Дети девяностых

– Прости, мама… – прошептала Альбина.

Вокруг задвигались стулья, зазвенели ложки, раздался робкий смех. Воспитанницы вернулись к завтраку, обсуждая то, что случилось: бывает же такое!

– Повезло тебе… – сказала Даша. – Марго лучше не злить, с ней даже парни не связываются…

– Что-то парней тут маловато.

– Это к Мегере Ивановне вопрос, она мальчишек не любит, ими командовать труднее. Она же привыкла, чтобы ей все подчинялись. Год назад случай был: один пацан отказался в наряд идти, его Двое-из-ларца так отделали, что пришлось «скорую» вызывать, а то бы он концы отдал. Скандал был. Мегера Ивановна как-то выкрутилась, но парней с тех пор старается не принимать, перенаправляет куда-то, у неё всё схвачено.

– А Двое-из-ларца – это кто?

– Ты их только что видела. Пал Палыч и Михал Семёныч. Один – физрук, второй – завхоз. На самом деле, один – муж Мегеры Ивановны, второй – бывший муж.

– Серьёзно? У этого существа есть мужья? Во множественном числе?

– Ну, Пикассо, ну что с тобой сегодня такое… Я волноваться начинаю. Ешь давай уже, а то остынет.

Альбина нехотя принялась за кашу, похожую на клей.

Обстановка в целом ей была понятна.

Теперь надо решить, как отсюда сбежать.

За 2 дня до вторжения [Кларисса]

Город не сильно изменился, только выглядел заметно постаревшим, хотя по логике вещей должно было быть наоборот. Здания, дороги, трамваи – всё какое-то обветшалое, изношенное, еле живое. Не зря папа, вспоминая те времена, говорил просто: разруха.

Разве что пассажиры трамвая не сильно изменились. Всё те же странные люди иной эпохи… Хотя теперь Митя точно знал, какой именно эпохи.

– Куда едем-то, братуха? – спросил Рей.

– Потом скажу.

Подошла грузная кондукторша с сумкой на животе. Митя спросил, сколько стоит проезд. Женщина слегка удивлённо посмотрела на него и назвала сумму. Теперь уже удивился Митя.

Впрочем, да. Тогда деньги были другие. Митя протянул две 200-рублёвых купюры, непривычно маленьких, с оранжевым узором в виде кремлёвской стены. За себя и за Рея.

Деньги он нашёл у себя в комнате, на полке, в разноцветной картонной коробке из-под жвачки «Турбо». Наверное, родители оставили, перед тем, как уехать… Куда? Надолго ли?

Судя по всему, надолго. И не побоялись ведь оставить сына одного. Точно – другие времена.

…За окном трамвая показалось здание кинотеатра, старинное, украшенное скульптурами: рабочие с молотками, крестьянки со снопами и серпами, спортсмены с копьями…

– Улица Свободы! – воскликнул Митя.

– Ну да, это она, – сказал Рей. – А что не так?

Улица была живой, обитаемой, полной людей, шагавших по своим делам.

Кинотеатр ещё не стал домом для инопланетного Мозга, который создал вокруг улицы Свободы мысленную стену и наплодил маленькую армию хищных тварей.

Вторжение ещё не началось.

Значит, его можно остановить. Задавить в зародыше эту плесень, не дать ей расползтись по всему миру. Поэтому Митя здесь.

– Всё так, – сказал Митя. – Всё, как надо.

Доехали до конечной.

– А теперь куда? – спросил Рей.

– Надо прогуляться в одно место.

…Аккуратного кирпичного коттеджа, где жила известная художница Ангелина Клячина, не было на месте. Не построили ещё. Вместо него стояла какая-то утлая деревянная избушка.

Мите, конечно, нужен был не коттедж, а сама Ангелина. Логично предположить, что если Альбина тоже сделала скачок во времени, то оказалась в теле своей мамы… Но где эта мама сейчас? Быть может, на другом краю страны?

– Бока, я не знаю, что мы с тобой тут забыли, но давай быстрее… – произнёс Рей. – Опасный райончик. Я понимаю, что ты пацан крутой, но всё-таки…

Да-да, в те времена нельзя было просто так гулять по городу, а то нарвёшься на уличную группировку подростков, которые не любят посторонних людей в своём районе. Про это даже сериалы снимают… Будут снимать спустя много лет.

– Я всё, – сказал Митя. – Мороженого хочешь?

– Да можно… Точно всё? Может, объяснишь, к чему была эта поездочка?

– Так, прошвырнуться, голову прочистить…

– Ну-ну, я сделал вид, что поверил…

– Э, пацаны! Курить чё есть? – неприятный голос прозвучал совсем рядом.

Пятеро мальчишек в потёртых спортивных костюмах, словно материализовавшись из воздуха, уже шагали к ним.

– Есть настроение помахаться? – шепнул Рей.

– В такой прекрасный день? Как-то не очень…

– Подрапали?

– Ага!

Они сорвались с места и помчались вдоль по улице.

– Стоять! – донеслось им вслед.

Десяток ног застучал по асфальту позади Мити и Рея, но преследователи быстро отстали.

– Куряки! – бросил Рей на бегу, смеясь. – Куда им до нас…

А Митя просто наслаждался своим новым сильным телом, которое может пробежать пару километров, не сбив дыхание. Да, он уже испытывал нечто подобное в обличие Клюва, но сейчас Митя был не каким-то там монстром, а настоящим человеком и находился не в призрачном Отражении, а в самом что ни на есть реальном мире.

Он решил: когда вернётся в своё время и в собственное тело – будет заниматься спортом каждый день.

Постепенно перешли на шаг и остановились, только когда добрели до площади с фонтаном. Народу здесь было особенно много – выходной, всё-таки.

Нашли тележку с мороженым, купили пломбир, уселись прямо на каменное ограждение фонтана. Вода в нём была непривычно грязной, а сам фонтан – ободранным и обшарпанным, как и всё в этом городе.

Откуда-то доносилась песня: «Сладкий мой бэби, я так люблю тебя…» Но вскоре её заглушил громкий девичий голос:

– Конец близок! Спасайтесь, пока не поздно!

Митя обернулся и увидел девицу лет тринадцати, с двумя хвостиками. Невысокая, но сразу видно – бойкая, и голосище зычный. Она раздавала прохожим какие-то листовки и кричала:

– Конец света наступит послезавтра! Смерть придёт с небес!

Митя вопросительно посмотрел на Рея.

– Сектанты, – пояснил он. – Их сейчас везде полно. Совсем уже обнаглели, детей припахали макулатуру ихнюю людям впаривать.

– Апокалипсис начнётся в этом городе! – продолжала кричать девица. – Через два дня сойдёт с небес враг! Он скроет правду из глаз людей!

Митя так и вскочил, глядя на неё. Девица заметила его интерес, подошла к Мите, протянула листовку и негромко произнесла:

– Сегодня, в 12.00, в доме культуры имени Кима. Собрания каждую субботу и воскресенье, в одно и то же время.

Она уже развернулась к Мите спиной, когда тот произнёс:

– Подождите! Что вы сказали про врага с небес?

– Через два дня сойдёт с небес враг, – заученно повторила девица.

– Так!

– Он скроет правду из глаз людей…

– Скроет правду – это значит, обморочит? Будет гипнотизировать? Что вы об этом знаете?

– Послушайте, молодой человек, я просто раздаю эти листовки. – Теперь голос девицы звучал раздражённо. – Мне заплатили, чтобы я их раздавала и орала речёвки, окей? Если есть какие-то вопросы, приходите в 12 в дом культуры имени Кима.

Всё это время она завистливо смотрела на недоеденное мороженое в руке Мити. Тот всё понял и кивнул в сторону белой тележки:

– Будешь?

– Буду, – словно бы нехотя призналась девица после небольшой паузы.

– Мы сейчас придём, сиди тут, – встрял Рей.

Пока шли за мороженым, Рей торопливо прошептал:

– Нормальная тёлка, да? Понравилась тебе?

Неожиданный вопрос. Митя не знал, что ответить, только плечами пожал:

– Да не то, чтобы…

– А мне понравилась! – шёпотом перебил Рей. – Дальше я буду говорить, лады? А то я тебя знаю, ты только всё испортишь. Не возражаешь, да? За себя не переживай, я спрошу – у неё наверняка подружка есть…

Пришлось согласиться.

– Спасибо, – сказала девица, взяв мороженое. – Я тут с самого утра кручусь, на жаре, даже не позавтракала ещё…

– Я Андрей, – сказал Рей. – Можно просто Рей. Как Рей Бредбери.

– А ты читал Рея Бредбери? – удивилась девица.

– А то как же, чай поди грамоту разумеем, – Рей изобразил деревенский говор, напирая на звук «о». – «Марсианские хроники», «451 градус по Фаренгейту».

Девица засмеялась:

– Тогда я Кларисса, – и протянула руку. Рей осторожно пожал её.

– Как думаешь, всё это будет, в будущем? – спросила Кларисса. – Что люди будут только телевизор смотреть, а книги будут сжигать? Уже сейчас читают мало…

– Вот у меня специалист по будущему, – Рей кивнул на Митю. – Кстати, это Бока. Просто Бока.

– Телевизоры останутся, но люди будут, в основном, смотреть видео на телефонах, – сказал Митя. – На них же и книги читать.

– Скажи ещё «на пейджерах», – усмехнулся Рей.

– Как это – на телефонах? – удивилась Кларисса.

– На мобильных.

– Я однажды держала в руках мобилку… там такой маленький зелёный экранчик… На нём ничего не разглядишь.

– В будущем у телефонов будут большие экраны, с ладонь, – Митя показал.

– Всё равно маленькие! – сказала Кларисса. – Телевизор удобнее!

– Там ещё будет выход в Интернет…

– Куда?! – в один голос воскликнули Рей и Кларисса.

– Это всемирная компьютерная сеть… чтобы передавать разную информацию… Долго объяснять.

– Интересные вы ребята, – сказала Кларисса без малейшего сарказма в голосе.

– Так что у вас за секта? – спросил Рей. – Бока интересуется, ему это… проект на лето задали, по… этому, как его… обществознанию.

– Да не знаю я… – Кларисса презрительно поморщилась. – Просто объявление висело: «Подработка для школьников на каникулы, без опыта работы». Я пришла, мне всучили эти бумажки, заставили выучить речёвки и всё – иди, работай.

Митя внимательно осмотрел листовку, хотя осматривать было нечего. Просто серая бумага без рисунков, с надписью в рамочке:

«КОНЕЦ БЛИЗОК!

Враг сойдёт с небес 21 июня 1994 года.

Нужны ответы?

Суббота, воскресенье, 12.00.

ДК им. КИМа, малый зал».

И чуть ниже, в виде подписи:

«Агния и Вестники Апокалипсиса».

– Агния и вестники… – прочитал Рей, заглядывая Мите через плечо. – Не, не знаю таких. Судя по всему, адептов у них мало, раз они людей с улицы нанимают листовки раздавать.

– Зато деньги есть, по всей видимости, – пожал плечами Митя.

– Малый зал… даже не большой… – продолжал Рей. – Вот и хорошо, значит, народу там будет немного.

– Вы что, правда собрались туда идти? – удивилась Кларисса.

– Для проекта надо, – напомнил Рей. – А ты что, не собиралась?

– Нет, мне-то это зачем… Сейчас листовки раздам, деньги получу да домой пойду.

– Пошли! – Рей подмигнул. – Весело будет. Сектанты – они же психи. Поржём над этими «вестниками»…

– Обещаешь? – серьёзно спросила Кларисса.

– Что?

– Что весело будет?

– Обещаю и даже клянусь!

– Ладно, верю. Давай тогда там встретимся. Мне ещё вот, – она помахала пачкой листовок. – Раздавать всё это.

– Выкинь в мусорку, – предложил Рей.

– Нельзя. Вдруг они за мной наблюдают?

– Да, верно. Ну, пока, Кларисса.

– Пока, Рей. Пока, Бока.

Она удалилась, бойко, будто продавщица на рынке, покрикивая свои слоганы про врага и конец света. На ходу обернулась и с улыбкой помахала Мите и Рею рукой.

– Ты видел? Видел? – зашептал Рей. – Я ей понравился! Ты, конечно, тоже, но я – больше.

– Ты только что пригласил девушку на свидание… в секту! Я поверить не могу!

– Но сработало же! С девушками, братуха, надо мыслить нестандартно!

– Вообще да, чего я удивляюсь… – произнёс Митя и мысленно добавил: «Рей, которого я знаю, именно так бы и поступил».

Ведь этот человек не всегда был бродягой и охотником за чудовищами. Обычный подросток. Может, не совсем обычный. С девчонками, вон, не робеет, в отличие от большинства сверстников. Хотя, возможно, в его время все такие были…

– Тебе меча не хватает, – сказал Митя.

– Мяча? Зачем мне мяч, я не особо футболист, ты же знаешь. Я больше по лёгкой атлетике…

– Меча. Оружия. Не думал оружие делать?

– В смысле?

– Взять и выковать настоящий средневековый меч.

Митя спрашивал не просто так. Если им предстоят новые сражения с чудовищами, то таланты Рея будут очень кстати.

– Не, с тобой сегодня точно что-то не то, – сказал Рей. – Какой ещё меч? Зачем?

– Тебе же нравятся книги про рыцарей. «Айвенго», там, – сказал Митя, абсолютно наугад, рассчитывая лишь на то, что за последние несколько дней он успел хорошо узнать Рея.

– Ну, нравятся, – ответил тот. – Но я не хочу сам быть героем, если ты про это. Я хочу их придумывать.

– Как это?

Рей помолчал, думая, признаваться или нет. Потом решился:

– Только не смейся. Писателем хочу стать.

Такого Митя точно не ожидал:

– Серьёзно?

– Я знаю, что ты скажешь: «У тебя же по русскому тройка! И почерк как у пьяного врача». Ну вот хочу и всё. Там в будущем будут книги читать?

– Будут. Хотя и не так много, как сейчас.

– Да и сейчас уже не так много читают. Права Кларисса: все только в «ящик» пялятся.

– Дальше будет хуже, – сказал Митя. – Все будут пялиться в телефоны.

– Ну, спасибо, обнадёжил…

За 2 дня до вторжения [ведьма]

После завтрака контингент, несмотря на воскресенье, отправился работать на прилегавший к детскому дому земельный участок. Альбина окончательно убедилась, что находится в каком-то концлагере, пусть и по лайтовому варианту.

Это был наполовину огород, наполовину – сад. Грядки с огурцами, помидоры в самодельных теплицах из палок и полиэтилена, клубника, лук, яблони, терновник.

– Богато, с голоду не помрём… – произнесла Альбина вслух.

Даша посмотрела на неё с грустью:

– Это всё на продажу, и ещё чтобы всяким комиссиям пыль в глаза пускать. Что вот, у ребят свой огород, они не голодают… А на самом деле Мегера Ивановна нам только гниль отдаёт, и то в лучшем случае.

– И как вы это терпите?

– Терпим, а что делать…

– Валить отсюда?

– Куда валить-то? Мне вот некуда, меня нигде не ждут. Что прикажешь, на вокзалах жить, по помойкам побираться? А здесь хоть как-то кормят.

– Бедные вы…

– Почему ты говоришь: «вы»?

– Ну, в смысле, бедные мы. А у меня правда диагноз?

– Честно – не знаю. Просто так говорят. Ты же странная, сама понимаешь… – Даша развела руками. – А теперь ещё и провалы в памяти, раньше не было.

– И всё-таки я здесь, а не в психушке! Значит, не всё так плохо!

«Моя мама – не сумасшедшая!» – добавила Альбина мысленно.

– Да все мы тут… не в своём уме. Ты хоть одного нормального человека видела за последние лет пять? Я нет. Бабушка говорила, раньше люди другие были, добрые, а потом все как с цепи сорвались… Бабушка умерла два года назад, и меня сюда отправили… – Даша всхлипнула. – Мама от меня отказалась…

Альбина обняла её, не забывая при этом внимательно осматриваться.

Детский дом стоял буквально в чистом поле, никакого города не наблюдалось, не считая крохотных избушек вдалеке, но это, скорее всего, какая-то деревенька. А так – вокруг одни луга, а на горизонте темнеет лес.

Что гораздо хуже, здание детдома, а также примыкавшие к нему постройки и огород были обнесены высокой проволочной оградой, не перескочишь, не перелезешь. Ворота заперты, есть ещё маленькая дверь – там тоже висит замок.

Альбина легко могла решить эту проблему. Обморочить Мегеру Ивановну, заставить её отпереть дверь… а что потом? Она даже не знает, в какой стороне город.

Можно выйти на дорогу, тормознуть машину, захватить водителя в мысленный плен и заставить его везти Альбину туда, куда ей нужно. И этот план мог сработать, но… сколько времени займёт поездка? Пять часов, семь? И всё это время придётся держать шофёра под прочным контролем.

У Альбины нет столько сил. Пить людей она по-прежнему не собиралась, даже Мегеру Ивановну и Двоих-из-ларца. Тем более, что эти заурядные граждане дадут мало энергии. Тут нужен талантливый человек, а единственным талантливым человеком в этой дыре была, судя по всему, будущая художница Ангелина Клячина.

Мало, оказывается, толку от сверхспособностей. Это не универсальное средство от всех проблем, а какое-то «оружие последнего шанса».

А значит, прорыв наружу нужно отложить до тех пор, пока не станет понятно, каким образом это можно сделать без применения магии.

Так и пришлось работать вместе со всеми, на жаре. Поливать и рыхлить грядки, подрезать кустарники, опрыскивать яблони, убирать с них гнёзда пауков и кладки насекомых, прореживать свёклу… И когда Альбина завершала одно дело, ей тут же находили новое. Она и представить себе не могла, что в июне у людей в саду может быть столько занятий, ведь лето – это время отдыха.

Впрочем, Альбина быстро приноровилась и почти не чувствовала усталости. Её новое тело действительно было очень сильным и выносливым, вот уж от кого не ожидала…

В огороде Альбину никто не задирал, все были заняты. Только лишь Марго, которая появилась ближе к обеду, с подсдувшейся щекой, подошла к Альбине и мрачно сказала:

– Я знаю, это ты сделала…

– Я ведьма, – пояснила Альбина. – Ещё раз полезешь ко мне – ослепнешь.

– Врёшь…

– Проверим?

Марго поспешно отошла от неё, зыркая исподлобья и бормоча то ли молитвы, то ли ругательства.

«Вот так, мама. Чем смогла – помогла. Теперь мне б самой ещё кто помог».

А вскоре после этого Альбина увидела электричку, ползущую мимо избушек близлежащей деревеньки. Древнюю, с квадратной мордой, но всё-таки электричку.

Железная дорога – это прекрасно, а электричка – тем более. На ней можно ездить «зайцем». Вернее сказать, раньше можно было ездить, во времена маминой юности. Альбина слышала об этом.

План постепенно обретал очертания: вырваться за ограду – добраться до деревеньки – найти платформу – дождаться электрички – сесть на неё и умчаться прочь.

Пока что самым трудным казался первый пункт.

За 2 дня до вторжения [Агния]

ДК стоял недалеко от площади – здание с колоннами, высоким крыльцом и треугольной крышей. Его потом превратили в маленький торговый центр… Превратят. В будущем.

Клариссу пришлось подождать на крыльце, в тени. За это время мимо Мити и Рея прошагало несколько человек и зашло внутрь. Тоже, наверное, торопятся на собрание.

Мите всегда было интересно, что за люди вступают в секты, и как это вообще происходит. Неужели кто-то живёт себе, живёт, а потом вдруг решает: а пойду-ка я к этим буйнопомешанным, которые несут всякий бред о конце света, да отдам-ка им все сбережения и квартиру на них перепишу, а потом меня в жертву принесут… А что, хороший план!

Сам Митя ни разу в жизни не видел настоящих живых сектантов, зато фильмов ужасов о разных культах посмотрел множество. Ещё дней десять назад он бы поостерёгся идти на тусовку какой-то сомнительной религиозной организации… Да, удивительно, как быстро иногда меняются взгляды на жизнь! Достаточно сразиться с чудовищами и стать чудовищем самому.

Среди тех, кто заходил в ДК, были полные женщины среднего возраста и бабушки в платках – вполне ожидаемо. Была и молодёжь: длинноволосый парень, одетый как хиппи (которых Митя тоже видел только в фильмах), строгого вида девушка в очках. Неужели тоже сектанты?

Наконец появилась и Кларисса:

– Парни, привет ещё раз. Ну всё, я отстрелялась, осталось деньги получить.

Они переместились в фойе, прошли по коридору, увешанному фотографиями каких-то ветеранов труда, отыскали дверь в малый зал. Стоявший возле неё приветливый усатый мужчина в строгом пиджаке жестом пригласил их войти.

Кларисса подошла к нему, что-то сказала вполголоса. Мужчина улыбнулся и достал бумажник.

Получив деньги, Кларисса заметно повеселела. А мужчина втолкнул её в зал, хоть и мягко, но настойчиво.

Вот почему сектанты нанимают людей со стороны раздавать листовки, вместо того, чтобы отправлять своих адептов делать то же самое бесплатно. Так они расширяют паству. Человек получает зарплату, понимает, что этой конторе можно доверять, заглядывает на собрание… а там его уже берут в оборот, промывают мозг, выкачивают все деньги, заставляют продать квартиру. Это называется «выгодная инвестиция».

Заглянув в зал, Митя обнаружил, что помещение рассчитано максимум человек на двести, но народу было вдвое меньше. Здесь были и бабушки, и полные женщины, и длинноволосый хиппи, и та девушка в очках. И какие-то пацаны хулиганского вида, которые явно забрели сюда просто от нечего делать. И несколько мужчин и женщин, одетых как на праздник – эти явно «свои».

Сесть в зале было некуда: если стулья и были, то их вынесли. Странно, почему?

Невысокая сцена, белый экран, микрофон, колонки… Из колонок струилась негромкая, слегка тревожная музыка. Похожа на саундтрек какого-то фильма ужасов, для того эпизода, где ещё ничего страшного не произошло. И не произойдёт пока что, но зрителю положено думать, что всё-таки может произойти.

Открылась дверь сбоку от сцены. Наверное, там гримёрка.

Девушка в простеньком белом платье вышла из-за двери и поднялась на сцену. На вид ей было лет семнадцать. Красивая, стройная, волосы длинные, золотистые, но взгляд при этом отсутствующий, слегка безумный.

Один из мужчин в дорогих костюмах снял со стойки микрофон, включил его, проверил звук, сказал: «Друзья, поприветствуем нашу Агнию!», отдал микрофон девушке и удалился со сцены.

Агния никак не отреагировала на аплодисменты, только кому-то кивнула, в сторону. Громко щёлкнул выключатель, в зале погас свет, не считая луча, который бил на сцену из окошечка в противоположной стене. Работал проектор.

Агния отшагнула от экрана, на котором стали появляться, сменяя друг друга, картинки – рисунки, которые очень талантливый художник выполнил разноцветными карандашами. Это не было похоже на мультфильм – скорее, на… Митя потратил несколько секунд, чтобы вспомнить старинное слово: диафильм.

Тревожная музыка становилась громче и быстрее. Агния покачивалась в её ритме, то же самое стала делать и публика.

На экране была улица: старинные дома, современные машины и много людей.

– Конец близок… – нараспев произнесла Агния в микрофон, потусторонним голосом, вытаращив глаза и продолжая покачиваться.

Появился кинотеатр со скульптурами на крыше. Митя затаил дыхание.

Там, на экране, была не просто улица. Это была улица Свободы.

– Враг сойдёт с небес…

– Что-нибудь новое скажи! – негромко произнёс Рей, которого происходящее нисколько не впечатляло.

Синее небо стало багровым.

Люди один за другим превращались в пыль, и сильный ветер уносил её прочь. Пустая одежда падала на асфальт…

– Будет открыта дверь. Зло войдёт в наш мир.

Жёлтый автобус врезался в стену дома…

Митя смотрел на экран, не отрываясь.

Однажды он уже видел всё это.

– Оно начнёт свой путь по Земле! – Агния перешла на истеричный крик. – Расползётся! Как раковая опухоль! Люди умрут! Много людей!

– О, её колбасить начало… – прокомментировал Рей.

Адепты слушали молча, зажмурившись и раскачиваясь в трансе.

На экране появилась тёмная фигура: крылья, рога, красные глаза… А это ещё кто? Митя не встречал такую тварь.

– Монстры! – выкрикнула Агния. – Монстры придут! Они будут пить людей!

«Это я знаю. Скажи что-то, чего я не знаю!» – мысленно потребовал Митя.

– Остановите их! – Агния с трудом сдерживала рыдания.

«Как? Как их остановить?!»

Экран погас, музыка смолкла. Вновь включились лампы, но лишь половина. Мягкий, приглушённый свет…

Люди переставали качаться, открывали глаза, часто моргали, будто только что проснулись.

Агния направила свой безумный взгляд перед собой, глядя на что-то, чего никто в этом зале, кроме неё, не видел и не мог увидеть.

– Монстры уже здесь… – произнесла она, подняв руку.

Так, это интересно. Уже здесь? Но как это возможно, если, по её же собственным словам, вторжение начнётся только послезавтра?

– Монстры… в этом зале… – Агния стала задыхаться.

Раздался шелест одежды. Зрители крутились на месте, озираясь. Митя и сам осмотрелся по сторонам. Он по-прежнему не ощущал враждебного присутствия.

И тут блуждающий по залу взгляд Агнии остановился на нём.

Она вытянула перед собой руку, направив указательный палец на Митю, и завопила:

– Монстр! Монстр! Монстр!

Люди шарахнулись от Мити в стороны. А потом…

…словно пожарную сирену включили – это оглушительно заверещала какая-то тётка.

В зале началась суматоха, быстро превратившаяся в панику. Несколько человек бросились к выходу, кто-то упал на пол, лишившись чувств, кто-то принялся ржать, как полоумный. Агния зашаталась, двое мужчин в пиджаках подхватили её под руки и потащили к двери сбоку от сцены.