Как колдунами становятся

Но едва Огньяр навёл чая, в дверь заколотили. Колдун не успел откликнуться, как в избу ворвался Демьян, что за лошадьми присматривал. В руках он держал крынку, накрытую тряпицей.

– Ох, господи Исусе, застал тебя! – выпалил он не поздоровавшись. Сорвав с головы вязаную шапку, конюший приблизился к Огньяру.

– Что за жисть-то у нас такая? То голод, то война… – он умоляюще посмотрел на знаткого. Тот не перебивал.

– Слухай… Я тут шёл недавно по дороге, что у речки – темно, страшно… И тут – как налетит, как застучит! Сердце в пятки ушло, без божьей помощи не добрался бы! – Демьян вытаращил глаза.

– Ладно, гляну, что там за бесы, – пожал плечами Огньяр.

– Да что мне до бесов! Ты меня-то заговори от окаянного! Я тебе во – молочка! Пока корова даёт… – Демьян сунул Огньяру крынку. Молоко качнулось, намочило тряпицу. Прошка спрыгнул с лавки, обошёл Демьяна, мазнул хвостом.

– Дурной люд, – заключил он, потягиваясь и перебирая когтями. – Не знает, что против бисей сильнее божьего слова ничего нет.

– Ладно уж, пошепчу, раз пришёл, – под возмущённое шипение Огньяр запихнул Прошку под лавку.

Сотворив несложный оберег и заодно одарив конюшего глиняной бусиной с руной, Огньяр выдворил того за дверь.

Чай ещё не остыл, и молодой колдун с наслаждением потянул ароматный напиток из блюдца. Жениться пора – одну правду сон говорил. А то уведёт его Ксеньку другой жоних. Вон, сын старосты, к примеру. Говаривали, что присматриваться к ней он начал. А он и младше, и воротник из лисы у него… А слава Огньяра после спасения детей спала – не успело и двух седмиц пройти. Каждый из деревни дарами его осыпал – это да. Кто овощей принёс, кто пельменей да творога, а Настасья – цыплят. Но совсем скоро бабы снова начали загонять детей в дом, стоило только ему появиться на улице. И Огньяр всё затягивал со сватовством, сам не зная, чего ждёт. Хотелось подкопить, чтобы не на своих двоих к дому любушки добираться, а на телеге украшенной; подарков надарить, застолье организовать. Но деньгами с Огньяром мало кто расплачивался, в основном насущное несли, а найти того, кто захотел бы колдуну помочь по доброй воле, было делом ещё более хлопотным.

Чай закончился. Налив Прошке молока из демьяновой крынки, Огньяр выбрался на улицу. День занимался пригожий, даже черти разомлели и повисли на тыне, подставляя солнцу пузо. На грядках наливалась огненным солнышком тыква, мятная трава тянула к небу острые листочки. Сорвав один, колдун растёр его в пальцах, глубоко потянул воздух. Хороша… Надо бы нарвать, засушить, а потом в чай добавлять, чтобы думы грустные в голову не приходили и спалось сладко.

– Огньяр Богданович! – раздался из-за заборчика окрик. Едва не подпрыгнув от неожиданности, Огньяр обернулся. Вцепившись в калитку узловатыми сухенькими пальцами, на него таращился старый мельник – Архип Акимович.

– Бог в помощь, – поприветствовал соседа колдун, срывая ещё один мятный листик. – Стряслось чего?

– Господь совсем от моей мельницы отвернулся! То стучит что-то, то гремит, а намедни – глянь – вода в реке солёная-солёная стала, чистый рассол, что моя бабка варит! – на одном дыхании выпалил мельник. – Но это ещё не вся бяда, – он поднял палец, заметив, что Огньяр хочет что-то сказать. – Внучка наша, Дашка, как вчера гулять пошла с подружками – так и не вернулась. Мы уже к ночи кинулись искать – нет её нигде. А потом подхожу к мельнице и слышу – голос ейный. Уж звал, звал – а она разговаривает с кем-то, а мне не откликается. Ну ладно, вернулся я домой, а сейчас, как пришёл к мельнице, никого не услышал. Дверь изнутри заперта, в мельнице темно-темно, и тень в углу сидит – ух, черна!.. И вода солёная! А ты же шибко знаткий! Подмоги, а?

Огньяр приподнял брови, пытаясь понять, что мельника тревожит больше: загулявшая внучка или солёная река, которая никакой беды на первый взгляд не несла. Мало ли, водяные черти от рук отбились. Пока совсем холодно не стало, вполне может быть…

– Больше никто из девок не пропадал? – на всякий случай уточнил Огньяр, не особо веря в то, что пропажа Даши связана с проделками нечистой силы.

– Да бог знает, – Архип пожал плечами. – Ежели и пропал, ты бы первым об этом и узнал, нет разве?..

– Ладно, – пораскинув мозгами, согласился Огньяр. – Но оплату рублями возьму. Мне мука ни к чему, – предупредил он.

Архип закивал головой так, что колдуну показалось – ещё немножко, и шапка свалится с головы мельника.

– Сколько скажешь, соберём, – заверил тот.

– А ты по ночам не мелешь ли? – напоследок поинтересовался Огньяр. – Тогда не удивительно, что бисяки у тебя блазнят.

– Боже упаси! – мельник неистово перекрестился.

– Погляжу я, что у тебя там с нечистыми, – кажется, Огньяр уже со счёта сбился, сколько раз за этот год произнёс эту фразу. Архип Акимович стащил шапку и, меленько кланяясь, задком начал пробираться к дороге.

Сходив за корзинкой, Огньяр вернулся к сбору мяты. История мельника была проста: реку водяные засолили, шутки у них были безвредные, но пакостные, а Дашка на мельнице с милёнком сидела. Годков-то уж сколько: ещё чуть-чуть – и под венец. А поутру не открывала – так заснула и всего делов.

Закончив с травами, Огньяр вернулся в избу. Короткий осенний день пролетел незаметно, а вечером, когда солнце блеснуло последним лучом над верхушками елей, колдун собрал в котомку соли, трав да свечей, кликнул Прошку и направился к мельнице.

Но не успел он выйти из деревни, как услышал громкие голоса. У дома мельника собралась толпа. Несколько мужиков пытались вскрыть избу, а изнутри доносился бабий вой и высокий голос мельника.

– Говори, куда девок наших дел, окаянный! – со звоном разбилось оконное стекло, кто-то из мужиков сунул было голову в избу, но, охнув, отшатнулся – жена мельника сунула ему под нос пучок ядовито дымящей полыни. Чуть поодаль мялся староста Ефрем Порфирьевич.

– Почто честных людей мучаете? – строго спросил Огньяр у старосты. Тот боязливо отвёл глаза.

– А ежели совсем не честные они? Мы-то слыхали, что внучка у них пропала, почитай, половиной деревни искали. А теперь и наших девок не сыскать – как сквозь землю провалились. И печника нашего невеста, Любашка, и косарей девки, и Ксенька, пекарская дочка!

Мир закружился. Огньяру показалось, будто земля под ногами стала рыхлой, и ему пришлось приложить усилия, чтобы устоять.

– А бабы на торговых рядах судачили, что на мельнице блазнит. Никак мельник с нечистым дружбу водит и девок ему отдаёт. Ведь было уже такое, – продолжал староста, не обращая внимания на изменившееся лицо колдуна. – Сначала биси деток забирали, а теперь на девок переключились. И в мельнике – вона – засели!

– Да окститесь! – прошипел Огньяр, краснея от ярости и страха. – Был у меня сегодня мельник, рассказывал про свою беду. Внучка у него тоже пропала, вчера только. И нет в нём никаких бисей! Думаете, я бы не почуял? – Огньяр запнулся. Когда он беседовал с мельником, вокруг были его личные бесы, которые ощущались так же, как и чужие. Мог ли не заметить окаянного под человечьей личиной?..

– Раз уж я тут, давайте вместе и проверим, есть в мельнике нечистый, или нет, – предложил он. – Но ежели нет, должны будете ему окна вставить не более, чем за день. Холода ночью. А ты, – он посмотрел старосте прямо в глаза, – проследишь. Иначе так нашепчу – распухнешь!

Староста икнул и втянул голову в плечи. Растолкав мужиков, Огньяр постучал в дверь.

– Архип Акимович, открывай. Будем тебе честное имя возвращать.

В избе наступила тишина. Потом зазвенела цепочка, запирающая дверь, и на крыльце появился бледный и всклокоченный мельник.

– Чаво делать надобно? – тихим, дрожащим голосом спросил он.

– Да ничего не надо. Стой тут и не бойся, – Огньяр старался говорить ровно, хотя во рту пересохло. А ежели правы деревенские, и в мельнике действительно бисяк сидит? Ежели он девок на мельницу заводит? Что он там с ними делает? Ох, ежели взаправду… Огньяр оглянулся на Прошку. Кот сидел, помахивая хвостом, и следил за колдуном.

Достав из сумки мелок, Огньяр очертил небольшой круг прямо на крыльце. Деревенские подались назад, когда он начал распевно читать заговор. Краем глаза колдун видел, как Прошка тоже отошёл на приличное расстояние. Огньяр не сводил глаз с мельника. Вдруг сильный чёрт в нём сидит и сразу с личиной не расстанется?.. Но Архип не оборотился, не стал бросаться на границу, отмеченную мелом. Он лишь стоял, теребя пальцы и обводя людей растерянным взглядом. Заговор не сработал, но Огньяр не думал останавливаться, охваченным болезненным азартом. Нащупав в сумке пучок трав, он обернулся.

– Огня дайте?

К нему тут же подскочил охотник Назар, чиркнул спичкой. Едко зачадили травы. Огньяр приблизился к мельнику, завёл снова заговор, обходя его по кругу. Дым завивался причудливыми спиралями вокруг старческой фигуры. Архип закашлялся. Огньяр заговорил быстрее, но тут почувствовал прикосновение к ноге.

– Угомонись, бесогон, – Прошка смотрел на него снизу вверх. – Не видишь? Справный твой мельник.

Огньяр сунул скрутку в бочку с дождевой водой, стёр ногой круг.

– Я своё дело выполнил. Вы сами все видели, – обратился он к людям, чувствуя, как неотвратимо накатывает отчаяние.

– На мельницу? – мявкнул Прошка.

Колдун угрюмо кивнул и, не произнеся больше ни слова, отправился за котом.

***

Грохот водяного колеса был слышен издалека. Прямо перед лицом Огньяра, словно тень, промелькнула сова. Он вздрогнул.

– Дурная примета, – заключил Прошка, проводив птицу взглядом.

Наконец расступились еловые ветви, и взгляду Огньяра открылась старая мельница. Слава о ней, как и об остальных, ходила дурная: мельникам, что работали на ветряных мельницах, приходилось заключать договор с чертями, чтобы те справно вращали лопасти. А их товарищам с речных мельниц помогали водяные, но тоже за щедрые дары. “Немудрено, что деревенские вину на мельника так скоро повесили”, – подумал Огньяр, оглядывая мельницу.

Поднявшись по крыльцу, он дёрнул за ручку. Заперто. Сотворив простецкий заговор с разрыв-травой (Волемир научил ему одним из первых), Огньяр ворвался в мельницу – и остолбенел. Позади утробно завыл Прошка.

В мельнице стояло по колено воды, которая сочилась сквозь доски с колеса. Прямо на полу в противоположном входу углу в круг сидели пропавшие девушки, а в центре, подобрав бледные ноги, устроилась водни́ца, которой несколько деревенских расчёсывали волосы. Остальные глядели перед собой пустыми глазами. Огньяр быстро нашёл взглядом Ксеню – та сидела позади русалки. Колдун устремился было к ней, но девушки словно по команде поднялись и закрыли собой водную нечисть.

– Ты зачем тут, чертиха?! – в отчаянии выкрикнул Огньяр. Из уст водницы вырвался звонкий, потусторонний смех.

– Ты знаком с моим батюшкой, водяным? – поинтересовалась она в ответ. – Знаешь ли ты, как скучно в подводном царстве? Утопцы – глупые, а девицы только и делают, что плачут. А вот в вашем – так совсем другое дело, – русалка повела плечиками, облепленными мокрыми волосами. – Смотри, сколько я себе подруг разом нашла. Я им вечную жизнь подарю и богатство. Разве они ещё о чём-то могут мечтать?

– Чтобы их водницы на мельнице не запирали? – предположил из темноты Прошка.

– Ты разве поймёшь? – поблескивающие глаза обратились на него. – Ты вообще что за нечисть такая?

Домашний бес промолчал.

Огньяр ощутил, как страх превращается в ярость, попытался побыстрее нашарить в сумке ещё один пучок полыни, но под руку попадалось всё не то. Русалка заливисто расхохоталась, глядя на его безуспешные попытки.

– Как жаль, – она склонила голову. – А ведь я хотела и тебе предложить вечную жизнь. Ты о-о-очень милый.

Она засмеялась пуще прежнего и скользнула в темноту мельницы. Раздался всплеск – и всё стихло. А ещё через мгновение девушки разом упали на землю. Выронив сумку, Огньяр бросился к Ксеньке. Она дышала, но тихонько-тихонько. И если бы не мертвенно-бледные щёки, могло бы показаться, что она просто спит.

За спиной раздался звук открываемой двери – это мельник Архип осмелился пробраться в мельницу. Заметив девушек, он выставил перед собой небольшую икону, перекрестился свободной рукой.

– Да воскреснет Бог, да расточатся врази его… Дак чё же это?.. – голос его дрогнул, мельник осенил себя крёстным знамением ещё раз.

– Зови родственников девушек, – глухо приказал Огньяр, прижимая к себе Ксеню. – И поскорее!

Архип кивнул – и исчез. А через какое-то время – Огньяру показалось, что прошла целая вечность, – мельница озарилась светом фонарей, и влажный воздух наполнился тихим говором. И оттого, что в этот раз никто не выл, не бился о землю, у Огньяра бежали по рукам мурашки. Слаженно деревенские выносили девушек одну за другой. Колдун покинул мельницу последним.

– Русалка у тебя завелась, – объяснил он Архипу. Тот охнул. – Видать, песнями девчонок заманивала – дружить, говорит, хотела. Да вот только сбежала она да их жизненную силу прихватила.

– А… как дальше-то быть?

– Головой мне надо поворожить. А ты, ежели ещё раз тени увидишь – полынь жги, водницы ее боятся.

Архип Акимович затряс головой.

– Всё, как ты сказал, сделаю, батюшка! От те крест! А ещё вот чего… ты посчитал, сколько рублёв твоя помощь стоить будет? – мельник понизил голос.

– Девок верну – рассчитаемся, – отмахнулся Огньяр и поспешил домой.

***

Следующее утро выдалось не таким пригожим, каким было накануне, несмотря на то, что солнце светило ярко, а за окном с самого рассвета заливались птицы, ещё не улетевшие на юг. Всю ночь напролёт Огньяр изучал книги Волемира. Особое внимание он уделил тварям, что живут в самых тёмных водных глубинах – речных и морских. Он перечитывал строку за строкой, страницу за страницей, но всё сводилось к одному: не договорившись с русалкой, девок было не вернуть.

Плеснув в лицо водой, колдун собрал скудные сбережения и поспешил на торговые ряды.

Особенно пышной ярмарка была в воскресенье, когда деревенские оставляли на время работу и выходили к прилавкам сразу после церковной службы. На вышитых полотенцах раскладывали товары – румяные тыквы, солнечные початки кукурузы, в холщовых мешочках аккуратными рядами строились крупы и мука. Чуть поодаль хвастались своими работами мастерицы: от красоты кружев и вышивок разбегались глаза. Сегодня же торговые ряды были почти пусты, но, к счастью, резчик по дереву, к которому Огньяр держал путь, торговал каждое утро. И немудрено: он перебрался в Крутой Яр совсем недавно – в начале минувшей зимы, – но уже снискал расположение молодиц своими чудесными гребнями и длинными шпильками на манер тех, которые заморские мастера в столицу привозили.

– Бог в помощь, Захар, – Огньяр старался, чтобы голос звучал бодро. – Покажи-ка мне свои самые ладные работы?

– Помогай Господь! Как скажешь, Огньяр Богданович! Вот – с каменьями, несколько недель они до Чердыни добирались. Мне самые махонькие удалось урвать, чтобы подешевле. Дорогие тут не купят, сам понимаешь…

Под болтовню Захара колдун разглядывал гребни. Взаправду, глядя на украшения, можно было подумать, что резчик заключил сделку с дьяволом в обмен на талант.

– Вот этот, – Огньяр указал на светлый гребень с тёмно-синими камнями – ну точь-в-точь как глаза у его Ксени.

– Пять рублёв, – Захар ловко завернул покупку во льняную тряпицу.

– Говоришь, любая такой дар оценит? – колдун отсчитал нужную сумму.

– Зуб даю! – Захар уверенно кивнул. Улыбнувшись в знак благодарности, Огньяр направился к выходу из деревни. Кошель с накопленными на свадьбу деньгами ощутимо полегчал. Проходя мимо пустой лавки, где обычно торговала Ксеня, Огньяр не смог даже взглянуть на неё. Сжав в кармане блестящий гребень, он ускорил шаг.

Направлялся Огньяр в сторону речки, которое впадало в Адово озеро. Именно там почти каждый видел нечисть: не только водниц, но и шишиг всяких, чертей лесных, и других мелких бесов. Там грань между мирами была особенно тонкой.

В устье реки стояла рыбацкая деревушка, и Огньяр рассчитывал разузнать у местных или у нечисти, где конкретно видели русалку. Но до деревни идти даже не пришлось: на берегу, вдоль которого бежала вытоптанная тропка, расположились на привал двое рыбаков. Недалеко от брёвен, на которых они сидели, горел костерок, а в камышах притаилась лодка, с фонарём на носу.

– Куда путь держишь? – окликнул колдуна один из рыбаков, как только заметил его.

– У вас тут, говорят, блазнит постоянно, – тот спустился на берег к рыбакам.

– О-о-о-о, дак ты из энтих, что ли?.. Чертознаев? – второй рыбак в поношенной, грязной рубахе, достал самокрутку. – Был у нас один, Гришка Кривой. Он в соседнем стане работал, грамотки им для Вакуля составлял. А потом его течением к нам принесло, уж как так вышло – ума не приложу. Ну и остался он у нас. Да вот утоп энтой весной. Может, Вакулю грамота не по вкусу пришлась? – он повернулся к своему товарищу. Тот пожал плечами, но вдруг заулыбался, демонстрируя прореху между передними зубами.

– А помнишь, черти его потом разлетелись и весь стан спортили? У бабы-то твоей кила-то какая выросла! На полщеки!

Рыбаки скрипуче захихикали.

– А что потом с чертями стало? – поинтересовался Огньяр.

– Да кто их знает. Сами, наверное, разбежались, как скучно стало.

– Вот как… А можно я у вас лодку возьму? На озеро сплавать хочу.

– Лодку?.. – рыбаки переглянулись, задумались. Огньяр боялся дышать. Всё получалось так легко, и он ужасно не хотел спугнуть удачу. Она и так редко поворачивалась к нему лицом.

– Да бери. Ловить всё равно только ночью собирались. До заката обернёшься?

– Да! – колдун энергично кивнул и устремился к лодке. Мужики помогли ему спустить её на воду. Тяжело ворочая вёслами, Огньяр направил небольшое, но крепкое судёнышко к середине озера. У него не было чёткого плана, во рту пересохло и горчило. Оставив вёсла, он достал из кармана гребень, развернул. Солнце блеснуло на голубых камнях.

– Я знаю, ты меня слышишь! – громко позвал он, склонившись к воде. – Я не буду тебя крошить! Я подарок привёз!

Склонившись чуть ниже, колдун прислушался. Над водой, перебирая длинными лапками, скользила водомерка, с берега ветер доносил скрипучие трели кузнечиков. Под водой царила тишина, даже рыба не плескалась. Из глубины живота поднималось отчаяние. Но с другой стороны вдруг раздался знакомый смех. Огньяр обернулся так быстро, что лодка опасно качнулась. Русалка отпрянула от борта. Кожа её отливала на солнце прозрачно-голубым, зелёные глаза, обрамленные влажными ресницами, смотрели задорно – она не боялась его ни капли. Огньяр протянул ей гребешок.

– Я знаю, водная нечисть любит земные побрякушки. А такого ты нигде не найдёшь.

– А взамен ты хочешь, чтобы я девок вернула? – водница приблизилась, оперлась о борт. Огньяр силой воли заставил себя оставаться на месте: вода была самой опасной стихией для людей, как и нечисть, в ней живущая.

Русалка задумалась, подпёрла голову бледной ладошкой. Она переводила взгляд с гребешка на Огньяра; вода струилась с длинных волос. “Красивая девка была, – подумалось вдруг Огньяру. – Так и залюбуешься… пока спиной не повернётся8…”

– За цацку одну девку верну, – решила наконец водница. – Да и ладная она такая, что можешь сам выбрать, какую, – она снова рассмеялась, довольная собой.

Огньяр выпрямился. Навершие гребня врезалось в ладонь.

– А за остальных что хочешь? Ещё гребней?

– Тю! – водница расхохоталась, качнула лодку. Не удержав равновесие, Огньяр взмахнул руками. Гребень вылетел из его ладони, и блеск на его камнях было последним, что увидел колдун перед тем, как над его головой сомкнулась зеленоватая водная гладь. Шерстяное пальто тут же намокло, утягивая ко дну. Огньяр рванулся наверх, изо всех сил работая руками, но в уши проник русалий смех. Вокруг торса обвились бледные руки, удерживая под водой. Паника заложила уши, затуманила голову. Огньяр пытался вырваться, бездумно расходуя силы, силился вспомнить хоть один заговор, который сейчас был совершенно бесполезен – для того, чтобы его произнести, нужно было открыть рот.

– Ты у меня дома, колдун, – русалка смеялась и смеялась – словно колокольчики звенели.

Перед глазами поплыли кроваво-красные круги. Огньяр рефлекторно вдохнул – и в голове внезапно просветлело.

– Я дышать могу?! – вырвалось у него. – Твоя волшба?

– Ты же знаткий, – русалка развеселилась пуще прежнего. – А те, кто шибко знаткий и по дну ходить могут! Я вот что решила, – она юрко развернулась, поворачиваясь лицом к Огньяру. – Ты найди мне имя, а тебе девок отдам!

– Зачем тебе имя? Ты же нечисть, – неверяще спросил Огньяр. Русалка нахмурилась, колдуну показалось, что даже свет, проникающий сквозь толщу воды, отпрянул от неё.

– Я с именем от батюшки смогу уйти, – помедлив, ответила она. – Свободной стану, к людям выйду.

– Тебя первый же рыбак по воде, стекающей с сарафана, узнает.

– Найди мне имя, колдун! Я тебя три дня на мельнице буду ждать. А если не придёшь – не верну девок! – негодующе выкрикнула водница и устремилась в заросли озёрной травы, оставляя Огньяра одного.

Оказавшись на берегу, Огньяр привязал лодку и вернулся к рыбакам. Мокрая одежда прилипла к телу, и зубы начали выбивать мелкую дробь.

– У вас в стане девки не пропадали? – поинтересовался колдун у рыбаков, обхватывая себя руками, чтобы согреться хоть чуть-чуть.

– Да не-е-е, – один из них подвинулся, уступая Огньяру место у костра. Тот не стал отказываться. – Мы с Вакулем дружбу водим, он никого не забирает. Каждого чёрного петуха ему отдаём, зачем ему какие-то девки?

– Ты в деревеньке, что на другом берегу поспрашивай, – предложил его товарищ. – Может, там что случилось?

Огньяр вскочил, объятый неведомым азартом.

– Лошадь у вас в стане найдётся?

Получив утвердительный ответ, колдун сунул в ладони рыбакам по монете и со всего духу припустил в стан.

Сторговавшись с местным мужиком, что на почту ездил и потому держал в хозяйстве легконогую, справную кобылку, Огньяр устремился в указанном направлении. Он уже рисовал себе в воображении, как называет русалке имя – и девчата в Крутом Яре просыпаются после длинного колдовского сна. Важно было не ошибиться и принести русалке именно её имя. Любой знал, что в имени, данном родителями, таилась сила великая, да и человек всегда под присмотром у своего святого был.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Да чё да – в пермском говоре «и так далее».

2

Вазила – домашний дух-покровитель лошадей.

3

«Кила» у пермяков – грыжа, опухоль или другая болезнь, насылаемая колдуном на человека или животное.

4

Ворса – мифологический персонаж пермяков, леший

5

Награяться – насмехаться

6

Суседко – разновидность домашних духов, типа домового, но более охотно живущих рядом с человеком.

7

Баскущий, ба́ский – красивый.

8

Огньяр подразумевает то, что у мавок, водниц и русалок нет на спине кожного покрова, в результате чего сзади у них можно было видеть все внутренности.