Вчерашнее будущее

СтаВл Зосимов

Вчерашнее будущее

2024

Глава первая

Простая съемная квартира. Татьяна Куртукова просыпается утром в своей спальне. Тянется к кроватной тумбочке и берет смартфон. Другой рукой протирает глаза и смотрит. Тут же ее лицо меняется на истерично удивленное.

– Блин, да он разряжен. – Психует Татьяна Куртукова.– Хотя подключен.

Смотрит на настенные часы и в ужасе вскакивает с кровати. Нагибается к столику.

– Ё-мое! Опять проспала… Начальник точно уволит… Так. Надо аккумулятор менять… А может просто оштрафует?

Татьяна Куртукова шурудит вилку адаптера в розетке, которая лежит на столике у кровати и перестает, когда смарт издает ренгтон зарядки и появляется иконка, что устройство заряжается. Татьяна Куртукова потихоньку кладет смарт на столик и выпрямляется, но смарт издает ренгтон, что зарядка отключилась.

– Да что такое?

Татьяна Куртукова смотрит на стенные часы, садится на край кровати и опять пытается подключить зарядное устройство.

– Точно уволит…

Татьяна Куртукова забегает в офис и садится за свой рабочий стол. К ней подходит пожилая женщина.

– Опять опоздала? – ехидно спрашивает Глафира Акакиевна, главбух и жена боса.

– И вам доброе утро Глафира Акакиевна. – огрызается Татьяна Куртукова. – Да у меня смартфон заглючил.

– И в какой раз? А впрочем, это уже не мне, а мужу моему будешь объяснять… Иди. Он тебя уже ожидает с нетерпением.

Татьяна Куртукова стоит у начальника Гвидона Евпатьевича в кабинете, небольшой фирмы небольшого городка Южно-Уральска. Мужчины средних лет кучей недостатков и комплексов.

-Вы, я смотрю, Татьяна Куртукова, за норму взяли опаздывать?! – исподлобья строжится Гвидон Евпатьевич.

-Нет, Гавидон Евпатьевич. – С улыбкой кокетливо отвечает Татьяна Куртукова. – Просто у меня будильник не сработал… Аккумулятор сел.

– Я не собираюсь выслушивать ваши лживые оправдания. А еще вы опять накосячили с закупками материалов для изготовления нашей продукции в особо крупном размере.

– В смысле? – Меняется в лице Татьяна Куртукова.

– Вы перепутали вчера дебит с кредитом, сняли наличку с кредитной карты фирмы и оплатили заказ, и теперь моя компания терпит убыток из-за повышенной процентной ставки. – дерзко отвечает начальник.

– Но клиент сам поставил такое условия, что его устроит наличный расчет. Иначе наша продукция бы не вышла на прилавки магазинов.

– А со мной ты не могла посоветоваться или с моей женой Глафирой Акакивной и главбухом фирмы?

– Так я к ней обратилась. И она меня не уведомила, какая карта эта и я думала, что она дебетовая… Дала и все. Я спросила, а она сказала, что как обычно.

– Я не собирается выяснять причину, кто виноват, но все проценты не санкционированной сделки будут вычтены с вашей зарплаты.

Татьяна Куртукова стоит поникшая.

– А может, причина вовсе не в том, что я совершила? – дерзко оправдывается Татьяна Куртукова. – А в личной неприязности?

– Возможно и это. Все красивые блондинки тупые и что вы зря не согласилась со мной, на вечерний бизнеланч.

– А что бы сказал Марс, ваш сын? – с наездом. – Ведь мы уже с ним назначили день помолвки?!

– Перестаньте оправдываться. Виноваты, так признайте это. Хватит юлить как змея и огрызаться. Это не лучшая тактика в данный момент.

– Тем более вы женаты, и я не хотела проблем с главным бухгалтером.

– У нас, к вашему сведению, семейный бизнес и вы в него в последнее время никак не вписываетесь.

– Хорошо, я согласна возместить весь ущерб, но хочу попросить вас отпустить меня завтра на выходной. – Соглашается Татьяна Куртукова.

– Это еще почему?

– У меня завтра днем рождением. Юбилей, 30 лет.

– Вы издеваетесь? – в бешенстве. – Категорически нет.

– Но почему?

– У меня некем вас заменить… Но если вы так жаждете праздника, то пишите по собственному желанию… Все… Идите на свое рабочее место.

Татьяна Куртукова в своей квартире сидит за праздничным столом и слегка хнычет. Смотрит на часы. Раздается звонок смартфона.

– Да?!

– Привет доченька! – слышится голос в трубке матери Венере.

– Мам! Привет, как вы там? Как отец, выздоровел?

– Дочка. – Говорит нежно Мать. – У нас все хорошо. Отца с больницы выпивали. С днем рождения тебя, моя доченька! Желаю, чтоб у тебя все сбылось, чего ты хочешь…

– Спасибо.

– Домой не собираешься погостить, отец спрашивает? Да и вообще, что в этой столице делать?! Простую работенку ты и здесь могла бы найти. Отцу на заводе требуется кандидатура в отдел сбыта.

– Нет мам. Спасибо, но я лучше здесь все-таки попробую. Тем более, летом еще раз рискну поступить в МХАТ.

– Ни знаю, но ты так преуспевала в истории, что могла бы уже докторскую защитить. Ведь ты нашла у нас в дыре древние захоронения.

– Мам. Это все в прошлом. Даже не уговаривай. Я уже здесь привыкла. Да и Марс не захочет в провинцию переезжать.

– А ведь кроме Марса у тебя, дочка, в этом чужом городе ни кого нет?! И причина в этом, я думаю, твоя неописуемая красота фотомодели.

Раздается очередной звонок смартфона.

– Ладно, мам, мне тут по второй линии звонят. Привет отцу и поцелуй его за меня.

Татьяна Куртукова включает присланное голосовое видео сообщение. На экране лицо ее жениха Марса.

«Привет Татьяна Куртукова. Прости, но я не могу прийти на твой день рождения. Отец работой завалил по край. И не отпускает с работы и вообще я подумал и предлагаю расстаться по-мирному.»

Татьяна Куртукова нажимает на вызов звонка. На той линии снимают трубку.

– Что, значит, расстаться? – Кричит в истерике Татьяна Куртукова в трубку. – Ты что, меня по матросил и бросил? Ты что городишь? Это все твои родители. Они сразу меня невзлюбили.

– Дело вообще не в них. – оправдывается писклявым голосом Макс.

– А в чем тогда причина? Я давно уже заметила, что ты отдаляешься от меня?

– Дело вообще не в них. Просто у меня появилась новая муза.

– И кто эта лярва? В слезах Татьяна Куртукова, утирает слезу.

– Не смей, поскуда, ее так называть, – истерично кричит в трубку Макс, шмыгая соплями. – И я больше тебя видеть не желаю. Прощай…

Татьяна Куртукова плачет и кидает смартфон об стену. Смартфон ударяется и не рассыпается. А лишь трескается экран.

Татьяна Куртукова вечером сидит за праздничным столом и наливает себе бокал вина в одиночестве. Смотрит на свои фото с последнего похода всем выпускным классом, которые показываются на треснутом экране смартфона и вспоминает.

13 лет назад

ВОСПОМИНАНИЕ

У костра сидят кругом молодые парни и девчата. Среди них сидит и молодая Татьяна Куртукова.

– Татьяна Куртукова, расскажи чего-нибудь про, историю. – Спрашивает одна из девушек по имени Люся. – Ты так приятно рассказываешь?

– Ну, ни знаю. – Отвечает скромно Татьяна Куртукова.

– Да расскажи. – Слегка пихает по дружески Гоша. – Все тебя просят. Да ребята?

– Безусловно. – Добавляет Егор.

– Слушайте тогда… – Соглашается Татьяна Куртукова. – Мишель Нострадамус (1503-1564) французский врач, бакалавр и доктор наук глубоко поверил в то, что именно ему суждено «научным» путем открыть перед человечеством завесу, скрывающую будущее. С 1550 года он начал издавать альманах – ежегодник с предсказаниями по месяцам. Еще через пять лет вышла первая часть его книги «Пророчества». Она была задумана как десять глав («Столетий»), в каждой по 100 катренов – четверостиший с пророчествами.

-А что сбылось-то с его предсказаний? – перебивает Егор. – Ведь он точно не указывал дату и время. Стоит ли это считать предсказанием?

– Нострадамус не раз предупреждал, что свои предсказания «из-за возможности вреда для настоящего и особенно для будущего» он умышленно излагает в самых туманных, загадочных выражениях. – отвечает Татьяна Куртукова. – В книге чрезвычайно мало конкретных дат и имен, в изложении материала практически нет никакого хронологического порядка. Наверное, именно это дает возможность многочисленным почитателям Нострадамуса вот уже более четырех веков толковать его пророчества, приспосабливая их к своему времени, переориентируя согласно своим личным симпатиям или антипатиям.

– Ой, Татьяна Куртукова, ты так гладко и сладко все рассказываешь. – Восхищается Люся и хлопает в ладоши. – Ты обязательна, должна поступить на исторический факультет… Кстати, как там твои раскопки?

– Да ни как. Администрация запретила мне их проводить и передала это мероприятие археологам. А те мои находки передали в краеведческий музей.

– Но тебя-то как-то отблагодарили? – строго спрашивает Егор.

– Да… Они мне предложили поступить в ЮУРГу, на исторический факультет без сдачи экзаменов. Только собеседование.

– А ты что? – Спрашивает Люся.

– А я пока не знаю. Я с детства мечтала стать киноактрисой. И хочу попробовать с начало поступить в МХАТ. И если провалюсь, то тогда может быть и на историка.

– А ты уверена, что у тебя получиться в актерском мастерстве? – ехидничает Егор. – Тем более, что сейчас такое время, что популярностью пользуются пошлые сцены. Готова ли ты раздеться перед камерой?

– Егор, ты что городишь? – перебивает Люся.

– А что? Без этого нет популярности. – Удивляется Егор.

– А что будет с историей? – Спрашивает Геша. – Ведь тебя даже преподы всегда хвалили за любознательность и увлеченность историей и пророчили успешную карьеру. Неужели напрасно ты проводила часы за компьютером или смартфоном, читая книги и изучая исторические факты?

– Я, всегда мечтая побывать в эпохах, о которых так много узнавала. – Размечталась по-детски Татьяна Куртукова. – В Италии, Польше, в Китае и, разумеется во Франции. Но это возможно именно став знаменитой актрисой. А история будет как увлечение, хобби, проще говоря.

КОНЕЦ ВОСПОМИНАНИЯ

Татьяна смотрит лазского на кота, который растянулся на кровати.

– Ну что, Нострадамус, ты тоже думаешь, что я дура, что не послушала тогда своих друзей?

– Мур.

– А сейчас вот, сижу одна, как алкашка и справляю свой юбилей в одну каску. Меня всегда, котик, захватывали воображение моих друзей и семьи. И зря я, Нострадамус, не пошла в педагогический, а приехала поступать сюда, в эту чертову столицу, на артистку театра и кино… Мечтала о драматических ролях и о всеобщем признании…

Татьяна Куртукова берет кота себе на руки и начинает его гладить. Кот еще больше начинает мурлыкать.

– Но все рухнуло, когда я завалила вступительные экзамены. Домой возвращаться было стыдно… А еще думала, что дружба с Марсом, парнем из богатой семьи погрузит меня в семейную счастливую жизнь.

Татьяна Куртукова сидит и смотрит фото своих юношеских лет. Неожиданно смарт показывает, что ему требуется подзарядка и гаскнет.

– Опять сдох…

Татьяна Куртукова немножко пьяная, отпускает кота, встает из-за стола с бокалом вина, подходит к своей кровати, слегка качаясь.

– Ой, я уже пьяненькая? И ничего я не алкашка. Да, Нострадамус? И не одинокая.

Татьяна Куртукова ставит бокал на столик и включает свой адаптер в смартфон и адаптер в розетку, шурудит опять и нечаянно цепляет стоячий бокал и роняет его.

– Блин… Черт возьми… Руки, как крюки.

Жидкость попадает в розетку. Она поднимает бокал и ее бьет током.

– Ай!

Татьяна Куртукова отпрыгивает и падает на пол, ударяется головой об угол спинки кровати и теряет сознание. Она приходит в себя, встает и гладит себе лоб.

– Ничего себе саданулась… Теперь шишка будет. Как раз на собеседование… Ой, да чтож такое, неужели меня маменька в понедельник родила? Что бы я ни делала, не идут дела.

Татьяна Куртукова раздевается, и ложиться спать на кровать.

– Ладно, утро вечера мудренее.

Татьяна Куртукова лежит на боку и смотрит в никуда.

– И что за судьба у меня такая злодейка? Почему мне пожизни так не везёт? Любимый бросил, с работы уволили и еще током шандарахнуло. А потом и с квартиры погонят…

Татьяна Куртукова засыпает и видит сон.

Италия середина 18-го века. Татьяна Куртукова в космосе, одетая в космический черный скафандр выходит из открытого люка космического шаттла и медленно в полете падает в невесомость в направлении планеты Земля. Приземляется на грунт, не далеко от Богатого замка и сбрасывает свой скафандр.

Она осматривает себя и видит, что она в теле горничной одежде.

– Это еще что такое? – Удивляется Татьяна Куртукова. – Где я?

Ей женщина в платье 18-го века кричит с окна, похожая на Глафиру Акакиевну.

– Татьяна Куртукова! Татьяна Куртукова! Ты что, оглохла?

Татьяна Куртукова смотрит в сторону исходящего крика и видит в окне по грудь женщину, одетую в богатый наряд 18-го века и с лицом одон в один похожую на ее бывшую главбухшу.

– Глафира Акакивна? – Удивляется Татьяна Куртукова.

– Татьяна Куртукова! Негодная девчонка. Когда ты прекратишь шляться и займешься своими обязанностями?

Татьяна Куртукова себе под нос.

– Ничего не понимаю?!

– Если сию секунду не явиться, то я буду требовать Барона тебя вышвырнуть из замка! – продолжает нервно Глафира Акакиевна. – Горничных в Италии хоть пруд пруди.

Татьяна Куртукова послушно бежит к замку. Забегает в замок и натыкается на баронессу, которая стоит уже у черного входа.

– Слушай меня внимательно. Возьмешь метлу и подметёшь пол в гостиной. После протрешь пыль с мебели и вынесешь мою ночную вазу. Да, еще и нужник прочисти. Скоро должен приехать барон из Рима. И ему очень не понравиться, если будет бардак. Все поняла, плутовка?

– Да. – Послушно отвечает Татьяна Куртукова.

– Что, да? Ты что, не видишь, кто перед тобой стоит? Какая тебя муха укусила? Ваша Светлость, миледи, нужно обращаться ко мне. И приседать для приличия. Тысячу раз вам деревенщинам вдалбливаю этику и все в пустую. Что гости подумают?

Татьяна Куртукова приседает, немного опустив взгляд и пальцами оттянув края своего платья.

– Да, Ваша Светлость, миледи. Все сделаю.

– Иди.

Татьяна Куртукова метет пол метлой и замечает закрытую дверь в одной из комнат замка. И сама себе говорит:

«Ни чего не понимаю?! Я во сне или была во сне? Где реальность, там и или здесь? Но космос?! Понятно… Это наверное после удара током. Но тогда я сейчас во сне и могу не делать ни чего, а воспользоваться случаем и посмотреть апартаменты. Вот что за этой дверью?»

Татьяна Куртукова приоткрывает дверь и заглядывает. Видит длинный коридор. Она входит в дверь. Проходит по длинным коридорам, заполненным антикварной мебелью и портретами давно ушедших аристократов.

– Уау! Я чувствую, что здесь происходит что-то таинственное.

Татьяна Куртукова доходит до конца коридора и медленно открывает дверь, перед ней предстает камерное помещение, наполненное стопками старых книг.

– Ого?! Аж сердце забилось от радости.

Татьяна Куртукова берет одну из книг и открывает ее.

– Да это просто Рай. Всегда мечтала об образовании и знаниях, а теперь передо мной лежат бесценные артефакты прошлого.

Татьяна Куртукова берет еще несколько книг и садится за читальный стол. Начинает страстно листать книги.

– По всей видимости, я попала в середину 18-го столетия. Здесь есть и история, философия, наука и искусство. И все в оригинале. А эта книга вообще считается утраченной. Нужно ее прочитать. Может быть, здесь есть упоминания о смысле жизни и о том, как изменить мир к лучшему?

Татьяна Куртукова, глубоко погруженная в книгу, продолжает сидеть за столом.

– Ты читать умеешь? – неожиданно сзади спрашивает Агата, пожилая такая же прислуги.

Татьяна Куртукова вздрагивает и поворачивается. Видит перед собой пожилую перед собой старую женщину в одежде горничной, но с выразительными глазами, исполненными искры знания. С удивленным взглядом.

– Да. А что? Нельзя?

– Вообще-то нет. Синьор и сеньорита не любят умных и просвещенных служанок.

– Вы Агата?!

– А почему ты спрашиваешь, Татьяна Куртукова, ты не больна?

– Ни знаю?!

– Знание, это хорошо и интересно, но нужно это оставлять в тайне.

– Это почему же?

– Ими трудно управлять, говорят. Огрызаются, становятся задумчиво ленивыми. Так что если не хочешь розгами по заднице получить, бросай эту затею и иди убирать комнаты хозяев. Нужник я вынесла. А завтра твоя очередь.

– А что, это так срочно?

– Я тебя понимаю, потому что сама по ночам в тайне повожу здесь время за чтением. Сейчас просто не подходящий момент.

Татьяна Куртукова закрывает книгу и встает из-за стола.

– И почему я не переместилась в баронессу, а не в горничную?

– О чем это ты? – Спрашивает Агата.

– А? Да так… Мысли вслух.

– Мы вечером, если не против, поговорим о равенстве, свободе и правах каждого человека. И я давно заметила, как общество нашего времени живет в оболочке предрассудков и неравенства.

– Так давайте, прям сейчас решимся приняться за дело, которое поможет осуществить перемену?

– А голову с плеч, не боишься? – Агата мимикой своей кистью отрезает проводит себе по шее.

– Так я же во сне, что бояться?!