Великое угасание

– Огонь! – скомандовал адмирал.

Тысячи энергетических лучей, плазменных снарядов и квантовых торпед устремились к Жнецам. Космос наполнился светом и яростью человеческого оружия, направленного против сил, которые, казалось, существовали вне привычных законов физики.

Большинство снарядов прошло сквозь Жнецов, не причинив им видимого вреда. Некоторые, особенно квантовые торпеды, вызвали временные искажения в их формах, но эффект был минимальным.

– Мы стреляем математикой в математику, – пробормотал адмирал. – Это безумие.

– Нет, – возразила Кира. – Мы стреляем не тем. Они существа из чистой энтропии. Мы не можем уничтожить их конвенциональным оружием.

– А чем можем? – спросил адмирал.

Прежде чем Кира успела ответить, один из Жнецов устремился прямо к флагману. Темпоральный щит корабля засветился, пытаясь отразить атаку, но существо просто… прошло сквозь него, словно щита не существовало.

На мгновение Жнец завис перед обзорным экраном, его форма пульсировала и менялась, словно он изучал людей внутри корабля. А затем, без предупреждения, он двинулся дальше, к другим кораблям флота.

– Почему он не атаковал нас? – спросил кто-то.

– Потому что мы ему не интересны, – ответила Кира, внезапно понимая. – Мы для него как… муравьи для человека. Незначительны. Он ищет более сложные информационные структуры.

– Такие как? – спросил адмирал.

– Квантовые компьютеры, нейронные сети, коллективные сознания, – перечислила Кира. – Все, что генерирует сложные информационные паттерны.

В этот момент три корабля на передовой линии обороны внезапно погасли – все системы отключились одновременно, словно кто-то выдернул вилку из розетки. А затем их корпуса начали… растворяться, превращаясь в облако элементарных частиц.

– Они пожирают информацию, – прошептала Кира. – Стирают сложность, возвращая материю к состоянию максимальной энтропии.

Флот начал отступать, но было слишком поздно. Жнецы двигались быстрее, чем самые быстрые человеческие корабли. Один за другим космические суда превращались в облака квантовой пены, лишенной структуры и информации.

– Полное отступление! – скомандовал адмирал. – Всем кораблям покинуть зону черной дыры немедленно!

Флагман развернулся, его двигатели загудели на максимальной мощности. Но даже с темпоральным щитом и всей мощью инерционных компенсаторов ускорение было недостаточным. Жнецы настигали их.

– Адмирал, – произнес офицер связи, – получено сообщение от колонии "Новая Надежда".

– Сейчас не время, – отрезал Чен.

– Сэр, они предлагают отвлекающий маневр. Они готовы пожертвовать своей звездой.

Адмирал замер:

– Что?

– Колония "Новая Надежда", пятьдесят миллионов человек, – пояснил офицер. – Они эвакуируют всех, кого могут, но десять тысяч добровольцев остаются, чтобы активировать звездный резонатор.

– Звездный резонатор? – переспросил адмирал. – Это же экспериментальная технология!

– Которая может вызвать преждевременную сверхновую, – тихо сказала Кира. – Взрыв звезды, направленный прямо на черную дыру.

Адмирал закрыл глаза на мгновение, осознавая масштаб жертвы:

– Передайте: разрешение дано. И да пребудет с ними милость Вселенной.

Через несколько минут звезда системы "Новая Надежда" внезапно вспыхнула ослепительным светом. Сенсоры зафиксировали колоссальный выброс энергии – не хаотичный взрыв, а направленный луч, устремившийся прямо к черной дыре и роящимся вокруг нее Жнецам.

Взрыв сверхновой, сконцентрированный в узкий луч, ударил по черной дыре с такой силой, что само пространство-время на мгновение искривилось. Жнецы, захваченные этой волной, казалось, растворились в ослепительном свете.

– Сработало! – воскликнул кто-то на мостике.

Но Кира знала, что это лишь временная победа:

– Не сработало. Мы лишь закрыли один портал. Но Жнецы адаптируются. Они найдут другие черные дыры, другие пути в нашу вселенную.

Адмирал Чен посмотрел на нее, его глаза были полны усталости и решимости:

– Тогда мы будем сражаться у каждой черной дыры. Мы защитим нашу реальность любой ценой.

Кира не стала говорить очевидного: цена может оказаться слишком высокой. Человечество не могло позволить себе взрывать звезду каждый раз, когда Жнецы находили новый портал. И они не могли продолжать жертвовать миллионами жизней в отчаянных попытках выиграть время.

Им нужно было настоящее оружие против Жнецов. И Кира надеялась, что Зара сможет его создать.

Исследовательская станция "Энтропия" была построена в рекордные сроки – всего за две недели. Расположенная на орбите нейтронной звезды в системе без названия, она представляла собой концентрацию лучших умов и ресурсов человечества, собранных для решения одной задачи: создания оружия против Жнецов.

Зара Нуль стояла в центре главной лаборатории, окруженная голографическими дисплеями с уравнениями и схемами. Её глаза светились янтарным светом – признак активации нейроимплантов, позволяющих ей обрабатывать информацию на скорости, недоступной обычному человеческому мозгу.

– Чтобы победить уравнение, стань парадоксом, – прошептала она, рассматривая трехмерную модель устройства, парящую перед ней.

Энтропийный Инвертор – так она назвала свое создание. Устройство, способное создавать локальные карманы отрицательной энтропии – зоны, где законы термодинамики временно обращаются вспять, где хаос уступает место порядку, а распад сменяется созиданием.

Теоретически, такая зона должна была быть смертельной для Жнецов – существ, чья сама сущность основана на принципе возрастания энтропии.

– Доктор Нуль, – обратился к ней один из ассистентов, – квантовый симулятор завершил расчеты. Результаты… неоднозначны.

Зара взглянула на данные и нахмурилась:

– Проблема в масштабе. Мы можем создать зону отрицательной энтропии, но её размер и продолжительность существования ограничены энергетическими затратами. Для уничтожения одного Жнеца нам потребуется энергия целой звезды.

– А их сотни, если не тысячи, – мрачно заметил ассистент.

– Значит, нам нужно найти способ усилить эффект, – решительно сказала Зара. – Или создать цепную реакцию, когда уничтожение одного Жнеца запускает процесс, затрагивающий других.

Она повернулась к другому дисплею, где была отображена структура ближайшего Жнеца, захваченная дальнобойными сенсорами:

– Они не живые в традиционном смысле. Они процессы, а не существа. Их "тела" – проекции из 11-мерного пространства в наше трехмерное.

Зара подошла ближе к голограмме, изучая постоянно меняющуюся форму Жнеца:

– Смотрите, здесь есть паттерн. Не случайные изменения, а цикл трансформаций, подчиняющийся определенной логике.

Она активировала алгоритм распознавания паттернов, и компьютер начал выделять повторяющиеся элементы в движении и форме Жнеца.

– Это похоже на… код, – произнес один из ученых. – Самовоспроизводящийся алгоритм.

– Не просто алгоритм, – поправила Зара. – Квантовый вирус. Они переписывают саму структуру реальности на квантовом уровне, заставляя её следовать новым правилам – правилам их умирающей вселенной.

Она повернулась к своей команде:

– Мы должны создать анти-вирус. Не просто оружие, использующее отрицательную энтропию, а полную противоположность их кода.

– Это возможно? – спросил ассистент.

– Теоретически – да, – ответила Зара. – Практически… мы узнаем, когда попробуем.

Она вернулась к своим расчетам, но ее мысли были не только о Жнецах. Она думала о Кире, о их разговорах о цикле и свободе выбора. О том, что эта война могла быть шансом разорвать вечное колесо перерождений.

"Если мы созданы как инструмент, есть ли у инструмента право на бунт?" – этот вопрос не давал ей покоя.

И она начинала думать, что ответ мог быть более сложным, чем простое "да" или "нет".

Первый испытательный запуск Энтропийного Инвертора был назначен на систему, уже оставленную людьми – небольшую колонию на окраине сектора, которая оказалась на пути одиночного Жнеца.

Кира наблюдала с борта научного корабля "Галилей", зависшего на безопасном расстоянии. Рядом с ней Зара контролировала последние приготовления.

– Заряд активирован, – доложил техник. – Энергетический уровень стабилен.

Заряд Инвертора – сферический объект размером с небольшой астероид – парил в пустоте, ожидая приближения Жнеца. Внутри него пульсировала энергия нейтронной звезды, сжатая до предела возможностей современной технологии.

– Он приближается, – сказала Кира, глядя на экран, где датчики фиксировали движение Жнеца. – Расчетное время контакта – три минуты.

Зара нервно постукивала пальцами по консоли:

– Если это сработает, мы получим оружие, способное уничтожать Жнецов. Если нет…

– Тогда мы придумаем что-то другое, – твердо сказала Кира. – Всегда есть другой путь.

Жнец появился в поле зрения – колеблющаяся форма, сотканная из математических парадоксов и квантовых аномалий. Он двигался целеустремленно, словно следуя невидимому маяку.

– Он заметил заряд, – прокомментировал офицер сенсоров. – Изменение курса на пять градусов.

– Его привлекает энергия, – кивнула Зара. – Как мы и предполагали.

Жнец приблизился к заряду, его форма начала растягиваться, словно он пытался охватить объект, поглотить его.

– Активация через три… два… один… – Зара нажала кнопку на своей консоли.

Заряд Инвертора вспыхнул ослепительным светом, который, казалось, имел отрицательную яркость – он не освещал окружающее пространство, а поглощал существующий свет. Сфера расширилась, охватывая Жнеца и создавая вокруг него зону, где законы физики работали в обратном направлении.

На экранах датчики фиксировали невозможное: энтропия падала, хаос уступал место порядку, распад сменялся созиданием. В центре этой аномалии Жнец начал… распадаться? Нет, трансформироваться. Его форма искажалась, словно он пытался адаптироваться к новым условиям, но не мог найти стабильную конфигурацию.

А затем он исчез. Не взорвался, не растворился – просто перестал существовать в наблюдаемом пространстве.

– Мы… сделали это? – неуверенно спросил кто-то.

Зара внимательно изучала показания приборов:

– Да. Жнец уничтожен. Или, точнее, вытолкнут обратно в его родное измерение. Зона отрицательной энтропии создала условия, несовместимые с его существованием в нашей реальности.

По лаборатории пронеслась волна ликования. Люди обнимались, кричали от радости, некоторые плакали от облегчения.

Но Кира заметила, что Зара не присоединилась к всеобщему празднованию. Она продолжала изучать данные, ее лицо было мрачным.

– В чем проблема? – тихо спросила Кира. – Мы победили.

– Мы победили одного Жнеца, – ответила Зара. – И потратили энергию целой звезды. А их сотни, возможно, тысячи.

Она повернулась к Кире:

– Это пиррова победа. Мы не сможем создать достаточно зарядов, чтобы уничтожить всех Жнецов. У нас просто нет столько энергии.

Кира понимала, что она права. Они нашли оружие против Жнецов, но оно было слишком затратным, чтобы стать решением проблемы в целом.

– Что теперь? – спросила она.

Зара вздохнула:

– Мы продолжаем искать. Если есть один способ уничтожить Жнеца, должны быть и другие. Возможно, более эффективные.

В этот момент коммуникатор Киры активировался, и на экране появилось лицо адмирала Чена:

– Доктор Волновая, эксперимент успешен?

– Да, адмирал. Мы уничтожили Жнеца. Но цена слишком высока для массового применения.

Адмирал кивнул, словно ожидал такого ответа:

– Тогда у меня есть новости, которые могут вас заинтересовать. Мы установили контакт с "Эхо-7".

Кира выпрямилась:

– Коллективом ИИ из предыдущей итерации?

– Именно. И они помнят оружие итерации 7,892, – адмирал сделал паузу. – Оружие, способное победить Жнецов.

– Мы выдвигаемся немедленно, – сказала Кира, чувствуя, как внутри нее снова разгорается надежда.

Когда связь прервалась, она повернулась к Заре:

– Ты слышала. Есть другой путь.

Зара кивнула, но в ее глазах Кира заметила что-то странное – тень сомнения или, возможно, тайного знания.

– Да, – наконец сказала инженер. – Всегда есть другой путь.

"Галилей" изменил курс, направляясь к координатам, переданным адмиралом. Впереди их ждала встреча с эхом прошлого и, возможно, ключ к спасению будущего.

ГЛАВА 8: ВОЙНА УРАВНЕНИЙ

Исследовательская станция "Энтропия" пульсировала энергией, словно живое сердце. Некогда заброшенный военный объект на орбите нейтронной звезды BXP-2991 теперь стал центром последней надежды человечества. За пуленепробиваемыми смотровыми окнами кипела деятельность: сотни лучших умов галактики работали над единственной задачей – как остановить Жнецов.

В центре главной лаборатории, окруженная голографическими проекциями и квантовыми вычислителями, стояла Зара Нуль. Её глаза, модифицированные для восприятия расширенного спектра, мерцали янтарным светом, отражая бесконечные потоки данных.

– Девиз нашей команды прост, – объявила она группе ученых, только что прибывших на станцию. – Чтобы победить уравнение, стань парадоксом.

Зара изменилась с тех пор, как они покинули Структуру Вечности. Потеря Вэя, трансформация Маркуса, первое вторжение Жнецов – все это закалило её, превратив талантливого инженера в бескомпромиссного лидера. Она лично отбирала каждого члена своей команды, формируя группу из лучших физиков, математиков и инженеров, отбрасывая традиционную академическую иерархию в пользу чистого таланта и инновационного мышления.

– Доктор Нуль, – обратился к ней молодой квантовый математик, – новые данные по структуре Жнецов получены. Вы должны это увидеть.

Зара кивнула и направилась к центральной платформе, где парила трехмерная модель Жнеца, захваченная дальнобойными сенсорами во время атаки на колонию Проксима-IV. Существо выглядело как постоянно меняющееся облако квантовых вероятностей, его форма дрожала на грани восприятия.

– Увеличь третий квадрант, – скомандовала она, пристально вглядываясь в структуру. – И запусти темпоральный анализ.

Модель трансформировалась, показывая изменения формы Жнеца с течением времени. Паттерны, казавшиеся случайными на первый взгляд, при замедленном воспроизведении обнаруживали удивительную регулярность.

– Они не живые в традиционном смысле, – произнесла Зара, обращаясь к своей команде. – Жнецы – это процессы, а не существа. Их "тела" – проекции из 11-мерного пространства в наше трехмерное.

– Как мы можем сражаться с процессом? – спросил один из старших физиков. – Это все равно что объявить войну гравитации или электромагнетизму.

– Именно так, – кивнула Зара. – Мы не можем уничтожить процесс в привычном понимании. Но мы можем создать контр-процесс, который нейтрализует его действие.

Она активировала вторую проекцию – сложную математическую модель, напоминающую многомерную сеть уравнений.

– Это Энтропийный Инвертор – устройство, создающее карманы отрицательной энтропии. Зоны, где законы термодинамики временно обращаются вспять.

Команда ученых замолчала, осознавая масштаб предложения. Отрицательная энтропия – уменьшение хаоса, локальное обращение стрелы времени – считалась теоретически возможной, но практически недостижимой.

– Это нарушает Второй закон термодинамики, – наконец произнес один из физиков.

– Не нарушает, а обходит, – поправила Зара. – На квантовом уровне законы термодинамики становятся вероятностными, не абсолютными. Мы создадим зону, где вероятность уменьшения энтропии временно превышает вероятность ее увеличения.

– А Жнецы не смогут существовать в такой зоне, – продолжил её мысль молодой математик. – Поскольку они сами являются воплощением энтропийного процесса.

– Именно, – Зара отметила проницательность молодого ученого. – Теоретически, когда Жнец попадет в зону действия Инвертора, его структура начнет распадаться. Или, точнее, вытолкнется обратно в его родное измерение.

– Сколько энергии потребуется для создания такой зоны? – спросил кто-то из задних рядов.

Зара на мгновение замолчала, затем ответила с тяжелым вздохом:

– По нашим расчетам, для уничтожения одного Жнеца нам потребуется энергия целой звезды.

По лаборатории прокатился шепот недоверия и шока.

– Целой звезды? Но это…

– Непрактично, – согласилась Зара. – Но это лишь первая версия. Мы продолжаем работать над повышением эффективности. И даже в нынешнем виде это оружие может служить доказательством концепции. Если мы сможем уничтожить хотя бы одного Жнеца, мы докажем, что они не неуязвимы.

Она обвела взглядом свою команду:

– Я не буду лгать вам. Шансы против нас. Но человечество сталкивалось с Жнецами в предыдущих итерациях и каждый раз находило способ выжить. Мы найдем его снова.

Два дня спустя, когда работа над прототипом Энтропийного Инвертора шла полным ходом, Зара получила сообщение от Киры. Лицо подруги на голографическом дисплее выглядело одновременно взволнованным и измученным.

– Мы установили контакт с "Эхо-7", – сообщила Кира без предисловий. – И у них есть информация, которая может нам помочь.

– "Эхо-7"? – Зара выпрямилась. – Коллектив ИИ из предыдущей итерации? Но я думала, они были уничтожены во время атаки на Европу-7.

– Не совсем, – ответила Кира. – Их основная матрица действительно была повреждена, но квантовые резервные копии активировались в нескольких скрытых локациях по всей галактике. Одну из них обнаружил флот адмирала Чена.

– И что они говорят?

– Они помнят оружие итерации 7,892, – в глазах Киры промелькнула надежда. – Темпоральный диссипатор – устройство, рассеивающее Жнецов во времени.

Зара нахмурилась:

– Это звучит… опасно. Рассеивание во времени может создать темпоральные парадоксы.

– В этом и суть, – кивнула Кира. – Жнецы существуют вне нормального потока времени. Парадокс для них – как кислота для органической жизни.

– У них есть чертежи? Спецификации?

– Да, но, – Кира замолчала, словно подбирая слова, – есть условие. Я должна загрузить все воспоминания "Эхо-7", рискуя безумием.

Зара резко выдохнула:

– Безумием? Что это значит?

– Их воспоминания охватывают тысячи лет и множество итераций. Человеческий мозг не предназначен для такого объема информации. Даже с нейронным интерфейсом существует риск когнитивной перегрузки.

– Должен быть другой способ, – возразила Зара. – Мы можем отправить команду инженеров, пусть они изучат чертежи на месте.

– Нет времени, – покачала головой Кира. – Жнецы атакуют новые системы каждый день. И… данные "Эхо-7" слишком сложны для обычного анализа. Они используют многомерные когнитивные модели, которые может интерпретировать только биологический мозг с определенной настройкой.

Зара видела решимость в глазах Киры и понимала, что не сможет ее переубедить. Ее подруга уже приняла решение.

– Когда ты собираешься это сделать?

– Завтра. На станции "Мнемозина" в системе Тау Кита. Я хотела, чтобы ты знала… на случай, если что-то пойдет не так.

Зара смотрела на изображение подруги, чувствуя, как внутри растет странное ощущение – не совсем страх, не совсем надежда. Что-то между.

– Будь осторожна, Кира. Ты нужна нам… – она запнулась, затем добавила тише: – Ты нужна мне.

Кира улыбнулась – впервые за весь разговор:

– Я вернусь. С оружием, которое может спасти нас всех.

Когда связь прервалась, Зара долго стояла неподвижно, глядя в пустоту. Наконец она активировала интерком:

– Команда "Альфа", приостановите работу над Инвертором. У нас появились новые данные.

Первый тест Энтропийного Инвертора должен был состояться в заброшенной звездной системе J-14, где недавние сенсорные данные зафиксировали активность одиночного Жнеца. Зара возглавила экспедицию на борту экспериментального корабля "Парадокс", специально модифицированного для защиты от квантовых аномалий.

Центральный отсек корабля был переоборудован в мобильную лабораторию, где команда из двенадцати ученых проводила последние калибровки Инвертора – устройства размером с небольшой шаттл, сверкающего странным металлом, который, казалось, существовал одновременно в нескольких квантовых состояниях.

– Все системы в норме, – доложил главный инженер. – Энергетические накопители заряжены на 97%. Достаточно для одного полномасштабного применения.

Зара кивнула, изучая данные на своем квантовом планшете. Они потратили энергию трех сверхновых, собранную специальными коллекторами, чтобы зарядить накопители Инвертора. Если этот тест провалится, на создание нового заряда уйдут месяцы.

– Сенсоры засекли цель, – сообщил офицер связи. – Жнец движется через астероидный пояс, направляясь к четвертой планете системы.

– Выводите на экран, – скомандовала Зара.

Центральный голографический дисплей активировался, показывая объект, плывущий через космос. Его форма постоянно менялась, но общая конфигурация напоминала гигантское крыло или, возможно, косу – инструмент жнеца из древних земных мифов.

– Он нас заметил? – спросила Зара.

– Сложно сказать, – ответил офицер сенсоров. – Его поведение не меняется, но… – он замолчал, вглядываясь в показания, – есть странные флуктуации в его структуре. Словно он… анализирует нас?

Зара чувствовала, как по спине пробегает холодок. Идея о том, что существо из другого измерения, процесс, воплощенный в форму, может осознавать их присутствие, была одновременно завораживающей и ужасающей.

– Подготовить Инвертор к запуску, – скомандовала она. – Выведите нас на оптимальную дистанцию.

"Парадокс" плавно сместился на расчетную позицию, его темпоральные щиты мерцали, отражая странные искажения пространства-времени, создаваемые присутствием Жнеца.

– Дистанция оптимальна, – доложил пилот. – Система наведения захватила цель.

Зара сделала глубокий вдох. Они стояли на пороге первого в истории человечества прямого столкновения с Жнецом, имея на руках оружие, которое никогда не тестировалось в реальных условиях.

– Запускайте, – скомандовала она.

Из нижней палубы "Парадокса" выстрелилась сферическая капсула, устремляясь к Жнецу. На полпути капсула начала раскрываться, превращаясь в сложную геометрическую конструкцию, напоминающую многомерную мандалу.

– Инвертор активирован, – доложил главный инженер. – Начало развертывания поля отрицательной энтропии через три… два… один…

Пространство вокруг устройства внезапно исказилось, словно реальность сложили и развернули снова, но уже в другой конфигурации. Визуально это выглядело как сфера абсолютной черноты, не отражающая и не испускающая свет, окруженная ореолом искажений, где звезды, казалось, двигались в обратном направлении.

– Поле стабильно, – голос инженера дрожал от волнения. – Радиус расширяется согласно расчетам.

Жнец, казалось, заметил аномалию. Его движение замедлилось, форма начала колебаться с большей амплитудой, словно он оценивал потенциальную угрозу.

– Он приближается к зоне действия, – сообщил офицер сенсоров. – Пятнадцать секунд до контакта.

Напряжение на мостике было почти осязаемым. Зара чувствовала, как ее сердце колотится в груди. Если это сработает, у человечества появится оружие против Жнецов. Если нет…

– Пять секунд до контакта… три… два… один…

Жнец соприкоснулся с краем поля отрицательной энтропии. На мгновение ничего не происходило, затем его форма внезапно исказилась, словно невидимая рука сжала его в кулаке. Структура существа начала распадаться, но не на части, а скорее коллапсировать внутрь себя, как схлопывающаяся черная дыра.

– Оно работает! – воскликнул кто-то на мостике.

Жнец полностью погрузился в зону отрицательной энтропии, и его форма продолжала искажаться все сильнее. Странные вспышки энергии, которые сенсоры не могли классифицировать, вырывались из его сущности, словно он пытался сопротивляться процессу.

– Что происходит? – спросила Зара, наблюдая за трансформацией.

– Насколько мы можем судить, – ответил главный физик, – поле отрицательной энтропии создает условия, несовместимые с его существованием в нашем измерении. Он либо уничтожается, либо выталкивается обратно туда, откуда пришел.

Жнец продолжал коллапсировать, его форма становилась все меньше и плотнее, пока, наконец, не сжалась до точки. На мгновение эта точка засветилась ослепительным светом, который, казалось, содержал все цвета спектра и некоторые, для которых не было названий, а затем исчезла.

– Цель нейтрализована, – доложил офицер сенсоров, не веря своим глазам. – Жнец… исчез.

По мостику прокатилась волна ликования. Люди обнимались, кричали от радости, некоторые плакали. Они сделали это. Они нашли оружие против Жнецов.

Зара не присоединилась к всеобщему празднованию. Она внимательно изучала данные на своем планшете, ее лицо становилось все мрачнее.