Черноград

Тит Романов

Черноград

Тук-тук

За звуком стука в дверь она отворилась. Дверь открыла бабушка лет шестидесяти пяти, ничем непримечательная, в платочке, как большинство современных бабушек. В дверях стоял высокий мужчина, ростом около ста восьмидесяти сантиметров, крепкого телосложения, с аристократичными чертами лица и горящими янтарным блеском глазами. Волосы его были темно-русыми, коротко остриженными, а взгляд выдавал человека, привыкшего командовать. На мужчине был добротный черный сюртук, застегнутый на все пуговицы, и высокие сапоги, покрытые дорожной пыль,

– Простите великодушно, сударыня, – произнёс он низким голосом, полным достоинства, – я проезжал мимо и сбился с пути. Не окажете ли вы мне услугу и позволите взглянуть на карту местности?– Конечно, заходите, голубчик, – ласково отозвалась хозяйка, приглашая мужчину внутрь. Дом располагался неподалеку от леса, на краю Чернограда, рядом с бывшим дворцом, ныне переделанным под местный техникум. Мужчина вошёл, осмотрелся с интересом. Справа стояли вешалка, тумбочка и большое зеркало, слева – массивный гардероб из темного дуба.

– Позвольте полюбопытствовать, почему вы живёте столь отдаленно от центра города? – спросил он, снимая перчатки и кладя их на тумбочку.– Ох, батюшка мой, мои дети давно разъехались, а я привыкла жить тихо, никого не трогать, – вздохнула женщина, направляясь к шкафчику в глубине комнаты. Она принялась искать карту, стоя спиной к гостю, перебирая бумаги и журналы. Наконец, радостно воскликнув, она развернулась, держа в руках старую пожелтевшую карту.Но гостя уже не было видно.Женщина замерла в недоумении, прислушиваясь. Ей показалось, что откуда-то издалека раздался тихий смех, похожий на шелест осенних листьев. Потом послышались шаги – сначала легкие, едва уловимые, затем громче, отчетливее. Они раздавались одновременно сверху, снизу, справа и слева, словно эхо в пустой пещере. Испуганная бабушка перекрестилась и схватилась за нательный крестик, висевший на тонкой серебряной цепочке. Но в тот же миг порыв ледяного ветра сорвал крестик с шеи женщины и швырнул его прямо в зеркало, разбив стекло на тысячи осколков.

– Господи, спаси и сохрани! – взмолилась она, закрыв лицо руками.И тут чей-то низкий, вибрирующий голос начал нашептывать ей на ухо:– Беги… Беги прочь отсюда… Беги в лес… Голос становился все настойчивее, переходя в истошный крик, заставляя женщину содрогаться от ужаса. Она бросилась вон из дома, сломя голову, не разбирая дороги, ведомая слепым инстинктом самосохранения. Через несколько минут она оказалась посреди густого леса, тяжело дыша и прижимая руки к груди. Перед ней высилось огромное дерево, ветви которого тянулись к небу, словно костлявые пальцы мертвеца. Рядом стоял маленький деревянный домик, двери которого были плотно закрыты.Женщина хотела было подбежать к домику, ища спасения, но почувствовала, как ее ноги стали вязнуть в земле. Она опустила взгляд и увидела, что корни огромного дерева обвиваются вокруг ее ступней, медленно поднимаясь вверх по голеням.

– Помоги-и-те! – вскрикнула она, пытаясь освободиться, но корни сжимались все крепче, проникая сквозь кожу, словно живые змеи. Внезапно перед ней возник тот самый мужчина, которого она впустила в дом. Только теперь его глаза сияли кроваво-красным пламенем, а губы искривились в жуткой усмешке.

– Зачем звала, смертная? – прохрипел он, приближаясь вплотную. Он наклонился к женщине, обнажая острые клыки, и сделал движение, словно собирался нанести последний удар. Но вдруг остановился, выпрямившись и глядя куда-то поверх головы женщины.

– Ещё не время, – пробормотал он, отворачиваясь. – Придёт черёд, и тогда… Корни отпустили женщину, отступив обратно в землю. Мужчину охватило пламя, и он растворился в воздухе, оставляя после себя лишь запах серы и пепла. Оставшаяся стоять посреди леса женщина долго смотрела вслед исчезновению странного гостя, не в силах осознать случившееся. Постепенно туман рассеялся, и она поняла, что больше не слышит голосов, шагов и завывания ветра. Медленно, с трудом передвигая ноги, она пошла прочь от лесного домика, подальше от деревьев, которые казались ей теперь живыми и враждебными. Шелест листвы провожал её до самого выхода из леса, словно предупреждая о грядущих событиях, которые вскоре будут сотрясать Черноград.

Снова в