Ведьма. Треугольник судьбы

– Он не станет их покупать, – оживает Ванесса, только дело доходит до дискуссии.

– Купит.

– Кристиан ненавидит цветы. Ни за что на свете он не согласится их покупать, вот увидишь.

– Да, я уже поняла, что вы были близки, а я о Кристиане ничего не знаю. Правильно понят твой посыл? Если да, то замолчи и тешь свое самолюбие чем-нибудь… да сама придумаешь.

– Ай.– Наигранно произносит она, словно получив ментальный укол. – Не стоит разговаривать так со мной.

Тут же открывается дверь, из-за которой появляется Кристиан. Появляется естественная причина не слушать Ванессу и даже ее не слышать. На рынке очень шумно, множество разговоров сплетаются в один общий гул, поэтому если не сосредотачиваться на конкретном голосе и переключить внимание на другого собеседника, Ванессу становится игнорировать слишком просто.

– Ты закончил? – Утоняю я у Кристиана, а то вдруг еще рано порадовалась. Кто знает, быть может, впереди нас ждут еще десятки подобных рынков.

– Да, все по плану. – Коротко отвечает он.

– Отлично! Тогда можем кое-что прикупить. – Радуюсь я, но Кристиан не разделяет моего задора. Кажется, ему было лучше, когда я сонно бродила туда, куда он меня направит.

– Мы здесь не за этим. – Сразу же грустнеет охотник, и вся жизненная энергия вмиг покидает его безрадостное тело.

– Мы – может и нет. А я – за этим. Нельзя же упускать такую возможность! Тем более, мне совершенно нечем заниматься. Или ты считаешь, что парочка книг на неизвестном мне языке и раскраска без карандашей и фломастеров станут достойным развлечением? – Наседаю я на Кристиана, не оставляя никаких шансов.

Глава 12

Охотник долго мнется, не соглашается, противится и придумывает всякие нелепые отмазки. Но я сверлю его взглядом, посылая мысленные импульсы для склонения на свою сторону. Ванесса не скромно и слишком довольно хихикает, пока я обрабатываю Кристиана, кружась вокруг него. Наконец он соглашается на небольшую уступку. Всего одна лавка, но там я куплю все то, что захочу. И это меня устраивает, ведь большего и не нужно.

Только мы подходим к открытому магазинчику с цветами, Кристиана коробит. Его лицо тут же искажается, словно в рот затолкали половинку лимона человеку, никогда не пробовавшему ничего кислого. Но уговор есть уговор, и против него не попрешь.

Не дав возможности Кристиану сказать что-то против, я залетаю в глубь лавки, пока мужчина не пришел в себя. Там я набираю все необходимые товары. Беру с излишком, вдруг что-то сломается или «случайно» не доедет до пункта назначения. Несколько килограммов земли превращаются в тонну, а пара цветочков в пару сотен. Причем беру я самые яркие, чтобы окончательно добить Кристиана. Здесь и фиолетовые, и красные, и оранжевые, и розовые цветы различных видов. Только желтые я обхожу стороной, ведь задумывается слом взглядов Кристиана, а не моей психики.

Довольная я выхожу из лавки, протягивая спутнику листок бумаги с окончательной суммой. Он хмурится, вжимает в себя рот, но золотые монетки вытаскивает и протягивает мне. Разобравшись с оплатой, несколько грузчиков выносят на улицу все купленные товары. Они занимают слишком много места, но Кристиан кроме тяжелого, неприлично громкого вздоха, ничего не говорит. Но по нему и так все понятно, слова явно лишние в этой ситуации.

Ванесса тоже молчит. Как я решаю, от обиды. Она оказалась неправа, Кристиан не оправдал ее ожиданий, хотя она уже предвкушала мое разочарование.

Охотник взваливает все на себя, и в коем то веке скорость его шага начинает совпадать с моей. Я радуюсь, словно ребенок, которому купили долгожданную игрушку. Так мы и выходим из города: я – вприпрыжку, напевая невнятную смесь мелодий себе по нос, Кристиан – с грузом, причем не столько с физическим, сколько с моральным. Хотя и этому я поражаюсь. Насколько же он силен, что смог все это поднять и понести, даже ни на дюйм не прогнувшись под тяжестью покупок.

Оказавшись за границами города, Кристиан сваливает все на землю и чертит портал обратно в свой замок. Он, как повелось, пытается «пропустить» меня вперед, но на этот раз я оказываюсь хитрее. Я не даюсь, не позволяю себя толкнуть, но и ему скрыться в портале я тоже не разрешаю, если так можно называть различные угрозы и повисания на его шее.

В итоге Кристиан с недовольным лицом закидывает в портал покупки, а я слежу за этим процессом.

– Осторожнее!

– Мягче клади.

– Кристиан, ептвою…! Нежнее!

– И не смей больше бросать!

Командую я над охотником, еще пару минут назад пугавшим одним только своим видом городских жителей. Иронично. Ведь он слушается, что еще более удивительно. Довольна ли я этим? Очень довольна! Моя первая, небольшая, но настоящая победа свершилась. А дальше только больше.

Только мешки заканчиваются, я шагаю в портал. И уже запоздало задумываюсь о том, что портал мог быть настроен и на другое место. И что делать, если окажусь я на свалке в другом конце Вселенной?

Но телепортация срабатывает слишком быстро. И вот передо мой появляется знакомый замок. А перед ним … мое сокровище! Кристиан меня не обманул! Вот так и достижение в жизни – радоваться честности от сожителя (ну, или хозяина жилья, но это уже с какой стороны посмотреть, и кому как нравится).

– Только не смей эту гадость сажать здесь. – С пренебрежением окидывает Кристиан взглядом гору мешков, переступая границы светящегося кольца.

– А где?! – Возмущенно взмахиваю я руками.

– У-у-пс. – Хихикает Ванесса.

– В Академию заберешь. Там развлекаться будешь. – Отмахивается Кристиан и уходит.

Видимо, покупка цветов оказывается для него настолько сильным ударом, что меня даже никто в комнату не уводит, и тем более не запирает в четырех стенах. Хорошая мера на противодействие глупым правилам оказалась. Слишком верное решение. Гордость взлетает внутри меня, но я стараюсь этого сильно не показывать. Вдруг еще Кристиан увидит и передумает.

Он скрывается за закрытой дверью, и я сразу же чувствую свободу. Закрываю глаза и поднимаю голову вверх. Становится теплее. Кожа лица разглаживается и ловит каждый лучик солнца, ветер обдувает, убирая волосы назад.

Сейчас или никогда!

Я пыхчу, кряхчу и тужусь под злорадные комментарии Ванессы. Она все еще упрекает меня в решительной посадке цветов, но я начинаю напевать под нос песни, вспоминая на ходу слова, и практически перестаю слышать ее голос. Главное – сконцентрироваться.

Сначала я очерчиваю мысленно условный кусок земли. Затем в ход идут лопаты. Я перекапываю землю, убираю корни и сухую траву, все скидывая в кучу поодаль. Потом и с ней что-нибудь придумаю, чтобы общий вид не портила. Перехожу ко второму этапу. Кучками из мешка я высыпаю свежую землю. Ходить приходится долго, а временами оказывается и тяжеловато. Но ни что не встанет на пути к достижению цели! Когда все оказывается готово, то настает время самого главного процесса. Аккуратно, со всей любовью к живому, я рассаживаю цветы. Непозволительно много времени трачу на раздумья: фиолетовый ли цветок здесь высадить? Или лучше будет смотреться красный? А если их чередовать? А может и вовсе заморочиться и попытаться выложить какой-нибудь рисунок?

Затылком чувствую, что Кристиан приближается, чтобы известить об обеде. А он обязательно сюда выйдет, не обнаружив меня в комнате.

Приходится поскорее заканчивать с новым хобби. Цветы высадить я так и не успеваю, зато всю свою проделанную работу прикрываю опустевшим мешком из-под земли.

– Вернусь буквально через час, – говорю я цветам со всей девчачьей нежностью и скорее забегаю в дом.

– А ведь могла с пользой время провести, – вновь недовольно ворчит Ванесса, прожужжав до этого все уши о важнейшем изучении магии. «Это так важно!», «Магия – важно», «важнее всего только магия» – говорила она все это время. А еще критиковала мои попытки создать красивый сад самостоятельно, то есть вручную, ведь «с помощью магии, которой мне нужно обучаться вместо бесполезного просиживания и нависания над такими же, как я, бесполезными сорняками, все делается куда проще и быстрее». Но мне-то не нужны эти «проще» и «быстрее». Я удовольствие получить хочу, а не сдать отчетность за квартал.

– А вот и ты, – ловит меня в коридоре Кристиан. Я не успеваю ни дойти до хоть какой раковины, чтобы отмыть руки, ни ответить Ванессе. Всю душу из меня вышибает его взгляд, полный усмешки и порицания, а слова застревают в горле.

– Ага, – сглатываю я комок букв. – Вот и я.

Выдавливаю изо всех сил подобие улыбки, раскрывая широко глаза и опуская брови на них, и убираю руки за спину. Да-да, в такой неудобной позе и планировалось стоять. Я так и хотела.

Глава 13

– Ты … – Пытаюсь я вспомнить умение разговаривать, – …наверно, может быть, возможно, на обед хотел меня позвать? Пригласить. Сказать, то есть, что пора идти.

Неожиданно для себя я начинаю теряться. Настолько крупных сбоев в моем организме еще не случалось. Но все когда-то бывает впервые.

– Да-а,– протягивает высокомерно Ванесса, – о-о-очень естественно.

– А ты будешь обедать? – Недоверчиво осматривает меня Кристиан с головы до ног и хмурится. Густые черные волевые ровные мужские брови ползут наверх, но одна предательски опускается вниз, задевая длинные ресницы.

Провал: Кристиан меня в чем-то подозревает.

– Буду. Хочу обедать. Кушать ведь надо. Да? Да-а-а. Это важная часть дня. А то откуда силы возьмутся? … – Я начинаю нести полную чушь, сама себе не веря, что на такое способна. И если минуту назад слова застряли, то сейчас с излишком вылетали из меня даже без повода.

– Арин, с тобой все хорошо? – Чуть наклоняется Кристиан и смотрит мне в глаза. Его дыхание опаляет мою кожу, и я медленно начинаю терять равновесие.

– Я не знаю! – Громко и очень гордо восклицаю я, резко выпрямляясь и улыбаясь еще шире. И, правда, сама не понимаю, что со мной.

– Ванесса! Это твои проделки? – Мысленно спрашиваю я у нее, но в ответ лишь получаю уверенно мычащее отрицание.

– Позже тебя осмотрю, – с сомнением в голосе произносит Кристиан. – Пойдем?

– Куда? – Вдавливаю я голову в шею от изумления. – А. Есть. Да. Надо есть. А где помыть руки? Всегда перед едой надо мыть руки.

– Арина, с тобой точно все хорошо? – Не на шутку начинает переживать Кристиан. Он пальцами пытается коснуться моего лица, но я отскакиваю назад.

– Сначала еда!

– Ладно, – теперь с явным хмурится Кристиан, но соглашается со мной. – Руки можешь помыть там, – указывает он рукой в направлении зала для приема пищи, но на дверь чуть правее от него.

– Поняла! – С необъяснимым для себя восторгом говорю я и начинаю шагать в показанном направлении. Кажется, что я марширую. Шаги получаются широкими и жесткими, ноги громко падают на мрамор, а руки активно работают «вперед-назад».

Закрываю за собой дверь и, только завидев раковину, склоняюсь над ней. Медленно и крайне методично очищаю руки даже от мельчайших крупиц земли. И когда основное дело оказывается закончено, опускаю голову еще ниже. Шум воды отрезвляет.

И что это на меня нашло? Что за детское поведение? Чувствую себя подростком, оказавшимся в школе. Серой мышкой, обделенной в общении, к которой подошел самый популярный мальчик в классе, а то и во всем городе, и начал что-то спрашивать.

«У меня есть Инир. У меня Инир. Инир» – проговариваю, словно мантру, я про себя, сама же не веря этим словам.

– Так-с, Инир… А фамилия, род, титул?

– Да зачем тебе? – Несерьезно спрашиваю я, будто работаю в больнице для психически нездоровых людей, и ко мне подошел один из пациентов с животрепещущим вопросом.

– В список запишу. – Вопреки моему равнодушию, слишком серьезно говорит Ванесса.

– Список?

– Да. Список тех, кого нужно истребить из любопытства и ради веселья. Обычно это одно и то же, – искренне хихикает она, что пугает при данных обстоятельствах.– Есть и другие списки. Хочешь выбрать более интересную участь? – С энтузиазмом начинает рассказывать ведьма. – Этих, как твой Инир, прости погибель мать за незнание полного имени, я обычно убиваю быстро, точным ударом в сердце. Весь спектакль строится вокруг совершенной смерти. Но можно и по-другому же! Существ из списка «Месть» я убиваю долго, истязаю их, медленно отрезаю по кусочку кожи, оставляя кровоточащие раны шипеть и гнить на солнце. – С бескрайним удовольствием говорит она. – Могу даже подвесить, чтобы струйка крови красиво стекала вниз. Люблю узоры. Список «Вежливость» не советую. На таких я насылаю заклинания порчи. Из них получаются скучные мертвеющие. Сначала происходит загнаивание всего организма, потом временная слепота, через годы отнимаются конечности, а умирают они от поноса. Ну, сама можешь представить, ничего интересного. Да и наблюдать за ними в какой-то момент устаешь. О! – С восторгом словно даже подскакивает ведьма. – Могу порекомендовать список «Неприятные». Там…

– Не хочу слышать. Ванесса, стоп, хватит. Не нужны мне твои списки. Инир там точно лишний.

– Многое упускаешь, – с громким вздохом, разочарованно шепчет она. – Но на полях я все же оставлю его имя. Вдруг передумаешь.

Мне остается только закатить глаза. И на всякий случай я умываюсь. Лишним не будет. Хотя бы буду верить в то, что водой вымыла из головы фантазии Ванессы.

– …или создать список «Лишние» … – проносится внутри головы задумчивое рассуждение ведьмы.

Я оказываюсь не готова возвращаться к Кристиану, но делать это нужно. И только я выхожу из рукомойно- умывальной комнаты, то замечаю его. Он стоит все на том же месте. Ждет. И ведь не упрека не выказал, пока я справлялась со внутренними голосами.

– Долго ты, – а, нет, все-таки выказывает. Просто ждал, чтобы сделать это в лицо. – Забыла, что такое вода?

– Скорее одиночество. – Вздыхаю я.

– Что ты делаешь?! – Возмущается Ведьма и шипит.

Кристиан же не выдает своего знания по этому поводу. Он прищуривается и, соблюдая все законы удивления, поднимает одну бровь вверх.

– Что ты имеешь в виду? – с недоумением спрашивает он.

– Да стоишь тут. – Начинаю я оправдываться, но добавляю нотки агрессии. Будто сейчас еще и Кристиану оправдываться придется за свои вопросы. – Ждешь, видите ли. Я что, сама дойти до еды не смогу что ли? Не маленькая! Хватит тут вообще следить за мной!

Я топаю ногой и взмахиваю руками. Не определившись с траекторией, я возвращаюсь к двери, ведущей к раковине, почти открыв ее разворачиваюсь в полушаге и нахожу глазами огроменные распахнутые двери, за которыми виден стол. Так же уверенно иду теперь туда.

Мысленно я громко и чистосердечно благодарю Кристиана. Он не издает ни единого смешка, явно наблюдая за всей этой картиной. Охотник молча следует за мной. Он даже больше ничего не спрашивает! Видит, что я запуталась в показаниях, и позволяет сделать мне передышку. А вот не касалось бы все это дело обмана ведьмы, уверена, он бы вел себя совсем иначе. Допытывался бы до каждого слова и не давал мне покоя колкими высказываниями и замечаниями. Но имеем, что имеем. И Кристиан показывает себя с наилучшей стороны.

Но стоит признать, все это тяжело дается. Да, двойного агента, оказывается, играть куда труднее, чем мне показалось с первого взгляда.

Глава 14

Обед проходит обычно. Мы едим, молчим и иногда поглядываем друг на друга. Несколько раз я замечаю дрожь руки, когда бульон выливается за края ложки, не доезжая до рта. Но мы этого не обсуждаем.

– А почему ты не любишь цветы? – Не выдерживаю я настолько длительной тишины, когда обед подходит к концу. А ведь я так была близка к успеху!

– Почему я их должен любить? – Прилетает мне ответный вопрос от Кристиана. Он откладывает в стороны все приборы и опирается на руки, ставя их локтями на стол.

– Ты можешь относиться к ним нейтрально. Но чтобы прям не любить… – Корчу я лицо. – Явно должно было что-то произойти.

Мужчина молчит. Его взгляд пробегается по столу, стенам, потолку и возвращается ко мне. И скромно так, по-мужски, он тихонько говорит:

– Ванесса считала цветы бесполезными сорняками.

– Ну! Какой хороший мальчик! – Гордится ведьма своим … назовем так… учеником. Ка…детом.

– А своего мнения ты не имеешь? – Возражаю я этому бесцветочному культу, отвечая сразу обоим собеседникам. Одну очевидному, а другому бестелесному.

– Не смей говорить Крису свою глупую чушь! – Тут же вопит ведьма.

И сразу становится понятно, у кого реакция лучше. Кристиан продолжает молчать, словно именно этот вопрос застал его врасплох.

– Я просто привык так думать, – пожимает он плечами. – Меня вполне устраивает это мнение.

– Да! Молодец, мой мальчик. – Словно мать, восхваляющая своего сыночку, радуется Ванесса и хлопает в ладоши. – Моя стрелка без часиков. Моя горошинка без червячка. Мой синячок без царапинки, – выписывает она комплименты. И мне даже страшно подумать, чем Кристиан их заслужил.

– Угомонись, – думаю я Ванессе, ведь она не останавливается на достигнутом. Продолжает и продолжает хвалить опаснейшего охотника, называя его то бусинкой, то ботиночком. Но в этом обзывании она приближается уже к моему мнению. По конкретным частям обуви осталось только пройтись.

– Будто ты не радовалась бы, если б Инир, прости погибель мать за незнание полного имени, не отстаивал твое мнение перед всяким сбродом. – Пафосно говорит она, видимо, совсем не задумываясь, что находится сейчас в голове этого «сброда». А точнее, в голове вполне существенной единицы общества, которая единственная может вернуть ее к жизни в телесной оболочке.

Смысла что-то отвечать, объяснять или продолжать обсуждение я не вижу. Во всяком случае, с Ванессой. А вот Кристиан – вполне интересный кадр для продолжения надвигающегося спора.

– И ты даже не пытался изменить это мнение? Дал бы шанс цветам. – Обращаюсь я исключительно к Кристиану в полной боевой готовности игнорировать ведьму.

– А зачем? – Действительно не понимая всю суть претензии, спрашивает он, не давая мне ответа на поставленный вопрос.

– Они растут, никого не трогают, глаз радуют. Что плохо-то?

– А хорошего? Много чего глаз радует.

– Что, например?

– Блестящий чистый пол. – Задумчиво произносит он, сбавляя громкость голоса до минимума и переходя на горловой бас. – Красивое женское лицо.

– Спасибо, что не мужское, – не удерживаюсь я и прихихикиваю.

– Пожалуйста. – Отвечает Кристиан, а только потом начинает понимать, на что он ответил. Брови сразу же сгущаются на его лице, а открытые ладони сжимаются в кулаки.

– Бэ-зо-бид-ная шутка, – по слогам проговариваю я, словно это его как-то успокоит.

– Сначала научись, а потом шути. Шутница хренова, – закрывается мужчина от любого рода дискуссий. И именно в этот момент я решаюсь его добить.

– Но цветочки-то ничего плохо тебе не сделали. Давай простим их?

– Простим за что?

– Да за все! Поймем их, простим и станем на них любоваться на закате. М? – Опускаю я голову на бок и смотрю настолько безобидными глазами, что даже если Кристиан сейчас ответит «нет», то потом все равно ему придется согласиться.

Но он поднимается с места, ничего не отвечая. Задвигает за собой стул. Отряхивается.

– На закат я не согласен, – говорит он и скорее покидает зал.

Фактически он дает мне согласие на посадку! Настроение подскакивает до самых вершин, где сидит сам прости хоспади. Ну что за день, что за результаты! Еще немного, и я пугающего всех до дрожи в подмышках охотника превращу в нормального человека!

Будет мне цветы покупать, на рынок со мной ходить, потом мы перекрасим все комнаты в его доме, будем звать гостей на ужин. Кристиан поможет Дебе купить соседний участок, и мы станем дружить семьями. Откроем детский сад и …

Сама себя не понимаю, как меня понесло с такими планами на жизнь. Вот в фантазиях мы с Кристианом воспитываем детей, нанимаем няню, чтобы я могла спокойно учиться магии, а где-то далеко моего согласия на знакомство с родителями ждет Инир.

– Вычеркиваю его из списка. Пусть живет, – намекает Ванесса о своих интересах.

А я легкой походкой возвращаюсь к грядкам, на которых, по новым планам, можно не только цветы сажать, но и овощи, ягоды, фрукты. Еще и Кристиана запрягу, как он освоится с новыми взглядами на мир.

Улыбка не спадает с лица. Работа идет на ура, словно до этого я и не уставала. У меня новая миссия – убедить, расширить горизонты, и это слишком вдохновляюще для обычной усталости.

Сама не замечаю, как земля заканчивается, а все стаканчики с цветочной рассадой становятся пустыми. Если верить солнцу, то наступает вечер. Я с любовью к миру и наслаждением от сотворенного вида в последний раз любуюсь и захожу в дом. В зале на столе накрыт ужин, а Кристиана нет. Немного осмотревшись, я замечаю тарелку только лишь на одну персону.

Ясно, струсил. После разговора, где не он оказался ведущем, Кристиан не смог явиться на вечернюю встречу, не выдержав позора. Я задела мужское самолюбие, поддерживаемое годами, если не тысячелетиями. И осталась одна.

И будь такое впервые в моей жизни, то я расстроилась бы. Но подобное уже происходило в моей жизни, поэтому я без угрызений совести, начала трапезу. Все казалось невероятно вкусным и сделанным вновь специально под мои вкусы. Навалив щедрую порцию зеленого салатика, я решила, что спешу с выводами, и добавила еще. Запеченного мяса, без стеснения, я положила в тарелку сразу половину от общей порции внушительных размеров. А на этапе жареной картошки я и вовсе одичала. Сначала ела из тарелки, перекладывая с общего блюда, как полагается, а потом решила не усложнять и подвинула к себе всю порцию. То есть блюдо. То есть, измеряя мерками Земли, целую сковородку. За этот поступок, признаюсь, слегка стыдно, но Кристиан сам виноват, что не пришел вовремя.

Глава 15

Кристиан