Андреас. Хроники серебряного леса

– Ну, девушка, смотрите. У меня есть печальный друг, которому полегчает, если вы назовёте мне своё имя. – Он заискивающе улыбался, глядя на незнакомку.

Девушка, на вид около двадцати лет, сидела с книгой в лёгком летнем платье и делала вид, что никого не замечает, увлечённо читая роман. Судя по воспоминаниям учёного, это продолжалось, как минимум, тридцать минут. Его упорство иногда не знало границ.

– А ведь он не отстанет. – Андреас сел по другую сторону, пытаясь доброжелательно улыбнуться.

– И не такие отставали, – ответила она, не поднимая взгляда от книги.

Леон безмолвно негодовал. Ему-то незнакомка вообще не отвечала с самого первого произнесённого слова. Некромаг погрузился в её мысли, прежде чем продолжил разговор.

– А если он сводит вас завтра в новый рыбный ресторан, открывшийся на прошлой неделе? – Оказалось, что на чтении у неё действительно не получалось сосредоточиться, но совсем по другой причине.

Девушка замерла. Потом недоверчиво посмотрела на двух мужчин, севших рядом с ней. В голове явно читалось непонимание: откуда он мог знать, куда она хочет пойти? У неё не было денег на этот ресторан, но любовь к рыбе каждый день настойчивым червячком уговаривала сделать хоть что-нибудь для исполнения маленькой мечты. И вот шанс, внезапно, подвернулся.

– И что, даже сам за всё заплатит? – Незнакомка приподняла бровь, узнавая тревожащую информацию.

– Да, конечно! Сможете выбрать всё, чего пожелает ваша душа и желудок, – Леон откинулся на скамейке, продолжая улыбаться.

В его душе царило ликование. И негодование. Андреас со второго предложения договорился о встрече, а у него за полчаса не получилось вытянуть из неё и слова. Но, так как свидание намечалось именно у него, а не у Кроулта, он решил не заострять на этом внимание.

– Тогда завтра в семь у входа в ресторан. – Она захлопнула книгу и встала, собираясь уйти. Но вдруг развернулась: – Только оденься поприличнее. – Девушка бросила на него критичный взгляд.

Учёные рассмеялись от внезапного комментария. Леон всегда выглядел с иголочки, а уж на свидания наряжался тщательнее, чем любая девушка.

– Но как же вас зовут?! – Леон подскочил и успел поймать её за руку, не дав уйти.

– Габи, здоровяк. Помни, завтра в семь. Не опаздывай.

– Я буду там!

Девушка ушла. Только когда стройный силуэт исчез с горизонта, Леон расслабился. Он в любом случае остался доволен результатом, пусть у него и не получилось договориться обо всём самостоятельно.

– И как тебе только это удаётся? – Учёный переключился на друга, так вовремя подоспевшего на помощь.

– Я умею читать мысли. – Андреас говорил серьёзно, совершенно не боясь, что кто-то поверит.

– Ха-ха, очень смешно. – Леон действительно засмеялся. – Ты просто скрываешь пройденный курс по психологии, чтобы я не смог на него попасть и научиться также.

– Возможно, но ты об этом никогда не узнаешь. – Некромаг слегка улыбнулся собственным мыслям.

Вместе они всегда хорошо проводили время. В этот вечер, например, друзья отправились в любимый спортивный бар. Они часто сидели там, когда проводили время вдвоём после работы. Андреасу было вообще без разницы куда идти, поэтому он просто получал удовольствие от общения с близким человеком, пока тот наслаждался просмотром очередного матча. Леон находился в предвкушении завтрашней встречи с Габи, о чём и прожужжал ему все уши. Мужчина спрашивал, как лучше вести себя, чтобы наверняка понравиться. Почему-то, ему казалось, что у друга есть ответы на все вопросы этого мира.

В баре они задержались допоздна. Леон перебрал, поэтому Андреас первый делом дотащил друга до дома. Завтра ему явно придётся нелегко на работе. Как и на свидании. Закрыв дверь, Андреас отправился к себе, решив дойти пешком и проветриться, после вечера, проведённого среди неприятно благоухающих личностей. Отчего-то, некромаг не спешил возвращаться. Что ждало в квартире? Злость? Обида? Боль? Не то, чтобы ему очень сильно хотелось срочно пострадать, слушая её мысли о новом знакомом.

Погода разыгралась. Даже ночью Кроулт ощущал неприятное удушье от высокой температуры. Андреас поморщился, когда рубашка прилипла к коже промокнув от пота. Ему вообще больше нравилась прохлада, чем духота. Но жить в снегах оказалось слишком скучно (он пробовал), поэтому некромаг и выбрал место для жизни там, где летом стояла не очень высокая температура. И ошибся. С переездом оказалось, что жара-таки иногда случалась.

На небе почти не было звёзд, да и желания рассматривать их по понятным причинам отсутствовало. Улицу же заполонили люди. Несмотря на поздний час, ему приходилось проходить мимо больших компаний друзей, влюблённых пар и несчастных собачников, вынужденных постоянно обеспечивать комфорт своим питомцам. Одна собака зарычала на него и даже отчего-то вцепилась в штанину, когда некромаг проходил мимо. Хозяин долго извинялся, пусть Андреасу и было плевать. Что ему этот укус? Правильно, ничего.

Но всё же, этот эпизод подарил новую пищу для размышлений. Будь на его месте кто угодно другой, он мог бы, как минимум, испугаться. Будь собака крупнее – и вовсе пострадать. Перед глазами появился плакат с подписью: «Найдена. Мертва». И лицо, так похожее на то, что не выходило из его мыслей.

Андреас свернул в переулок. Захотелось снова оказаться в том парке и самостоятельно осмотреть место последнего преступления. Для него там было полно свидетелей. А значит, он мог восстановить эпизод практически от начала до конца, чтобы узнать все возможные важные детали.

Территорию обклеили защитными лентами, повсюду висели предупреждения о том, что внутрь заходить нельзя. «Странно, обычно сбор улик не занимает больше суток». – Андреас нахмурился от возникшей мысли. Переместившись через ограждения, он осмотрелся, пытаясь найти причину подобной задержки. На первый взгляд, внутри периметра ничего не изменилось. Передвигаясь исключительно по асфальту и камням, некромаг добрался до той самой скамейки, с которой полтора месяца назад всё началось.

Стоило её увидеть, как злость распространилась до кончиков пальцев. Ведь это могла быть она. Учитывая место, где всё произошло, вероятность смерти соседки близилась к ста процентам. Какой-то ублюдок мог напасть на беззащитную девушку, которая всю свою жизнь только и делала, что отчаянно нуждалась в защите. По сути, маньяк так и поступил, пусть и не с Микаэль. Андреас сомневался, что во всем мире нашёлся бы человек, для которого подобную смерть можно назвать справедливой. Кроме, конечно же, самих убийц.

Он прислушался, пытаясь нащупать хоть что-то, что могло помочь найти путь к истине. Ничего. Опять же, на первый взгляд. Некромаг неторопливо прошёл вглубь парка, стараясь не оставлять следов, ища нечто, что могло рассказать историю произошедшего. Натянувшаяся кожа саднила, но это не отвлекало. Напротив, Андреас остро чувствовал каждый зов, находящийся поблизости.

Глубоко под землёй под одним из деревьев уже семьдесят лет лежал скелет давно умершего человека. Мужчина лишился жизни из-за дорогих часов, что подарила жена всего за несколько часов до смерти. Убийца закопал тело в месте массовой высадки ростков, посчитав вспаханную землю надёжным укрытием. И не ошибся. Некромаг постоянно слышал зов таких потерянных душ, что желали возмездия, но никогда на них не откликался.

Обычному человеку сложно поверить в то, что он каждый день ходит по чьим-то костям. Их было так много, что Андреас сбивался со счёта. Чаще всего, конечно, он чуял лишь часть останков. И тех, кого никто никогда и не искал. Тех, о ком забыли ещё при жизни. Почему-то, именно сейчас Кроулту стало их жаль. Какого это, умереть так, чтобы этого никто не заметил? Какого это, когда о тебе ещё до последнего вздоха перестали вспоминать? Или вообще никогда не вспоминали?

Некромаг присел около кратера, в котором, судя по всему, нашли девушку. От места разило смертью так сильно, словно здесь убили не одну девушку, а, как минимум, сто. Кончики пальцев прошлись по земле, пытаясь найти то, что застало происходящее. Но некромаг ничего не нашёл. Ни одного следа. Останки не славились хорошей памятью. Они могли впитать в себя лишь отголоски магии, по которым он обычно восстанавливал хронологию событий.

Магия смерти, особенно такой, как ощущалась здесь, могла говорить лучше слов. Однако кроме страха, боли и отчаяния он ничего не находил, как бы ни старался. Единственные кости, которые попались ему на пути, принадлежали мужчине без часов. Это значило слишком многое. Человек, да и даже средний маг оставил бы за собой минимум сотню следов. А здесь прибирался кто-то очень могущественный. Слишком могущественный.

Тревога червячком шевельнулась в сознании. Маг. Тёмный. Очень сильный тёмный маг уже давно убивал людей, кропотливо избавляясь от всего, что только могло рассказать о том, кто он такой. Рубашка мешала двигаться, но осознание происходящего заставило мгновенно переместиться домой.

Убили почти точную копию Микаэль. Там, где она провела целых полтора месяца, после нетипичного для маньяка перерыва. Будто убийца пытался её найти и, в итоге сдавшись, нашёл подходящую замену. Стоя в коридоре, Андреас залез в женскую сумку в поисках ключей. Темнота совсем не помогала в поисках. Щёлкнув выключателем, он, наконец, смог найти связку ключей, сразу же увидев, что брелок треснул, расколовшись практически пополам.

Глава 9. Беспомощность

Иногда нужно просто дать судьбе вести себя вперёд.

Щелчок зажигалки. Всполох пламени. Трясущиеся руки. Торопливая затяжка. Едкий дым, резко ворвавшийся в лёгкие. Краткое облегчение. Едва сдерживаемая ненависть. Боль, пульсирующая в сердце. Пара, держащаяся за руки неподалёку. Затяжка. Выдох сквозь крепко сжатые зубы. Искренний смех над очередной тупой историей. Желание свернуть шею. Затяжка. Желание избить до полусмерти. Затяжка. Смех. Боль. Он ещё никогда не испытывал такой ненависти.

– Хотел испытать чувства? – прошипел Кроулт сам себе, в очередной раз затягиваясь. – Получай. Нравится? – Некромаг сплюнул горечь под ноги, вспоминая прежнюю одержимость эмоциями и связями между людьми.

Увидев расколотый брелок, Андреас незамедлительно взял на работе отпуск, проклиная себя за невнимательность. Как давно появилась трещина? Как он умудрился не заметить такого сильного постороннего воздействия? Почему, в конце концов, молчала Микаэль? Трещина не могла появиться просто так. Бивень долгое время кто-то обрабатывал, пытаясь разрушить защитное заклятие, пока Андреас считал себя всесильным. Причём так искусно, что даже сам мамонт не обнаружил посягательства на свою целостность.

Микаэль грозила опасность. И ему нужно было понять, от кого именно. Или от чего. Поэтому Кроулт вот уже почти две недели ходил за соседкой по пятам, как самый отъявленный маньяк. Сходя с ума от ревности, боясь оставить её без надзора даже на минуту. Он постоянно пытался придумать, как обеспечить безопасность, но ревность не давала даже шанса на трезвые мысли. В первый же день в руках появились сигареты, ведь вынести слишком громкие и интимные мысли Карла просто так не получалось.

Андреас незаметно провожал её на работу, потом ходил весь день неподалёку от «Бистро» так, чтобы слышать её мысли, потом преследовал после работы во время прогулок с Карлом, которые, к великому разочарованию, случались каждый день. Кроулт почти не ел, держась на кофе, никотине и желании сломать кому-нибудь парочку костей.

Наблюдая по вечерам за прогулками, он изо всех сил пытался сосредоточиться хоть на чём-то, кроме Карла, которого ненавидел так яростно, как никого другого. Некромага удивляли эти чувства, ведь он, по сути, не имел на них никакого права. Как и на неё. Речевой терапевт, в арсенале которого притаилось бесконечное количество историй о милых детишках, не выговаривающих букву «р», просто ухаживал за понравившейся девушкой. Не пытался посягнуть на её честь, не оскорблял и не планировал убить. Лишь наслаждался компанией небезразличного человека.

Они виделись каждый день, он всегда встречал Микаэль после работы, водил в кино, рестораны, кофейни, музеи, на симфонические концерты, а потом провожал домой обязательно на прощание целуя в щёку – в общем, делал всё то, что хотел делать Андреас. Хотел, но не мог. Точнее мог, но всё же не мог.

Его злило то, что она позволяла держать её за руку. Раздражало, как мило с ним разговаривала. Выводило из себя то, что разрешала целовать себя, пусть даже в щёку. Их отношения развивались стремительно, из них действительно могла получиться неплохая пара. Если у некромага, конечно, получится сдержаться и не убить его в один из особенно сложных вечеров.

Они не разговаривали с того самого злополучного утра и Андреас просто невыносимо скучал по ней, каждый день уничтожая себя до основания, снова и снова разбирая душу на кусочки. Некромаг едва мог сосредоточиться на проверке территории от магической опасности, постоянно возвращаясь к ярости. Из-за этого ему приходилось думать о двойной безопасности. Ведь сорви ему крышу, он мог убить Карла прямо у Микаэль на глазах. А это вообще самый худший поступок, что можно только представить.

Больше всего на свете ему хотелось всё бросить, вернуться на остров и никогда не возвращаться к людям. Всё, что угодно, лишь бы не мучить себя чувствами и эмоциями каждый день. Андреас готов был согласиться практически на всё, лишь бы никогда больше не видеть, как кто-то другой обнимает самого важного человека в его жизни. Но не мог позволить себе исчезнуть, зная, что ей грозит опасность, от которой не сможет защитить ни Карл, ни полиция. Поэтому изо дня в день Андреас продолжал истязать себя, находясь неподалёку от гармоничных отношений, вызывающих чувство тошноты.

Аппетит пропал, сон не шёл, его всё время тянуло либо закурить, либо выпить, но второе он не мог себе позволить, пытаясь сохранить хоть какую-то ясность разума. Третьим желанием, разумеется, было убийство. Самое жестокое и кровожадное в его жизни.

Эти желания уничтожали изнутри. Под глазами залегли глубокие тени, руки дрожали, стоило только услышать распутные мысли, которые хотелось вывернуть наизнанку и вымыть с мылом. Всё это казалось насмешкой судьбы. Обычным жестоким издевательством. И стоило ради этого покидать остров?

Сердце пропустило удар. Карл медленно наклонился к Микаэль, собираясь её поцеловать. Кроулт даже не заметил, как затрещали под ногами глубоко зарытые кости. Глаза почернели, ладони сжались в кулаки, сигарета опалила кожу, зубы скрипнули от очередного едва сдерживаемого порыва убийства. Но она уклонилась, не дав это сделать, тем самым спасая его жизнь.

– Прости, – разочарованно прошептал Карл, отводя взгляд.

– Всё нормально, просто, мне кажется, это чересчур. Ещё слишком рано, я не готова. – Судя по мыслям, она испугалась, что могла ненароком его обидеть.

Некромаг хрипло засмеялся до того жутко, что сам удивился. Он находился от них достаточно далеко, но всё равно сжал зубы, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание. Кажется, от недосыпов и страданий в нём просыпалась зарытая сущность. Ему действительно стало смешно – один из Наследников, который мог призвать тысячи мёртвых в любую секунду, умеющий перемещаться, менять предметы, читать мысли и многое другое – завидовал человеку?! Человеку, которого мог разорвать изнутри на кусочки, не прилагая никаких усилий? Буквально одной силой мысли?

Отчего-то справляться с эмоциями и переживаниями давалось тяжело. Он не ожидал, что это настолько сложно. Перспектива снова быть мало эмоциональным стала привлекательной. Жизнь ведь намного проще, когда страдает кто угодно, кроме тебя самого.

– Мика! – Звонкий женский голос вывел некромага из оцепенения.

К паре, сидящей на скамейке неподалёку от их дома, подбежала стройная высокая блондинка. На плечах той висел рюкзак, набитый вещами, а в руках она тащила пакеты с продуктами. Микаэль, получив сообщение о возвращении лучшей подруги в город, сразу же пригласила её в гости, предложив остаться на ночь.

– Хелен! – Она взвизгнула, рванув в раскрытые объятия.

В мыслях Карла появилась новая вспышка разочарования, но Андреас ликовал. Наконец-то эта бесконечная пытка подошла к концу. Некромаг всю ночь готовился к этому событию, заклиная буквально каждый кусочек квартиры, создавая и раскладывая амулеты, расставляя охранные заклинания со всех сторон вокруг дома, не в силах доверить её одному лишь куполу.

Микаэль не сказала ему о гостье, но, услышав за стеной движение, чётко подумала о том, как рада, что Хелен останется на ночь в её комнате в пятницу, а перед этим проведёт с ней целый вечер. Это было первым прямым обращением к нему за всё время, пусть и мысленным. Андреас, внезапно, обрадовался. Зная, что они проведут весь вечер и ночь в квартире, он мог уйти. Хотя бы эта ночь принадлежала ему одному.

Кроулт подпалил ещё одну сигарету, когда за ними закрылась дверь в квартиру. Разочарованный донельзя Карл ушёл, понуро склонив голову, думая лишь о том, что у него хотя бы осталось воскресенье. День его чёртового рождения, который они с Микаэль договорились провести только вдвоём.

Убедившись, что подруги занялись приготовлением закусок находясь в безопасности, Андреас медленно побрёл в сторону бара, где они с друзьями договорились встретиться через час. Некромаг взглянул на мутную витрину и хмыкнул своему отражению.

– Предки, ну и видок. – Он покачал головой, брезгливо осмотревшись. – Настоящее чудовище.

Отросшая щетина, волосы, норовящие вылезти на лицо, мятая рубашка, сгорбленная спина – Андреас никогда не позволял себе так выглядеть. Его вид говорил о многом, но возвращаться домой, чтобы побриться или переодеться он не собирался. Ну и что, что образ больше подходил тому, кто потерял в этой жизни всё, в том числе смысл существования? Возможно, истина пряталась не так уж и далеко. Ведь ему действительно казалось, что всё кончено.

Счастливые пары, держащиеся за руки, целующиеся в подворотнях влюблённые, смеющиеся на скамейках парни и девушки ещё никогда так не раздражали. Ему хотелось разрушить их жизни, натравить друг на друга, лишь бы страдания захлестнули не его одного, а целый мир одновременно. Но он не мог так поступить с людьми. Андреас очень быстро шёл, запрещая себе перемещаться, ведь в таком состоянии магия пьянила не хуже алкоголя.

У входа в бар Маркус пытался спровоцировать выпивших громил на драку. Светлые волнистые волосы в паре с небесно-голубыми глазами создавали учёному образ милого паренька, хотя он таковым не являлся. Маркус отчаянно нуждался в адреналине, впрочем, как и всегда. Без чувств и острых эмоций жизнь казалась ему не мила, поэтому все уличные драки, мимо которых он шёл моментально притягивали его, делая главным участником. Увидеть парня на работе без свежего синяка означало лишь то, что удары в этот раз приходились в более незаметные места.

Но стоило ему увидеть Андреаса, как учёный бросил попытки вывести кого-то из себя и замахал рукой, призывая идти быстрее. Стоя возле неоновой вывески, друг напоминал неправильного ангела. В мыслях читалось острое беспокойство. Маркус думал о том, что Кроулт не похож сам на себя и даже планировал предложить устроить массовую заварушку, ведь что могло помочь лучше славной драки?

– Наконец-то! Давно не виделись, я уж начал думать, что ты от нас сбежал, – попытался он пошутить, хлопнув друга по плечу.

– Я близок к этому. – Андреас пожал протянутую руку.

Внутри ждали остальные. Леон, Кондрат и Ральф сидели за столиком, бурно обсуждая итоги последнего футбольного матча. Отчего-то мячик, летающий по полю, вызывал в них целую бурю эмоций. Они всегда болели за разные исходы, ставили на прогнозы деньги, а потом долго спорили, пытаясь доказать, чьё мнение более правильное. Увидев Андреаса, они сразу же переключились на него, ведь их мысли теперь тоже затопило беспокойство. Две недели друзья звонили и писали сообщения, но не получили ни одного ответа. Только вчера он, наконец-то, вышел на связь, сразу назначив общую встречу.

– Андреас! – Леон поднял бокал повыше, привлекая к себе внимание. – Мы заждались. С возвращением!

Друзья встали с мест, стремясь заключить в объятия того, кто, по их мнению, очень в этом нуждался. Андреас криво улыбнулся, чувствуя настоящее участие. И от кого? От людей. Они даже не знали, что у него произошло. И даже не собирались лезть в душу решив, что, если будет нужно, он сам с ними поделится.

Место оказалось хуже, чем обещала реклама. Плохо отмытые столики, к которым липла одежда из-за пролитых кем-то напитков, раньше вызвали бы отвращение, но не сегодня. Посередине стояла общая миска с орешками, к которой он ни за что в жизни бы не прикоснулся. Внутрь народа набилось больше, чем рассчитывали проектировщики, превратив гостей в бурлящую толпу. Повсюду скандировали тосты, люди веселились, музыка долбила по ушам, пытаясь создать хотя бы какое-то подобие уединения.

– Твой проект заморозили, представляешь? – Ральф подозвал официантку. – Сказали, что подобрать тебе замену не получилось, поэтому его возобновят только после твоего возвращения. Ты же придёшь на работу в понедельник? Это очень важное исследование.

Некромаг почувствовал тоску. Ему нравилось то, чем он занимался. И мысль о том, что теперь проекты встанут, потому что в его планы возвращение на работу не входило, разочаровывала. Удивительно. Буквально два месяца назад у него было всё, кроме родственной души. Теперь же, найдя её в бесконечном потоке прохожих, он разом терял всё остальное. Просто потому, что эта душа не могла принадлежать ему.

– Ну… – Он покрутил в руках картонную подставку, которая неприятно липла к пальцам.

За столиком повисла тишина. Друзья настороженно переглянулись, без слов понимая ответ.

– Не может быть. – Леон едва не вскрикнул. – Ты увольняешься? – От порывистых движений напиток выплеснулся из высокого бокала, залив и без того грязный стол.

Музыка гремела, приглушив возглас. Вокруг люди пытались утопить печали в алкоголе и Андреас нуждался в этом не меньше. Эти две недели стояли у него поперёк горла, не давая нормально жить.

– Мне придётся вернуться домой в ближайшее время, – соврал он, пытаясь отвлечь их.

– Но ты же вернёшься к нам? Потом, как со всем разберёшься, – грустно протянул Маркус, уже думая о том, как бы выплеснуть эмоции на ком-то более пьяном.

Андреас ему очень нравился. Возможно, из-за внешности, отчего-то напоминающей его собственную. Щуплый, среднего роста, кудрявый, бледный, да ещё и рыжий. Но ему хватало одного взгляда, чтобы до ужаса напугать даже самого здорового бугая. Это восхищало того, кто вечно искал неприятности.

– Не знаю, сомневаюсь. – Некромаг бросил подставку, снова оглянувшись в поисках работников бара.

Леон ударил кулаком по столу, брови сошлись на переносице от негодования. Он считал Кроулта лучшим другом, и перспектива отъезда не пойми куда не пришлась ему по душе. Учёный громко позвал официантку, намереваясь срочно заказать как можно больше, чтобы у собравшихся развязались языки. Леон точно знал, что трезвый Андреас им ничего не расскажет.

– У тебя случилось что-то серьёзное? – Кондрат от переживай ломал зубочистки, аккуратной горкой складывая их на стол.

Не успел Кроулт даже раскрыть рта, как их спокойствие нарушили. Думая о переживаниях, он умудрился не заметить приближения мыслей, намеревающихся им помешать. Девушка перевернула свободный стул и села, облокотившись локтями на спинку.

– Конечно, серьёзное. Разве ты не видишь, что он влюблён? – В голосе царило ликование. – Судя по всему, ещё и безответно.

Друзья одновременно подумали о черноволосой девушке, с которой они встретили его в кинотеатре. Леон так и вовсе с недоверием окинул кислое лицо Кроулта, думая, что ситуация больше походила на бесповоротную трагедию, чем на простую любовь. У него такое случалось каждый день, но он не собирался ставить крест на всех достижениях из-за регулярных любовных неудач.

– Куколка, разве ты не видишь, что ты не очень вписываешься в нашу компанию? – Леон прищурился, провернувшись к непрошенной гостье.

– Вы и в прошлый раз пытались от меня улизнуть. Но сейчас вы сидите и никуда не убежите. – Она наклонилась вперёд и почти злобно прошипела: – Что, даже не поздороваешься?

– Тебе уже всё сказали. – Андреас оскалился. – Не хочу с тобой говорить, уходи.

Ликование в женских мыслях вызвало в нём бурю негодования. Ему срочно захотелось сделать больно в ответ. Низко, подло, но он ничего не мог с собой поделать.

– Фу, как грубо! – Эмили поморщилась. – Мне даже интересно увидеть ту, у которой получилось сделать невероятное. Пробиться сквозь толстую корку льда, а потом растоптать всё то, что ты так тщательно защищал! Львёнок, скажи ему, что так говорить с девушками просто некрасиво! Не говоря уже о приличии.

Эмили чувствовала боль, глядя на него. Чувства в ней каким-то необъяснимым образом всё ещё жили. Девушка умудрилась сохранить к нему искреннюю любовь даже спустя три месяца после расставания, несмотря на все его слова и поступки. «То есть, у меня нет и шанса забыть обо всём этом?» – Андреас ужаснулся. Неужели, даже время не поможет?