Сказка о втором потопе

Кирилл Чернец

Сказка о втором потопе

Катя и Митрофан сидели у иллюминатора подводной лодки, а там, на глубине под ними проплывал затонувший город…

Глава первая. Небесный вестник.

В марте в деревне рассветало поздно, лишь к концу длинной великопостной службы. В восточном углу передней комнаты под образами у аналоя стояли Василий Сергеич с Марией Степановной, молодые дети их четырнадцати-тринадцати лет Екатерина и Митрофан в этом часу еще спали в кроватях своих. Василий Сергеевич перелистнул постную Триодь и возгласил паремию:

«От Бытия чтение.»

Окладистая с проседью борода его дрожала во время чтения. Это был высокий стройный человек лет сорока, с внимательными голубыми глазами под нависшими бровями. Супруга его, маленькая сухощавая круглолицая женщина с красивым голосом, слушала чтение молча, опустив голову, покрытую большим черным платком с красными цветами, и не спеша перебирала в руке четки. На высоком резном деревянном подсвечнике близ аналоя горела восковая свеча. Василий Сергеевич продолжил.

«Вот житие Ноя: Ной был человек праведен и непорочен в роде своем. Ной ходил пред Богом. И сказал Бог Ною: конец всякой плоти пришел пред лице Мое, ибо земля наполнилась от них злодеяниями, и вот Я истреблю их от земли. Не вечно Духу Моему быть пренебрегаемому человеками сими, потому что они плоть. Сделай себе ковчег из дерева гофер.»

***

В ту же ночь Василий Сергеевич мирно почивал на своем диване после дневных крестьянских трудов. Переднюю комнату освещала слабым светом лампадка из голубого стекла, висевшая перед образами. На дворе за окном вьюжила все не сдававшаяся зима, но в сельском доме были протоплены печи и от того тепло и уютно. И вот в полночь комнату внезапно осиял небесный свет, Ангел Господень сошел и, приблизившись к Василию Сергеевичу, толкнул его в бок.

«Василий, Василий!» – позвал Ангел.

Василий Сергеевич, проснувшись, пал на пол от страха.

«Не бойся Василий» – успокоил его Небожитель. – «Господь призрел на землю и не нашел никого, кто бы ходил в путях Его. И вот Господь Бог наведет через год потоп на землю, и погибнет все живущее на ней. Во второй месяц, в 23 день. Ты же поспеши сделать себе ковчег, чтобы спастись тебе и дому твоему.»

Василий Сергеевич, с трепетом поклонившись Ангелу, произнес:

«Да будет воля Господня!» – и Ангел отошел от него.

***

Вечером другого дня в деревне, как это водилось иногда, отключили электричество. Екатерина и Митрофан лежали на теплой печи, а Васили Сергеич, сидя за круглым кухонным столом, читал при свете налобного фонарика на ночь детям житие святой великомученицы Екатерины. Дети любили слушать историю древней церкви в полумраке, когда воображение живо переносило их в древние века и далекие страны. Мать шелушила сухие стручки фасоли и перебирала её по сортам, ссыпая каждый в пластмассовые бутылки из-под молока. Сон незаметно окутал Катю и погрузил ее во мрак…

И вот видит она себя уже одну стоящей посреди кухни в ночной сорочке. Держала в руке горящую керосиновую

лампу, она смотрела вверх, как будто кого ожидая. Вдруг стены избы и сама крыша постепенно расширились стали прозрачными как мыльный пузырь, и наконец совсем растворились. И в место крыши старого фамильного дома Катю накрыло темное звездное небо. Все множество звезд сверкало необыкновенно, созвездия находились в плавном движение, и сам хвост галактики, Млечным путем называемый, медленно проплывал над деревней Отрадное.

В следующую секунду с неба кометой к ней слетела звездочка и предстала перед Катей молодым красивым юношей в светлых одеждах. В русые длинные волосы его была вплетена голубая лента, а за спиной колыхались легкие белоперые крылья. Екатерина, глядя на прекрасного Небожителя, вся превратилась в восторг.

«Пойдем отроковица» – промолвил он, протягивая ей руку. – «Бог благоволил показать тебе Землю Кротких».

Катя подала ему руку, и в ту же секунду они вспорхнули из комнаты и понеслись ввысь. Родительский дом, деревня, город, а затем и земной шар стремительно удалялись, белая ночная рубашка ее бесшумно колыхалась на ветру, а затем Бог весть каким образом развернулись перед ночными спутниками Новое небо и Новая земля. Здесь не было не зимы, не ночи. Катя с Ангелом теперь продолжали лететь над цветущим благоухающем полем, над плодящими деревьями, толщина стволов которых свидетельствовала о многовековом их возрасте. В садах этих гуляли красивые кроткие животные и в ветвях деревьев селились и летали пестроперые птицы. Наконец повсюду насколько мог обозреть глаз, на горах, холмах и равнинах виднелись прекрасные обители из драгоценных сверкающих камней, устроенные с великолепным художеством нечеловеческой рукою, как казалось, много веков назад. Добрые и счастливые люди жили в них, ходили друг другу в гости, не имели иной радости, как служить ближнему каждый от своего умения и совместными хорами славить благость Пресвятой Троицы.

В сердце своем Катя ощутила несказанную радость, как будто вот-вот встретит она благочестивых предков своих, которые уже многие поколения живут в этой чудной стране, и кинется в их объятья. И вместе теплый покой, подобие которого бывает в раннем детстве, когда понимаешь, что здесь тебя никто не обидит, но всякий с любовью позаботится о тебе. В Небе над этой прекрасной страной светило необычное солнце с мерцающими лучами, и когда Катя присмотрелась внимательно, то поняла, что это не солнце, но Свет Божества, а радужные кольцеобразные лучи Его окружающие, состояли из мириад херувимов и серафимов, ангелов и архангелов, и там открывался вход на другие небеса.

Опустившись вместе с Ангелом на зеленый луг, Катя почувствовала в теле необычайную легкость, как будто не было оно тяжелей сорочицы! Ах, как захотелось ей поскорей встретить кого-нибудь из граждан сей чудесной земли! И освободив свою руку из руки Ангела, она бросилась бежать по цветущему полю высоких голубых цветов, а за ней в

воздух взлетали пыльца и сладкие ароматы. На ее пути разлетались большие ультрамариновые бабочки, и ветер развивал ее волосы.

Вскоре Катя оказалась возле одной из обителей, высокая ограда которой была из цельного камня розового кварца украшенной причудным барельефом. Золотые узорные врата были открыты. В следующий миг Ангел очутился рядом с Катей.

«Сея обитель святой великомученицы Екатерины». – сообщил он.

После чего они вместе прошли за ограду. Здесь их взору предстало множество прекрасных зданий из красных и розовых камней родолита, родонита и родохрозита все различных оттенков утопающих в зелени, плодящих и цветущих деревьев и кустов. Одна из аллей привела путников к хрустальному фонтану, из которого бил источник чистой воды. Ее черпала в стеклянный кувшин прекрасная девушка в легком тёмно-розовом кружевном платье с царским золотым венцом на голове. В саду возле фонтана другие девицы также в золотых диадемах, в белоснежных платьях срывали с деревьев спелые яблоки и груши и складывали их в корзины. Сизые голуби прохаживались возле них, подлетали к источнику и пили из него своими красными клювиками.

Катя с первого взгляда догадалась, что перед ней сама святая Екатерина, и про себя подумала: «Ах как она красива и должно быть очень умна!»

Великомученица тоже заметила гостью и, отдав кувшин с водою одной из девиц, с ласковой улыбкой приблизилась к Кате. Та с благоговением поклонилась. Святая Екатерина взяла ее за руку и усадила подле себя на каменную скамейку.

«Творец наш и Бог устроил на земле школу разумных душ», – обратилась к Кате венценосная девица. – «и положил срок на обучение длиною в жизнь, чтобы обучилась всякая душа евангельским добродетелям. Сии добродетели – суть счастье для земнородных и небожителей. Обучившись этим добродетелям, душа приблизится к Богу, освятится и обожится от Него, познает, каков Он, и обретет вечное счастье, ибо Он благ и вечен. Но для верного и твердого обучения добродетелям от Лица Божьего исходят судьбы для каждого человека и многоразличные и горькие испытания, которые суть экзамены. Ибо лишь в скорбях рождается подлинное благородство души и за подвиги дается честь! К концу же срока обучения если, найдутся в оной душе те прекрасные христианские добродетели, то Господь вселит ее в одну из обителей Земли Кротких, где отдохнет душа от испытаний, трудов и лишений, ибо отсюда взят всякий соблазн. Отрет Бог всякую слезу, ибо здесь уже нет ни обижающих ни обиженных, но найдет себе таковая добролюбивая душа многих братьев и сестер, друзей и подруг».

Катя при последних словах святой Екатерины бросила взгляд на тех девиц, что собирали спелые плоды деревьев и складывали их в скляницы, наполненные водой из фонтана.

Лица их были мирны и веселы, а младшая из этих сестер, наклеивающая на сткляницы этикетки, повернулась к гостье и приветливо ей улыбнулась.

«Но Творец наш является также и Царем, а стало быть, и праведным всех Судьей», – продолжала святая Екатерина. – «Впрочем, многие приводились сюда из тех, что время, данное им на обучение, проводили праздно и нерадиво, увлекаясь блеском приходящего века, и на Страшном экзамене оказались чужды добродетелям, но были исполнены различных пороков неприличных для граждан Земли Святых. Приводимые в Землю Кротких на четвертый день после смерти, эти нерадивые ученики вкушали отчасти сего божественного покоя, наслаждались лицезрением оной красоты. Но когда просили ведших их Святых Ангелов оставить их здесь навсегда, то слышали в ответ, что им суждено спускаться в преисподняя земли. О, кто может описать их скорбь в тот миг! Ибо они увидели подлинную жизнь, которая для многих только началась, поняли, что радости верных не будет конца, а они, как неспособные ею пользоваться осуждены на томление во мраке и вечном саморазрушении! Ибо Евангельские добродетели являются главным украшением и веселием для душ небожителей и земнородных, внутренним их раем, прекрасным наследством для жениха и приданым для невесты.

Напротив, все пороки томят душу еще на земле и безобразят природную красоту, дарованную каждому человеку щедрым Творцом, являются их внутренним адом, на жительство в котором и осуждаются Праведным всех Судиею после страшного экзамена.

Итак, девица, прилежи обучению Евангельских добродетелей в школе разумных душ, стяжи от них сосуд благодати, препояшь чресла твои и держи светильник твой горящим, чтобы прейти тебе в сию Землю Кротких и сподобится от Создателя нашего вечной юности».

***

Наутро, когда проснувшись Катя, еще лежала на печи под впечатлением своего чудесного сна и меж тем наблюдала из-за занавески, как мама готовила на завтрак пшённую кашу и варила какао, взгляд ее случайно упал на висевшую в углу фотографию последней царской семьи из дома Романовых. Она, к своему восторгу, узнала в великих княжнах тех венценосных девиц, что из плодов райского сада закрывали компоты.

***

Наступила Светлая седмица, и во все дни ее с уст Василия Сергеевича и супруги его Марии Степановны слетали тропари Пасхального канона. В саду и вокруг дома Катя с Митрофанушкой сгребли прошлогоднюю траву и подожгли большой костер. Подули весенние ветры, просохла земля, и для крестьянина начались работы в огороде. Зацвели вишни и сливы, над ними зажужжали пчелы, набирая на задние лапки желтый нектар. Деревья и лужайки произвели на свет чистую и непорочную зелень. В скворечник возле старой яблони прилетел из далеких стран скворец и издавал такие удивительные звуки и мелодии, каких никогда не слышно было в нашей земле, и которым он выучился за границей зимою, в то время, когда здесь волком завывала вьюга.

Но это иностранное насвистывание скворца вскоре сменилось счастливой трелью, когда ему удалось найти себе подругу сердца, согласившуюся поселиться в его скворечнике и разделить с ним радости и трудности семейной жизни. С самого раннего утра, когда восстающее солнце красным блюдцем поднималось над лесом и с луга тянулся молочный туман, можно было видеть этого молодца-семьянина, сидящего на проводах с поднятой головкой, со взъерошенными перьями, отчаянно машущего крыльями и исполняющего такую восторженную песнь, что едва проснувшийся и жмурящейся Митрофан, вышедший вслед за отцом в огород с лопатою, при взгляде на него с невольной улыбкой думал:

«Эх как его разбирает, и чему он так радуется?»

Вслед за скворьцами прилетели ласточки. Стоя на утренней молитве, дети могли наблюдать в окошко, как они с озабоченным видом на неуклюжих ножках прогуливались по палисаднику и собирали травинки, из которых затем вили под навесом новое гнездо, невзирая на то, что старых там с прошлых лет осталось великое множество. Каждый год эти перелетные птицы становились частью семьи Василия Сергеевича, за которыми невольно они наблюдали в течение лета.

И после того, как в гнездах под навесом, и в скворечнике на шесте появлялись птенцы, восторженные песни прекращались и начинались полеты заботливых родителей, от зари до заката, от луга к гнезду, где с требовательным писком их встречали голодные детишки. Юные песни у скворцов сменялись вороньем скрежетом, а у ласточек тревожным свистом, когда пролетала хитрая сорока или старый рыжий кот с одним коварным глазом пробегал по своей надобности под их гнездом.

Впрочем, к чести последнего нужно заметить, что насчет перелетных и домашних птиц он был проучен еще в детстве и мало теперь интересовался и самими мышами, так как за долгие восемь лет своей жизни узнал, что более удачная охота ведется на кухне. Сидя молча с умилённым и кротким взглядом можно было добиться от хозяйки большего толка, чем многочасовым просиживанием в засаде на мышей в курятнике или амбаре. И глаз его, на самом деле необычайно расширенный, не выражал коварство его замыслов, как это могло показаться на по началу , и вовсе не был одиноким: второй тоже имелся, но был прищуренным. А происходило это подозрительное выражение морды его вследствие ран, принятых им в юные годы в рыцарских сражениях за любовь. Что поделать, возникали и в нем по весне неудержимые чувства, влекшие его с озабоченным

видом в соседние дворы. С тем же желанием создать себе семью, он перемахивал через забор, громко вопия серенады, на которые только был способен. Но то ли с голосом у него было что то не так, или некогда прекрасная желтая, по лисьи пушистая, гламурная шуба его теперь порядком поизносилась и сама фигура стала какой-то неуклюжей, но только выходила к нему не пушистая кошка Маркиза, а соседский белый кот бандитской наружности и драл его нещадно, так что едва удавалось унести лапы.

Словом, с весною молодело Господнее лето и учило своим живым примером, как древле в раю Адама с Евою, тихой мирной семейной жизни, заключая в птицах и животных положительные и отрицательные примеры.

За скворцами прилетали стрижи и часто поселялись в их опустевших скворечниках, залетая в них на огромной скорости, и кружили по вечерам над деревней, громко оглашая воздух подобно свободным озорным детям на летних каникулах. Но и летние каникулы закончились. В новом учебном году сельская школа закрылась окончательно, и детям Василия Сергеевича пришлось перейти в городскую. Добирались они до города лесными тропинками на велосипедах.

Глава вторая.

Новички.

Катя была не одна среди новеньких учениц, седьмого А класса, была еще одна девочка, которую звали Лена Веселова. Их с Катей посадили за одну парту. Лена не была деревенской, они с мамой летом переехали в этот район города, и поэтому ей пришлось поменять школу. Девочки подружились, шептались на уроках и болтали на переменах. Но в октябре Лена сильно заболела воспалением легких. Катя с Женей Синичкиной навещали подругу в больнице, а после того, как Лену выписали на домашнее лечение, одноклассницы стали приходить к ней домой. В эту осень Катя с Леной стали лучшими подругами. Ослабевшая посли болезни Лена была бледной и скромной, но от анекдотов из жизни класса, которые ей пересказывали Катя с Женей, Лена весело смеялась и здоровый румянец появлялся на ее щеках. Мама Веселовой работала продавцом в супермаркете и Лена большую часть времени, скучая, проводила дома одна. С нею скучал и большой белый персидский кот с желтыми глазами, который по своей природе был ленив и капризен. Целыми днями он бродил по квартире, жевал цветы на подоконнике, затем занимал лучшие места на диване и креслах, оставляя там клоки белой шерсти, откуда прогнать его смела лишь молодая хозяйка, так как на гостей-школьниц он страшно рыкал, как дикий лев в зоопарке, выражая свое недовольство, впрочем, школьницы его скоро приручили. Всякий раз Лена была страшно рада Кате, когда та заходила к ней после школы. Катя была ее единственной подругой в этом районе. Лена пыталась удержать ее как можно дольше: угощала всякими вкусняшками, которых на кухне всякий раз находилось в избытке. Включала ей на большом телевизоре новые фильмы, и сильно удивилась, узнав, что многие из популярных Катя не видела, и что в их доме не было телевизора. Катя оправдывалась Лене тем, что она много читает, пишет стихи и учится игре на гитаре. Но при этом под удивленным взором подруги испытывала какой-то странный стыд. Родители ее, Василий Сергеевич и Мария Степановна, имели музыкальное образование и давали ей уроки. Лена удивлялась талантам подруги, но отказ от телевизора и интернета решительно не понимала. И Катя почти каждый день стала задерживаться в городе после школы, приводя беспокоящейся маме как уважительную причину то обстоятельство, что сами учителя часто поручали ей передать для Веселовой домашнее задание.

***

По-другому обстояли дела у Митрофанушки. Он был на год младше Кати и перешел в шестой Б класс. А как известно, для мальчишек положение новичка куда более незавидное, чем для девчонок. Ребята за шесть лет совместной учебы уже успевали обжиться, обрести друзей, после многих неприятных стычек со сверстниками занять свою нишу на классовой лестнице. А новичку эти трудности еще только предстояли.

На первой же перемене к Митрофану подошел Коля Кулаженков – хулиган и самый сильный парень в классе и с другими ребятами обступили его.

–Тебя как зовут? – спросил Кулаженков.

–Митрофан.

Некоторые ребята усмехнулись, а Николай наигранно недоумевал:

–Ты что шутишь? Кто же тебя так обозвал?

–Папа

–Твой папа, наверно, большой шутник. – оскалился Кулаженков.

–Да, – не понимал, вовсе не подозревая ничего не доброго.

А Кулаженков продолжал недоумевать – игнорирует ли его новичок или в самом деле настолько прост?

–А в каком же ты дворе живешь? – продолжал допрос хулиган. Другие ребята не смели ввязываться в разговор, но наблюдали за новичком кто с гордым взором, кто с ехидной усмешкой.

–Я из деревни Отрадное, что за лесом, – пояснил Митрофан махнув рукою.

–А – а, так ты из леса к нам вышел! – рассмеялся лукаво Кулаженков, остальные ребята вмиг подхватили его смех.

–Да, – с наивной улыбкой подтвердил Митя, взирая на общее веселье.

–А брат старший у тебя есть? – задал последний коварный вопрос Кулаженков.

Митя даже и не подозревал насколько важен для него этот вопрос, по этому он так же просто ответил:

–Нет, только сестра из 7 А класса.

–Так, и брата у тебя нету , – уже с явным презрением проговорил хулиган. И неизвестно, чем кончился бы для Митрофанушки этот разговор, если бы не прервал его звонок, возвещающий о начале следующего урока.

Впрочем, уже на второй день учебы Митрофанушка шел удрученный домой пешком, везя за руль свой велосипед, а под левым глазом у него красовался синяк, и вместе с ним мирная тихая деревенская жизнь его закончилась. Неприятность заключалось в том, что Николай Кулаженков после урока физкультуры научил одноклассника Андрея Биякина придраться к Митрофанушке и сразиться с ним за школой, в зарослях боярышника. Разумеется, на такое зрелище, как на битву малолетних гладиаторов, собралось множество зевак, и большинство поддерживало Биякина, пока они с Митрофанушкой боролись в пыли.

Идя лесной тропою, Митя мучительно думал о происшедшем. Память его вновь и вновь воспроизводила мельчайшие подробности драки, которые глаза его успели зафиксировать в доли секунд во время борьбы, а теперь даже против его воли память склеивала все в один ужасный ролик. Честь его была уязвлена и вопияла об отмщении. Но

Митрофанушка еще не обзавёлся школьными друзьями, дело ему виделось безнадежным. В то время как Кулаженков, напротив, имел старшего брата, уже закончившего школу известного в ближайших дворах хулигана, которым он очень гордился, и злоупотребляя его поддержкой, позволял себе всякий день обижать слабых, плести интриги, стравливать ребят между собою и даже безнаказанно дерзить старшеклассникам.