Сквозь Зоны. Операция «Пропавшие»

– Да в цеху у погрузочной ямы с кранами. Там еще старый «уазик» стоит и «электроны» бродячие, – соврал он.

– Ясно. – Ответ Хищника, видимо, устроил. – Ауфидерзейн.

Лоцман промолчал.

Железная дверь выпустила сталкера из кабинета и с лязгом захлопнулась. В коридоре помимо Мавра Лоцман увидел белобрысого парня в армейском «комке». Тот стоял у окна, навалившись на подоконник, и что-то выглядывал на улице. Когда Мавр шагнул навстречу Лоцману, незнакомец тоже повернулся.

– Здоро`во! Как там Зигмунд? В хорошем настроении? – изучающе глянув на Онисима, поинтересовался он.

– Так себе, – сквозь бульканье воды из фляжки буркнул Лоцман. – Всю кровь выпил. Здорова.

– Эх, вот всегда так…

– Лоцман, пошли, выдам вещи, – вклинился Мавр. Затем кивнул блондину: – Заходи, Зигмунд ждет.

– Что за сталкер? – спросил у чеха Лоцман, когда они зашли в раздевалку. – Должник или контрабас?

Мавр не успел ответить, как Онисим все понял: помимо его «Сумрака» на крючках висел только один комбез. «Сталь» – комбинезон военных сталкеров.

– Твою мать, – только и выдавил он.

– Костя Прапор, – произнес Мавр. – Работает с Зигмундом по контракту.

Лоцман тихо выругался. Посиделки у Хищника обрели практический смысл. Немец тупо тянул время.

«Может, просто совпадение? – подумал Лоцман, принимая из рук Мавра родной вещмешок. – На хрена Хищнику так заморачиваться? Или в файлах Зубра действительно что-то важное?»

В любом случае рассчитывать стоило на худший вариант: что Прапор здесь по его душу.

Лоцман быстро проверил комбинезон и мешок. Весь нехитрый скарб оказался нетронут. Очки, бинокль, медикаменты, патроны в бумажных пачках, армейский котелок, складник, зажигалка. Верный «Нюхач», респиратор, подсумки и горсть болтов Зубра. Отдельно плащ-палатка и ОЗК. В комбинезоне обнаружился маленький сюрприз – стебелек гжелки в нарукавном кармашке. Мавр то ли не заметил, то ли решил не брать чужое.

– Все на месте? – поинтересовался чех, наблюдающий за проверкой.

– Кажется, да. – Лоцман сложил все обратно в мешок, думая о том, как поступить и как оторваться от возможного преследования. – Ободрали как липку.

В голову пришла мысль.

– Гашек, слу-у-шай, – протянул Лоцман, словно вспомнив нечто важное. – Я ведь обещал тебе в «Мавра» сыграть! Давай раскинем партейку? На кон с твоей стороны поставим сухпай на трое суток, а с моей гжелку.

Чеху идея пришлась по душе.

– Идет, – ухмыльнулся он. – Но за гжелку ты мог купить куда больше, чем банку тушенки.

– Если мне повезет, – ухмыльнулся в ответ Лоцман, – то тушенка достанется мне просто так.

– Сыграем в комнате для чистки оружия. – Мавр помог снять комбинезон с крюка. – Зигмунд не будет торопить. Проверка оружия перед выходом – святое дело.

– Да, он дело знает… – рассеянно согласился Лоцман, принимаясь за экипировку.

Он понимал, что рискует, задерживаясь в «Острове», но, с другой стороны, если Прапор пойдет за ним, то не имеет значения, сейчас начнется охота или через час. Чтобы добраться до Дока, нужна еда. Легенда Зоны жил на болотах между Ильинкой и Лубянкой, напрямую от Буряковки километров десять, но в Зоне этот один десяток легко превращался в три-четыре, а то и в пять. Лоцман подумал о застрявшем на Векторе бедолаге, который уже три дня сидел в аномальной ловушке. Наверняка тоже голодный, если не умер.

– Гашек, от поисковиков не было весточек? – спросил он Мавра. – Нашли кого-нибудь?

– Пока ничего. Ушли сутки назад, может, еще не добрались.

– И никаких маячков SOS не было?

– Не было, а что?

– Да так… просто спрашиваю. – Лоцман застегнул последние пуговицы-молнии комбинезона, взял вещмешок. – Я готов.

План побега из логова Хищника в принципе тоже был готов. Лоцман решил тянуть время до последнего, чтобы уйти максимально поздно. КПК показывал шестой час вечера. Темнеть начнет в девятом. Оторваться от слежки шанс есть, учитывая, что он пойдет к Вектору, а не к Доку, и что медальон позволит быстрее искать путь среди аномалий…

Следуя за Мавром по обшарпанному полутемному коридору до оружейки в кабинете труда, Лоцман морально готовился к новому раунду борьбы за жизнь. Впрочем, в Зоне иначе и не бывало.

«Абакан» Отелло, ПМ Зубра, штык-нож Куркуля ждали «нового» хозяина в отдельной ячейке за стальной решеткой. Худой, с лицом хорька Моргун выдал оружие, и Лоцман с Мавром перешли в мастерскую по соседству, также за стальной решеткой и к тому же с отдельным выходом на улицу.

Не теряя времени, Мавр извлек из кармана колоду карт и принялся тасовать. Лоцман устроился на стуле у верстака, разложил принадлежности для чистки.

– Гашек, слушай, – наблюдая за сдачей карт, произнес Лоцман, – ты же давно у Зигмунда работаешь? Что за товарища он нет-нет да вспоминает? Мол, какие-то откровения тот ему все говорил?

– Старая история. – Мавр положил на верстак колоду и последнюю карту, игра началась. – Была у него когда-то команда в африканской Зоне. Охотились за редким артефактом. Потом все перебрались сюда. Хэфтик, Граф… был еще один, но я его не застал. Эти двое забега`ли в гости, пока не сгинули в Зоне.

– Вон оно как… – Лоцман сбросил в дом семерку и пикового короля. – Мавр. Считай очки дружище.

Партия длилась чуть больше получаса. Азартный чех проигрался вчистую. Лоцман закончил партию под вечные: «Девять граммов в сердце постой, не зови… Не везет мне в смерти, повезет в любви!» – хлопнув по столу дамой червей. Во время партии оба исподволь спрашивали друг друга о всяком, в надежде, что оппонент забудется и сболтнет что-нибудь интересное, но ни тот, ни другой не допустили подобной промашки.

Как и договаривались, Мавр принес Лоцману три суточных комплекта сухпая и пластиковую полторашку воды.

Пришло время уходить.

– Ну все, Гашек, давай, – упакованный в «Сумрак», с вещмешком за спиной и «Абаканом» на плече попрощался Лоцман. – Потопал я до Старой Красницы, а оттуда через садовые участки махну до Дока. Зигмунду привет. Скажи, что скоро вернусь.

– Удачи тебе! – Мавр пожал протянутую Лоцманом руку. – Жаль, что так вышло с мужиками. Добрые были сталкеры.

Лоцман кивнул. Молча открыл дверь мастерской и вышел во двор старой школы. Окруженная забором из сетки территория «Острова Сокровищ» была стабильным и надежным островком безопасности в глубине Чернобыльской Зоны. Лоцман глянул на хмурое небо, на проход в заборе – в мир аномалий и мутантов, окинул взглядом здание. Моргун уже наверняка сидел на крыше с биноклем и снайперкой. Прапор, скорее всего, тоже украдкой бдит со второго этажа. Окна кабинета Хищника выходят на другую сторону, а то бы и тот не упустил возможности проследить, как уматывает прочь незадачливый бродяга.

Прислушиваясь к внутренним ощущениям и поведению медальона, Лоцман зашагал на запад, выдерживая направление на Старую Красницу.

«Пусть видят, что иду к Доку, – с толикой злорадства подумал он. – Ищите потом…»

Дел не так уж много. Добраться до бедолаги, потом до Дока. Провернуть дела с Отелло и утрясти проблемы с Хищником… а там и до мечты рукой подать – Дальний Восток, океан, нехитрая работа.

Любой путь всегда начинается с первого шага.

Глава 3

Погоня

– Сталкер! Стой! Требование официального контингента!

Окрик застал Лоцмана врасплох. Проклиная все и вся, он замер, приподнял руки до уровня плеч и посмотрел направо-налево. Ни на заросшей улочке, ни среди заброшенных домов никого не было – ни патруля, ни каких-либо других военных. Да и не должно было быть – прежде чем уходить из деревни, Лоцман залез на колокольню церкви (едва не угодив в «круговерть») и в бинокль осмотрел окрестности Буряковки. А пока добирался до околицы – петлял, выжидал, кружил, чтобы не столкнуться с коршунами Зоны. И тем не менее его сцапали.

– Я выполняю поручение Зигмунда! Сам пустой! – крикнул он, высматривая невидимого вояку и оценивая возможности уйти подобру-поздорову. – Стою, внимательно слушаю.

Еле слышно фыркали «мухобойки», шелестели деревья. Черные провалы окон, щели в воротах и заборах безмолвно взирали на одинокого сталкера. «Официальный контингент» провоцировал добычу, но Лоцман не собирался испытывать судьбу.

Невидимый «официал» выжидал еще минуту, потом дверь мансарды ближайшего дома открылась, и из тени на балкон вышел уже знакомый Лоцману комбинезон «Сталь». Лицо Прапора было закрыто маской и шлемом; АКМ с глушителем держал под прицелом жертву.

Лоцман подождал, пока военстал проберется к тропе сквозь заросли сорных растений и встанет напротив. За себя Онисим был совершенно спокоен: раз Прапор человек Хищника – значит, дело в очередной проверке.

– Международный контингент охраны Периметра, прапорщик Федорчук! – раздался глухой голос из-под маски. – Сталкер, оружие на землю, вещи и КПК к досмотру.

Лоцман не двинулся с места.

– Костя, к чему этот балаган? Можешь не прятать лицо. – Лоцман тяжело вздохнул. – Я узнал твой голос и видел твой комбез у Хищника.

– Плевать на Хищника, у меня свое начальство. Вещи, КПК к досмотру! – рявкнул военстал.

Глушитель АКМ нетерпеливо ткнулся в грудь сталкеру. Лоцман побледнел. Видя, что Прапор не шутит, взялся руками за лямки вещмешка.

– Все вы смелые на одиночек нападать, – процедил он, скидывая мешок на землю. – Блокировку КПК снимать не буду и убивать меня ради доступа тоже не советую.

– Нелегальные аномальные образования подлежат конфискации. Разведка донесла, у тебя есть.

– Откуда? Нет ничего!

– Покалечить при обыске? Я могу.

– Значит, не хотите дать шанс добраться до Дока? – Лоцман распустил горловину вещмешка. – М-да…

– Плевать, куда ты держишь путь. Мне нужно знать, где искать Зубра.

– Зубра или кейс? Чемоданчик почему-то очень важен для Хищника, и…

– Зубр был моим другом, – перебил Прапор. – Он умер, а ты остался жив. Где он лежит? Где его вещи? И кейс ведь он нес?

– Вы меня уже достали… – Повинуясь жестам дула АКМ, Лоцман расстегнул «Сумрак» и полез под повязку на пояснице. – Зубр тоже был мне другом. Крот, Куркуль, Сухарь тоже были друзьями! И что теперь? Все могут сдохнуть в любой момент. Мы в Зоне, мать твою. Я точно помру, если не дойду до Дока.

«Спящий сталкер» упал в пыль рядом с вещмешком.

– Смотри! Нет у меня хабара Зубра! Нет у меня артефактов, кроме мелкой безделушки.

Прапор скупыми движениями порылся в мешке, развернул бумажку с «лизуном», поднял с тропки медальон. Поднес к скрытым за стеклом шлема глазам, повертел, убрал в нагрудный карман.

«Вот и подписал себе смертный приговор», – подумал Лоцман. С тоской глянул на хмурое небо. Там, в вышине, парили вороны. Ветерок донес мяуканье банши-кота.

В окнах, на столбах покачивались «ржавые волосы». Жизнь в Зоне шла своим чередом.

– Зря ты забрал у меня лечилку. Если я сдохну по дороге к Доку, кому от этого выгода? Со мной найти кейс было бы проще.

– Я хочу найти Зубра. Плевать мне на кейс. – АКМ подал жест, что Лоцман может собирать манатки. – Зубр мне жизнь спас.

Глядя на упакованного в «Сталь» Прапора, Лоцман терялся в догадках, какую цель тот преследует. Встречались у Хищника, но военстал не подает виду, что работает на торговца. Неужели Хищник на самом деле так печется о безупречной репутации? Продажные военные грабят для Зигмунда Фукса вольных сталкеров? Ни-ни! Быть такого не может!

– Зубр в Черном озере у вертолета, если Хищник тебе не сказал, – видя, что Прапор ждет ответа, произнес Лоцман. – Хищник уже отправил туда поисковиков. Сам, увы, сопроводить не могу.

– Я проверю.

– Все? Могу идти? Вечереет.

– Значит, не покажешь КПК? – Прапор нарочито медленным движением щелкнул рычажком предохранителя автомата. – Нелегальные лица в Зоне могут быть застрелены без предупреждения.

Между ними повисло напряженное молчание. Тяжелое, осязаемое. Лишь неугомонный ветерок подавал голос поскрипыванием ставни и легким шорохом зарослей.

– Нет.

Лоцман обронил это слово, четко сознавая, что ничего этот «официал» ему не сделает. Если б сила решала, вояка не стал бы тянуть кота за хвост.

Видя, что блеф не удался, Прапор решил закругляться.

– Досмотр закончен, – проворчал он. – Предупреждаю, за дачу ложной информации официальному лицу последствия самые суровые. – Поднял левую руку, взглянул на пристегнутый КПК. – Дуй к своему Доку и запомни мои слова.

– Так точно, товарищ прапорщик.

Поглядывая на поляризованное стекло шлема и черное отверстие «глушака», Лоцман собрал вещи. Закинул вещмешок на спину, достал «Нюхач» и побрел к околице деревни, нет-нет да бросая взгляд за спину. Военстал наблюдал и не двигался. Ждал, когда сталкер-горемыка уберется восвояси.

Лоцман зашагал по бывшей дороге на Старую Красницу, вновь и вновь прокручивая в голове странную встречу. Прапор знал про медальон, забрал его… но все намеки про сговор с Хищником игнорировал. С другой стороны, мог стукануть Мавр. Но так или иначе Прапор покойник…

У последнего дома Лоцман решился. Свернув тропкой, ведущей через сломанные ворота во двор, он, перед тем как исчезнуть за стеной зелени, крикнул:

– Предупреждаю, артеф смертелен! На полном серьезе говорю!

Ответом Прапора послужили лязганье затвора и два глухих хлопка. В посеревших от времени и непогоды досках ворот образовались дырки, сопровождаемые треском и щепками.

– Вот и желай добра людям… – буркнул Лоцман, направляясь к хозпостройкам, чтобы оттуда перебраться в соседний двор.

В воздух взвился пепел из старого кострища. Из замшелого колодца пахнуло влажной свежестью. Находящийся тут же «омут» заколыхался от близости добычи. Из разбитых окон избы донеслись шорохи.

Зона наблюдала за сталкером.

Морщась от болевых ощущений, Лоцман проковылял мимо остатков поленницы, клумб, бочек с ящиками и проскользнул в полуоткрытую дверь коровника. Сел у яслей на полусгнившее сено, направил «Абакан» на проход. Замер. Прислушался.

Тишина.

Военстал не бросился в погоню.

Успокоившись и переведя дух, Лоцман прошел из коровника в сенник, а оттуда в огород. Редкие аномалии были хорошо заметны в высокой траве, поэтому сталкер без опаски добрался до развалившегося плетня и юркнул в лабиринт яблоневого сада. Соседний дом встретил нехитрой деревенской обстановкой, унынием и запустением. Обширные колонии лишайника и мха щедро произрастали в трещинах штукатурки, под отслоившимися обоями. Стараясь не шуметь, Лоцман миновал заброшенное жилище и устремился к следующему. Так, двор за двором, дом за домом, добрался до тропы, ведущей к Вектору. Осталось миновать водонапорную башню и пройти мимо «эйфеля».

Прапор так и не объявился.

«Пора рисковать. – Лоцман погладил гайку-оберег на синей ленте. – Даст Зона, ни патруля, ни Прапора».

Так быстро, как получалось, он двинулся по тропке к холму с анкерной опорой, носящей в народе название «эйфель». Труп Мажора внутри опоры никуда за минувшие сутки не делся, а вот у могильного креста к консервам добавились две пачки галет и конфеты.

Лоцман подошел к псевдомогиле, глянул на подношения. Сердце забилось чаще, а в голову полезли непрошеные воспоминания.

Флотская фуражка. Подзорная труба. Лот.

«Лоцман».

Он попробовал эту водку здесь, в Зоне. Первый раз на кордоне в Дитятках, когда их с Отелло приняли в «дружную сталкерскую семью». Потом уже в Андреевке, где они проходили «курс молодого сталкера» под шефством Мордатого. Именно из-за «Лоцмана» Отелло едва не порезал Якубовича, требуя доплату за добытые «антигравы» и «бусины». Мордатый лишь ухмылялся. Его широкое плоское лицо всегда лучилось доброжелательностью. Покалечился новичок? Ничего, главное – жив остался! Обделили бывалые? Ничего, станешь бывалым – лопатой будешь грести артефакты! Вернулся живой и с хабаром? Двойной праздник! И все в таком духе. Очень кичился тем, что прошел Зону насквозь и даже сфотографировался у стелы ЧАЭС. Не уставал повторять, что лишь благодаря ему сталкеры-новички не передохли в Зоне в первый же день. Ушлая харя…

Лоцман присел у могилы, скинул вещмешок, вытащил две пачки пистолетных патронов. Огляделся. Ржавая подстанция. Водонапорка. Церковь. Далекий шум дизельной дрезины. Ни души. Удостоверившись, что свидетелей нет, сгреб всю снедь с могильной плиты в мешок. Иссохший мертвец не двинулся с места. Висел, застывший, внутри невидимой ловушки.

Три года назад, в Иловницах, Лоцман по попустительству Мордатого тоже угодил в ловушку. Ушлые напарники отправили его в лабиринт «электронов» за «искрами», командуя из безопасной зоны, куда шагнуть, куда повернуть. Корый увещевал: «Делай, как говорю, и пройдешь!» Косс беспрестанно подбадривал: мол, «Палыч, ты как лоцман в шхерах, ей-ей!». На пятой «искре» сработал «электрон»…

Патронные пачки заняли место на мраморе. Лоцман уже собрался уходить, но после недолгих раздумий забрал одну пачку обратно. Быть может, обмен вышел неравноценный, но Зона поймет и простит.

…Косс и Корый не стали его спасать. Обобрали и бросили помирать. Может, потому что поблизости завыли мутанты, может, потому что вечерело… тащить беспомощную «отмычку» по темноте и с опасным соседством – себе дороже. Что ж, «электрополе» уберегло от голодных мутантов. Утром проходящий мимо Штуцер, используя плащ, вытащил пришибленную «отмычку» из ловушки. Угостил водой и вдогонку «продезинфицировал» водкой. Козырял потом этим, пока уже Лоцману не выпал случай спасти его…

По мере удаления Лоцмана от Буряковки дома и постройки становились все меньше и меньше. Сталкер оглянулся раз, другой… на третий вместо деревни увидел лишь белесую дымку. С приближением вечера температура понизилась и поспособствовала появлению тумана. Близость ирригационных каналов, пусть и заболоченных, сыграла свою роль. Аномалий Лоцман не сильно опасался – благодаря гжелке маршрут запомнился хорошо, а через лес и вовсе пролегал по старой асфальтовой дороге.

Дорогу от Иловниц до Андреевки он запомнил не в пример хуже. По сути, вообще не запомнил. Штуцер указал на ориентир – торчащую над лесом крону векового дуба, а сам взял курс на север. Под дубом заканчивалась тропа от сталкерского лагеря. Каким-то чудом он не влетел в аномалии, пока полз-ковылял-шкандыбал до лесного великана. После, по тропе, было уже полегче. К концу дня дополз до болота у Андреевки, а там его уже нашел Мордатый, привел в лагерь и с шутками-прибаутками выставил счет за «спасение непутевой, но бесценной жизни». Умел «шеф» все обставить так, что вроде участливее не сыскать человека, но при этом выгоды никогда не упускал. Всем сулил удачу в Зоне, да только улыбалась она ему одному…

Архианомалия «ведьмины пальцы» встретила сталкера как старого друга – пыхнула искрами, обдала горячим вонючим воздухом. Лоцман миновал ее и углубился в лес, слушая трели «Нюхача» и посматривая на КПК. По карте до Вектора выходило около четырех километров, причем половина пути приходилась на известный маршрут. Шансы прийти к комплексу до темноты определенно были.

В марте пятнадцатого шансов выжить было куда меньше. Но он справился. В торжественной обстановке Мордатый нарек Онисима Павловича Сиротенко Лоцманом и вручил КПК. Только вот Корый с Коссом не признались ни в чем, и «искр» у них не оказалось. Вскоре они покинули лагерь, и больше Лоцман их не видел. Зато Мордатого, которого за глаза прозвал Двуликим, видел и слышал по рации каждый день, мотаясь по его поручениям.

Размышляя о прошлом, Лоцман миновал знакомый березнячок, «мухобойки», «комариные плеши» и вышел к вешкам торговой площадки.

«Вот и все, – подумал он. – Простой маршрут закончился». Здесь дорога из Буряковки примыкала к шоссейке из Янова в Старую Красницу, а черно-белые прутки вешек уходили на юг, к бункеру ученых за Черным озером. Вектор лежал восточнее. Сталкер углубился в лес и сел на поваленный дуб, у которого в прошлый раз нашел гжелку. Послушал тишину. КПК показывал, что прошел всего час, как Лоцман покинул Буряковку. Рана вела себя хорошо – не болела, не кровоточила, сильно не беспокоила.

Мордатый в итоге тоже схлопотал пулю. Случилось это на свалке Рассохи, куда они с Лоцманом пришли спасать пару «сталкерят», маячащих сигналом SOS. Пока добрались, один успел помереть, застряв на вершине мусорной горы в лабиринте «круговертей», «мухобоек» и «жаровен». Радиационный фон среди мусора запредельный, и никакие антирады, «росинки», «мидии» не могли обеспечить достойную защиту. Когда молодой это понял, то растерялся, заметался и в итоге попался. Второй решил забрать собранные артефакты (школа Мордатого, подумалось тогда Лоцману), сунулся следом. Привязал шпагат к массивному электродвижку и пошел. Добраться-то добрался, артефакты забрал, но жесткость излучения не рассчитал, и сил выйти не осталось. Антирад-артефы защищали от быстрой смерти, тем не менее без посторонней помощи хлопец был обречен умереть медленно и мучительно…

Лоцман подумал, что сегодняшний лес пока добр к нему.

– Ну все, надо идти, – сказал он себе, вставая с дерева-исполина, – а то черт знает, что там на Векторе.

Выбрал для посоха ветку, обтесал ножом, отсек лишнее. Сверился с картой. Главный сталкерский маршрут «ЭкоХим» – Стечанка – Буряковка пролегал чуть в стороне, по просеке ЛЭП, проходящей восточнее Вектора, с которой сталкеры заглублялись в лес в поисках артефактов. Путь удобный и в целом безопасный, особенно при миграциях мутантов. Лоцман задумался. Идти провешенным маршрутом было бы проще, а к комплексу свернуть от ЛЭП по примыкающей ветке. Крюк выходил приличный, но в рамках главного правила Зоны – как раз норма. В другой раз он так бы и поступил, однако рана и опасность нежелательных встреч диктовали свои условия. Так что только прямо. Сталкер, шурша травой и палыми листьями, двинулся в глубину редкого леса. С опаской поглядывая на разрытый дерн и обглоданные кусты, он вслушивался в тишину, готовый в любой момент лезть на дерево. И минут через пятнадцать таки пришлось – в ветвях «пихтодуба» детектор подсветил артефакт. Спустя полчаса «репей» – невзрачный колючий шарик, избавляющий от нуклидов, – был запакован в контейнер.

Пару раз попались кости. Чьи они, Лоцман не понял, да и не горел желанием – его больше заинтересовали следы свинтусов среди аномалий и «гроздь» в «студне». На артефакт ушел час, и дался он непросто. К тому же пузырящаяся зеленоватая жижа опять напомнила о Мордатом… как он умер. Лоцман был рядом тогда. И теперь, шагая от полянок к прогалинам, ныряя в овраги, хлюпая по болотцам, огибая аномалии и сторонясь «ржавых волос» с «пухом», в мыслях он вновь и вновь возвращался в тот памятный день.

День, когда завербовался в бригаду Кесаря…

* * *

Они с Мордатым добрались до подножия мусорного холма, где начинался путь незадачливых хлопцев. Чтобы оценить ситуацию, Двуликий залез на груду бетонных блоков у остатков башенного крана, Лоцман с биноклем – на сухой тополь. Оттуда увидел два тела на вершине холма, прошелся взглядом по ржавым бульдозерам среди металлолома, по остову голубого автобуса. Вдали, у двух огромных баков, приметил рыжую стаю тухлособов. Мордатый развлекался тем, что метал щебень в «тархуны» и «студень». Но стоило Лоцману спуститься на землю, «шеф» напустил на себя сочувствующий вид и принялся сокрушаться по поводу коварства Зоны и алчности молодых. Лоцман с хмурым лицом молчал, прекрасно понимая, к чему идет дело. Мордатый не заставил долго ждать. «Онисим Павлович, учитывая, что я выхлопотал у Якубовича “хрусталь” в аренду, отдал большие деньги… Вам придется пройтись по нитке! Вытащить Филю и КПК Оливера», – сказал он и сунул Лоцману антирад-артефакт. Причем сам был в «Сумраке», а Лоцман в видавшем виде «Силикате». Но выбора не было. Двуликий всегда загребал жар чужими руками.

Все же удалось. Лоцман «прошел по нитке», забрал КПК и вытащил Филю. В сорок два вынес молодого на собственном горбу. Вынес, уложил на плиту, скинул фонящий «Силикат» в Гримпенскую трясину, выпил терапевтические сто граммов и вцепился в «хрусталь» мертвой хваткой, несмотря на увещевания и ругань Мордатого. Тот требовал снять комбез с Фили, отдать артефакт, хотя оба знали, что «хрусталь» защищает от радиации, а не выводит ее из организма. Без лечащих артефактов Филя был обречен. Когда Лоцман понял, для чего затевалось «спасение», то возненавидел Мордатого лютой ненавистью. Он выложил все, что думал о Двуликом. Мордатый перестал ругаться. Предложил успокоиться. В этот момент из-за башни крана вышел сталкер и спросил, не нужна ли помощь. Лоцман жестами пригласил незнакомца к ним. Мордатый сквозь зубы предупредил, что на хабар гость пусть не рассчитывает. Филя без сознания хрипел на плите. Всматриваясь в мрачные лица Сидора и Мордатого, Лоцман не видел ни капли сочувствия к умирающему. Когда в КПК звякнуло оповещение о кончине парня, Онисим сорвался. Накинулся на Мордатого, обвиняя в шакальей натуре, припоминая все грехи Двуликому. Сидор не вмешивался. Лишь когда Мордатый в два удара уложил Лоцмана мордой в бетон, потом добавил с ноги в голову, Сидор выстрелил. Пуля попала Мордатому в печень и сбросила с блоков в грязно-желтые камыши и осоку. Лоцман сжался в комок, созерцая, как капает кровь с разбитого лица, заполняет шероховатости в бетоне. Мордатый еле слышно стонал. Где-то вдали лаяли собаки. Лоцман ждал следующий выстрел – уже в себя. Было ошибкой затевать свару при незнакомце, ибо в Зоне нет порядочных людей. В Зоне все Двуликие…