Андреас. Хроники серебряного леса

Микаэль села к нему на колени, намереваясь внимательнее изучить заострившееся лицо. Необычные ощущения интриговали, подталкивая продолжать. Он упирался руками в песок, с волнением наблюдая за каждым неторопливым действием, внимательно вслушиваясь в сбивчивые мысли. Казалось, что под осторожными касаниями кожа воспламенялась. Нежные пальцы скользили по лицу будто вслепую.

В чёрном омуте глаз она видела отражение звёзд, густо усыпавших небо. Микаэль удивилась своему открытию – в обычной ситуации, когда некромаг покорно сидел перед ней, а не пытался защитить, эти изменения показались больше завораживающими, чем устрашающими. Она чувствовала, что он остался самим собой – живым, обеспокоенным, и, что самое главное, очень трепетным и близким.

Обхватив худое лицо обеими руками, Микаэль потянулась к губам и прикоснулась к ним в лёгком поцелуе. Кроулт замер, когда услышал отчётливое намерение в мыслях. Широко распахнутые чёрные глаза смотрели с недоверием. Прошлой ночью и сегодня целый день девушка не решалась на первый шаг, всё время ожидая внимания от него. Почему сейчас всё изменилось?

Микаэль нежно погладила его руки, скользнули по шее и зарылась пальцами в кудрявых волосах, приникая к некромагу с лёгкими поцелуями. Руки Андреаса неторопливо прошлись по тёплой женской спине, чувствуя, как дрожь разбегается по хрупкому телу от прикосновений. Он ответил на поцелуй, крепко обняв Микаэль обеими руками. Дыхания переплелись – её быстрое и его медленное. Они не двигались, боясь спугнуть момент, лишь губы не могли оторваться друг от друга, будто впервые встретившись.

Потеряв концентрацию, Андреас принял свой прежний облик. Микаэль потянула некромага на себя, стремясь углубить поцелуй. Но он снова не позволил этого сделать, сохраняя нежный, неспешный темп. Его руки вновь прошлись по стройному телу, вызывая дрожь и мурашки даже сквозь одежду. Прикосновения к оголённым участкам кожи приятно холодили, она льнула к нему и тяжело дышала, наслаждаясь каждым касанием. Полностью перехватив инициативу в свои руки, Андреас переместился к тонкой шее, оставляя за собой дорожку поцелуев. Эмоции зашкаливали, Микаэль расплавилась под чувственными прикосновениями и могла лишь мысленно умолять его продолжать.

Неизвестные ранее чувства ошарашили, не давая возможности здраво мыслить. В прошлые разы он позволял себе лишь поцелуи, не давая волю рукам. Завеса удовольствия вновь приоткрылась, обещая нечто невероятнее. Она думала только об одном – сейчас не было ничего важнее происходящего. Искреннее желание стать одним целым с человеком, который смотрел на неё как никто другой, будоражило. Эмоции переполняли, и она не могла с ними совладать. Не могла и не хотела. Сознание помутилось, из горла вырвался очередной тихий стон. Микаэль совсем перестала думать, полностью отдавшись его воле, когда он в последний раз коснулся губ лёгким поцелуем и отстранился.

– Что-то не так? – севшим от возбуждения голосом спросила девушка, оглядываясь вокруг, в надежде найти вескую причину, из-за которой всё прекратилось.

Никакой опасности не нашлось. Она посмотрела на Андреаса, сразу заметив странные эмоции в чёрных глазах. Им не находилось объяснения. Из приоткрытых губ слышалось тихое неравномерное дыхание, руки с длинными цепкими пальцами замерли на её бёдрах, крепко обхватив их. Всё его тело напряглось, будто остановиться оказалось слишком сложной задачей. Постепенно лицо Андреаса принимало знакомое, серьёзное выражение. Посторонние звуки возвращались в сознание: тихий треск костра, шум воды, лягушки и насекомые – она только сейчас поняла, что находилась в настоящем вакууме последние несколько минут.

– Всё. – Он ласково провёл рукой по её щеке. – Просто нужно остановиться. – Голос звучал намного ниже, чем обычно.

Ей не понравилось то, что она услышала. Ладно. Первый поцелуй он захотел сохранить чистым и невинным, это легко поддавалось объяснению. Последующие разы, которые больше напоминали лёгкие заигрывания, тоже. Все эти прикосновения как бы невзначай, ласка, нежность и забота… Девушка думала, что ему тоже этого хочется. Более того, она чувствовала это прямо сейчас, сидя прямо у него на коленях.

– Неужели я тебе не нравлюсь? – Обида просочилась наружу.

Микаэль давно этого боялась. В то время, как она думала о нём всё чаще, казалось, что он вообще не воспринимал её, как девушку. Андреас всегда вёл себя галантно и заботился о ней, но их отношения не выходили за границу соседских вплоть до прошлой ночи. И почему-то эта осторожность всё никак не хотела покинуть их.

– Ты? – Рыжие брови удивленно поднялись вверх, на лице отразилось непонимание. – Я думаю о тебе с тех пор, как впервые увидел в парке. – Он снова прильнул к её шее, стремясь отогнать эти мысли.

Микаэль испытала облегчение от услышанных слов и последующих действий. Она инстинктивно подалась вперёд, скользнув руками с прохладной шеи ниже по спине, но он снова отстранился и поймал её взгляд.

– Завтра ты будешь относиться к этому иначе. Сейчас ты напугана и твои эмоции просятся наружу. Тебе хочется отвлечься, чтобы не думать о том, что произошло. Но я не хочу, проснувшись завтра утром, увидеть глаза полные ненависти. – Голос сорвался, он прокашлялся и продолжил. – Мы ведь даже не обсудили то, что произошло сегодня. И, тем более то, что произошло ночью, утром, днём… Будто всё нормально, но, Микаэль, это совсем не так. – Длинные пальцы обхватили её лицо и приблизили к некромагу, заставляя смотреть прямо в глаза. – Я никому не дам тебя обидеть, даже самому себе. Ты должна это запомнить раз и навсегда.

Тёплый свет костра делал мужское лицо мягче. Очевидно, что он говорил искренне, но легче от этого не становилось. Сейчас она думала лишь о блаженном забытье, но никак не о последствиях. То, что с ней сегодня случилось и то, что она увидела, не выходило из головы. Картинки сменяли одна другую, а чувство страха постоянно возвращалось с новой силой. Воспоминания раздирали изнутри, сбивая с известных ориентиров. Она потеряла бы сознание, если бы у неё получилось. Но то единственное, что могло избавить от ужаса, заменив страх и панику на хотя бы что-то приятное, зависело совсем не от неё, и тоже стало недоступно.

– Тогда я пойду спать. – Микаэль поднялась и принялась активно оттряхиваться от песка. – Ты идёшь? – добавила она, поняв, что Андреас не сдвинулся с места.

– Нет, – он покачал головой, – приду позже.

Микаэль пожала плечами, пытаясь сделать это максимально небрежно, и скрылась в палатке, запрещая себе думать вообще хоть о чём-то. Будто бы это так просто сделать. Лишь оказавшись в спальном мешке, она смогла выпустить эмоции из-под замка.

Страх. Такого страха она не испытывала никогда. До этого мысли о магии и потусторонних существах заканчивались образом Андреаса – добродушного соседа, который совсем не казался опасным и пугающим. Да, он мог убраться щелчком пальцев, вытащить новую одежду из воздуха, силой мысли до смерти напугать целую группу бандитов, починить сломанное одним движением и лёгким касанием стереть память. Но разве это пугало? Совсем нет.

Сколько всего, чего она не знала, скрывалось под водой и в темноте? Сколько опасностей на самом деле подстерегало людей на каждом шагу? Микаэль дрожала всем телом, боясь, что он зайдёт в палатку и увидит её такой, но не могла остановиться плакать. Андреас, тот самый Андреас, которому она доверилась с первого взгляда, оказался смертельным орудием. Когда он говорил про то, что может оживлять мёртвых, она представляла совсем другое. Ведь этот рыжий молодой мужчина просто не ассоциировался с тьмой. Да, у него чёрные глаза и мертвецки-бледная кожа, но каких только аномалий не существовало на свете?

С ней он вёл себя иначе. Был строгим и саркастичным, каким-то образом оставаясь при этом весёлым и невозможно понимающим. Но с русалкой… Да, она угрожала её жизни, но снова и снова возвращаясь к воспоминаниям Микаэль вдруг поняла, что если бы та хотела, то не стала бы ждать появления Андреаса. То есть, на самом деле ей ничего, кроме испуга, не грозило.

Кроулт, умевший читать мысли, прекрасно это знал, но всё равно был готов в любой момент разорвать нарушительницу райского спокойствия на куски. Он привык к жестокости, но запирал где-то глубоко внутри себя эту тьму и могущество рядом с ней. Ей не верилось, что такой, как он, действительно согласился отказаться от магии из-за простой просьбы, прозвучавшей в первый же день знакомства.

А ещё Андреас был до противного правильным. Таким правильным, что даже тошно. Ни один человек не мог настолько чётко придерживаться собственных высоких стандартов и пытаться приучить к ним других. Люди готовы идти на поблажки, но не он. Он никогда никого не жалеет, кроме неё. Даже себя самого. Когда слёзы закончились, тело смилостивилось над хозяйкой и позволило заснуть. Она не видела снов, за что была благодарна вымотанному организму.

Спустя несколько часов Микаэль проснулась в абсолютном одиночестве, почувствовав пробирающий до костей холод. Ей хотелось увидеть некромага рядом, но чуда не произошло. Странно было ожидать, что он придёт, услышав последние мысли перед сном.

Собравшись с силами, девушка вышла на улицу и увидела догорающий костёр, возле которого на спине спал Андреас, раскинув руки в стороны. Некромаг всё ещё был в одних купальных шортах, умудряясь при этом не выглядеть замёрзшим. Микаэль испытала чувство вины, понимая, что всё это из-за неё. Жизнь вокруг словно замерла, лишь тихий шелест воды хоть как-то подтверждал реальность происходящего.

Микаэль рассматривала вечно серьёзное лицо и думала о том, что он теперь для неё значил. Изменилось ли что-то после вчерашнего или нет? Возможно. Но страха, когда она смотрела на него, в душе точно не находилось. Даже наоборот. Если до этого чувство безопасности рядом с ним казалось больше абстрактным, то теперь у неё не оставалось сомнений – случись что, и Андреас сделает всё, что от него зависит, чтобы защитить её. Правда, скорее всего он перестарается, не видя границ адекватности.

Она слегка коснулась его плеча, боясь испугать внезапным пробуждением, надеясь на возможность нормально поговорить.

– Что случилось? – Андреас сразу же распахнул глаза и настороженно осмотрелся, прислушиваясь к происходящему вокруг.

– Ты тут решил превратиться в камень, вот что случилось. Пошли спать. – Микаэль потянула его за руки в сторону палатки.

Некромаг легко поддался, почуяв, что истерика осталась позади. Перед входом они вместе попытались избавиться от песка. Получилось не очень хорошо. В рыжих волосах запуталось столько, что можно было построить целый замок. Микаэль заставила некромага одеться, игнорируя протесты, а потом сама надела свитер, чтобы не замёрзнуть снова. Она не разрешила ему лечь отдельно и затолкала в свой спальник, который ещё хоть как-то сохранял остатки тепла. Кроулт продолжал сопротивляться, но его мнение в очередной раз никого не интересовало. Девушка прижалась к нему спиной, заставила себя обнять и снова заснула, в этот раз более спокойным сном.

В следующий раз пробуждение оказалось намного приятнее. Ещё не до конца придя в себя, она услышала пение птиц и шелест деревьев. Сквозь плотную ткань палатки сложно разглядеть погоду, но на улице точно светило солнце. Её бы устроил и ледяной шквал, пока рядом лежал человек, к которому она была неравнодушна. Увидев, что Микаэль проснулась, некромаг рукой убрал длинные чёрные волосы с лица, заправив их за ухо, и легко поцеловал в висок, наблюдая за реакцией. Женские губы растянулись в улыбке, она заворочалась, поворачиваясь к нему лицом, что вышло не так уж и просто.

– Доброе утро. – Она неловко ткнулась лбом в острое плечо.

Андреас медленно гладил её по волосам, сражаясь с самим собой, запрещая себе забирать воспоминания о прошлом дне. Ей было спокойно в его объятиях, это отчётливо различалось сквозь полудрёму. В девичьей голове сквозило сплошное умиротворение, пока тело ощущало прикосновение прохладных рук на себе.

Кроулту совсем не хотелось начинать этот день. Сейчас, обнимая друг друга, они оба чувствовали неизмеримое счастье. Но неизвестно, что ждало их после неминуемого разговора. Она потянулась к нему и поцеловала в подбородок, получив в ответ быстрое касание губ в лоб.

Некромаг выпутался из объятий, вылез из мешка и потянулся, разминая затёкшие плечи и позвоночник. В отличие от соседки по палатке – ему непривычен сон на твёрдых поверхностях. Дома и то у него был нормальный матрас. Пусть не самый комфортный, но лучше, чем ничего. К тому же, спать с другим человеком для него всё ещё в новинку. С детства он привык полагаться только на самого себя, поэтому не позволял никому оставаться на ночь рядом, даже когда вырос.

– Пора умываться и завтракать, у тебя живот во сне урчал. – Андреас бросил в неё косметичкой и, взяв пакет с едой, вылез на улицу.

Микаэль выбралась из мешка и тоже размялась. С трудом расчесала волосы, завязала их в узел на затылке и спешно переоделась. Взяв щётку и пасту, девушка поплелась чистить зубы на улицу.

По сравнению с прошлым днём погода заметно испортилась, хотя в небе ярко светило солнце. Правда, почему-то холодное. Она задрожала, сразу попав под морозные потоки воздуха. Костёр уже разгорался, обещая скорое тепло и горячий чай. Микаэль быстро умылась в холодной воде, торопливо протёрла шею и руки, боясь слишком сильно замёрзнуть. Вновь почувствовав себя человеком, она направилась к костру, где уже ждала чашка спасительного чая.

– Предлагаю собираться на ближайший поезд. – Микаэль зябко поёжилась. – Купаться что-то не хочется.

– Ещё бы. – Некромаг посмотрел на неё со своим обычным непроницаемым лицом. – Сейчас перекусим и будем собираться.

В котелке вовсю булькала каша. От запаха еды у Микаэль сводило живот. Из-за вчерашних событий они оба не ужинали и успели изрядно проголодаться. Андреас монотонно помешивал ложкой в котелке, следя за тем, чтобы ничего не пригорело, пытаясь игнорировать настойчивый взгляд, требующий объяснений. Не выдержав его молчания, она, наконец, решила задать вопрос вслух.

– Теперь ты должен вернуться домой и жениться на какой-то там магичке? – Микаэль покраснела из-за того, что он всё это время игнорировал мысленные вопросы.

Андреас усмехнулся и покачал головой. Человеческая логика его просто поражала.

– То есть, ты хочешь сказать, что из примерно миллиона возможных вопросов, этот интересует тебя больше всего?

– Я и без вчерашнего знала о том, что ты некромаг. Но не знала, что у тебя есть какие-то обязательства. – Микаэль прищурилась. – И вообще, эта русалка хорошо тебя знает, кто она?

Кроулт тяжело вздохнул, протирая лицо ладонями. Ревность, конечно, означала многое. Но ему сложно было понять, почему этот вопрос прозвучал раньше остальных, на его взгляд, более важных.

– Вчера ты чуть не утонула, узнала, что в мире существуют русалки и что выглядят они совсем не так, как в детских сказках. Увидела меня в истинном обличье, а ещё моя магия больше не является для тебя секретом. Но ты хочешь узнать, в каких отношениях я с русалкой и должен ли я жениться? – Кроулт вдруг серьёзно посмотрел на неё, забыв об усмешке. – Мирабелла давняя подруга детства. Русалки одни из немногих магических существ, что бывают на моём родном острове. Ну, кроме магов, естественно. Между нами ничего, кроме дружбы, не было. Такой ответ тебя устроит?

Микаэль уткнулась в кружку с чаем, никак не собираясь комментировать услышанное до тех пор, пока не прозвучит ответ на самый первый вопрос. Андреас снова тяжело вздохнул и сел прямо перед ней, протягивая тарелку с едой.

– Даже если сам Всевышний явится ко мне с контрактом, я ни за что на свете его не подпишу без веской на то причины. Я не собираюсь исполнять отцовскую волю и уж тем более не планирую делать ничего подобного для некромагов.

– Бог существует?! – Микаэль выпучила глаза, чуть не подавившись, мгновенно забывая о потенциальной женитьбе Андреаса. – О нет, я что, попаду в ад?!

– Конечно, существует. Просто не так, как люди себе представляют… Тебе лучше этого не знать. Но в ад ты не попадёшь, это я могу гарантировать. У твоей души лишь одна дорога и ведёт она вверх, а не вниз.

На её щеках появился румянец, хотя мысли переполняла паника. Почему-то до этого разговора она не задумывалась о том, что раз уж на свете существует тёмная и светлая магия, значит, может быть и всё остальное. Некромаги, русалки, демоны – всё это казалось нормальным, почти обыденным. Но Бог находился выше границы понимания.

– Так, мы ещё вернёмся к этому разговору, когда я буду готова услышать истину, – почти прошептала она. – Про какой зов говорила русалка и почему ты его игнорируешь? Не замечала, чтобы ты с кем-то из своих разговаривал по телефону.

Андреас покачал головой и вдруг широко улыбнулся, мысленно воссоздавая подобный сценарий. Мать, наверное, пришла бы в восторг. А Ричард звонил бы каждые десять минут просто спросить, как дела, игнорируя триста посылов к чёрту подряд.

– Для этого не нужен телефон. – Он чуть придвинулся. – В моём мире всё не так просто, как кажется на первый взгляд. Я Наследник одной из самых могущественных семей Мёртвого острова, что находится на грани двух миров. Из-за решения моего давнего предка, на мне лежат определённые обязательства, которые выполнить не так уж легко.

– Что, не всё решается щелчком пальцев? – съязвила она, снова покраснев.

Магия для неё была слишком далёкой и сложной темой. Каждый раз, когда Андреас прибегал к неизвестному, у неё от ужаса бегали мурашки по коже. Всё казалось противоестественным. Тем более, что он легко мог обойтись и без неё.

– Конечно же, нет. Особенно, когда щёлкать можешь не ты один. – Кроулт прикусил губу, обдумывая дальнейшую речь. Постукивая пальцами по костлявой коленке, он продолжил: – Наш мир держится на устаревших договорённостях. Так, например, демоны всё ещё могут беспрепятственно выменивать у людей души на всякий хлам, валяющийся под ногами. Тёмные очень чтут свои права, но сами не спешат исполнять письменно закреплённые обязательства.

– Что ты имеешь в виду? – Микаэль отложила тарелку с кружкой в сторону, пододвигаясь к нему ещё ближе, от усердия она даже почти залезла на его колени, боясь пропустить даже одного слова долгожданной правды.

– Сколько лет мы существуем, столько и воюем с тёмными. Войны длятся, кажется, бесконечно, лишь иногда прерываясь для наращивания мощностей. Например, последняя началась три года назад и до сих пор не закончилась.

– А как же светлые?! Русалка говорила про договорённости и с ними. Неужели, они никак не помогают?

Андреас отвёл взгляд. Ему не хотелось портить веру в лучшее, тем более у человека, обладающего такой светлой и исключительно яркой душой. Сказки, рассказываемые детям из поколения в поколение – выверенная долгими столетиями ложь, которая хранила все секреты под надёжным замком.

– Скажем так: им выгодно, если мы перебьём друг друга. Некромаги обычно держатся в нейтралитете, ведь наша магия не так зависима, как у остальных. Лишь врождённые способности влияют на то, насколько сильным станет некромаг. Светлые и тёмные же черпают свои Силы из поступков людей.

Микаэль нервно облизнулась, анализируя всю полученную информацию. Он слишком легко делился тайнами. Обычно так поступали тогда, когда собирались отвлечь внимание от самого важного. Поэтому сжав ладони в кулаки, Микаэль взглянула на него, боясь утонуть в чёрном омуте глаз и потерять верный путь.

– А ты… Ты – способный? – Почему-то спрашивать об этом так прямо оказалось слишком неловко.

– Ну, как тебе сказать… – Он задумался, хотя на все предыдущие вопросы отвечал почти моментально. – Я уже говорил тебе, что являюсь Наследником? Всего таких, как я, двадцать некромагов. Помимо Силы призывать мёртвых, отдавая им за это частичку своей жизни, у нас есть Силы, присущие обычным магам. Среди нас всех только я умею читать мысли. Чтобы обрести эти способности, члены нашей семьи веками заключали союзы с магами. Так уж вышло, что у меня проявилось наибольшее количество способностей за всю историю. Правда, мой отец ждал пробуждения вообще всех Сил, поэтому всё равно остался недоволен.

Андреасу сложно давалось выражать свои мысли, но то, как она смотрела на него, подталкивало продолжать. Микаэль не запоминала даже половины того, что слышала, зато в её голове, наконец, начинал складываться пазл. От последней фразы пересохло в горле до сухого хрипа. Она испугалась поняв, что даже вчерашние выводы о нём оказались настолько далеки от истины.

– Ты реально можешь оживить мертвеца? – Голос прозвучал сипло.

Андреас кивнул.

– Все некромаги могут. Средний одновременно может поднять от тридцати до пятидесяти штук. Сильный же поднимает около сотни. Но контролировать их очень сложно, поэтому Наследники часто прибегают к использованию чужой Силы.

– А… А ты? Скольких можешь поднять ты, раз сильнее остальных? Двести? Триста?

Он испытующе посмотрел на Микаэль. Неужели, ей действительно хотелось услышать ответ на этот не самый простой вопрос? «Лучше бы она продолжала думать о русалке», – подумал Кроулт, набирая в грудь побольше воздуха.

– Десять тысяч. В последний раз я поднял одновременно десять тысяч мертвецов, заплатив за это пятью годами жизни в одно мгновение. Они умирали, а я снова и снова их поднимал, продолжая отдавать за это частички своих будущих лет. Ту битву мы выиграли, но не войну. – Заметив торопливые подсчёты в её голове, он добавил. – Мой отец прожил всего лишь сто два года вместо положенных пятисот. За последние пять лет он потратил четыре пятых жизни, сражаясь ни за что.

Девушка смотрела на него с нескрываемым ужасом. Теперь такое беспечное использование магии казалось ещё более расточительным занятием. Микаэль думала, что он просто так может колдовать по праву рождения, но даже близко не догадывалась об истинной цене!

Увидев улыбку на бледном лице, она с силой пихнула некромага в плечо. Андреас никак не мог понять переживаний, ведь для него использование Силы было настолько же естественным, как возможность дышать.

– Раз война ещё не закончилась, почему ты не там? Вас всего… Двадцать? Я правильно запомнила? Кажется, потеря даже одного очень критична.

Микаэль пыталась сложить пазл из собранных кусочков, чтобы не потерять ни крупицы полученной информации. И всё равно половину теряла, пытаясь сконцентрироваться сразу на всём. Одно ясно – Андреас далеко непростой маг.

– Наследников двадцать, но самих некромагов – тысячи. А магов… Легионы тёмных состоят из миллионов солдат. На нашей стороне мертвецы, на их – нежить и демоны. Такие, как я, уравнивают шансы из-за большего магического потенциала, но этого всё равно недостаточно для окончательной победы. А я… Это слишком сложная история. Возможно, когда-нибудь я тебе расскажу. Скажу одно – меня предали те, кому я доверял, решив, что я им больше не нужен. Вот я и решил пожить среди обычных людей, раз потребность во мне отпала.

– Но почему именно здесь? – Микаэль отчего-то это даже возмутило.

Он, владеющий настоящий магией, имеющий возможность телепортироваться в любой кусочек мира, выбрал её серый город, который вообще никак не подходил для поиска своего места. Андреас сейчас мог лежать где-то на берегу океана, потягивая коктейль или исследовать древние руины, благодаря врождённым способностям. Для него открыт целый мир, а он… Он отучился в университете и теперь работал биологом.

– Я никогда не чувствовал себя живым. – Андреас с грустью посмотрел на неё. – С четырёх лет меня окружали только учёба и тренировки. Родители даже не стали заводить других детей, решив сосредоточиться на мне, хотя это буквально запрещено. Как, впрочем, и их союз. С четырнадцати лет я бунтовал, убегал, жил в лесу на острове один, отказывался пользоваться Силой, но она росла вне зависимости от моих желаний. В день своего совершеннолетия я переехал к людям в первое попавшееся место и познал намного больше, чем за предыдущие восемнадцать лет жизни до этого. Университет, работа, которую выбрал я, собственные правила и личные интересы. Наконец, друзья и близкие люди – это то, что было мне недоступно и неизвестно до этого. Одиночество. Чувство, которое всегда гнало меня вперёд. – Увидев, что ответ её не устроил, некромаг добавил: – А ещё, судьба ведь действительно существует. Иначе как ещё объяснить нашу встречу? Хоть раз сверни я с этого пути и мы бы никогда не познакомились.

Информации для одного разговора оказалось слишком много. Микаэль молчала, обдумывая то, что услышала. И всё равно отказывалась принимать некоторые из его решений. Однако то, что он мог остаться рядом с ней, несомненно, радовало.

Заметив задумчивость, Андреас принялся быстро сворачивать лагерь. Из-за разговора они опоздали на поезд и теперь им предстояло ловить машину, чтобы добраться до дома засветло. Ну, или подождать ещё четыре часа до следующего. Учитывая, что Микаэль замёрзла, выбора у них, по сути, не было.