Лицом к Востоку

Такси нам заказал наша всё тот же Вань, машина подкатила прямо к указанной ей точке – мы с Алексеем сели в неё, и тут выяснилось, что надо водителю показать зелёный QR код на смартфоне, а у нас его нет! На руках только бумажка из ковидного отеля с иероглифами, а без зелёного QR кода такси не заводилось, отказываясь везти потенциальных прокажённых. Никто никуда не поедет, если пассажир не готов доказать свою чистоту – как это мило, тотальный контроль и нулевая толерантность к коронавирусу в деле. Пререкания по телефону таксиста с Ванем привели к решению – он плюнул на всё, явно чертыхнулся на китайском, показал машине свой личный QR код… ну, всё как у нас, есть закон, но ещё есть сто путей для обхода этого закона. Мы же мчали из карцера на долгожданную свободу.

Таланты

Заселение в наш основной отель, как и каждый шаг в Китае, требовал дополнительных действий и усилий постараться понять, что же сотрудникам от меня надо. Сидеть в отеле точно не хотелось, была суббота и я бросился гулять. Путь был намечен, недалеко парк – конечно, надо идти туда. Я прошёл в тот день одиннадцать километров, то странное чувство, когда хочешь ходить, но почти отвык это делать после недельной отсидки в ковидном карцере. Пасмурность погоды никак не мешала настроению и в Парке Талантов Наньшань я понял, что хочу попробовать жить в местах, где немного теплее, чем зимой в ледяном промозглом Питере или заснеженной Москве.

В декабре в Парке Талантов Наньшань тепло и комфортно, примерно как в Питере летом и также немного пасмурно. Чистые дорожки, комфортные +23 градуса тепла, безветренно и в меру влажно. Вечнозелёные цветущие растения, ограды, построенные из раковин устриц, выловленных тут же, мангровые заросли и цапли сопровождали меня в прогулке. Цапли застыли на одной ноге и смотрели вдаль, на восток – там, через залив, сгрудились высотки Гонконга… Местные не могли пересечь залив, даже по мосту, не пройдя контроль, получив разрешение и уйдя на карантин. Цапли могли. Но им это было совершенно не нужно, вкусные устрицы были и на этом берегу и от юрисдикции, или стороны одного залива, они не менялись…

Мангровые заросли тянулись несколько километров, сразу после цапель. Мутные воды, в которых иногда что-то шевелилось, пускало пузыри и круги на воде, стояли неподвижно, никаких волн, никакой ряби. Корни деревьев мельтешили в глазах, создавая полную иллюзию того, что они, деревья, живые и двигаются, стоит только отвернуться и перестать смотреть на них – вот ты повернулся, а они уже изменили позы своих затёкших от вечного стояния ног.

Вокруг бегали, ходили, катались на велосипедах, сидели на газонах с детьми. Семейств было так много, что они заполнили всё свободное пространство – ячейки китайского общества шумели, играли в игры на свежем воздухе и у каждой из них обязательно стояла квадратная четырёхколёсная коляска, но не для детей, а для игрушек – эдакая модифицированная тележка-прицеп. Игры и игрушки тоже были однотипные, всё создавало впечатление китайской фабрики, где с конвейера сходят сотни миллионов одинаковых болванчиков.

Шэньчжэнь копировал, но уже и у мира, и других китайских городов, он клонировал внутри себя всё самое-самое. Город не хотел походить на провинцию или копии других городов, нет, он хотел быть городом талантов и растить эти таланты здесь и сейчас.

Вы знаете, кто такой Fried Cat (Фрайед Кэт, Жареный Кот)? Те, кто не интересуется крипто-миром и этой индустрией, или недавно в ней, возможно, не знают Fried Cat, но в кругу старых майнеров это хорошо известная фигура, почти «человек номер один в криптовалютном кругу». Конечно, Кот не так известен, как «Сатоши Накамото», но, зато, отнюдь не мифичен – но мистически исчезнувший талант…

Я познакомился с криптоиндустрией в двенадцатом году, когда мои программисты майнили на компьютерах – на процессорах – и ещё не научились делать это на GPU, видеокартах, а уж до эры ASIC, специалных чипов, было и вовсе как до Луны. Но рынок как раз-таки летел туда – To the Moon! На луну! – а государства, неудачники, не храбрые духом, пессимисты или просто скрывающие свои реальные действия орали про «мыльный пузырь» и «незаконность».

Сейчас из каждого утюга уже давно несутся новости о майнинге, но напомню терминологию. Майнинг (mining – добыча, по аналогии с добычей золота) – процесс эмиссии условных единиц (BTC, ETH и т.д.) за счёт вычислений (вспоминаем, компьютер – это в переводе означает вычислитель, калькулятор) с перебором параметров для вычисления хэш-суммы (математической свёртки), соединённый с комиссиями за транзакции – как комиссии и эквайринг Банков. Системы сами подстраивают сложность вычислений под свои текущие параметры (суммарную вычислительную мощность, средняя частота эмиссий и т.д.). Давно поняли, что вычисления на GPU – видеокартах – производительнее, чем на центральных процессорах, и GPU давно применяют в суперкомпьютерах и облачных вычислениях, разгоняя акции лидеров рынка (NVidia и AMD) куда-то за облака в недосягаемые высоты. ASIC – это чипы специального назначения, заточенные под конкретные операции, которые умеют хорошо и эффективно, но совершенно непригодные ни для чего более.

В это время Fried Cat уже открывал новые территории виртуальных валют, в следующем году он прокатился с ветерком на американских горках рынка, принеся себе и партнёрам огромное богатство, а в конце четырнадцатого года загадочным образом исчез, не оставив ни слова. Его исчезновение, которое инсайдеры называют «одной из десяти неразгаданных загадок криптовалютного мира