Поезд на Планету Листопад

Женя Фридман

Поезд на Планету Листопад

Глава 1. Поезд

В первое воскресенье осени в гостиной было особенно уютно, а из духовки доносился запах печенья. С улицы тянуло сыростью и мокрыми листьями, за окнами мерцали жёлтые фонари. Лиска сидела на полу, подогнув под себя ноги, и, прикусывая карандаш, проводила на карте новые линии. Её светлые волосы всё время падали на лицо, и она то и дело заправляла прядь за ухо, не отрываясь от рисунка. Она любила придумывать маршруты так, словно каждый поворот мог скрывать тайну. Марк устроился рядом. Его рыжие волосы торчали вихрами, но он даже не замечал этого. Он сидел с серьёзным видом, подперев щёку рукой, и молча наблюдал за сестрой.

Бабушка устроилась в кресле с вязанием. По вечерам она часто сочиняла истории и любила повторять, что в их городе есть места, где время течёт по-другому. Одно из них – старый парк за железнодорожной насыпью. Днём он казался пустым и заброшенным, но в её рассказах оживал, становясь воротами в другой мир.

– Раз в году, когда падает первый золотой лист, – начинала она, откладывая спицы и поправляя очки, – в этот парк приходит поезд без машиниста. Никто не знает, откуда он появляется. Его окна горят тёплым светом, а колёса тихо постукивают, будто в такт сердцу. Он увозит тех, кто решится войти, на планету вечной осени.

Марк перебирал крышечки от газировки, стараясь не показать, что слушает. Лиска, с кружкой горячего чая в руках, впивалась взглядом в каждое слово. Пёс Клёпа, рыжий и лохматый, лежал у двери, вытянув лапы и положив на них морду, но время от времени поднимал голову, словно понимая, что разговор важный.

– Там города пахнут яблоками и корицей, – продолжала бабушка, – а в лесах листья шепчут истории. Река светится в сумерках, и каждая тропинка ведёт к чему-то новому. Но помните, чтобы вернуться домой, нужно выполнить задание Хранителей. Иначе дорога назад закроется на целый год.

Она замолчала. В комнате стало тихо, только тиканье часов на кухне да лёгкое сопение Клёпы нарушали этот покой. За окном кто-то проходил по мокрому асфальту, шаги эхом отдавались в темноте, и Марку вдруг показалось, что это ритм колёс поезда.

***

На следующий день, после уроков, Марк и Лиска шли домой новым путём. Марк нёс тяжёлый рюкзак с учебниками, его плечи уже ныли, но он упрямо молчал – он привык не жаловаться. Лиска держала карту, аккуратно сложенную и засунутую в карман, и то и дело вытаскивала её, чтобы проверить, не упустила ли поворот.

День был тёплый, но с осенней прохладой в воздухе. Небо высокое, синее, с лёгкими полосками облаков. Деревья вдоль улицы начали желтеть, и ветер раз за разом ронял листья прямо им под ноги.

– Смотри, если пойдём этой улицей, выйдем прямо к парку, – сказала Лиска, разглядывая карту. – Тут должно быть быстрее.

– Это тот парк? Про который бабушка рассказала? – Марк замялся.

– Ну он вряд ли опасный. К тому же, мне интересно, как он выглядит, – Лиска усмехнулась, а в её глазах горело любопытство.

Переулок за углом оказался неожиданно тихим, без машин и людей. Он вывел их к высоким заржавевшим воротам. Когда-то они, наверное, были зелёными, но краска облезла, и металл стал серым, словно покрытым пылью десятков лет. Между прутьями проглядывала аллея, усыпанная ковром из багряных листьев.

– Тут как-то… пусто, – сказал он. Марк прижался ладонями к холодному металлу и всмотрелся. Лишь редкий порыв ветра кружил листья и тут же ронял их обратно.

– Ты слышишь? – тихо спросила Лиска. Они вошли. Под ногами мягко шуршала дорожка, фонари вдоль аллей стояли тёмные, а скамейки заросли мхом и были покрыты листвой. В дальнем углу старые качели медленно покачивались, будто кто-то только что на них сидел.

Клёпа остановился, уши насторожены, хвост опущен. Марк замер и прислушался. Сначала он подумал, что это просто стук его сердца, но через несколько секунд услышал ровное, глухое постукивание: та-тах… та-тах… словно кто-то вдалеке медленно стучал по рельсам.

– Может, это поезд? – Лиска попыталась улыбнуться, но в голосе дрогнула нотка волнения.Звуки то затихали, то снова становились чуть громче, но невозможно было понять, откуда они доносятся

– Лиска, – сказал он тихо, – а если бабушка была права?

Она не ответила. Клёпа вдруг тихо залаял, но не так, как обычно, а коротко, предупреждающе. Ветер усилился, зашуршали кроны, и казалось, что вместе с листвой в воздухе витает что-то ещё – тихое предчувствие, что скоро случится нечто, о чём потом невозможно будет рассказать просто словами.

Глава 2. Золотой лист

В глубине парка становилось темнее, хотя солнце ещё висело над крышами. Казалось, деревья с каждой минутой смыкались, превращая аллею в тоннель, где воздух был плотным, почти осязаемым. Под ногами хрустели сухие веточки, а в лёгких стоял терпкий запах влажной земли, листвы и лёгкой миндальной сладости.

Клёпа тянул поводок, останавливался, поднимал нос и снова шёл вперёд, словно знал дорогу лучше всех. Марк, привыкший не верить в сказки, шёл с видом человека, готового в любой момент развернуться, но шаг замедлять не спешил. Лиска же то и дело оборачивалась, будто проверяла, осталась ли за их спинами привычная улица.

– Может, вернёмся? – Марк попытался сказать это равнодушно, но сам услышал в своём голосе осторожность.

– А вдруг мы увидим поезд? – шёпотом ответила Лиска, словно боялась спугнуть что-то важное. – Бабушка же говорила… про первый золотой лист.

Впереди мелькнул огонёк – неяркий, колеблющийся, будто отражённый в воде. Он то пропадал, то появлялся снова, и каждый раз становился чуть ближе. Они молча шли, пока дорожка не вывела их на небольшую полянку с высокой травой.

Там, прямо из-под земли, начинались рельсы. Они тянулись всего на пару метров в каждую сторону, а потом резко обрывались.

– Слушай, – тихо сказала Лиска.

Постукивание, которое они слышали в парке, стало громче. Та-тах… та-тах… Оно шло прямо по рельсам, хотя вокруг было пусто. Марк присел, коснулся ладонью холодного металла и вздрогнул – рельсы едва заметно дрожали, будто под ними текла невидимая жизнь.

И вдруг с высокого клёна над поляной медленно сорвался золотой лист. Он кружился дольше обычного, то поднимаясь в потоке воздуха, то почти касаясь травы, словно не решался упасть. Марк и Лиска, затаив дыхание, следили за ним, не в силах отвести взгляд.

Когда лист наконец коснулся земли, воздух впереди дрогнул. Над рельсами поднялся лёгкий пар, колыхаясь, как над раскалённым асфальтом в жару. Из дымки проступили очертания: сначала неясные, потом всё более чёткие.

Появился силуэт локомотива с мягким янтарным светом из окон. Колёса отбивали тот самый ритм, который они слышали всё это время, а в кабине никого не было.

Дверь вагона распахнулась, выпустив облако тёплого пара. С ним в воздух вырвались запахи – свежевыпеченного хлеба, сушёных трав, капель дождя, упавших на горячий камень. Всё это смешивалось так неожиданно, что Лиске на секунду показалось: она стоит на пороге кухни в доме, которого никогда не видела, но в котором ей хотелось остаться.

– Ты уверена? – Марк посмотрел на сестру, – если бабушка была права… мы можем и не вернуться.