Совет Ахитофела

Вирсавия Гардарика

Совет Ахитофела

Совет Ахитофела

Глава 1. «Шестилетняя луна»

Луна над Беэр-Шевой была огромной и медной, как щит забытого воина. Маленькая Бер-Шева, прижав к груди глиняную табличку, пробиралась в ночной сад. Ее босые ступни оставляли на песке следы, похожие на древние письмена – может быть, стихи, может быть, первые в ее жизни военные донесения.

Под гранатовым деревом, чьи ветви склонились подобно седым мудрецам, она осторожно вывела палочкой:

"Если ветер украдёт мой стих —

Я сплету ему пояс из звёзд…"

Тень за её спиной зашевелилась, и запахло сушёными финиками и железом.

– Поэзия – это замаскированный приказ, – прозвучал голос Ахитофела.

Он стоял, заслонив собой луну, и жевал финик так медленно, будто разгадывал его косточкой будущее. За его спиной, едва различимые в темноте, три Ангельские фигуры:

Рафаэль в доспехах, звонящих тише колокольчиков, со шрамом-ключом вместо мизинца.

Гавриил с семью свитками, пробитыми стрелами на поясе.

Уриил с покрытыми сажей крыльями, будто вылетевший из печи войны.

Внезапно Ахитофел хлопнул в ладоши – песчаный вихрь взметнулся, стирая строки.

– Твоя прабабка Иудифь, – продолжил он, вытирая пальцы о хитон, – писала стихи, от которых враги падали замертво раньше, чем долетали стрелы.

Из складок его плаща выскользнула глиняная табличка с клинописью.

– Прочти.

Бер-Шева повертела тяжёлую плитку в руках:

– Здесь сказано… о любви?

– Здесь, – Ахитофел ткнул пальцем в трещину, – расстановка лучников на стенах Мегиддо. Видишь этот знак? Это не "сердце" – это указание, где спрятаны запасы воды. А вон там – не "поцелуй", а код для ночной смены караула.

Он внезапно дед подхватил её за талию и поставил на плоский камень:

– Теперь станцуй это.

Уроки Рут

По вечерам, когда жара спадала, служанка Рут – бывшая танцовщица из Моава – учила Бер-Шеву языку тела:

– Бёдра – как волны у Эйлата, – ворковала она, поправляя руки девочки. – Руки – как ветви маслины, что гнутся, но не ломаются. А шея…

– Шея должна быть прямой, – раздался голос Ахитофела из темноты.

Он вышел из-под арки, освещённой факелами, с мечом в одной руке и плодом гранатового дерева в другой.

– Как у лучника перед выстрелом.

Рут замерла, но дед уже клал плод на голову внучке:

– Танцуй.

– Но…

– Если упадёт – значит, ещё ребёнок. Если устоит…

Бер-Шева зажмурилась и начала движение – медленно, как учила Рут.

И тогда случилось чудо:

Меч за её спиной запел (как будто ветер играл по его лезвию)

Гранат на голове засветился изнутри (будто в нём зажгли крошечную лампу)

Тени на стенах сложились в фигуру ангела с крыльями вместо рук

– …значит, уже царица, – закончил Ахитофел, подхватывая гранат, который всё же упал в последний момент.

Ночные гости

Перед рассветом Бер-Шева проснулась от холода – её одеяло съехалo, а на груди лежал…

Ключ. Костяной, тёплый, с вырезанной на рукояти буквой "алеф".

– Дёрни, – прошептал кто-то.

Она обернулась – в углу комнаты стоял ковёр. Тот самый, что обычно расстилали в зале совета.

– Дёрни, – повторил ковёр (или голос из-под него?).

Она потянула ключом за нитку, торчащую из узора – и весь ковёр вздрогнул, как пойманная рыба. Из его складок выпали:

– Три гранатовых зерна (одно – с кровяным пятном)

– Обрывок кожи с татуировкой (карта?)