Так много «иногда»

Глава 5

– Здравствуйте, улица Садовая девять, – сказал я.

– Костя, едем домой, отвезëшь Сашу чуть позже.

Водитель выполнил её указание и мы поехали к ней домой.

– Мне надо принять лекарство, а его забыла дома, – объяснила она. Тут не далеко, на долго я тебя не задержу.

К моему удивлению Ольга Николаевна жила в большом коттедже, в новом коттеджном посёлке, чуть за городом. Тут было сказачно красиво. Стильные современные дома, с участками леса между ними. Ухоженные газоны, много цветов и вообще видно, что ландшафтный дизайнер трудиться тут день и ночь.

– Приехали, – тихо сказала она. Водитель помог ей выйти из машины.

– Вас проводить? – осведомился он.

– Саша, поможешь мне? – вдруг спросила она.

– Да, конечно, – ответил я, хотя надеялся, что водитель сразу отвезëт меня домой. Мне было неловко за мой порыв обнять её, когда мы закрывали дверь в аудиторию, она же явно дала понять, что совсем не против такой помощи. Я не знал, как вести себя в общении с ней. Она не особо привлекала меня внешне, но ужасно хотелось быть рядом.

Зайдя в дом, она сразу прошла на кухню, там на столе остались лежать лекарства, которые она забыла. Она хотела налить воды, но рука опять дала сбой. Ольга Николаевна с досады пнула ногой ножку стола.

– Да что ж такое, когда это прекратиться?! – с горечью в голосе сказала она.

Я подбежал, налил воды, достал таблетку и протянул ей. Она всёс такой же благодарностью во взгляде приняла от меня помощь. Прикрыв на секунду глаза, она глубоко выдохнула и выпила лекарство.

– Это всё последствия инсульта, который был чуть больше года назад.

– Я ничего не спрашивал, – пытался я уйти от дальнейшей беседы на эту тему, хотя мне очень хотелось узнать судьбу этой женщины, которая так загадочно и медленно начинала входить в мою жизнь.

– Ты слишком громко молчишь, – парировала она. – Поставишь чайник? Так хочется немного человеческого тепла и уюта, а когда ты одна в таком большом доме, это проблематично. Я пойду с твоего разрешения переоденусь в человеческую одежду, этот прикид правильной училки меня угнетает.

Она ушла в комнату, а я остался контролировать чайник и обдумывать её слова. Сестра рассказывала, что во времена её учёбы, а этот пару лет назад, Ольга Николаевна была общительной, веселой и очень активной женщиной. Её лекции были любимыми у студентов всех курсов, она рассказывала очень увлечëнно о своëм предмете, чем вызывала неподдельный интерес у учащихся. Мои мысли перебила Ольга.

– А вот и я, – раздался голос и в дверях появилась она. На ней были чёрные джинсы и чёрный свитер оверсайз. Она выглядела чуть бодрее, чем была ещё десять минут назад. – О чëм задумался, красавчик? – с улыбкой на лице поинтересовалась она.

Я стоял, не зная, что ей ответить. И вдруг сам того не ожидая сказал: «О тебе». Мне почему-то показалось, что я могу называть её на «ты», хотя повода она не давала.

– Чай, кофе или чего покрепче?

– Кофе, пожалуй, – ответил я и поймал себя на мысли, что чайник горячий, а у Ольги руки, которые не слушаются хозяйку. Я, стараясь перехватить у неё из рук чайник, случайно толкнул её, и немного кипятка расплескалось по столу. От неожиданности опять быть облитым кипятком, я отскочил от стола, хотя явной необходимости в этом не было.

– Я на днях облился очень горячим кофе, – стал объяснять я. А она смотрела на меня и только улыбалась уголками губ, а глаза стали ярко-зелёного цвета и тоже улыбались. Её явно развеселили мои прыгания вокруг стола.

Пока мы пили в гостинной кофе и молча смотрели в огромное панорамное окно, дважды приходил водитель. В первый раз он разжог камин, а во второй принëс ей какие-то бумаги на подпись. Она неохотно встала и подошла к столу, взяла ручку и с большим трудом подписала несколько документов. Последняя подпись далась ей совсем тяжело, видимо мелкая моторика сильно пострадала после инсульта.

Мне было больно смотреть, как она это делала, какое мученическое выражение лица у неё было. И это была не физическая боль, а бессилие контролировать своё тело и управлять им. Пока она была занята, чтобы отвлечься от грустных мыслей, я стал ходить по комнате и разглядывать картины на стенах. В самом углу комнаты был её портрет. С него на меня смотрела молодая женщина, лет тридцати, с модной причëской, дерзко вскинутым вверх подбородком и яркими смеющимися глазами.

– Когда-то в прошлой жизни я была такой.

– И снова будишь? – с надеждой в голосе спросил я.

– Врачи делают, что могут: лекарства, физио, массажи и прочие процедуры помогают, конечно, но очень медленно идёт восстановление и нет гарантий, что будет лучше, чем сейчас, главное, чтобы не стало хуже. Она стояла у меня за спиной и говорила это полу шёпотом, как будто боялась меня спугнуть. В тишине и мягком полумраке комнаты её руки коснулись моих плеч, она прижлась ко мне, упираясь грудью в моё тело. Одну руку она запустила мне в волосы. Я стоял, затаив дыхание, меня переполняло возбуждение от её прикосновений, не столько физическое, сколько эмоциональное.

– Прости меня, – я повернулся к ней. Иногда, когда осознаешь, что такое простое действие, как просто поставить свою подпись на документе, может приносить человеку такую боль, что смотреть невыносимо, то хочешь сквозь землю провалиться за свой эгоизм. – Если бы я знал, как тебе трудно, как ты стараешься никому не показать своей слабости и сколько для этого тебе требуется усилий, я бы никогда не позволил так себя вести и так с тобой общаться. Я просто дурак, который думал, что ты зазнайка и гордячка.

– Ты такой милый, нежный, совсем ещё мальчик, – нежно шеплата она.

Я уткнулся ей головой в плечо и вдруг ощутил, что-то новое в своëм теле, какую-то доселе неизвестную мне теплоту, которая растекалась по всему телу. Я обхватил её за талию и прижал как можно сильнее к себе, она запустила руку в мои волосы и слегка потянула вниз, чтобы я поднял на неё своë лицо. Её глаза в этот момент были прекрасны, они горели ярко-зелёными изумрудами, рот был слегка приоткрыт, её дыхание стало прерывистым. Она смотрела на меня в нерешительности, но в конце концов нежно коснулась губами моих губ, я пребывал в полной эйфории. Заметив это, она продолжила целовать меня. В какой-то момент она прикрыла глаза и я почувствовал, как она обмякает в моих объятиях, силы покинули её. Это было так неожиданно, но я помог ей сесть на диван и побежал за водой, чем ещё помочь я не знал.

– Прости, – сказала она, – я не должна была этого делать. Я напугала тебя?

– Совсем нет, даже заинтриговала. У меня до сих пор мурашки по телу. Такие приятные и нежные мурашки, не хочу чтобы они проходили.

– Что ты со мной делаешь? Она превозмогая себя и своё бессилие потянулась ко мне и хотела поцеловать, но тело опять дало сбой.

– Оля, давай я. Я притянул её к себе на колени и стал покрывать её лицо множеством нежных поцелуев, она отвечала мне такими же нежными поцелуями, пока дело не дошло до губ. К ним она жадно прильнула всеми оставшимися силами, обхватила меня и прижалась ко мне. Жар волнами расходился по её телу, а внизу живота зрело чуть заметное напряжение, такое сладостное и манящее.

Глава 6

Водитель привëз меня домой около десяти часов вечера.

Иногда как бы ты не хотел, как бы ты не устал, но не можешь уснуть, потому что тебя переполняют чувства, эмоции, мысли о другом человеке. И это приходит так внезапно, когда совсем не ожидаешь от обычного дня никаких сюрпризов.

Всю ночь я провёл в раздумьях о том, что случилось с Олей, почему у молодой и здоровой женщины случился инсульт? Когда она про него говорила, было заметно, что ей тяжело об этом вспоминать. Я решил, что не буду сам расспрашивать и давить на неё, когда будет готова, то сама всë расскажет, по крайней мере я на это надеялся.

Под утро сон победил и я уснул. Сон был прекрасным. В нëм была Ольга, такая как на портрете, жизнерадостная, весëлая и стройная, чего не скажешь о ней сейчас. Но это сон и он творит чудеса. Мне снилось, что мы на пляже, вокруг ни души, только она и я. Наслаждается тëплыми лучами солнца и размеренным шумом волн. Я бы мог лежать так вечность, разглядывая её, лаская и наслаждаясь ею.

Проснувшись от звона надоедливого будильника, я осознал, что остро нуждаюсь в Ольге, что хочу её видеть и слышать прямо здесь и сейчас. Я мигом собрался и побежал в универ. У меня сегодня нет пар у Яковлевой, но есть же проект, который надо переделать и сдать ей на проверку, а значит, есть повод прийти к ней. Пока еду в автобусе, роюсь в рюкзаке и достаю листки с её пометками того, что нужно исправить в докладе.

На листах были распечатаны тезисные наброски, замечания и названия литературных источников для поиска информации. Только сейчас я замечаю, что это скрины экрана её телефона, которые она распечатала и принесла мне тогда в библиотеку. Иногда, когда выключаешь эмоции и включаешь мозги, можно переосмыслить происходящее. И тогда понимаешь, что преподаватель не игнорил тебя, переписываясь с кем-то во время твоего доклада, она делала заметки в телефоне, поскольку написать это собстенноручно она бы физически при всëм своëм желании не смогла.