Шутки Богов. Новая ответственность

Воздух вокруг начал сжиматься. Линии Ци из алтаря извивались и поднимались, словно змеи, их движение сопровождалось холодным шёпотом, который было почти невозможно различить, но который проникал в самую душу присутствующих. И вдруг темная тень начала принимать форму – высокий, устрашающий силуэт с рогами и крыльями, полупрозрачный, но источающий непостижимую мощь. Глаза существа вспыхнули красным светом, и казалось, что само пространство вокруг него дрожит от его присутствия.

“Вы… ищете силу… – произнесло существо голосом, который одновременно звучал в ушах и прямо в голове. – Я – остаток сущности Кровавого Бога, повелителя древних времён. Я могу дать вам могущество и величие, которого вы никогда не видели. Но… за всё придётся платить.”

Присутствующие почувствовали, как холод пробежал по позвоночнику. А сущность продолжала вещать:

“Каждое ваше желание будет исполнено, каждый талант усилен, каждая власть увеличена… Но взамен мне нужны жертвы. Человеческие. Множество жертв, чтобы пробудить мою полную силу.”

Именно в этот момент страх и алчность переплелись на лицах присутствующих. Они видели могущество, которое могло вознести их выше всех соперников, но одновременно осознавали цену – кровь невинных и собственные души.

“Только так вы сможете снова обрети контроль в Поднебесной…” – Добавил голос сущности, и от него веяло древней, кровавой силой, способной разорвать сознание на части.

Один из старейшин, держа амулет предков, прошептал:

– Если мы не возьмем эту силу, нас поглотят новые игроки. Мы не можем позволить себе остаться с пустыми руками.

Существо медленно подняло руки, и из его тела начали вырываться магические потоки, словно реки огненной крови, которые простирались по всему алтарю. Они словно сами искали своих поклонников, втягивая каждого в предстоящее испытание и пробуждение древней энергии.

– Но помните… я не смирюсь с вашей слабостью. Если ваши намерения чисты лишь наполовину, вы станете первыми, кто упадёт в моих объятиях. – заключило существо, и его глаза вспыхнули ярче, чем все магические огни, виденные присутствующими. Все собравшиеся вокруг алтаря тут же ощутили, как их собственная воля начинают дрожать под давлением силы, а алтарь вокруг них излучает темное сияние. В тот момент каждый из их осознал тот факт, что это не игра, а опасная ставка, способная затянуть их в пропасть, из которой нет возврата.

Но за тысячи ли от алтаря, в Долине Андрея, линии Ци уже фиксировали все движения. Каждое колебание магии, каждое намерение домов и сект, каждый поток энергии – под контролем долины, готовой в любой момент превратить их отчаянные попытки в ловушку и стратегическое преимущество.

Пульс темной энергии разнесся по древнему святилищу, как удар колокола, пробуждающего проклятие. Сущность Кровавого Бога – теперь полупрозрачная, но уже почти полностью сформированная – взмахнула огненными крыльями, и тёмные потоки, похожие на ртутные щупальца, вырвались из алтаря.

Старейшины не успели даже вскрикнуть. Одно из щупалец пронзило грудь ближайшего мастера – и вместо крови из его тела вышла алая вспышка души, которую сущность моментально втянула в себя. Раздался хрип, но через мгновение тело обмякло и упало как пустая оболочка, из которой высосали всё живое.

– П-подождите! Мы же принесли тебе клятву! – Попытался крикнуть другой, но была уже поздно. Четыре старейшины одновременно поднялись над землей, их тела выгнулись под немыслимым углом, а кровавая энергия вытягивала из них жизненную силу медленно, с мучительным шуршанием. Их глаза побелели, как у марионеток. Тёмный силуэт кровавого бога лишь хищно улыбался, наслаждаясь этим.

– Я обещал силу. Но я не обещал, что именно вы её получите…

Голос сущности звучал так, как будто эти слова шептали сразу тысяча заточенных клинков. Оставшийся в живых, молодой представитель рода Чан, тот, кто первым предложил пробуждение, дрожал, не в силах сделать ни шагу. Четыре уже полностью иссушенных трупа упали к его ногам, а над алтарём замерцал кроваво-алый символ – древний глаз с четырьмя переплетёнными рунами.

Сущность наклонилась прямо к его лицу. Её горячее дыхание, пахнущее железом и смертью, коснулось его кожи.

– Теперь ты – проводник. Ты пробудил меня. А значит, либо ты накормишь меня другими… либо Я сожру тебя.

На лбу мужчины внезапно вспыхнула печать, будто выжженная сотней раскалённых кинжалов. Он заорал от боли, а кровь, вместе с частичками Ци, потянулась прямо в алтарь. Кровавая печать легла не на тело, а на саму душу.

– Отныне именно ты метка моего голода. Если ты сбежишь – я найду тебя. Если ты попытаешься укрыться – твоя душа обратится в прах.

Мужчина пал на колени, дрожа, как побитый зверь, и понял, что ему осталось лишь одно – приносить жертвы, чтобы временно сдерживать голод пробудившейся тьмы. Сущность медленно растворилась, но последняя фраза осталась звенеть в воздухе как приговор:

“Начни с тех, кого ты сам предал. Их кровь будет особенно сладкой.”

После этого возле алтаря остался лишь он. На земле рядом лежали четыре полностью высохших тела. А печать на его лбу теперь пульсировала в такт с чужим, нечеловеческим голодом. И далеко в долине, Андрей почувствовал, как в потоке Ци появилась вспышка древнего кровавого зова. Он открыл глаза – и тихо произнёс:

– …началось.

Линии Ци, которые обычно плавно двигались по долине, резко дрогнули, как струнная сеть, на которую кто-то положил кровавое лезвие. По их поверхности прошёл мутный импульс – не просто магический, а оскорблённый, как будто сама ткань пути Дао отреагировала на появление чуждой, извращённой силы.

– …это не случайный ритуал. – Произнёс он тихо, и звук его голоса подхватило само пространство. В следующее мгновение рядом, словно из воздуха, материализовалась Цзяолин. Её золотые зрачки сузились, чешуя на висках поднялась, когда она уловила остаточную волну зова.

– Кровавый Бог… Древняя и очень кровожадная сущность. – Прошипела она. – Это он. Один из старых секторов древних царств… Я думала, эти алтари уничтожены.

Андрей уже стоял у центрального узла долины, погружая руку в поток Ци. В ответ вокруг него вспыхнули десятки тонких линий-карт, показывающих не только место ритуала, но и вспышку, зародившуюся в душе выжившего.

– Печать стоит прямо на ядре души. – Глухо буркнул Андрей. – Он не просто одержим. Он теперь – канал.

На карте вспыхнул красный символ – маленькая точка, из которой тянулись кроваво-чёрные ниточки в разные стороны, ищущие первую жертву. Цзяолин мгновенно оценила масштаб:

– Если мы позволим печати активироваться полностью… Начнётся цепная реакция. Каждая жертва – новая точка пробуждения. И тогда это будет уже не игра с домами – это будет война с Древним Божеством.

Андрей кивнул. Его лицо оставалось спокойным, но поток Ци вокруг пальцев сжался в нечто похожее на клинок.

– Значит, действуем до того, как польётся первая кровь. Не та, что уже пролилась. Это были идиоты, что сами сделали свой выбор. Но невинные не должны пострадать.

Он поднял взгляд на карту.

– Я войду через прорыв пространства. Незаметно. До того, как алтарь потребует новую “подкормку”.

Цзяолин шагнула ближе, глаза сверкнули вспышкой драконьего золота:

– Пойдёшь один? Я могу…

– Нет. – Он посмотрел прямо в её глаза. – Если я во время контакта столкнусь с духовной проекцией бога – драконья кровь станет для печати идеальной приманкой. – И после короткой паузы добавил. – А потом он придёт сюда. В долину.

Цзяолин прикусила губу, но молча кивнула Андрей шагнул в центр узла. Воздух дрогнул – и тихий прорыв пространства открылся золотой щелью, ведущей прямиком к месту ритуала. Перед тем как исчезнуть, он произнёс почти шёпотом:

– Я не позволю им превратить Поднебесную в алтарь.

И шагнул в разрыв, как в зеркало. Цзяолин осталась в тишине, сжала кулак, и мягко прошептала древнюю драконью формулу:

– …пусть дыхание этого мира станет ему доспехом.

В это же мгновение в запретном ущелье… Печать на лбу выжившего начала пульсировать быстрее, словно чуя приближение чьей-то воли. Сущность Кровавого Бога, ещё едва осязаемая, тоже не спала. Она наклонилась над своей новой марионеткой и прошипела прямо в его сознание:

“Он идёт. Тот, кто осмелился противостоять мне. Приведи мне кровь. Или следующая – будет твоя.”

Алтарь вздрогнул кровавым светом. И начало великой охоты – было положено.

……………

Пространство разорвалось легчайшим шелестом – и Андрей шагнул на каменную площадку алтаря. Вокруг – тяжелый, спёртый воздух, пропитанный мерзким запахом крови и старой, застоявшейся энергии. Кровавые руны на плите горели, словно раскалённые угли. По центру – он. Выживший. Стоял, как марионетка, с совершенно пустыми глазами… Из груди вытягивалась едва заметная нить крови, уходящая прямо в центр алтаря… И там, в глубине, что-то СМОТРЕЛО прямо на него. Это и был тот самый фрагмент сущности Кровавого Бога.

Как только нога Андрея коснулась плиты алтаря, печать вспыхнула – и в ту же секунду алая энергия, как тысяча клинков, обрушилась ему прямо в грудь.

Он стиснул зубы – тело в одно мгновение онемело, будто в сердце вбили раскалённый штырь. Кровавая волна рванулась вверх по позвоночнику, пытаясь сорвать ядро Дао и прорываясь прямо в душу.

– ОТДАЙ СВОЮ ЖИЗНЬ!!! – Голос сущности не был словом, он распарывал сознание, как крик в аду. Андрей выставил ладонь – золотые печати Дао засветились, удерживая врага в ядре, но вторая волна врезалась с такой силой, что он опустился на одно колено Кровавая энергия стала вязкой, тянущейся как живая слизь, каждый её импульс пытался выдавить душу наружу, а через печать – втаскивал к Божеству.

– …не… сегодня… – Прошипел он через зубы, прижимая ладонь к земле. Под его ладонью загорелись знаки долины, отозвавшиеся даже здесь, в запретном месте.

Сущность взревела – алтарь задрожал, кровь потекла из глаза жертвы, и печать попыталась протянуть ещё один щупалец, прямиком к сердечной точке Андрея. И тогда он вызвал тот самый клинок. Белая, будто изгрызенная временем тысячелетий кость, и выглядевшая выломанной из цельного позвоночника огромного зверя, вспыхнула в его руке призрачным светом.

Костяной клинок. Артефакт, созданный для поглощения сущностей, мог пригодиться ему и для поглощения даже этих Божественных остатков. В следующее мгновение он резанул прямо через алую нить, и клинок жадно впитал фрагмент, взвыв, словно был пирующим зверем.

Кровавая сущность завыла в ответ. Алтарь взорвался всполохом энергии, а остаток фрагмента попытался отступить, но Андрей поднял клинок второй раз – и вбил его как гвоздь в сам центр руны.

ВЗЗЖЖХ! Энергия разорвалась. Шлейф кровавого света втянулся в костяную кромку, как в черную дыру. Последнее, что прозвучало – был злобный, хриплый рык:

“Мы ещё встретимся…”

И – исчез. Алтарь погас. Нить кровавой и жуткой энергии – оборвалась. А Андрей остался стоять на месте, тяжело дыша. Плечи дрожали от перегрузки, ладонь все ещё крепко сжимала костяной клинок, в котором теперь оседал тёмно-пурпурный отблеск, будто в венах артефакта заструилась чужая кровь.

Он медленно провёл по груди рукой – волна боли прошла через рёбра – но печать бога больше не тянулась к сердцу. Он успел. А рядом с алтарём лежало медленно остывающее тело последнего идиота, что пытался пробудить эту мерзость. Его душа, из-за печати Кровавого Бога, также оказалась поглощена. Ведь она была одним из якорей, что могли бы связывать эту кровожадную сущность с Поднебесной Империей. Так что и его пришлось вырвать с корнем.

А после того, как последняя вспышка кровавой энергии рассеялась, Андрей ещё немного постоял в абсолютной тишине. Плита алтаря потрескалась, словно высохшая под солнцем земля, а воздух над ней дрожал – не от силы, а от остаточного страха, который оставила сущность.

Он аккуратно поднял клинок и провёл пальцем по лезвию – и то едва заметно затрепетало. Внутри, как в сосуде, действительно пульсировала чужая энергия – остаток сущности Бога, подавленный, но ещё живой.

– …значит, всё-таки впитался. – Прошептал он, пряча клинок в пространственное хранилище браслета. Затем опустился на колено и коснулся ладонью треснувшей плиты. Под пальцами вспыхнули золотые печати долины, и в то же мгновение вся кровавая энергия, что впиталась в землю, была уловлена линиями Ци и медленно вытянута в светящийся круг.

Он медленно поднял руку – и круг послушно поднялся вслед за ним, как шар чистой плазмы.

– Вернёмся домой. – Глухо проговорил он, и в следующее мгновение шагнул в прорыв пространства, утащив этот сгусток силы с собой.

Долина встретила его мягкой вспышкой. Ветер на террасе поднялся едва заметно – будто приветствовал возвращение хозяина. Цзяолин уже стояла у центра узла, и когда он вышел из разрыва, её глаза словно сразу “прочитали” в его ауре то, чего раньше не было.

– …ты притянул кусок Божественной сущности.

Она прозвучала это не как вопрос, а именно как… Диагноз… Андрей молча протянул шар очищенной энергии. Тот мягко распался в воздухе, сплетаясь с линиями Ци долины.

– Это было необходимостью. – Коротко ответил он. – Я разорвал цепь, но взамен… Что-то всё-таки осталось во мне.

Цзяолин внимательно посмотрела на него – и впервые за долгое время в её голосе прозвучало лёгкое беспокойство:

– У тебя появилась тень. Энергия чистая… Но внутри есть след, похожий на клеймо. Не печать – именно “отголосок” Божественной воли. Если мы не стабилизируем – он может однажды потянуть тебя обратно к алтарю. И даже сделать из тебя тот самый якорь для сущности подобного рода.

Андрей кивнул, тяжело выдыхая:

– Я знаю. Поэтому… Сегодня ночью я запечатаю остаток внутри костяного клинка и свяжу его с защитным ядром долины. Пусть эта тьма работает на нас, а не против.

Цзяолин медленно улыбнулась – в её драконьих глазах не было ни страха, ни сомнения – лишь уважение:

– Ни один человек в Поднебесной не смог бы так поступить. Ты не только отразил атаку сущности Бога – ты заставил его силу служить себе.

Андрей смотрел на вспыхнувшие в воздухе линии Ци и тихо проговорил:

– Это только начало. Если они решились пробуждать Богов… значит, всё выйдет на совершенно иной уровень.

Он поднял взгляд на далёкий горизонт – а долина ответила мягким, уверенным пульсом. Готова.

Следующая ночь была особенно тихой. Ни ветер, ни звери – даже лист не шелохнулся, когда Андрей спустился в сердце долины, в круг древних камней, куда доступ был открыт только ему и Цзяолин. Он положил костяной клинок в центр круга и медленно опустился на колени, касаясь ладонями земли.

Потоки Ци немедленно откликнулись. Словно тысячи тонких нитей золотого света поднялись из почвы и образовали над алтарем круг усиления, в котором медленно вспыхивали руны Драконьего Императора.

Андрей глубоко вдохнул и активировал клинок. В ту же секунду черный фрагмент божественной сущности вырвался наружу, как живой – из клинка хлынула кровавая энергия, ударив прямо ему в грудь, в само ядро.

Огненный жар прошёл по всем меридианам его тела. Он стиснул зубы и удержал поток силой воли – однако сердце дернулось, будто его ухватили когтями.

Ядро Дао парня вдруг откликнулось – как будто само решило, что это подходящий момент для прорыва. Свет в сердце тела вспыхнул, и волна силы взревела, пытаясь взломать собственные границы – прорваться на уровень Бань Шэн, того самого Мнимого Святого.

– …ещё рано… – Хрипло вырвалось из его горла, когда парень осознал, что именно происходит с его телом. Он едва удержался на коленях. Кровь выступила на губах, а перед глазами на миг поплыл белый туман. В это мгновение три женщины в долине одновременно подняли головы:

Соль Хва вздрогнула так, как будто ударом пробило защитный слой сознания. Она сразу села в медитацию и вытащила из рукава талисман на стабилизацию духовного ядра, передавая по ветру потоки поддерживающего Ци.

Ло Иньюй почувствовала острейший страх – как будто кто-то выдёргивал у неё из груди воздух. Прежняя княгиня дрогнула и прижала руку к груди:

– …он… погибает?..

Хун Линь буквально вцепилась пальцами в подоконник – в ней вспыхнула дикая, грубая тревога, почти ярость:

– Не сейчас… Только не сейчас…

В круге силы Андрей почувствовал все три отклика, как тёплые нити, удерживающие его на краю трещины. Но поток кровавой силы всё равно рвал ядро, а прорыв к Бань Шэн уже был не остановить.

Он поднял ладонь… И вызвал драконью кровь Императора. Золотой символ дракона вспыхнул на груди, и в следующую секунду Цзяолин появилась в круге – прямо рядом, как будто её перенесла сама долина.

– Я здесь. – Произнесла она и, не спрашивая разрешения, опустилась за его спиной, положив ладони ему на плечи. Её драконья кровь развернулась, как сияющий поток, и их ауры слились. Потоки Ци приняли это, преобразовав круг из золотого в золотой с алой кромкой – символом совместного контроля.

Кровавая сущность взвыла, пытаясь прорвать новый барьер, но драконья энергия заблокировала проход. А ядро Андрея, дрожа и гудя, вырвалось на новый уровень – Мнимого Святого. Это был не взрыв – это был стон металла, который ломает собственные цепи.

Андрей резко выдохнул – и в тот же миг оставшийся фрагмент сущности Кровавого Бога резко втянулся в костяной клинок. Печати захлопнулись – словно дверь перед хищником. Круг мгновенно погас. Он обессиленно опустился, выдыхая, будто после сражения длиною в жизнь. Цзяолин всё ещё держала его за плечи – тепло и уверенно. В её голосе прозвучало:

– Ты жив… И ты поднялся выше.

Андрей медленно поднял на неё свой взгляд. В его ядре действительно бушевала новая сила. Невероятная, по сравнению с тем, что у него было ранее. Ведь это был уровень Бань Шэн. Но на краю ядра, как тонкая полупрозрачная трещина, мерцал тёмный шрам, оставшийся от соприкосновения с Кровавым Божеством. Он тихо произнёс:

– Цена… но она того стоила.

Цзяолин улыбнулась, слегка наклонив голову:

– Пока ты не забываешь, кто ты – даже тень Бога будет служить тебе, а не наоборот.

Долина мягко вздохнула, и свет звёзд над кругом усилился – словно подтверждая, что ритуал был удачно завершён, новый уровень силы – достигнут. Но едва ритуал запечатывания завершился – небо над долиной почернело, словно кто-то накрыл весь мир плотной чёрной тканью. Не было ни ветра, ни звука. Даже вода в ручье застыла – словно боялась двигаться.

Андрей уже стоял в центре долины, обнажив грудь и сложив руки за спиной. Он чувствовал, как Небесное Дао снова смотрит на него. И в этом взгляде не было благосклонности. А только холодная, беспристрастная проверка.

Первая молния ударила без предупреждения. Не вспышка… Небесный меч, толщиной с древо, врезавшийся в его грудь и буквально вбивший его на колени. Пепел вспыхнул вокруг, кожа от плеча до живота разошлась кровавой трещиной.

С небес донёсся глухой рокот. Это было не просто гром. Это было что-то похожее на ярость Небесного Дракона, увидевшего, что человек осмелился поглотить силу Божества.

И поток молний начался. Молнии падали не раз в минуту… Не раз в секунду… Они били в него сплошной стеной. Они чертили воздух как алебарды из чистого небесного металла, каждая попытка ударить – не по телу, а прямо по душе. Словно небеса старались вырвать фрагмент Божественной энергии обратно.

Андрей поднялся, снова выпрямился. Каждый взмах молнии оставлял на его коже кровавую борозду, доспехи Ци трещали, как стекло. Глаза налились алым – от перегрузки, но он не отступил ни на шаг. Так прошёл первый день…

На второй день молнии стали разумными. Они больше не били хаотично – они входили точно в меридианы, пробивая в теле Андрея целые “дырки” в потоке Ци. Одна молния ударила в левое плечо, и он неожиданно услышал шёпот сущности того самого Древнего Божества в самом ядре:

“Отдай мне часть места в своей душе… и я подарю тебе покой.”

Он ответил молча. Повинуясь какому-то жуткому инстинкту, парень поднял костяной клинок и всадил острие себе под рёбра, запирая Божественный след внутри себя, как зверя в клетку. Небо взревело ещё сильнее. Соль Хва, Иньюй и Хун Линь стояли далеко на склоне пагоды. И пока все это происходило, ни одна не двигалась

– …если мы поможем – Небо сочтёт это вмешательством. – Шепнула Соль Хва, взмахом руки останавливая молодую княгиню, которая всё же дёрнулась, когда увидела кровь, выступившую из раны на боку парня.

Иньюй закрыла губы рукой – кровь текла уже даже изо его рта. Потоками. Хун Линь стиснула пальцы так сильно, что ногти разорвали кожу на ладонях… Но продолжала смотреть.

На третий день началась настоящая казнь. Молнии превратились в драконьи цепи, каждая держала внутри себя молитвенную печать, которая била не только по телу, но и по памяти и сознанию. Андрей не видел неба – только бесконечный огненный свет. Кровь испарялась, едва выходя наружу, ядро Дао трещало, как ломающееся зеркало.

– Ещё… чуть-чуть… – Хрипло прошептал он, сгорая изнутри. Сущность в клинке рвалась вырваться – но он силой воли вогнал её обратно и поднял взгляд прямо в небеса, словно бросая вызов.

В тот миг последняя молния ударила – не извне, а прямо из ядра – и разлетелась вокруг, как расколотое оружие. Черное небо распахнулось, словно открылись Небесные Врата…и всё вдруг… стихло.

Андрей стоял в центре выжженного круга. Его одежда была обуглена…Всё тело покрыто кровоточащими трещинами, но он стоял на ногах. Испытание было принято.

В небе, между рваных облаков, мелькнула едва заметная серебряная печать – как знак древнего одобрения. А долина, тихо вздохнув, обвила его мягким потоком Ци, закрывая страшные раны на плоти и в душе.

После Бури

Только Небесные Врата закрылись, и тяжёлые облака начали рассеиваться, как на выжженную землю долины тихо упала золотистая пыльцы Ци – будто сам мир облегчённо выдохнул. В центре выжженного буквально до скального грунта круга стоял Андрей. Тело расчерчено молниями, плечи едва заметно дрожат, дыхание – рваное. Но он по-прежнему стоял – как человек, который не позволил Небу склонить голову

Первая подошла Соль Хва. Молча. Без единого слова. Она подняла ладонь, и её серебряный талисман вспыхнул мягким светом, проникая в его спину. Через пальцы она передала тонкий поддерживающий поток – тёплый, как источник в глубине горы.

– …тебе можно хотя бы немного… опереться… – Прошептала она почти неслышно. Он не ответил, лишь слегка выдохнул. Но не отстранился – и этого ей хватило. Следующей шагнула Иньюй. Она подошла медленно, сначала сдержанно – как княгиня, сохранившая достоинство. Но, увидев, как по его губе снова потёк тонкий след крови, её лицо дрогнуло, и все титулы рухнули. Она просто обняла его, как женщина, которая слишком долго боялась потерять.

– …я думала… ты уже… – Прошептала она ему в ухо, и голос её сорвался.

Андрей тихо поднял руку и погладил её по голове – как будто просил не бояться. Но этот жест стоил ему остатка сил – ноги заметно дрогнули.

Последней подошла Хун Линь. Она шла медленно, будто каждый шаг был борьбой с собой – борьбой между гордостью… И тем, что разрывало грудь. Остановилась в шаге. В её глазах блеснуло не возмущение, а – страх. Она не сказала ни слова. Только шагнула ещё ближе… И молча прижалась лбом к его плечу, закрыв глаза.

В этот момент в долине вспыхнули мягкие линии белого света – как если бы она сама признала, что он не один. Именно в эту секунду Андрей отпустил остаток силы.

Он тихий выдохнул… Его колени подломились, и он упал прямо в их руки.

Соль Хва мгновенно подхватила за плечи… Иньюй перехватила за талию… А Хун Линь подставила ладонь под голову… И всё это они сделали даже не сговариваясь. Как будто долина сама распределила им роли. Он же просто потерял сознание.

Но во всей долине не было страха – лишь глубокое, спокойное осознание того, что он выжил. Он пронёс через себя небесный гнев – и теперь небо его признало.

………..

Верхний зал пагоды был погружён в мягкую полутьму. На невысоком ложe, накрытом вышитым покрывалом с драконьими облаками, лежал Андрей. Всё также без движения. Его дыхание, еле заметное, кожа всё ещё покрыта тонкими следами молний.

Соль Хва сидела на коленях у изножья, положив ладонь ему на запястье. Равномерным потоком она передавала в него чистое Ци, восстанавливая сломанные пути энергии. На лице её не было ни страха, ни волнения – только полнейшая сосредоточенность и… Тихое тепло.

Ло Иньюй сидела у изголовья. Сидела прямо, как княгиня, но пальцы всё время касались простыни – будто проверяли, что он действительно дышит. Несколько раз её губы дрогнули, как будто она хотела что-то сказать, но каждый раз сжимала губы сильнее.

Хун Линь стояла чуть поодаль, у окна, отвернувшись и глядя вдаль. Её тонкие руки были сцеплены за спиной так сильно, что костяшки побелели. В глазах клубились эмоции, которые она не могла и не хотела показывать – страх, смятение… и гордость, смешанная с чем-то совсем другим. Долгое время никто не произносил ни слова. Соль тихо убрала ладонь и подняла взгляд: