Ты лети, лети…

Неуверенности в действиях охранника, державшего собаку, не было. Света видела, с каким удовольствием мужчина выпускал поводок, который со свистом удлинялся. Если бы не собака на неё кинулась, то среагировал бы поверженный ею охранник. И тут Света не знала, что было тогда лучше, что пёс настиг её первым?

Секунды? Минуты? Вечностью показалось ей, то время, пока она отбивалась от кровожадной пасти собаки, которая так и норовила вцепиться ей в лицо, в шею. На тошнотворное дыхание зверя она совсем не обращала внимание. Девушка, валяясь по земле, каталась, запутываясь в поводке, цеплялась за шкуру пса, стараясь поймать его мягкие ткани: нос, щёки, язык. Но, когда казалось ей, что она выигрывает сражение, кто-то из наблюдающих за схваткой хорцев наносил ей тяжёлые удары ногами, ещё больше разбивая уже пострадавшие лицо и руки. И ведь метили «гады» именно в лицо. И ведь она успевала понимать, что удары наносят двое. И такая злость её раздирала, что толпой они набросились. На неё, на маленькую хрупкую беззащитную женщину. Каким-то внутренним чутьём она угадывала, куда ей прилетит. И с горем пополам, старалась сгруппироваться.

С собакой, Свете, можно сказать, повезло. Его специально не натаскивали на людей, а если и делали это, то безответственно, больше для забавы, а не для отточенных кусательных навыков. Но всё равно, было больно. Собака хватала, сжимала, терзала женское тело, и оно превращалась в одну сплошную кровавую гематому. Хорцы, казалось ей, нанесли телу больше вреда, чём натравленный пёс. Ещё немного, понимала Света, и из-за заплывших глаз она не сможет видеть и сопротивляться, а пальцы она уже не чувствовала.

В какой момент Света упустила очередной рывок собаки к своему лицу: окровавленные и скользкие руки соскользнули с морды зверя, скользкой от её крови. Пёс клацнул зубами и вцепился ей в голову. Если бы он схватился чуть ниже, то ей бы пришёл моментальный конец. Зверь бы разорвал ей шею. А так… скальп, ухо, пол-лица.

Глава 2

Никто из мужчин, принимавших участие в расправе над девушкой, не видел и не слышал, как отъехали в сторону массивные ворота. А уж Свете тем более не до наблюдения за окружающей местностью было. На закрытую территорию частной клиники въехали две дорогие машины. Выскочивший из первой машины человек, среднего вида хорцев, светловолосый, скорее лысеющий, в хорошей физической форме, интеллигентного вида, с разбегу всыпал оплеуху, первому попавшемуся под руку, подчиненному. Куратор…

– Остановиться, прекратить! – рявкнул он, бешеным взглядом осмотрев всех. – Что здесь происходит? – Это он уже возмущённо обратился к типчику в когда-то белом костюме, теперь густо запачканном кровавыми пятнами.

Типчик начал заикаться. Начал говорить, что это девушка сама виновата, накинулась на них, на собаку. А они их растаскивают. Но его запачканные кровью белые ботинки и штанины кричали об обратном. Куратор брезгливо поморщился, оценивая происходящее. Оценивая ущерб.

Собачник, всё ещё придерживающий любимца за длинный поводок, быстро сориентировался, подбежал и с усилием разжал животному пасть, высвобождая голову девушки. И быстренько, быстренько, взяв запыхавшегося, хрипящего питомца за ошейник, отвел того за машины. Типа, он здесь вообще ни при чём. Мимо проходил!

Куратор подошёл к девушке, аккуратно следя, чтобы в кровь не наступить, пригнувшись, всмотрелся в лицо пострадавшей. Окровавленное, опухшее лицо и тело в рваных ранах, царапинах, гематомах. Одежда, порванная и пропитанная кровью. Бррр… недовольно хорец скривил рот с узкими ниточками губ. «Змей!»

Света с горем пополам села, облокотившись травмированными руками о ровную поверхность дороги с бурыми разводами её крови. И кровь продолжала обильно сочиться из её ран. Она понимала, что если ей срочно не окажут первую помощь, то она просто истечет кровью и умрёт прямо тут. А умирать не хотелось. Совсем не хотелось. Больно это! Очень!

Водитель второй машины тоже вышел, равнодушно поинтересовавшись происходящим. Своих у него проблем хватает, чтобы ещё в чужие вникать и тем более переживать. Потом уже Света узнает, что он сам связался с начальником этой специализированной частной клиники. Мол, у него форс-мажор. Срочно нужна подходящая навка.

Откуда-то набежал народ. Света слышала, как по дороге катится каталка. Её заберут, увезут, и всё! Она никто! Ничто! И звать её никак! А выход он вот, ворота открыты. Теперь её заберут, увезут и запрут. Она это понимала. И сейчас бы вскочить и помчаться в местную полицию, предъявить себя в этом самом виде. Да кто же даст? И подняться с земли сил не было. «Близко локоть, да не укусишь!»

А с другой стороны, закралась у неё мысль, что может, то, что случилось, к лучшему? Теперь-то её точно не продать. Кому она теперь нужна будет, изуродованная? Аукцион? Не смешите! Даже если сейчас её быстренько подлечат. Наверное, опять предъявят ей энную сумму. Кости, она чувствовала, что целы, а вот кожный покров, лицо… Ну и ладно! Тьфу-тьфу-тьфу! Может, всё обойдётся, и её отпустят. Она всё ещё надеялась на благополучный исход своего глупого поступка.

Света попыталась высмотреть злобного пса и его хозяина из толпы снующего народа. Сама не поняла, для чего: мысленно поблагодарить или на будущее запомнить? Увидела она белобрысого охранника, который стоял за машиной быстро и незаметно, пытающегося смотать распущенный и запутавшийся поводок, который не хотел прятаться обратно в удерживающий механизм. Тонкий трос, видимо, заело или перекрутился. Торопился же он скрыть своё участие. А вот пёс…

Света заметила, как собака, морда и брюхо которой были перепачканы в её крови, обошла машину гостя её куратора. Жарко же! Гость дверцу машины прикрыл, но не захлопнул, этим зверюга и воспользовалась, она поддела мордой дверь и полезла внутрь. Света мысленно усмехнулась. Вот сейчас шавка получит. Или собачник, так как это его милый пёсик перепачкает белые сидения в дорогой машине. А может, поцарапает? Хотелось бы.

Улыбнулась? О нет! Света сжалась. Почудилось? Нет? Ей показалось, что из машины, в которую полезла собака, раздался тонкий детский плач. А она мать! У неё инстинкты. Не думая о своих травмах, горящих огнём, она в одну долю секунды вскочила на ноги и в два прыжка оказалась у громадной белой матовой машины. Ухватившись двумя руками за заднюю лапу уже залезшей на сиденье псины, которая как раз собиралась прыгнуть вглубь, к новой, не способной к сопротивлению, жертве. Света потянула грузное животное на себя. Но силы… хватило лишь удержать его на месте. Пёс дернулся, и девушку припечатало к горячему железу.

А пёс упорно скрёб окровавленными когтями, всё-таки царапая дорогую обшивку, пытаясь пролезть между спинок на заднее сиденье, туда, где стояла детская люлька.

Через секунду, Света вновь осознала себя сидящей на земле, кто-то её отшвырнул, с силой дёрнув за поводок собаку. А на машине остался кровавый отпечаток женского тела. Вокруг раздавались громкие голоса и ругань, но дальше сознание девушки отказалось воспринимать происходящее. Глаза её были открыты, но что происходило, она не понимала. Словно мешок загрузили её изувеченное тело на каталку и повезли в приёмный покой, куда уже был вызван настоящий врач, который, ругаясь, почти час обрабатывал и накладывал на женское тело швы.

За этот час, Света отрывками вспоминала свою жизнь. Особенно ту часть, когда она первый раз серьёзно попала в больницу. Это на родной Земле. Дома…

Ужас? Горе? Трагедия?» Да кто его знает?! Она стояла за порогом врачебного кабинета за неплотно прикрытой дверью, молодая цветущая женщина. Гордость родителей, спортсменка, умница, и просто красавица. Внешность, конечно, на любителя. Родителям искусственная корректировка внешности дочери была не по душе, и они всячески выказывали ей своё недовольство. Мягко так. Думая, что придёт время, и она повзрослеет, образумится. Ну и что, что она отдельно живёт, самостоятельна.