Полная версия
Ржу с клинка смывают кровью
Ржу с клинка смывают кровью
Сергей Москвичев
© Сергей Москвичев, 2025
ISBN 978-5-0067-6536-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
РАЗМАХ1
Кто читал песенные сборники Филипа Молчаливого и Руби Златовласки Роуз, несомненно, знакомы со Скайсдором, его важными событиями последних лет и героями, кои принимали в них участие. Для тех, кто впервые держит том серии «Песни клинков», упущение сие не станет критическим. Не раз ещё его герои вспомнят о минувшем лихе и о благодатных днях. И всё же погружение в книги «Молчаливый голос» и «Клёкот из глубин» будет не только преимуществом в осмыслении масштабной саги, но и увлекательнейшим приключением.
Как уже было сказано, действие героической эпопеи развернётся в Скайсдоре, на севере Мифриловых Королевств. Земли к югу в этот раз тоже примут значимое участие в великих событиях.
Свои песни скальды сложат как о знакомых по первым двум книгам героях, так и о совершенно новых.
Множеством точек зрения, полифонией голосов, стихами и аккордами сложатся баллады, марши, гимны и колыбельные; чарующие, трубящие и гремящие, запоминающиеся своей историей. Историей о поющих клинках и о людях, что слышали их металлические голоса.
В конце книге присутствует ссылка на цветную карту в хорошем качестве.
Книга содержит немало песен в формате текстов. Их можно прослушать в аудио исполнении. В конце текстов после значка ♪ следуют ссылки на яндекс. диск, где представлены композиции.
В конце книги представлена ссылка на полный плейлист.
ПРЕЛЮДИЯ
Сокол I
– Их песнь – гимн нашей родины. Ты слышишь его, брат? – Голубка подкралась бесшумно.
Сокол смотрел вдаль, где серое море целовало небо, растворяясь в нём. Природа вновь намекала, что границы условны и даже горизонт может быть стёрт.
Далёкий рокот звучал слабым отголоском звёздных рифм.
– Поэтично, не так ли? – Сокол посмотрел на сестру. Её раны едва затянулись розовыми рубцами. Эти вечные метки побелеют со временем, но уже не покинут светлое лицо Голубки. Сестра вновь отрастила волосы, скрыв шрамы на голове и пустую глазницу. Она надела тунику с высоким воротом и длинным рукавом, но память Сокола позволяла видеть насквозь. И каждый след от людской жестокости на теле сестры для него – не скрыт и не забыт.
– Ветер доносит до меня все их напевы, но, признаюсь, за хлопаньем крыльев я не могу распознать голоса, – в единственном сером глазу Голубки Сокол читал её настроение.
– Они все грустны, как и ты.
– Не думаю, – Голубка вымученно улыбнулась. – Я слышу тоску. Тоску и скуку, но разве это главные партии? В песнях тёмных клинков доминируют кровавые ноты. Жажда, ненасытность и безумие – аккорды их партитур!
Теперь глаз сестры налился бордовыми слезами гнева, а голос её задрожал. Клёкот буревестников и гавканье чаек поднялись на берегу, перебивая прибой. Небо озарилось молнией.
– Уже реже, но они поют и о доме, – Сокол склонил голову, обещая, – и ты услышишь все их песни, сестра.
– Все услышат, – с раскатом грома, эхом вторящим Голубке, каменистый берег внизу и горный выступ, где стояли брат и сестра, накрыло дождём.
Они распрощались.
Голубка осталась в Гнезде, дожидаться возвращения Сокола и восстанавливать силы. Брат же её, по договорённости, спустился из укрытия на вершине Касаточьих гор к Затопленному Лесу. Он должен был отыскать ещё один тёмный клинок. Зловещий и могущественный, служивший королям и обретший имя – Пьющий Души. Его чёрное лезвие, исписанное пророчествами на забытом языке, невероятно опасно; угрожающе величественно своими тайнами, сокрытыми силами и песнями.
Лидеры Зверинца, большой семьи Голубки и Сокола, не желали рисковать, поэтому на помощь брату послали Тигра и Волчицу. Они уже ждали внизу, в тени крутой скалы.
Где поросшие осокой низины тонут во мраке хищного леса, троица соединилась для пляски.
Берегись, гиблая земля!Et’are, mortis gaia!Страшитесь, живые и мёртвые!Et’teron, vital en mori!От танца диких охотников содрогнётся округа!Voleyen rexus area et’tremori!Червь
Яркая вспышка от молнии осветила путь. Могильники ждали впереди, совсем близко.
Ормарр по прозвищу Червь нервно бурчал.
– Ты чего? – Халлстеинн стоял рядом.
– Ждём и ждём Эгиля, где эту пучеглазую тварь мары носят? – Ормарр обернулся и убрал факел в сторону, чтобы разглядеть среди корявых корней, раскинувшихся над затопленными оврагами, своего второго компаньона.
За раскатом грома с извилистой мшистой тропы послышались ругательства, чередующиеся с громкими шлепками по лужам. Робкий огонёк пламенника неуклюже прыгал вместе с Эгилем.
– Опять сзади загрохотало! Будто нарочно! – компаньон наконец вернулся.
– А молния не предупредила о скором раскате?
Эгиль таращился на Ормарра как полоумный:
– Почём мне знать, что на уме у Вотана!
– Негораздок ты, вот и всё, – Халлстеинн плюнул под ноги. – Если бы не твоя зоркость, сидел бы ты сейчас у себя в лачуге да дрожал как осенний лист.
– Я и тут дрожу, а холод только усиливается! Вот и дождь.
Шум стихии донёсся издалека. Ормарр Червь был уверен, что непогода разыгрывается в вышине Касаточьих гор, а может, и над морем тоже. Здесь в низине, где гиблая земля, известная как Затопленный Лес, укрыта мощными кронами, вероятней промокнуть, провалившись в овраг, нежели от струй дождя.
– Не время для ругани. Мы на месте. Я знаю.
Изворотливый плут Ормарр, заслуживший своё прозвище Червь за необычайную физическую гибкость, не ошибался. Древнее захоронение, которое он искал, было совсем рядом. Могильники короля зимы, одного из десятки первых, разделявших власть над севером, озарила вспышка две минуты назад. Пики на высоких склепах и статуи, показавшиеся на кроткий миг среди теней, это подтверждали.
Экспедиция достигла цели, оставив позади трудный путь, наполненный судьбоносными встречами и обстоятельствами. Боги, аль йотуны благоволили, Ормарр не гадал. Почём ковыряться в заднице, размышляя о высоком, когда нужно действовать.
– Чего застыл, Червь? Обделался от радости? – грубяин Халлстеинн не просто так нервничал. Ормарр сразу понял, что худого сморщенного мудреца манят легенды о могильниках Затопленного Леса не меньше.
Повстречал Халлстеинна Червь в Кроссвинде, в таверне «Горячий бык». Сначала запылившийся с дороги путник показался полоумным бродягой. Измождённая морда, тронутая сединой растрёпанная борода и немытые седые космы на башке, – так выглядел Халлстеинн, когда приковылял пешком в рваной робе в посёлок на перекрёстке.
«Горячий бык» – легендарная харчевня, пережившая все ненастья севера, самая дорогая и знаменитая на всём Железном тракте. И вот на рассвете, когда прославленные наёмники, зажиточные купцы и сладкоголосые барды опохмеляются лучшим элем, заходит, хромая, этот говнюк:
– Воды, – так и говорит юному бармену. – Просто воды, умираю от жажды с дороги.
Трактирщик, видать, парень добрый, наливает ему чистейшей колодезной. А забулдыга жаждущий заявляет на всю таверну:
– Ни серебра, ни золота у меня нет, но есть нечто иное, гораздо более ценное.
Наёмники поставили кружки, протёрли рукавами рты. Кроме Ормарра в большом зале собралось за столиками не меньше дюжины тех, кто держал в руках оружие. Может, кто-то и махнул рукой на жалкого на вид Халлстеинна, но таковых было абсолютное меньшинство. Люди с мозгами смотрели и слушали, ведь прибывший в Кроссвинд забулдыга достал карту:
– Путь к сокровищам королей. Вот чем я обладаю. Помогите мне в поисках деньгами и силой, и поделим поровну найденное добро.
Халлстеинн вызвал торги. Купцы сдулись с них сразу, менестрели даже не гавкали. Им-то оно зачем? А вот наёмники сошлись в аукционе за карту сокровищ и бродягу-компаньона. Ормарр заметил, как блеснули лукавством глаза проходимца:
«Не просто всё здесь».
Осторожность осторожностью, но о короле зимы, захороненном на гиблой земле, ходили легенды по всему фольку. Давно уже скальды воспели главное его сокровище – волшебный тёмный клинок из метеоритного железа. Не уставали славить бродячие певцы и другие ценности древнего короля.
Торгуясь за карту, Ормарр понимал, что одного листка с маршрутом через Затопленный Лес мало для достижения цели.
«Откуда карта у путника? Кажись, знает проходимец куда больше, чем говорит. А значит, и не кинуть его в этом деле», – смекнул Червь.
Когда из битвы кошелей вышел победителем Ормарр, он сразу пригрозил представившемуся в тот же миг Халлстеинну, что честность в предстоящим пути станет их первым законом.
– По рукам, – жилистая хватка нового соратника стала хорошим знаком.
За несколькими кружками эля, блюдами с соленьями и жареным кабаном велись разговоры, пелись баллады и лились шутки. Халлстеинн показал себя в беседе умным и открытым, делился мудростью и планами.
– С твоей силой, Ормарр Червь, моими знаниями и выдержкой мы станем хорошей командой. Но нам нужен кто-то зоркий, иначе не достигнуть в заболоченных чащобах нам древнего захоронения. Лето вот-вот настанет, земля мягка и влажна. В тенях Затопленного Леса тонут не только диковинные растения, но и путники, что не замечают за кочками смертельные трясины. До глубокой осени ждать придётся, либо…
Пришлось искать третьего компаньона.
Об Эгиле, опытном следопыте, поселившемся в дебрях Кроссвуда, редкими сплетнями обменивались в «Горячем быке». Прошлые заслуги неимоверно раздувались. Волк, говорили одни, зоркий филин, не иначе, утверждали другие. Ормарр и Халлстеинн не долго думая отправились в чащу на поиск хижины Эгиля, ушедшего на покой.
Камень из пращи предупредительно ударил Червя в плечо задолго до того, как хижина показалась ненамётанному глазу.
«Зоркий и меткий, и говорить не нужно», – заочно оценил Ормарр.
Пожалуй, на этом полезные качества Эгиля закончились. Пугливый, даже дёрганный, следопыт вблизи предстал чересчур осторожным и проблемным, в широком понимании.
Но всё же Халлстеинн и Ормарр закрыли глаза на недостатки рейнджера. Их руки чесались, чтобы потрогать заветные богатства и таинственное оружие. Так Эгиля и взяли в отряд.
В пути, затягивающемся из-за вечного нытья следопыта, Червь часто думал о том, как поделить с Халлстеинном меч. Точно чувствующий подвох, компаньон вслух рассуждал:
– Кто сказал, что клинок у короля был один? Я почти уверен, что в могильниках может обнаружиться маленький арсенал.
Время, чтобы это проверить, стремительно приближалось.
Снова сверкнула молния. Каменный мавзолей с массивными изваяниями на крыше стоял на пригорке, высясь над другими меньшими склепами и котловиной, заволоченной полуночной мглой. Валькирии, должно быть, крылатые воинственные проводницы в мир Вотана смотрели на путников с крыши. Приблизившись к двери из чёрного дуба, затворяющей вход в захоронение, троица компаньонов посмотрела на изваяния в ответ. Ожидаемо загрохотало, но Эгиль опять дёрнулся. Халлстеинн вновь злорадно расхохотался. Ормарр тоскливо выдохнул и едва слышно выругался.
Могучая дверь поддалась, когда к усилиям Червя присоединился напор компаньонов. Скрип ржавых петель отдался где-то внутри неприятной рябью. В нос ударил запах плесени и древнего тлена. Холод и сырость прикоснулись к лицу. Ормарр выставил пламенник, вытянув руку перед собой. Крупная пыль, потревоженная впущенным воздухом, неспокойно роилась.
«Непогода не даёт спать спокойно, – Червь робко шагал вниз по немногочисленным ступеням. – Только, мёртвых она не должна волновать».
Эгиль и Халлстеинн крались сзади. Ормарр споткнулся обо что-то. Компаньоны врезались ему в спину, дверь предательски скрипнула, и волосы на затылке приподнялись:
– Осторожно! – прошептал Червь.
– И сам смотри куда наступаешь, что там такое?
Ормарр подсветил факелом пол. Похоже, он споткнулся о кость. Рядом обнаружились ещё фрагменты скелета. Застыли так, будто рассыпались в стороны от пляшущего разложившегося мертвеца.
Продвинувшись вглубь захоронения, компаньоны обнаружили ещё один человеческий скелет, лежащий подле укутанного паутиной саркофага. Эгиль со свойственной следопыту зоркостью заметил давнишний след от кострища и фрагменты, как он полагал, трона, сложенные в него, но не до конца прогоревшие.
Голый склеп говорил о том, что его уже некогда посетили расхитители могильников.
– Арсенал, говоришь? – Ормарр не скрывал своего недовольства Халлстеинном. – Надеюсь, что в мелких криптах вокруг осталось хоть что-то ценное.
– Не спеши, Червь. Мы ещё не закончили здесь.
Халлстеинн приблизился к саркофагу, едва коснулся его, и скрипящее металлическое эхо прокатилось по склепу. Ормарр вслушался, разбирая в повторяющемся зловещем шёпоте только: «Anima absorber Johannes Sjöberg».
– Пьющий Души, – закивал Халлстеинн. – Песни Филипа Молчаливого не врут.
О прославленном скальде слышала и каждая собака в Скайсдоре, но вот чтением его песенного сборника или личным знакомством хвастали редко.
– Что ещё ты утаил от нас с Эгилем, плут?
Халлстеинн предательски замолчал, занятый саркофагом. Он отодвинул крышку достаточно, чтобы не только просунуть внутрь свою тощую руку, но и достать то, о чём так сладко отзывался. Бродяга практически нырнул внутрь огромного каменного гроба. Ормарр подумал о том, чтобы отвесить поджопник по костлявой заднице компаньона, но Халлстеинн внезапно вскрикнул и вынырнул из саркофага, плюясь на правую ладонь:
– Вот же дрянь адова!
Эгиль заистерил:
– Говори, говори, сукин сын, всё, что знаешь об этом месте!
– Халлстеинн, отродье придорожной пыли, не испытывай нас! – Ормарр обнажил свой меч.
Из саркофага вновь заголосила сталь, её вибрация и эхо прокатились по всему склепу, находя отклик в оружие в руке.
– Пьющий Души. Так зовут клинок, упокоившийся здесь. Выкованный для Каирвайля Разящего Навершия Сьёберга – одного из первых королей зимы, меч служил господину, даруя ему силу и власть. Но даже владыки смертны. По завещанию самого Каирвайля грозное оружие упокоилось с ним, сторожа труп господина. Десятилетия назад меч был похищен расхитителями гробниц, – Халлстеинн на несколько мгновений замолчал, посмотрев на скелет, лежащий у саркофага. – Расхитителем. Он убил товарища за обладание властью меча. Спустя долгие годы потомок искателя кладов вернул оружие в могилу короля зимы. Всё, как пишет бард.
Рассказ Халлстеинна напрягал Ормарра. Вспотевшая ладонь крепче сжимала рукоять оружия:
– Лучше бы здесь найтись и другим цацкам, иначе как мы будем делить трофеи?..
– Иных сокровищ, кроме Пьющего Души, здесь никогда не было, – отрезал Халлстеинн.
Самоуверенный плут напрашивался на справедливый исход для мошенника, сознавшегося в собственной гнусности. Червь уже был готов даровать вечный покой проходимцу, когда лукавство в голосе и дьявольский блеск в глазах Халлстеинна остановили его руку:
– Только я знаю, как его забрать. Мы продадим его и поделим деньги. Зло, таящееся внутри, нам удачи в любом случае не принесёт.
– Лжец и чужеяд! – Ормарр всё-таки приставил лезвие своего клинка к горлу компаньона.
– Не веришь мне? Попробуй взять.
– Эгиль, – Червь кивнул следопыту, и тот взял Халлстеинна на прицел короткого лука.
– Надо же, как вы спелись, – усмехнулся бродяга. – Мы всё ещё – команда, не глупите.
Ормарр, прикрываемый хоть и трусливым, но верным Эгилем, заглянул в саркофаг. Их распри с Халлстеинном вышли только на руку Червю.
В тёплых отблесках факела меч короля зимы, воспетый Пьющий Души, слабо переливался витиеватыми серебристыми рунами. Ормарр убрал в ножны свой клинок, протянул руку к чёрному оружию. Камень в эфесе, до этого не заметный, загорелся кровавым огнём. Тепло окутало саркофаг, и когда Ормарр едва не коснулся рукояти королевского меча, нестерпимый жар ударил в ладонь.
– Зараза! – Червь завопил куда громче Халлстеинна. – Как так?
Бродяга протянул надменно и в каком-то роде зловеще:
– Он – живой.
– Меч? – Эгиль нервно икнул.
– Вы плохо знакомы с историей тёмных клинков? Они выкованы из камня, упавшего с неба. И, как говорят, там, – Халлстеинн показал пальцем вверх. – Полно других миров.
Миров много, Ормарр знал это. Он читал разные Эдды, помнил о Беловодье, Асгарде, Пространствах Лофта и Лесах Хирсина. Где-то там нашли свои миры йотуны и духи. Но никогда, никогда не падали оттуда камни:
– Безбожный бред, плут.
– Тогда бери меч, и пойдём отсюда.
Халлстеинн подловил. Он знал и ещё что-то. Хитрый пройдоха.
– Достаточно теории.
Бродяга кивнул. Он достал из кармана крошечный блестящий предмет, сверкнувший даже в тусклом свете пламенников разноцветными переливами. Дверь скрипнула, Халлстеинн судорожно спрятал вещицу обратно. Эгиль пискнул. Ормарр обернулся к входу в склеп.
Далёкая вспышка молнии, и едва различимые фигуры в дверном проёме отбросили тени, тянущиеся к компаньонам.
«Неужели кто-то шёл за нами? Кто-то из Кроссвинда?» – Ормарр быстро положил факел на пол и сжал обе ладони на рукояти своего меча.
Рядом со скрипом натянулась тетива лука Эгиля. Червь был уверен, что и Халлстеинн держит на изготовке свою короткую секиру. Свет пламенников опустился к ногам, фигуры, стоящие на входе в склеп, медленно проявлялись во тьме. Радужными переливами едва заметно струилось их обмундирование, точно как странная вещица Халлстеинна.
«Нет, они не из Кроссвинда».
Глаза адаптировались к мраку, рисующему над призматическими доспехами бледные тени лиц и бесцветных волос.
– Кто вы такие и что вам нужно?! – вопросы глупые. Ормарр прекрасно понимал, что чужаков привлекло сюда оружие древнего короля, как и его крохотный отряд.
С грохотом стихии троица незнакомцев сделала свой первый шаг навстречу, ступив на лестницу, ведущую к коридору и нишам склепа. Эгиль спустил тетиву, стрела рассекла холодную черноту, утонув в неизвестности. Что-то сверкнуло впереди, и пугающее присутствие чего-то колдовского разогнало сердечный ритм.
Следопыт спустил тетиву повторно через считанные секунды, Халлстеинн громко хрустнул суставами, Ормарр почувствовал, как даже в дыхании отражается его дрожь. Адреналин колотил в виски горячеющей кровью. Скрип тетивы, залп, скрип, залп. Стрелы исчезали в глухоте, не достигая противников.
С выставленными вперёд руками чужаки на полусогнутых ногах медленно приближались, рябь воздуха, едва мерцающая во тьме древнего могильника, барьером заслоняла противников.
«Чары, никак, чары», – на лбу Ормарра с этими мыслями выступил холодный пот.
Одна из фигур, самая стройная, возможно, женская, дёрнулась в сторону. С рыком хищника и блеском густой шерсти то, что представлялось человеком, обратилось в огромную волчицу. Молниеносный натиск атакующего зверя волной отбросил Червя. Тварь набросилась на Эгиля. Скулящие выдохи и звуки рассекающегося воздуха быстро перебил вопль боли компаньона. Ормарр, поваленный на пол, не выронил меч, поднялся, схватил факел и ткнул им в волка, поджигая шерсть. Взмахнул клинком, но заскуливший зверь ретировался, оставив Эгиля.
Двое других чужаков растворились во мраке. Халлстеинн возился с саркофагом.
«Нашёл время!»
Огромная волчица обернулась вновь человеком, пламя, объявшее шерсть, оказалось сброшено радужной бронёй. С женским всхлипом она встала в боевую стойку, достав из ножен на поясе короткие мечи.
Под потолком вскрикнула птица, внизу в кромешной тьме позади саркофага фыркнул другой зверь, точно дикий кот. Халлстеинн отскочил оттуда вбок, бросая на пол чёрный клинок.
«Смог, значит, достать!»
– Хватай его! Беги! – бродяга явно говорил о мече. Ормарр не медлил. Он ловко и уверенно схватил рукоять Пьющего Души. Никакого жара в этот раз Червь не ощутил, только вибрацию, отдавшуюся в руке.
Эгиль кряхтел рядом, схватив в руки факел. Следопыт поднял его над собой, скорее всего, надеясь защититься от волчицы. Пламя блестело, отражаясь в мокрых глазах рейнджера. Кровь обагряла его лицо и руки, сливаясь с рваными ранами от когтей и зубов.
«Эгиль, Эгиль», – Ормарр мгновенно понял, что останется здесь с ним навсегда, если не послушает Халлстеинна.
Червь бросился к выходу, женщина-волк ушла в сторону.
«Правильно, – с короткими мечами ей, бабе, не тягаться с ним. Проносясь мимо уступившей путь противницы, Ормарр почуял резкий запах палёной псины. – Ах, вот что… Может, пламя и погасло, когда она обернулась человеком из звериного обличья, но ожоги получила».
Кошачий рык и птичий крик раздались позади.
«Они не отступят так просто, – Ормарр выбежал прочь из склепа, не затворяя тяжёлую дверь. – Это их не остановит. А Халлстеинн, каким бы проходимцем он не был, будет иметь хоть маленький шанс на спасение».
На секунду в голове промелькнула мысль о том: «Почему королевский меч теперь не обжигает?»
Но над ней взяли верх инстинкты: «Беги, идиот, всё потом!»
В самом скором перемещении по Затопленному Лесу, во тьме, факел, дрожащий огнём впереди – скорее враг, чем друг. Да и не стоит привлекать внимание преследователей пламенником как маяком. Ормарр выбросил его в сторону.
Над покровом листвы ещё шумел ливень. Потоки воды струились по широким стволам вековых деревьев и стекали местами с густой зелени крон, пополняя запасы жижи в ложбинах и яругах. Низкий гул и рокот сжимали куполом Затопленный Лес, точно звёзды готовы упасть и твердь небесная за ними.
Валькирии на склепе короля зимы проводили Ормарра своим взглядом. Он почувствовал:
«Хм, может, это они? Посланницы самого Вотана гремят крыльями над гиблой землёй, перебивая ненастье? Мечтай».
На самом деле он мечтал о том, чтобы не споткнуться, не угодить в трясину, остаться жить. Здесь, в бренном теле, в мире людей. Меч, Пьющий Души, похищенный из могильника, грел руку. Казалось, оружие соглашается, поскрипывает и ропщет, сливаясь с полифонией злых звуков.
Ормарр бежал долго. Несколько раз едва не падал, скользя по примятой траве на свежих тропах и спотыкаясь о мелкие коряги и камни. В один миг он резко остановился. Почудилось, что дикий зверь зарычал. Уж не одно ли из отродий, пришедших за клинком, это?
Чёрный королевский меч отозвался на тревогу, нырнув в ладонь.
«Хорошо, если это простая животина. С колдунами из склепа мне не тягаться в одиночку».
Чужое дыхание. Неровное, взбудораженное, загнанное, где-то неподалёку. Оно предупреждало о смертельной опасности. Оно было не одно. Хищные звериные голоса шептались, пронзая ветер. Загадочный клинок в руке пел: «Прячься!»
«Куда?!» – хотел бы спросить Ормарр.
Забиться меж корней могучего древа? – Промокнуть, замёрзнуть и всё равно сгинуть. Червь гибок достаточно, чтобы схорониться даже в небольшом дупле, но где найти такое?
Смерть вела хоровод, смыкаясь кругом, готовая забрать душу. Небеса затихли. Только дождь шумел, затухая.
«Валькирии не спешат за мной».
Ормарр увидел путь к спасению в подходящем древе. Клён, упругий и достаточно молодой, рос совсем рядом. Оружие в одни ножны, и можно взбираться. Нижние ветви позволили ухватиться.
«Подтянуться, не забывать про опоры…» – Червь карабкался достаточно умело и лихо. Замер, когда зловещий рык раздался прямо под ним. Хотелось верить, что твари внизу не учуют его. Дождь смешивал запахи леса, спускал вниз ионизированный молниями воздух и насыщенный аромат хвои, прибивая к земле дух животных и человека.
Обнимая ствол клёна, Ормарр глушил дрожь, однако неуёмное сердце бешено колотилось, отдаваясь пульсацией под корой.
Червь вслушивался, жмурясь.
Дуновение ветра, треск ветвей, шелест листвы, шуршание иголок, собственное сопение и колыхание в груди. Ни звериных голосов внизу, ни человечьего разговора.
«Неужели ушли?»
Открыв глаза, Ормарр на удивление быстро адаптировался к ночной тьме. Неразличимые по цветам очертания деревьев становились всё чётче, влага и конденсат ловили самые робкие отблески света, позволяя сориентироваться. Низ ствола выныривал из мрака, земля рядом виделась тихой и неподвижной.
