Полная версия
Дракон из черного стекла
Джеймс Роллинс
Дракон из черного стекла
James Rollins
A Dragon of Black Glass
Copyright © 2023 by James Czajkowski
© А. Лисочкин, перевод на русский язык, 2025
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Дженни и Рою Блумквистам за их дружбу и готовность принять в свой растущий семейный круг – и, конечно же, за все это печенье с пылу с жару
Действующие лица
Имеющие отношение к событиям, связанным с «Огненным драконом»Аамон – варгр, брат Кальдера; погиб во время битвы на вершине Саванов Далаледы.
Аблен хи Полдер – один из двух братьев Никс, ныне покойный.
Абреш – охотница из народа чанрё.
Арик – всадник рааш’ке под началом Даала.
Аррен Сахн – брат Эсме.
Аша Сахн – дочь Аррена.
Баашалийя – самец миррской летучей мыши, во младенчестве выросший вместе с Никс, с некоторого времени переселился в тело Каликс, тоже миррской летучей мыши.
Баррат – всадник рааш’ке под началом Даала.
Бастан хи Полдер – один из двух братьев Никс, ныне покойный.
Брейль хи Тарн – одна из двух дочерей Даранта, ныне покойная.
Викас ги Врен – квартирмистр (старшина абордажной команды) «Огненного дракона», немая от рождения – в первую очередь по причине гюнской крови, текущей у нее в жилах.
Ворчун – столетний буйвол, принадлежавший торговцу Полдеру и сопровождавший Никс в детстве на болотах Мирра.
Глейс хи Тарн – одна из двух дочерей Даранта и член экипажа «Огненного дракона».
Грейлин си Мор – отец Никс, также известный как Про́клятый Рыцарь, названный так за нарушение клятвы, данной королю Халендии.
Даал – уроженец Приюта, в жилах которого течет смешанная кровь – нооров и пантеанцев.
Дарант хи Тарн – пират, капитан вначале «Пустельги», а затем «Огненного дракона».
Джейс хи Шанан – бывший младший преподаватель Обители Брайк; давний друг Никс.
Джерид хи Пашкин – брат Фенна, повешенный за то, что не донес на своего отца.
Драйш ри Акер – король-философ Бхестийи.
Дрёшра – легендарная Сокрушительница Дракона.
Иркуан – предводитель охотников Тосгона.
Каликс – миррская летучая мышь, испорченная и отравленная алхимией Ифлеленов, в тело которой вселился Баашалийя.
Кальдер – варгр, привязанный к Грейлину; брат покойного Аамона.
Крайш хи Элджен – алхимик на борту «Огненного дракона», уроженец суровых пастбищ Аглероларпока.
Крикит – юный молаг (пескокраб).
Лашан – прихвостень Рахла хи Пека.
Марайна – мать Никс, бывшая королевская наложница, возлюбленная Грейлина; погибла в болотах Мирра.
Мерик – отец Даала, чистокровный пантеанец.
Мираш – глава деревни Тосгон.
Никс хи Полдер – дочь Марайны и Грейлина; с младенчества воспитывалась миррской летучей мышью, затем была усыновлена торговцем Полдером в болотах Мирра.
Нис Регина – старшая из сестер-ниссианок, признавшая родство Грейлина и Никс.
Оррен хи Пашкин – дядя Фенна.
Паук – та’вин в ранге Корня из Камнеземья, веками порабощавший рааш’ке при помощью обуздывающего напева, пронизанного изумрудной порчей.
Перде – матрос «Огненного дракона», уроженец Гегемонии Харпа; его брат-близнец Херль был убит пленившими его халендийцами в Приюте.
Пиллар – верховой рааш’ке Даала.
Райф хи Альбар – гулд’гульский вор, спасший Шийю из глубин меловых шахт.
Ранда хи Ленк – ученый-иеромонах из школы в Толтоке (Бхестийя).
Рахл хи Пек – жестокий предводитель шайки головорезов и угнетателей в Сихке.
Рега си Ноор – рыцарь-исследователь, живший много веков назад, некогда капитан «Огненного дракона».
Тамрин – пантеанка, «второе седло» (заместительница командира) в команде всадников рааш’ке, возглавляемой Даалом.
Танн – религиозный старейшина, учитель Аррена.
Фарин – верховой рааш’ке.
Фенн хи Пашкин – судонаправитель «Огненного дракона», уроженец государства-нации Бхестийя.
Флораан – мать Даала.
Фрайш – верховой рааш’ке.
Фрейя хи Пашкин – сестра Фенна.
Хакин Сахн – новорожденный сын Аррена.
Хасант – староста чанаринов в Сихке.
Хенна – сестра Даала.
Хеффа – верховая рааш’ке пантеанки Тамрин.
Хиск – бывший алхимик, ныне механик «Огненного дракона».
Хилья хи Пашкин – жена Оррена.
Цинтия хи Альбар – мать Райфа; родом из племени кефра’кай в Приоблачье, внучка Шан, старейшины племени; умерла от огненной чумы, когда Райфу было одиннадцать.
Шийя – та’вин в ранге Оси, уступающего только касте Крестов.
Эсме Сахн – чанаринка, уроженка Пустоземья.
Язмин Сахн – возлюбленная Аррена.
Имеющие отношение к событиям в Западном ВенцеАалийя ка Хэшан – императрица Южного Клаша, дочь покойного императора Маккара, сестра Джубайра, Пактана, Мариша и Рами; замужем за принцем Канте.
Алтея – заместительница предводителя Шайн’ра Тазара.
Ангелон – некогда командующий Щитом (сухопутными войсками Клашанской империи), четвероюродный брат Джубайра; погиб во время попытки восстания против Аалийи.
Бкаррин – ифлелен, работающий с Вритом.
Брийя – пожилая женщина, чааен-привязанная Канте; помощница по вопросам клашанского языка и обычаев.
Венга – капитан военного летучего корабля «Заточенная шпора».
Врит иль Фааш – глава халендийских Ифлеленов, рожденный рабом в Доминионе Гджоа.
Гаррин – командующий Паруса (военно-морского флота Клашанской империи).
Гил – один из командиров клашанского Щита в высоком звании кавалера.
Граш – чааен, советник Аалийи ка Хэшан.
Джойан – командующий Щита (сухопутных войск Клашанской империи).
Джубайр – старший брат принца Рами; погиб во время попытки свержения Аалийи.
Драэр – некогда командующий Крыла (имперского воздушного флота Южного Клаша); погиб во время попытки восстания в начале правления Аалийи.
Зенг ри Перрин – бывший главный инквизитор Дреш’ри; убит Пратиком во время попытки восстания во время правления Аалийи.
Иллиас – молодой член Шайн’ра.
Канте ри Массиф – сын бывшего короля Азантийи, брат-близнец Микейна, женатый на императрице Аалийе ка Хэшан и ныне носящий титул Канте им Хэшан.
Касста – рисийка из сестринства, специализирующегося на заказных убийствах, самая молодая в команде Сёкл.
Лассан, сестра – послушница, служащая под началом настоятельницы Шайр в Экс’Оре.
Лисс, сестра – новообращенная послушница, служащая под началом настоятельницы Шайр в Экс’Оре.
Ллира хи Марч – глава гулд’гульской воровской гильдии.
Лоджин – чааен-алхимик.
Лорин – чааен, советник Рами.
Магритт – представительница касты чааенов, из иеромонахов.
Маккар ка Хэшан – бывший император Южного Клаша, отец Аалийи и Рами; погиб во время восстания против правления Аалийи.
Мариш им Хэшан – второй сын императора Маккара, брат Рами и Аалийи, попытавшийся предательски узурпировать власть Аалийи.
Мёд – гулд’гульский вор, брат Шута.
Микейн ри Массиф – король Халендии, брат-близнец Канте.
Миллик хи Пенс – официальный посланник Каар-Саура.
Миэлла – жена Микейна, из Дома Каркасса в Тучноземье.
Один – сын Микейна.
Олла – дочь Микейна, сестра-близнец Отана.
Оракл из Казена – см. «Тихан».
Оркан – королевский целитель.
Отан – сын Микейна, брат-близнец Оллы.
Пайк – некогда чааен-привязанный Рами, владеющий воровскими навыками.
Пактан – третий сын императора Маккара, брат Рами и Аалийи; обезглавлен Микейном.
Пераш – командующий Крыла (военно-воздушных сил Клаша).
Пратик – чааен-привязанный Канте; носит железный ошейник того, кто заслужил Высший алхимический крест; назван в честь Прайи, клашанской богини судьбы.
Рами им Хэшан – четвертый сын императора Маккара, брат Аалийи.
Регар – глава императорских паладинов (личной охраны).
Сайк – верховный военачальник Халендии.
Саймон хи Раллс – бывший алхимик в Тайнохолме, ныне член «Попранной Розы».
Сёкл – предводительница отряда рисиек, капитанша «Квисла».
Скеррен иль Риш – бывший Исповедник из секты Ифлеленов, истинный алхимический гений; убит Никс в Студеных Пустошах.
Тазар хи Маар – предводитель Шайн’ра и возлюбленный Аалийи.
Тихан – представитель низшей касты та’винов, пробужденный из Спящих раньше времени и более четырех тысячелетий исполнявший роль Оракла из Казена – предсказателя, пользующегося полным доверием клашанских императоров.
Торант ри Массиф – бывший король и венценосный владыка Халендии, глава Дома Массифов; отец Микейна и Канте.
Торин ви Бренн – капитан Сребростражи (личной гвардии халендийского короля), вирлианский рыцарь.
Фей хи Перша – бывшая придворная повитуха халендийского клана Массиф (принимала роды Канте и Микейна), ныне именуемая сестрой Аймис и служащая под началом настоятельницы Шайр в Экс’Оре.
Феник – молодой послушник ордена Ифлеленов.
Фрелль хи Млагифор – алхимик и бывший наставник принца Канте в Тайнохолме.
Хессен (он же Глаз Сокрытого) – глава клашанской шпионской сети.
Хесст – главный казначей Халендии.
Шайр, настоятельница – правительница садов и бассейнов Экс’Ора; одна из самых почитаемых целительниц в Клаше.
Шут – гулд’гульский вор, брат Мёда; нижняя часть левой ноги у него отсутствует.
Элигор – предводитель та’винов в самом высшем ранге Креста; это имя переводится с древнеклашанского двояко: «утренняя звезда» или «предатель».
Воротясь от картографиста – истинного искусника в своем деле, поклявшегося на крови хранить мои тайны, – вновь ловлю себя на том, что теряю решимость. Повинны в том возраст и тяжелая утрата. Сижу, безучастно обмякнув в своем кресле, пытаясь сыскать в себе силы и далее излагать ее историю. За моим чердачным окошком ярко светит солнце. Преломляясь в гранях хрустального стекла, сияние его отбрасывает на стены мерцающие радужные блики, проявляя все то невиданное многоцветье, что сокрыто даже в одном-единственном луче солнечного света.
Наверное, это предвестник того, что наступит дальше в том повествовании, кое я обязан явить миру.
Ибо она очень похожа на этот солнечный луч.
Хоть на первый взгляд и может показаться, будто испускает она самый обычный свет, внутри этого ее свечения упрятаны оттенки такой неописуемой сложности и глубины, что далеко не всякое оптическое стекло способно проявить их, – и как раз такой преломляющей все и вся призмой и станут для нее те лишенные теней раскаленные края, где время и жар спекают песок в твердое стекло. То, что выкует этот огонь, то, что проявит он, будет не просто девушкой с болот, а чем-то одновременно и более темным, и более светлым. Вот об этом-то мне ныне и предстоит написать – о гибели чистой невинной души и новом рождении ее в крови и пламени.
Однако я по-прежнему страшусь взяться за перо, дабы поведать эту историю миру.
Даже здесь, на своем чердаке, я слышу нескончаемый шорох песчинок, летящих по овеваемым ветром дюнам, и зловещий перезвон кристаллов черного хрусталя. Но самое страшное, это что мне никак не отделаться от яростного рева Дракона.
Я крепко зажимаю обеими руками уши, словно силясь выдавить его из головы. Закрываю глаза пред лавиной воспоминаний, грозящей накрыть меня и унести с собой. Слишком уж тяжко вынести все это во всей его полноте и многообразии. Сказ сей будет мне под силу, только если каждый момент его станет просачиваться из прошлого тончайшими струйками, крупица за крупицей – подобно тем струйкам песка, что скатываются по склону дюны.
Но прежде чем опять взяться за перо, должен я оглянуться через плечо, дабы прошлое позволило мне собраться с мыслями и обрести почву под ногами.
В прошлый раз оставил я свое повествование на том месте, где она и ее сотоварищи счастливо избежали вечных льдов бессолнечной части Урта и устремились к восточной половине Венца. Западная сторона у нее за спиной на тот момент уже была втянута в жестокую битву – королевство бросило вызов империи. Но даже этот кровопролитный конфликт являл собою не более чем мимолетную искру грядущей, куда более масштабной войны – поскольку оставались силы, погребенные глубоко в граните, которые только и ждали момента, чтобы посеять полнейший хаос в этом мире.
Пока я размышляю над всем этим, набежавшая туча, напитанная дождевой влагой, закрывает солнце и гасит пятна света на полях за окном. Выпускаю воздух из легких – я и не думал, что так надолго затаил дыхание. Сгустившийся полумрак кажется сейчас более уместным, словно в этот момент она повернулась ко мне спиной – как это уже не раз случалось в прошлом.
Значит, так тому и быть.
Поскольку, как и в небесах за оконцем моего чердака, над нею тоже сгущаются грозовые тучи. Я уже слышу раскаты грома, кои звучат как барабаны войны.
Часть I
Хляби небесные
Чем неистовей ветра нагибают ствол древесный, тем глубже корни его в землю сырую закапываются.
– Изречение, приписываемое Скику па Ренну, слепому мистику, скитавшемуся по Пустопорожним лесам БхестийиГлава 1
Низко склонившись в седле, Никс верхом на Баашалийе вырвалась из самого центра серой воздушной круговерти. Кончики широко распахнутых кожистых крыльев ее летучего скакуна скрывались в темных клочьях облаков по бокам, словно она и сама была частью беснующейся вокруг грозы – порождением ее ярости, обрамленным молниями и предвещаемым раскатами грома.
Никс еще тесней приникла к пушистому теплу своего крылатого брата, хотя куда надежней связывали их невидимые для большинства остальных золотистые пряди обуздывающего напева. Она пела Баашалийе – безгласный ободряющий мотив, а он отвечал ей таким же, вплетая свою золотую мелодию в ее собственную.
Ее послание было простым.
«Возвращаемся на корабль».
По-прежнему оставаясь в крепких объятиях грозы, Никс осмотрелась сквозь защитные очки, надвинутые на глаза. Мир вокруг нее сократился до клочьев клубящегося тумана и хлещущего со всех сторон дождя. На ее затянутое в облегающий кожаный костюм тело то и дело обрушивались ледяные плети града, больно жалящие лицо и руки. Черные тучи наверху напрочь закрыли солнце. Земля и море внизу тоже исчезли из виду.
Дрожа от холода, она крепко цеплялась за Баашалийю. Казалось, будто они так и не покинули Студеных Пустошей и по-прежнему заперты в их вечной ледяной тьме.
«Хотя это совсем не так».
Никс и ее спутники вылетели из Приюта на борту летучего корабля еще в прошлом году, в середине зимы. И до изломанных склонов Эбеновых гор, окаймлявших Восточный Венец, сумели добраться лишь под конец весны – даже с огромными ходовыми горелками «Огненного дракона». К несчастью, ровно в тот момент, чтобы угодить в самые зубы сезона муссонов, когда на те края с завидной регулярностью обрушивались жестокие штормы. Судонаправитель их корабля Фенн – который бо́льшую часть своей жизни прожил в этой части света – уже предупреждал их о подобной опасности.
И все же угроза обрушения луны становилась все ближе, и они не осмеливались ждать. К тому же Грейлин с Дарантом были уверены, что под прикрытием штормов «Огненный дракон» сможет пересечь этот участок Венца незаметно для своих врагов.
Однако боги распорядились по-своему.
Когда они вошли в Восточный Венец, штормы оказались намного сильнее, чем ожидалось. Через четыре дня в корабль ударила молния, оборвав стальные тросы, крепящие кормовую часть летучего пузыря, и выведя из строя одну из бортовых горелок. Эти повреждения вынудили их совершить посадку на острове Пенистый посреди морей Восточного Венца.
Ремонт основательно затянулся. Прошло уже два месяца, и не за горами был день летнего солнцестояния. Все они чувствовали, что время на исходе, особенно учитывая нависшую над ними угрозу.
«Угрозу обрушения луны…»
Ровно год назад Никс посетило зловещее видение о том, как луна врежется в Урт и уничтожит на нем все живое, – пророчество, в дальнейшем подтвержденное алхимией Фрелля и Крайша. Сквозь их дальнозоркие линзы было видно, что лик полной луны медленно, но верно увеличивается, свидетельствуя о ее неуклонном приближении к миру. Тогда все они услышали и оценку Шийи, основанную на знаниях та’вина, восходящих к Забытому Веку. Бронзовая женщина примерно определила момент этого рокового события.
«Максимум через пять лет. А может, даже через три года».
А теперь из этого срока прошел уже год.
Мысль об этом заострила обуздывающий напев Никс до требовательной ноты.
Баашалийя откликнулся и круто нырнул вниз сквозь хлещущие с неба струи дождя. Даже эта гроза – необычная для середины лета – стала напоминанием о том, что с миром далеко не все ладно. Корабельный алхимик Крайш хи Элджен выразил обеспокоенность тем, что возросшая свирепость сезонных штормов наверняка вызвана приближением луны. Приливы стали более сильными. Землетрясения все чаще раскачивали планету. Казалось, будто сам Урт содрогался от ужаса, чуя неуклонное приближение гибели.
Пока Баашалийя валился вниз, темные тучи вокруг всадницы и ее скакуна понемногу рассеивались. Внизу показалось море, освещенное вспышками молний. По темным водам катили крутые волны с белыми гребешками, устремляясь к поросшему лесом побережью. Остров под названием Пенистый был со всех сторон окружен рифами и защищен выступающими из моря черными скалами. Подходы к его небольшому порту были опасны даже в спокойных водах, и все же гавани внизу были буквально забиты кораблями – с эмблемами множества государств и монархий. Пенистый не входил ни в одно королевство или империю, служа нейтральным торговым пунктом для большей части Восточного Венца. Добирались сюда, на другой конец света, даже торговцы из Западного Венца, чтобы загрузиться здесь пряностями, шелками и рудами редких металлов.
Баашалийя без какого-либо руководства со стороны Никс направлялся к острову. К этому времени зверь уже хорошо знал дорогу к своему кораблю. «Огненный дракон» стоял на кильблоках на взлетно-посадочном поле острова, расположенном на возвышенности над портом и заполненном десятками других летучих кораблей, газовые пузыри которых раскачивались на штормовом ветру.
Никс без труда углядела среди них «Огненного дракона». Он был не только самым крупным из всех – чугунная носовая фигура в виде змея с высоко воздетой зубастой башкой и распростертыми по бокам крыльями сразу выделяла его среди прочих. В дождливом сумраке на открытой верхней палубе пылали осветительные горшки, свет которых играл на чугунной чешуе дракона.
Их корабль располагался в стороне, отдельно от соседних. Никто не осмеливался подойти слишком близко, особенно учитывая опасный груз «Огненного дракона».
Никс направила Баашалийю к раскинувшемуся по соседству палаточному лагерю.
Когда они приблизились к ярко освещенному кораблю, Баашалийя заложил пологий разворот к корме, удерживая громаду газового пузыря между собой и другими кораблями. Грейлин уже предупредил Никс, чтобы она скрывала свои полеты от посторонних глаз. Прикрытие в виде грозы предоставило ей редкую возможность подняться в воздух со своим крылатым братом.
Но настала пора возвращаться на землю.
Быстро преодолев оставшееся расстояние, Баашалийя раскинул крылья, захватив ими воздух, и ловко приземлился на траву позади стоящего на кильблоках корабля.
Внимание Никс привлекли громкие голоса. Грейлин и пират Дарант хи Тарн толклись с большой группой мужчин возле шатра, служившего импровизированной кузницей для ремонтных работ. Поврежденная горелка была уже восстановлена, и теперь ее вытаскивали из шатра на салазках, готовую к повторной установке на корабль. Дарант и его дочь Глейс заодно воспользовались этим временем, чтобы осмотреть оставшиеся горелки, закрепить оборванные тросы и пополнить запас газа в летучем пузыре.
Забрезжила надежда в ближайшие пару дней наконец-то двинуться дальше.
Но оставалась одна существенная недоделка, которая выходила за рамки возможностей команды Даранта. И прежде чем отправляться в выжженное солнцем Пустоземье, ее обязательно следовало устранить.
Никс посмотрела сквозь грозу на запад, представив себе, куда им предстоит направиться дальше, и ее охватило безысходное отчаяние.
На протяжении бесчисленных тысячелетий Урт вращался вокруг солнца, одной своей стороной всегда обращенный к нему, в то время как его дальняя сторона, лишенная живительного тепла и света Отца Сверху, навечно оставалась погруженной в ледяную тьму. Между этими двумя крайностями и пролегал Венец – небольшая полоска земли, зажатая между льдом и пламенем.
Прошлой зимой Никс и ее спутники пересекли выстуженную тьму Урта, отправившись из своих родных мест в Западном Венце в эту восточную часть мира. В тех ледяных краях они обнаружили Приют и его обитателей-пантеанцев, с незапамятных времен обитающих под огромным ледяным козырьком. Столкнулись они там и с дальними сородичами Баашалийи, рааш’ке – смертоносными летучими мышами, тоже издавна гнездящимися в этих темных студеных землях. Колония этих зверей была порабощена и заражена изумрудной порчей полусумасшедшим та’вином, бессмертным бронзовым стражем, получившим прозвище Паук – одним из отступников, ревн-кри, стремящихся к господству над планетой. Пауку было поручено охранять одну из огромных машин, способных сдвинуть весь мир, – турубью, спрятанную в Студеных Пустошах. Никс и ее спутники победили этого злобного и коварного стража, освободив и рааш’ке, и пантеанцев. И при этом активировали турубью, подготовив великий двигатель та’винов к невозможному – заставить мир вращаться вновь, как это делала их планета бессчетные тысячелетия назад.
Это была единственная надежда остановить гибельное обрушение луны, вернуть ее обратно на должную орбиту. Но для достижения этой цели требовалось привести в действие и вторую турубью, упрятанную далеко в Пустоземье, на выжженной солнцем половине Урта. По общему мнению, путешествие туда обещало стать еще более опасным, чем то, которое они предприняли прошлой зимой, особенно учитывая угрозу, которая их там ожидала. Турубью, упрятанную в Пустоземье, охранял не один-единственный ревн-кри, а небольшая армия, возглавляемая куда более могущественным та’вином, чем тот бронзовый Паук.
Никс посмотрела на запад, осознавая горькую правду.
