Клуб любителей страшных историй

Теодор Тория

Клуб любителей страшных историй

Клуб любителей страшных историй состоял из огромного количества человек. Всего туда входило примерно четверо. На каникулах нас становилось больше на одного. Приезжал дышать теплым южным воздухом наш приятель. Он настолько уже привык быть на больничных, что действительно странным ему казалось появляться в школе, а не отсутствовать в ней месяцами. У нас все было по-другому. У нас никого не ругали за прогулы и плохое поведение. Один другого был хуже. За исключением, конечно, нас самих. Четверо – всегда и всем примеры. Четверо – что всегда получают по башке, как только оказываются за границами школьного забора.

Клуб любителей страшных историй существовал с того самого дня в нашем общем детстве, когда по телевизору нами впервые оказался увиден фильм ужасом про пугало, что начало охотиться за путниками, решившими миновать кукурузное поле посреди темной-темной ночи. Мы были совсем еще малышами, но увидели это, затряслись от страха, зажмурились, но в тот же миг открыли глаза снова: как круто!

Клуб любителей страшных историй открыт всесезонно, но именно летом, с наступлением тепла и возвращением нашего вечнобольного приятеля, мы расправляем экран и собираемся в летнем кинотеатре. В саду под домом натянута огромная толстая простыня, на нее падает луч проекта, который нам одолжил наш добрый друг, учитель биологии, а вкруг постеленных пледов и расставленных кресел установлены колонки, которые нам помогал паять дедушка.

Клуб любителей страшных историй требует не только страшных историй или фильмов ужасов, для проведения заседания клуба также требуется определенное количество ресурсов, скажем так, материальной базы, будь то сладкий, соленый или сырный поп-корн, газированная вода, содовая, леденцы, карамель или отложенные деньги на доставку обожаемой нами всеми пиццы «Четыре сыра». «Четыре сыра» стоят того, чтобы какое-то время быть стоиком и отказывать себе во многих удовольствиях.

Клуб любителей страшных историй собирается только с наступлением сумерек и начинает заседание, когда ночь сгущается. Мы смотрим кино, рассказываем друг другу байки, от которых сбивается дыхание, появляются предрассудки, от которых хочешь – не хочешь, а порой становишься по-настоящему суеверным: трогаешь волосы, бросаешь монетки, не оборачиваешься… В таком духе. Впрочем, все меняется.

Клуб любителей страшных историй, как мне кажется, скоро может прекратить свое существование. Нет, дело не в нас. Хотя и по сути – и в нас тоже. Просто мы перестали пугаться. Мы пересмотрели все франшизы, перечитали все сборники, перешерстили все доступные нам источники, чтобы найти что-то, что сможет нас напугать. И мы нашли. Нашли – кажется все, что могли найти. Нас больше ничего не пугает. Мы смотрим на огромном экране с объемным звуком (прямо как в настоящем кинотеатре!) на отвратительных зомби, зловещих вампиров, чудовищных оборотней, разлагающихся мертвецов, преследующих своих жертв, маньяков, помешанных на мясницких ножах, психов и психопатов, имеющих слабости к человеческому мясу, мы наблюдаем концы света, кровоточащие раны, вырванные конечности, внезапные крики, мстительных призраков, семейные проклятия, записи с камер видеонаблюдения, шепоты, что раздаются из диктофона, тени, шагающие без своих хозяев, уродов и монстров, подстерегающих своих жертв в темноте, туман, пожирающий людей живьем, ведьм и колдунов, продавших душу в обмен на темное могущество, которое их самих и погубило… И ничего. Мы смотрим – и не чувствуем ничего. Мы потребляем эти истории, они проваливаются в нас как в бездонные чрева, и не насыщаемся мы, не ощущая тяжести на дне наших пуганных желудков.