Марсель. Начало. Книга 1

– Нет, любимый, мне нужно в Билтмор, мне нужно решить ещё один вопрос.

– Какой? – с подозрением спросил он. – Твой поклонник уже уехал. Я чувствую.

– И это замечательно. Но дело надо доделать. И я приду к вам с Мемфисом в гости. Обещаю.

– Сегодня? – с надеждой в голосе спросил он.

– Да. Даже если это будет глубокая ночь.

– Ты мне расскажешь о своем загадочном деле?

– Обязательно. Когда оно будет завершено.

– Ещё больше тайн, – с притворным недовольством сказал Марсель.

– Я люблю тебя, – сказала я, поцеловав его в щеку, и отправилась в замок.

– Я буду, точнее мы, очень тебя ждать. Сегодня, – прокричал он мне в след. Я в ответ кивнула в знак согласия. И, спрыгнув со скалы, растворилась в лесу.

ГЛАВА V

Я вернулась в замок, Майкла уже простыл след. Я пошла по замку в поисках Антонии, чтобы узнать, что помешало ей начать претворять в жизнь наш план обольщения Майкла, плюс обновлённый мною, и откорректированный в голове план, пока я шагала по лесу, ведь первоначальный наш план провалился, не успев начаться. Согласно первоначальному плану – Антония должна была сегодня ночью каким-то волшебным образом оказаться в его комнате с утешениями по поводу моего поведения, но Майкл всю ночь беседовал с Владимиром, и в свою спальню пришел только утром, да ещё и в дурном настроении. Она стучала, но он не открыл.

Антония была в гостиной, сидела на диване и рассеянно листала журнал, увидев меня, поднялась мне на встречу.

– Что будем делать? Всё пропало? – спросила она меня тревожно.

– Нет, ничего не пропало! Я уже придумала новый план! Пошли! – сказала я.

И мы пошли в мою комнату.

А план был такой….

Первоначально мы хотели, как я уже говорила, начать завоевание Майкла для Антонии прямо после того, как он приедет, точнее после нашего с ним разговора. Но обстоятельства осложнились его настроем, который ну никак не годился для каких-то завоеваний. Он – Майкл – вообще, после разговора со старейшинами не открыл Антонии дверь, и даже не отозвался на её стук. И я в авральном режиме немного изменила первоначальный план. И нужно было рассказать все его детали Антонии.

Теперь (согласно нового плана), спустя пару месяцев, Антонии нужно было ехать в Нью-Йорк, якобы по делам, и там под благовидным предлогом сочувствия и сострадания начать утешать Майкла, из-за несостоявшейся, безответной любви ко мне. Антония должна быть внимательной, милосердной, слушающей и понимающей, по большей части, крайне молчаливой и соглашающейся с его доводами, собеседницей. Майкл же, по нашим расчётам, должен был изливать ей душу, а она соглашаться и поддерживать его, но до поры до времени не принимать никаких решительных действий. Так, примерно через месяц, опять же по нашим расчётам, он должен был увидеть в ней союзника, но при всём при этом, она должна была быть моей «подругой», и не давать повода для каких-либо сплетен или пересудов в сторону моей персоны, хотя Майкл и так этого делать не станет, он слишком воспитанный и интеллигентный, я была в этом уверена, хотя я безусловно могла ошибаться.

Далее, конечно судя по обстоятельствам, Антония, под опять же благовидным предлогом (боевой подруги) должна была вместе с Майклом ехать по делам ковина в Африку, и там, в гостинице их должны были поселить в один номер (и нам нужно было это обязательно устроить), потому что «больше свободных номеров нет»! Потом (опять же судя по обстоятельствам), Антония организует романтический вечер для «друзей и подруг» и попытается дать понять Майклу, что таки, не равнодушна к нему, и, если он готов, перевести их отношения в разряд, так сказать, более романтических. И, если Майкл будет готов, то уже брать быка за рога, и начинать соблазнять его, конечно очень тактично, чтобы он не сразу опомнился и попался в сети!

Мы очень надеялись, что у нас всё получится, так как Антония была девушкой далеко не глупой, и к тому же она на самом деле любила Майкла и очень хотела его завоевать, а потом прожить с ним всю оставшуюся жизнь и вообще никогда не умереть!

Мы продумали каждый наряд и комплект украшений, которые она должна была надевать каждый день, для того, чтобы Майкл её видел в наиболее выгодном свете, (кстати фигура у неё была отличная, красивые, немного пышные, но привлекательные формы, лицо её тоже было очень привлекательно – пухлые губы, «лисий» разрез синих-синих глаз), и, как можно быстрее, пленился. Мы сидели и мечтали, и даже уже замахнулись на свадебную церемонию, но как-то вдруг обе остановились, решив, что так далеко вперёд мы забегать не будем. Я должна была ей помогать советом и любыми, другими средствами и способами, всякий раз, когда ей это понадобится, то есть постоянно быть на связи, в любое время суток, но делать это нужно было опять же очень аккуратно, чтобы Майкл не заподозрил неладного. Она смотрела на меня и мечтательно улыбалась, потом вдруг спросила меня:

– А ты правда любишь этого оборотня?

Я вопросительно посмотрела на неё.

– Да ладно, можешь не отвечать, я и так всё уже поняла. Я желаю вам счастья, честное слово! Только бы наш план удался! Ладно, пойду, помечтаю!

И она ушла, сияя от радости. А я стала собираться в гости к Марселю и Мемфису.

Был уже полдень. Я красивая и нарядная спускалась по лестнице, в гостиной сидели на диване и беседовали Владимир, Анна, Грег и Фёдор.

– Ты куда направляешься? – спросил с улыбкой Грег. У нас с ним были очень тёплые, практически братские отношения.

– Ясное дело куда, – вместо меня ответил Фёдор тоже с улыбкой.

– Ну раз вы всё знаете, то я и отвечать не стану, – сказала я.

Владимир с нежностью смотрел на меня. Анна улыбалась. Я тоже не смогла сдержать улыбку.

– Могу я узнать причину вашего веселья? – спросила я.

– Мы рады за тебя, – ответил Грег, – Хотя я достаточно настороженно отношусь к нашим, так сказать, собратьям, но мы живём в мире. Я хочу, чтобы ты была счастлива! – он подошёл ко мне и поцеловал в щеку.

– Беги стрекоза! – сказал Фёдор. Весь клан называл меня стрекозой из-за моей неуёмной любви к стрекозам.

Я любила всё, что с ними связано: украшения в виде стрекоз, ткань со стрекозами, в моей комнате был даже ночник в виде очень красивой стрекозы, из разноцветного муранского стекла. Я много читала о них, и любила за ними наблюдать, когда мне это удавалось. Мне казалось, что они красивейшие и изящнейшие из насекомых – они издавали такой приятный звук, когда летели, да и вообще стрекозы символизируют, судя по Японским преданиям – возрождение и в переводе на английский язык стрекоза переводится как «dragonfly», что дословно переводится как «драконья муха» и её ассоциировали с ведьмами, особенно в средневековую эпоху (вампиры конечно не ведьмы, но всё же). По латыни стрекоза называется очень поэтично «odonatum» – рожденная ароматом Вселенной (и вот эта аналогия мне очень нравилась). В античном искусстве стрекоза изображалась как символ спокойствия и красоты. И главное (для меня) считается, что насекомые – традиционный символ краткого существования на земле, что в моём случае напоминало о моём не таком и далёком человеческом существовании, о маме с папой, о прошлом, о детстве.

Но самое важное, стрекоза символизирует спасение души, чего мне очень хотелось. Не скажу, что мы были очень уж кровожадными, но всё же….

– Ты сегодня вернёшься домой? – спросил Владимира.

– Не знаю, – я пожала плечами, – Всем пока – ответила я.

Итак, я вышла из Билтмора и направилась в замок к своему любимому.

Я летела на крыльях счастья, ещё до конца, не веря в такой удачный исход визита Майкла. Я очень надеялась, что наш с Антонией план обязательно сработает! Но пока это было лишь неизвестностью и предположениями и нашими с ней фантазиями (хотя и очень желанными – мне хотелось навсегда отделаться от назойливого ухажёра, ей хотелось любви и безграничного счастья).

Я шла и любовалась окрестными пейзажами – лес был красивым и ароматным, погода великолепная, светило солнышко и небо было голубое и ясное, настроение было радужным. Буквально через десять минут я стояла у ворот замка Марселя. Открыв ворота, я вошла, и он шёл мне на встречу, улыбаясь. Он крепко обнял меня.

– Я вроде тихо вошла, как ты узнал, что я здесь? – спросила я, и тут же поняла – он почувствовал, что я пришла.

– Я чувствую твоё присутствие любовь моя, – подтвердил Марсель. Он протянул мне руку, приглашая пройти в дом. Мы взялись за руки и пошли, у входа уже стоял запыхавшийся, слегка смущённый и нарядный Мемфис. Он улыбался.

– Добрый день! – поприветствовала я его, улыбаясь, а про себя отметила – забавный он, так нарядился, только огромного белого крахмального жабо не хватает, как у английских камердинеров).

Он заулыбался ещё шире и всё смотрел на меня, не отвечая на мое приветствие. Марсель засмеялся и спросил его:

– Ты от радости не отвечаешь? Или от скромности? – чем смутил Мемфиса ещё больше. Наконец он ответил:

– Очень рад вас видеть, богиня! Наконец-то вы решили посетить нашу скромную обитель! – он справился со смущением, его голос был уже более уверенным.

– Прошу вас, – он широко развёл свои огромные руки пригласительным жестом. Я улыбнулась, и вошла в дом. Гостиная была огромная, посередине стоял шикарный, просто огромный, круглый диван, обтянутый красивым гобеленом красного цвета. По бокам стояли кресла чуть поменьше, но всё же по размерам больше напоминавшие небольшие диванчики. Рядом стоял овальный журнальный столик из хрусталя, состоящий из двух ярусов, которые поддерживал бронзовый ягуар, выполненный мастером с такой точностью и филигранностью, что мне показалось, что шерсть на нем кажется настоящей. Глаза были сделаны из великолепных больших изумрудов, а высунутый язык – из рубина. Пол украшал красивый, огромный, мягкий (мои ноги утонули в нём по щиколотку) белый ковер ручной работы. Мебели было минимум, видимо хозяева любят минимализм, а вот красивых аксессуаров было много, но уместно: статуэтки, напольные вазы, полные различных цветов невиданной красоты, цветы в горшках – большие и маленькие.

Из гостиной расходились коридоры в правую и левую стороны (при кажущихся небольших размеров дома снаружи, внутри он оказался просто огромным), где располагались ещё комнаты, пока я не знала какие, это мне и предстояло выяснить в ходе экскурсии по дому, и Мемфис с готовностью ожидал меня. На второй и третий этаж вела красивая витая лестница. Марсель стоял рядом со мной, и тоже ждал, пока я рассматривала гостиную, чтобы пойти дальше и показать мне весь замок. Я посмотрела на него, затем на Мемфиса, и сказала:

– Ну что хозяева, показывайте ваши владения!

Мемфис с готовность подошёл ко мне, предложив свою согнутую в локте руку. Марсель не выдержал:

– Вообще-то это моя любимая женщина!

Мемфис смутился, смущённо заулыбался, но руки не опустил, посмотрев на Марселя, он кокетливо сказал:

– Конечно твоя! Но я ни за что не упущу возможности показать нашей богине наш великолепный замок! Хоть убей меня!

– Надо же, какая преданность, – с улыбкой и не большой долей сарказма сказал Марсель. Подошёл ко мне с другой стороны, и так же предложил свою руку.

– Вот и славно! – сказала я, – Вдвоём вы мне больше покажете и расскажете! И показушно-лучезарно улыбнулась каждому из мужчин. Мемфис засиял как медный таз, а Марсель засмеялся.

– Ну что ж, пошли! – сказал он. И мы двинулись на экскурсию. Слева от гостиной располагался кабинет Марселя, тоже достаточно внушительных размеров, с красивой добротной дубовой мебелью, я про себя отметила, что мебель старинная, наверное, он такой же ценитель старины и антиквариата, как и наша Анна, вот у нее здесь глаз порадуется и, в лице Марселя, она найдёт приверженца и поклонника того же, что любит она, что сулит нам всем приятные вечера у камина за прослушиванием бесед, чтения книг и баталий, и споров на разные темы!

Вся мебель была с резными ножками и подлокотниками (скорей всего стиль Людовика XIV), сиденья были обтянуты парчой красивого синего цвета. Во всю стену стоял огромный стеллаж с книгами. Марсель любит читать!

Из кабинета в следующую комнату вела ещё одна дверь, которая оказалась библиотекой. Да какой огромной! Стеллажи были заполнены книгами до потолка, а добраться до самых высоких полок можно было с помощью дубовой, высоченной лестницы-стремянки (тут мне вспомнился мультфильм «Красавица и Чудовище», помните, какая там была огромная библиотека?). Я в восхищении оглядывала все эти несметные сокровища! Я тоже очень люблю читать, а здесь столько счастья! Марсель поймал мой восхищенный и удивлённый взгляд.

– Сколько сокровищ! – восторженно сказала я.

– Да, это моя гордость. Точнее наша, – поправился он, глянув на друга.

– Мемфис, ты тоже любишь читать? – спросила я, стараясь не выдать своего изумления. Почему-то Мемфис в моём сознании не вязался с образом домоседа, любителя книг за чашечкой чая (хотя, внешность очень часто бывает обманчива)! Внешне я конечно этого старалась не показать, но Марсель всё чувствовал, и с весёлыми огоньками в глазах посмотрел на меня, а затем и на Мемфиса, но уже без тени улыбки.

– Очень! – гордо ответил Мемфис. – В этой библиотеке нет ни одной книги, которую бы я не прочитал!

Признаюсь, я была очень удивлена, если не сказать больше. Я постаралась справиться с чувствами, и восхищённо добавила:

– Ничего себе! Я тоже очень люблю читать! Посоветуешь мне что-нибудь из древней истории вампиров и оборотней?

– Безусловно, – не скрывая гордости, ответил Мемфис. И он начал продвигаться вдоль стеллажей, поясняя, где каким книгам отведено место, как правильно их хранить, какую влажность и температуру нужно поддерживать при хранении этих драгоценных трактатов. Особо ценные экземпляры стояли в специальном закрытом стеллаже-шкафу за витражным стеклом, внутри которого регулировалась специальная температура и влажность. Возле этого стеллажа он остановился с особой гордостью, начав мне перечислять, какие бесценные труды там хранятся – настоящие подлинники и рукописи! Достоевского и Пушкина, Оноре де Бальзака и сказки Гоффмана, и о чудо – первая рукописная версия книги М.А.Булгакова «Мастер и Маргарита»!

Он открыл красивую, витражную дверцу стеллажа-шкафа и я заглянула внутрь, рукописи были старыми, какие-то – ветхими, но в очень красивых кожаных переплетах. Я протянула руку к кожаному переплёту «Мастера и Маргариты» – одной из моих любимых книг, которую я за свою не маленькую бессмертную и смертную жизнь прочитала не один десяток раз. Но держать в руках рукопись, написанную самим автором, было большим счастьем! Я бережно взяла её в руки, отошла к читальному столику и аккуратно открыла, в абсолютном восхищении перелистывая бесценные страницы, выхватывая глазами знакомые абзацы. Я подняла глаза на моих экскурсоводов. Мне хотелось плакать от счастья.

– Ну как? – с гордостью спросил Мемфис.

– Я в восхищении, Королева в восхищении – прошептала я, словами Коровьева. Не стала говорить в полный голос, чтобы не выдать его дрожи, да ещё и слёзы не дай бог потекут! Я стояла и гладила страницы рукописи не в силах оторваться. Мне не хотелось уходить из библиотеки, настолько я была очарована. Марсель стоял поодаль и улыбался. Ему нравилось, он чувствовал, какие чувства и эмоции я испытываю, ведь он тоже любил читать!

Я посмотрела на него, его взгляд говорил мне: «Ты самая лучшая женщина во Вселенной!». Я с большой неохотой оторвалась от рукописи, закрыла её и поставила обратно на стеллаж. Мемфис закрыл его на кодированный замок, а я опять же улыбнулась про себя – неужели есть какое-то безумное существо, которое осмелится проникнуть сюда, чтобы похитить книги?

– Пойдёмте дальше, а то я останусь здесь навечно! – сказала я.

– Ты ещё не один раз сюда вернешься – улыбаясь, сказал Марсель. – Если Мемфис, конечно, разрешит – шутливо сказал он. – Ведь он у нас заведующий библиотекой! И сюда допускаются только надёжные люди!

Мемфис недоуменно посмотрел на него, как бы спрашивая: «Неужели я могу не допустить богиню в священную обитель?», потом поняв, что он шутит, ответил:

– Посмотрим на ваше поведение! – и шутливо мне подмигнул.

Я рассмеялась. И Мемфис довольный своей шуткой двинулся обратно в кабинет, чтобы выйти в гостиную и отправится в другое крыло с экскурсией. Я, было, задержалась, моё внимание привлек не такой как все стеллаж, казалось, он похож на потайную дверь, которая ведёт куда-то ещё, но решила, что времени предостаточно, впереди целая вечность, и, Марсель сам мне расскажет, что это и зачем. Мы вернулись в гостиную, и направились в правое крыло – где располагался релакс-комплекс – с саунами, парилками, кедровыми бочками, бассейнами и душами. И опять я была крайне удивлена – оборотни оказывается любят купаться? И баню? Очень интересно… Но мне всё это очень нравилось! Марсель поймал мой опять-таки удивлённо-восхищённый взгляд и сказал:

– Я люблю удивлять! В хорошем смысле!

– Надеюсь, что только в хорошем! – ответила я.

И опять в разговор с гордостью вступил Мемфис, объясняя мне, что и где расположено, и какие достоинства есть у всего здесь находящегося. Я слушала его, осматриваясь, и мне захотелось оказаться здесь вдвоем с моим любимым оборотнем, побывать в сауне, затем окунуться в бассейне, понежиться в кедровой бочке, а затем, заняться любовью с моим любимым. У меня от таких мыслей перехватило дыхание. Как по волшебству, Марсель оказался за моей спиной, обнял нежно меня за талию и поцеловал в шею, прошептав мне на ухо:

– Мы обязательно с тобой побываем здесь в ближайшее время, – многозначительно сказал он, его дыхание тоже стало прерывистым, выдавая желание. Я кивнула и подошла поближе к Мемфису, который ничего не заметив, а может просто сделал вид, что не заметил, продолжал расписывать достоинства релакс – комплекса. Марель засмеялся у меня за спиной, я обернулась, улыбаясь. Мемфис вопросительно посмотрел на меня, мол, я говорю что-то смешное? Я закивала головой, в знак того, что я к его рассказу отношусь крайне серьёзно и с большим интересом. Закончив обзор этого прекрасного комплекса, мы двинулись к выходу из него, чтобы обозреть второй и третий этаж.

По красивой, витой, кованой лестнице мы поднялись на второй этаж, где располагалось пять комнат и большой кинозал, с настоящим, дровяным камином. Четыре комнаты – были спальнями – две для хозяев, и две для гостей, и опять-таки большой спортивный зал с всевозможными тренажёрами и приспособлениями для занятия спортом.

Затем мы отправились на третий этаж. Почти весь третий этаж занимал огромный зимний сад, с диковинными цветами, деревьями, кустами и массой прочей зелени. Вся стена и часть купола были стеклянными (я с удивлением отметила, что и в нашем убежище, купол тоже стеклянный, видимо их проектировал один архитектор), в центре зимнего сада стояли кресла и не большой столик, на котором стоял изящный, серебряный сервиз для кофе на серебряном же разносе. И я, будучи человеком и став и вампиром, очень любила кофе со сливками (да, вампиры любят человеческую еду, особенно если она хорошо приготовлена, но конечно, мы могли обходиться и без неё. Но зачем? Если вокруг есть столько гастрономических удовольствий), особенно по утрам. Это был такой своеобразный ритуал, и я его очень любила. Мы с мамой часто пили кофе вместе по утрам, вспомнилось мне… Меня накрыла волна воспоминания, и я на какое-то время отрешилась от рассказа Мемфиса, который с большим удовольствием описывал достоинства теперь уже зимнего сада, рассказывая, откуда привезены те или иные цветы, деревья и растения. Марсель подошёл ко мне, заметив, что я задумалась.

– Что-то случилось? – спросил он меня.

– Всё в порядке, просто я увидела сервиз для кофе, и вспомнила о маме. Мы любили с ней пить кофе по утрам, – с грустным вздохом сказала я.

Он обнял меня, и с пониманием сказал:

– Ты счастливый человек, у тебя есть такие драгоценные воспоминания! А я никогда не видел свою маму, и не знал своего отца. Их убили сразу после моего появления на свет.

Он тоже загрустил, что-то вспоминая. Я повернулась к нему лицом, поцеловала и ободрительно сказала:

– Всё это в прошлом. И оно есть у каждого. Не будем предаваться грустным воспоминаниям. Мемфис так увлечённо рассказывает, не будем его обижать невниманием.

Марсель кивнул, и мы подошли поближе к Мемфису, который увлечённо рассказывал о редкой породе скандинавской комнатной берёзы. Он был очень увлечён, и мне стало казаться, что он не какой-то бесстрашный воин-оборотень, а купец-владелец поместья, который очень любит свой дом и всё, что в нём находится. Наконец Мемфис закончил свой лекторий о растениях, и с удовольствием завершил:

– Ну вот и всё наше маленькое царство!

– Ничего себе маленькое! – сказала я.

Мы спустились в гостиную, и Марсель сказал:

– Спасибо гостеприимному хозяину Мемфису за столь содержательную беседу, мы с богиней пойдём гулять в лес! – и посмотрел на меня, как бы спрашивая моего согласия. Я кивнула в ответ. А Мемфис несколько расстроился, спросив меня:

– Вы уже уходите? Так быстро? И даже чаю не попьёте?

– Я ещё приду к вам в гости Мемфис! Спасибо большое за экскурсию!

Марсель подошёл ко мне, взял за руку, и мы направились к входным дверям. Выходя он кивнул Мемфису, я решила, что спрошу его потом, что означал этот кивок. Мы пошли по лесу, держась за руки.

– Куда мы идём? – спросила я.

– А как ты думаешь? И куда бы тебе хотелось? – ответил он.

– Мне всё равно куда, лишь бы рядом был ты, – я посмотрела на него. Мы остановились, встав близко-близко лицом к лицу, глядя друг другу в глаза. Марсель наклонился ко мне и поцеловал, сначала едва коснувшись губами моих губ, потом поцелуй стал более жадным, дыхание прерывистым, он обхватил меня руками за талию и стал гладить руками плечи и спину, его руки были такими нежными и ласковыми, и мне не хотелось, чтобы он останавливался, и я отвечала на его поцелуй с той же страстью. Поцелуй был так долог и прекрасен, что у меня закружилась голова, и я подумала, что сейчас упаду в обморок. Я с усилием отстранилась, тяжело дыша. Я прекрасно понимала, что, если один из нас сейчас не остановиться, мы займёмся любовью прямо здесь, в лесу. Марсель нехотя отпустил меня. Я отошла к дереву, чтобы отдышаться.

– Ты не хочешь меня? – спросил он очень тихо, подойдя ко мне.

– Хочу. Но только не здесь, – ответила я.

– Почему не здесь? – спросил он, и в глазах заплясали весёлые огоньки.

– Ну вообще я могу, – ответила я, – но лес – это общественное место между прочим!

– А, ну да, конечно, и как это я сам не догадался, – он засмеялся, я засмеялась вместе с ним. – Идём в наше убежище?

– Идём, – ответила я. Сердце моё заколотилось как бешеное, в предвкушении того, чем мы будем заниматься в этом самом убежище.

Благодаря скорости нашего передвижения, через пять минут мы были у входа в пещеру. Мы поднялись наверх на плато, и Марсель начал меня целовать, расстегивая пуговицы на моём жакете, и тихонько подводя ко входу в пещеру, я, отвечая на его поцелуи, так же расстегивая замок на его куртке. Он открыл дверь, и мы в буквальном смысле слова ввалились в комнату, не переставая раздевать и целовать друг друга. Шикарное ложе с кроваво-красным покрывалом манило нас…

«Это было божественно», думала я, нежась и лёжа под уютным шёлковым покрывалом, пока Марсель принимал душ, «Я очень тебя люблю, родной мой, я никому тебя не отдам», проносилось у меня в голове. Вдруг дверь из душевой отворилась, и показался Марсель, я повернула к нему голову – он был весь мокрый, капли стекали, оставляя затейливые дорожки, «Господи, до чего же он прекрасен…» – думала я. Он смотрел на меня и улыбался, приглашая к себе:

– Иди ко мне. Мне холодно без тебя, – я посмотрела на него, улыбаясь.

– Ты хочешь, чтобы я тебя согрела? – спросила я.

– Да, – он смотрел на меня, не скрывая своего вожделения.

Я встала с постели и пошла к нему в душевую. Только я вошла, он стал осыпать моё тело нежными поцелуями, шепча «Моя! Только моя! Люблю тебя! Я никого никогда так не любил, как тебя!». Его губы были нежными и горячими, нега и желание снова охватили меня, и мы снова занялись любовью.

Спустя пару часов, мы лежали в постели и молча наслаждались:

– Мне нужно уехать. Примерно на месяц, -вдруг сказал Марсель.

– Куда и зачем? – спросила я.

– В далёкую Россию, в город Санкт-Петербург. Там открывается филиал нашего завода, по производству лекарственных препаратов от СПИДа, там же будут проводиться клинические испытания на добровольцах. Люди, больные этой страшной заразой с радостью соглашаются, ведь у них нет выбора. Уже набрана первая партия. И я должен, как владелец и учредитель, быть там и решить некоторые вопросы.

– В Россию? Это же моя родина! Я могу поехать с тобой? – спросила я.

– А ты хочешь? – спросил он меня с надеждой.

– Конечно! Мы сможем побывать в местах моего детства и юности! – я радовалась как ребёнок.