.

§ 11.Первая попытка Ломоносова создать учебник риторики – событие большого исторического значения. Русский литературный язык начала 1740-х годов был полон стилистических и лексических противоречий. Между различными стилями литературного языка и между различными литературными жанрами еще не наметилось определенных границ. Церковно-книжный строй речи перемежался оборотами письменной и разговорной русской речи. Засорившие литературный язык иностранные слова чередовались с «приказными», народные, просторечные – с церковно-славянскими, зачастую неудобопонятными. Появление при этих условиях теоретического труда, утверждавшего некоторые основные начала литературной речи, удовлетворяло одну из самых насущных потребностей русского общества. Риторика Ломоносова содержала свод правил, которым предлагалось следовать в литературных произведениях высоких жанров, т. е. таких, где затрагивались преимущественно государственные, общественные и религиозно-философские темы. В отличие от прежних курсов, написанных на трудно понимаемом церковно-славянском языке или на еще менее доступной латыни, руководство Ломоносова было написано по-русски, ясным и образным языком. Двояким образом ломало оно издавна установившуюся традицию: до Ломоносова учебники риторики сочинялись неизменно представителями духовенства и предназначались главным образом тому же духовенству. Ломоносов, с одной стороны, самим фактом своего авторства вырывал из рук духовных лиц присвоенное ими исключительное право, с другой же стороны, адресовал свой учебник не одной их касте, а широкому демократическому читателю.

Прочитайте высказывание М. В. Ломоносова о риторике, данное им в «Кратком руководстве к красноречию». Согласны ли вы с этими высказываниями? Ответ обоснуйте.

Риторика есть наука о всякой предложенной материи красно говорить и писать, то есть оную избранными речьми представлять и пристойными словами изображать на такой конец, чтобы слушателей и читателей о справедливости ее удостоверить. Кто в сей науке искусен, тот называется ритор.

Материя риторическая есть все, о чем говорить и писать можно, то есть все известные вещи на свете, откуда ясно видеть можно, что ритор, который большее познание имеет настоящего и прошедшего света, то есть искусен во многих науках, тот изобильнее материи имеет к своему сладкоречию. И для того, кто желает быть совершенным ритором, тот должен обучиться всем знаниям и наукам, а особливо истории и нравоучительной философии.

Судебное красноречие в России конца XIX – начала XX века

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

См.: Абрамова Н. А., Никулина И. А. Риторика для юристов: учебное пособие. М.: Проспект, 2020. 336 с.; Абрамова Н. А., Никулина И. А. Риторика: учебное пособие для специалитета. М.: Проспект, 2020. 368 с.