Бриллианты на свадьбу бывшей

– И правильно сделала, – одобрила Полина. – На кой тебе сейчас изменять Антону, пока он еще твой жених.

– То есть, Антону как мужу изменять будет нормально?

– Не, в том смысле, что потом – это не так стыдно. Живут люди, надоедают друг другу, изменяют. Но накануне свадьбы – это странно. Зачем тогда замуж выходить.

– Хороший вопрос.

Какое-то время мы молча жуем.

Завтрак прерывает мама.

– Девочки! Люся нам прислала шикарного фотографа! Быстрее доедайте и бегом на пляж! А то вы какие-то квелые! Будто это не я вас старше, а вы меня. Причем, намного!

За мамой маячит бабуля с чихуахуа подмышкой. За бабулей – вторая бабуля. Дальше мне уже не видно, но я уверена, что там мама Антона.

Я вспоминаю, что сама просила хозяйку отеля найти нам фотографа для сессии на пляже. Склероз! Старею, блин.

– Вы идите. Мы сейчас доедим, переоденемся и придем, – обещаю я маме бодро. Внешнее вовсе не соответствует внутреннему.

***

Картина маслом. Совсем молоденькая девочка с огромным фотоаппаратом бегает за нашей теплой компанией. Отец Антона отсутствует, поэтому компания состоит только из женщин.

Моя бабушка – в широких белых брюках и длинной рубашке в полоску а-ля зебра. Чихуахуа сегодня тоже в белом и сегодня не подмышкой, а в специальной сумочке. Сумочка черная, «страшненькая подружка» в белом, бабуля в полосочку.

Елена Сергеевна – в длинном шифоновом платье цвета кофе с молоком, по всей длине которого расшиты цветы зеленых оттенков. На голове у бабушки Антона – широкополая шляпа.

Моя мама – в светло-голубом костюме: пиджак и юбка до колена. Из хлопка. Плюс белый топик.

Мама Антона – в кораллового цвета капри, такого же цвета топике. Сверху – белый в коралловых цветах жакет.

Девочка-фотограф пытается всех как-то построить, поставить, сделать композицию из этих ярких женщин. Но те постоянно зовут ее в разные места:

– Леночка, вы меня вот сейчас сфоткайте, как сейчас выражаются! – кричит моя бабуля. Чихуахуа вертит мордой, норовя выскочить из сумки, и лает.

– Что? Куда она сказала встать? – Елена Сергеевна почти ничего не слышит, хотя все кричат. Но голоса заглушает лай «страшненькой подружки», шум волн и музыка из соседнего кафе.

– Меня, Лена, вот тут, пожалуйста, – мама встает в эффектную, на ее взгляд, позу. Одна нога чуть впереди, стоит бочком, живот втянула, на лице застывшая улыбка, являющаяся странной пародией на Голливуд.

– Вы когда нас вместе будете фотографировать? – грозно вопрошает мама Антона. – Я тут сколько стоять буду? – у нее синдром отличницы: ей куда сказали встать, туда она и встала. С места принципиально не двигается.

Мы с Полей ржем.

Наш смех прерывает мужик в капитанской форме.

– Извините, мне сказали – это вы заказчица? – видит непонимающий взгляд на моем лице. – Яхту, яхту вы прогулочную заказывали.

– А-а-а, да. На сегодня. С обедом.

– Угу. Ничего не получится.

– Почему?

– Сломалась. Ребята говорят за пару часов точно не починят.

Вздыхаю.

– Деньги возвращайте.

– Может на завтра перенесем? – без всякой надежды спрашивает мужик и с интересом рассматривает наших дам.

– Не, у нас свадьба. Все мероприятия расписаны.

С неохотой он лезет за телефоном.

– Сейчас переведу. Диктуйте номер…

Деньги я получила, но что теперь делать? Понятно, что можно просто придумать что-то на берегу, но я точно получу по башке, как минимум от мамы. Максимум – от всех приехавших гостей. Особенное ехидство предчувствую от будущей свекрови. А еще мама нажалуется папе. Он позвонит и сделает выговор, как он умеет – вбивая слова, словно те гвозди.

– Даш, ты чего такая странная? – над ухом раздается голос Макса. Я и не заметила, что он подошел.

– Да вот отменилась морская прогулка. Чего-то у них там на яхте сломалось. Я планировала на ней обед и все такое… Сейчас меня скушают с потрохами. Такое ощущение, что я двойку домой из школы несу.

– Вы во сколько планировали выйти?

– Часа через два. В конце апреля жары днем особой нет. Плюс там был навес. В общем, уже неважно.

– Понял. Погоди сеять панику и сообщать о двойке, – смеется Макс. – Скоро приду.

И он уходит, сопровождаемый своим верным охранником. Деньги – вещь опасная, и я заметила, что теперь Макс почти везде с ним.

Через полчаса ко мне подходит очередной капитан.

– Дарья?

– Она самая.

– Мы готовы выйти в море. Обед заказан. Все будет по высшему классу. Пойдете яхту смотреть?

Я соглашаюсь. У причала стоит совершенно обалденная яхта. Я такую точно не потяну.

– А сколько стоит? Боюсь, у меня бюджет немного не тот.

– Так уже ж заплочено. Ваш мужчина все оплотил. Вам не о чем волноваться.

«Мой мужчина» – нет, это больше не мой мужчина. Печально, но факт.

Глава 5

Мы дружно заходим на яхту.

В последний момент появляется Макс – ну кто бы сомневался! Да еще и с огромным букетом роз.

– Он хочет тебя вернуть, – шепчет мне Полина, – и сорвать свадьбу.

Но Макс вручает букет вовсе не мне, а маме!

– Ой, Максик! Ну зачем это, не надо было, – щебечет мама и забирает цветы.

На море штиль. Яхта лениво идет вперед, к мысу. Официанты подают напитки и расставляют еду. Тихо играет музыка. Даже чихуахуа не лает, заснув в сумке.

Моя бабуля утащила отца Антона на палубу – загорать. Они лежат на шезлонгах, а тарелки и бокалы поставили на низкий столик, расположенный между ними. Понятно – бабушка не впервой кадрит чужого мужика, хотя на кой этот конкретный ей сдался.

Елена Сергеевна делает вид, что ей по барабану. Впрочем, может и правда пофигу – куда ее дед денется.

Мама крутится вокруг Макса – расспрашивает, как у него дела. Прям растаяла. Сами с папой всегда были против наших отношений. Но тогда он был гол как сокол, а теперь – крутой, богатый мужик. Вот почему она с ним и начала втайне от меня общаться. Вон, подруге подсунула, чтобы отель раскрутить. Мне жутко обидно.

Но у кого тут свадьба? Правильно, у меня. И я иду к Полине – веселиться.

Мы танцуем на палубе, не обращая внимание на загорающих на шезлонгах. Музыку для нас сделали погромче. Ветер запутывает мои волосы, швыряя пряди на лицо, брызгая соленой водой. Я чувствую, что Макс на меня смотрит.

– Может, шампанского? – кричит он мне. – Хватит танцевать. Пошли, выпьем.

Я понимаю, что его голос завораживает, как и раньше. Нет сил противиться, хотя Поля подает мне сигналы: отчаянно мотает головой, подмигивает и делает отрицательные жесты ладонью перед моим носом.

Мы отходим в сторонку. Макс наливает нам шампанского.

– Помнишь, как тогда…

Я не даю ему договорить:

– Не надо. Ты не имеешь права на воспоминания.

– А кто-то имеет? – шепчет он, и его дыхание смешивается с соленым воздухом. Слишком уж близко он стоит. – Твой жених знает, что ты зажмуриваешься, когда пьешь хорошее шампанское? Не простое игристое, а настоящее? Что смеешься в ладоши, если шутка действительно хороша?

Мое сердце бешено колотится.

– Я его люблю, – выдыхаю практически беззвучно.

– Врешь. Себе. Мне. Ему. Ради отца? Он вас сосватал?

– Это не твое дело, Макс. Антон – человек надежный. Он так, как ты, никогда не поступит. И то, что он старше, даже хорошо. Он настроен на создание семьи.