Стопроцентный мужчина

– Ничтожество!– продолжение следовало длинным и для меня слишком путанным, с массой неизвестных слов, впервые услышанных мною от неё. Жена ушла, деньги быстро кончились, машина отошла к ней, вместо дома я жил теперь в узкой одно комнатке.

Вскоре мне пришлось работать, и это было безумно интересно, новые достойные люди: дядя  Федор сутра мрачный, всё более светлевший с каждым выпитым стаканом; Максимыч, грубоватый, но в глубине тонкой души человек! Неординарный, по-своему эрудированный! Василь Андреич, немного чудаковатый, пьющий с трезвым взглядом на жизнь!

Так всё и шло, потихоньку, равномерными шлепками босых ног по голому полу, от кровати до крана, с работы на работу, от стакана до стакана и дальше, пока в один из воскресных дней проснувшись с похмелья, глотая холодную воду и выкуривая первую, самую приятную сигарету, я почувствовал, что что-то не так!

– Привет!– сказал он, и я вздрогнул,– ну и вонища у тебя тут!

– Это ты! – заплакал от радости я.

– Хм, кто же ещё?

– Я, я, я! – никак не удавалось выговорить мне.

– Болван ты! Стоило только оставить тебя одного! И вот результат!– он вздохнул, покачивая головой

– Будем начинать сначала! Начальство сказало, что это именно ты! Так что давай, одевайся, нужно серьёзно поговорить! А то в этом месте невозможно находиться. Бутылки, помойное ведро с плесенью, не мытая сто лет тарелка, идём!

Мы вышли, на улице солнце светило ясно, навстречу шел дядя Фёдор.

– Привет!– мы пожали друг другу руки.

– Ну, что, пивка? Как дошел-то ты? Болтался как сосиска!– он рассмеялся. – Пошли опохмелимся?!

Я приоткрыл рот, и тут шепнул он!

– Мне некогда, извини!

– Что это с тобой, заболел что ли?

– Пока! – бросил я, – всё нормально!

– Ну, ты даёшь!– сокрушался дядя Фёдор.

Я пошёл в парк, на лавочке было приятно курить.

– Неужели ты не можешь чего-нибудь сочинить? Стихи, это так просто! Как один из моих коллег: выткался над озером…

– Каким к черту озером, кто на фиг выткался?

– Э-эх!– выдохнул он, – может, проза!?

– Брось, дружище, я безнадёжен! – вырвалось у меня.

– А, ну-ка!– воскликнул он,– и как это я не заметил! Ты рисовал на уроках!?