Молчание богов

Михаил Корин

Молчание богов

Предисловие автора

Этот роман является логическим продолжением более ранней повести "Посольство в Египет" и также есть описание одного из воплощений автора. Выдумка не нужна, когда действительность столь сложна и увлекательна. Великая и трагическая история древнейшего Египта, фактически неизвестная науке, это история постепенного упадка и деградации некогда великой цивилизации. Вся последующая история человечества есть по большому счету детализированное, вариантное повторение пути египетской цивилизации и предупреждение тем, кто способен учиться на чужих ошибках. Трагедия в том, что их давние ошибки и просчеты стали нашими в незапамятные времена и за давностью лет мы уже их ошибками не считаем. Египет в течение тысячелетий развивался не вверх, а вниз и причины того станут ясны вдумчивому читателю если он прочтет обе книги. Первая книга показывает начало процесса, а вторая – его завершение. Примерно то же происходит ныне со всей нашей цивилизацией и уже потому египетская дилогия является предупреждением безумцам: вот чем заканчивается масштабное безумие! Но беда в том, что безумные глухи и слепы…

М. Корин. 3. 01. 2005 г.

МОЛЧАНИЕ БОГОВ

Пролог.

Гром гремел устрашающе, будто боги, разгневанные неразумением его, хотели вселить в его душу ужас и безумие. Но молнии сверкали далеко, ближе к линии горизонта, и Ханебу ничто не угрожало. Он стоял один в середине ночи, посреди величественных развалин, воздев руки и мысленно молился. Ветер налетал порывами и развевал его одежду, молнии на мгновение освещали его фигуру и остатки древних колонн вокруг, и так продолжалось все время пока гремел гром и сверкали молнии. Северный ветер относил грозовой фронт к югу где, вероятно, шел ливень, на него же не упало ни единой капли. Внезапно все стихло и тогда лишь Ханеб, опомнившись, устало опустил руки и, переполненный чувствами, сделал несколько шагов к реке, туда, где начинался обрыв и руины переходили в некогда великолепную лестницу, которая вела прямо к реке и теперь хорошо освещалась полной луною. Он посмотрел вниз.

Нет, он не бросится с обрыва на скатившиеся сверху глыбы или в воды реки. Не затем он пришел на развалины в самый трудный день своей жизни. Здесь, в освященном месте, он надеялся услышать от древних богов что ему делать и как жить дальше.

Сев на большой камень он рукою принялся гладить его шершавую поверхность и, успокоившись, унял биение сердца, закрыл глаза. Вдруг что-то щелкнуло в его ушах, пространство перед ним засияло и, чтобы удостовериться, что ему не пригрезилось, Ханеб открыл глаза. Перед ним посреди сплошной тьмы сияла золотом, вися в воздухе полупрозрачная фигура с посохом. Он узнал этого бога по древним изображениям на камне – то был Сет. Божественный голос раздался прямо в голове Ханеба, хотя вокруг стояла полная тишина, поскольку птиц и цикад напугала гроза. Сет говорил с ним, он приказывал.

– Покинь свое село. Поезжай на юг и достигни селений "отверженных". Живи с ними, здесь тебе не место. Потом начни торговать с неграми. Со временем ты многое поймешь. И больше не пытайся доказывать глупцам, что они глупы. Придет время и мы скажем тебе что делать дальше.

Произнеся эти слова фигура бога растворилась в воздухе, оставя Ханеба одного, удивленного и опустошенного. Но он долго еще недвижимо сидел на том же камне, приходя в себя и обдумывая свои ближайшие действия.

"Значит я больше не увижу родных мест, жену и сына? А друзья? Ах, совсем забыл! Ведь с сегодняшнего дня у меня нет друзей, "– с грустью поправил он себя. Так размышлял он, вспоминая искаженные злобой знакомые лица. Все эти люди, прежде приветливые и спокойные, вдруг превратились в стаю злобных псов. Его жизнь неожиданно перевернулась в один день и нет ему пути назад. Но так ли это неожиданно случилось? Ведь был другой день, с которого все и началось…

Пробуждение

Ханеб, сопровождаемый попутным ветром, в тот самый день направлялся в соседнее село, чтобы навестить родителей жены, их вторую дочь и ее детей, к которым был очень привязан. Солнце недавно оторвалось от линии горизонта и потому до наступления жары было еще далеко, но все вокруг осветилось – грифы, парящие высоко, Нил. видимый за ближними холмами и осыпающиеся каменистые холмы вдоль дороги. Он проснулся еще ночью и покинул дом едва начало светать с тем, чтобы вернуться обратно до полуденной жары. В тот день все у него было как нельзя лучше рассчитано, поскольку еще вечером он обсудил с женою предстоящий визит к теще. После того же как жара спадет он намеревался идти в поле и работать там до заката. И ничто не предвещало удивительного, совершенно неожиданного события.

Когда Ханеб одолел половину пути внезапно что-то огромное, блестящее и круглое, но никак не похожее на птицу или другое животное, быстро слетело с неба на дорогу и село впереди в полусотне шагов. Оцепенев, он стоял, не смея шевельнуться и размышлял над тем, что нет даже слова, которым он мог бы назвать то, что он видит. Но внезапно в боку слетевшего с неба предмета открылась дверь и лишь тогда Ханеб радостно подумал, что знает: перед ним – летающий дом. Тем более, что из двери вышли люди, правда, очень странно одетые. Однако, все они смотрели на него дружелюбно и знаками издали приветствовали его по обычаю его народа. Ханеб, отбросив страх, ответил им тем же, прижав обе ладони к груди. Люди приблизились к нему и один из них заговорил с Ханебом на его языке.

– Наши и твои древние боги прислали нас к тебе, Ханеб, – говоривший с ним лицом был непривычно бледен, беловолосый и голубоглазый. Точно так же выглядели остальные его единоплеменники. И Ханебу непривычно показалось слышать родную речь от чужестранца. Но тот между тем продолжил свое обращение.

– Боги указали на тебя поскольку именно ты способен вернуть их твоему народу, который давно от них отвернулся. Время для этого настало.

– Какие боги? – хрипло вымолвил Ханеб, – Осирис? Изида?

Чужестранцы с легкой улыбкой переглянулись и говоривший с ним ответил ему:

– Названные тобою не боги, а плод воображения темных людей, который должен быть уничтожен. Я же говорю о настоящих богах, которые не созданы воображением людей, но всегда были и будут: Тот, Гор, Сет, Маат, Сиа.

– Но ведь все они низшие боги и подчинены Осирису! – В удивлении воскликнул Ханеб.

– Они подчиняются ему лишь в человеческом воображении и только глупость людей могла такое выдумать, – говоривший с ним улыбнулся неожиданно светло и грустно и вслед за тем сделал приглашающий жест.

– Пойдем в наш "летающий дом" и ты все узнаешь. А пока знай, что некоторые из твоих предков были точно такими же как и мы. В древности они и мы являлись одним народом, но потом произошло великое несчастье и мы разделились.

Ханеб почувствовал некоторые опасения, но в то же время речь чужестранца вызвала в нем многие вопросы и чтобы получить ответы он преодолел страх и вошел в "летающий дом". Оказавшись внутри он замер в восхищении. Вокруг него все блестело и сверкало чистотой и глянцем, пол показался ему изготовленным из серебра, стулья и столы оказались сделанными из материала совершенно ему незнакомого. В этом он убедился потрогав, поцарапав и постучавши по некоторым из них. Пока он озирался чужестранцы с улыбкой за ним наблюдали, переговариваясь на непонятном ему языке. Наконец, устав ждать окончания осмотра все тот же мужчина, подойдя к нему, взял Ханеба за руку и подведя к странного вида стулу, который можно было бы назвать лежанкой, предложил ему сесть.

– Слушай меня внимательно, Ханеб. Сейчас наш дом полетит в селение, которое находится далеко на юге. Ты еще никогда не летал и чтобы в полете тебе не было плохо надень вот это на голову, – с этими словами чужестранец протянул ему что-то блестящее и круглое, напоминающее горшок. – В том селении ты узнаешь много нового.

Ханеб послушно надел на голову предложенный ему предмет и едва сделал это, как почувствовал, что "дом" оторвался от земли и вместе с тем внутри него что-то оборвалось. Но чужестранец, стоя рядом, дружелюбно наблюдал за ним и рука его успокаивающе лежала на руке Ханеба. Вдруг голова его закружилась, а в ушах возникло сильное давление и голову будто сжало горячими тисками. В его сознании что-то происходило, замелькали какие-то знаки и картины, раздавалась незнакомая речь.

Когда он очнулся, то еще не открывая глаз понял, что "летающий дом " уже не летит. "Значит прилетели", – подумал он, открыв глаза и увидел, что окружен чужестранцами, которые в ожидании смотрели на него. Смутившись он спросил их:" Мы уже прилетели на юг?" Но произнеся фразу он понял, что говорит на чужом языке и тотчас осознал, что стал совсем другим человеком, поскольку знает и понимает очень-очень многое, о чем недавно не имел даже представления. Между тем, слыша его вопрос чужестранцы довольно переглянулись и вновь к нему обратился прежде говоривший с ним.

– Мы понимаем как ты удивлен, друг. Ты отныне совсем другой человек, поскольку знание сильно меняет людей. Ты стал ближе к нам, мы стали понятней тебе, поскольку теперь ты говоришь на древнем языке наших общих предков. Эти знания вложил в твой разум шлем, который ты надел на голову. Наконец, ты теперь знаешь каковы наши боги и кто есть в действительности Осирис и Изида. А теперь выйдем наружу и ты увидишь деревню "отверженных". Они до сих пор живут так как жили наши предки на этой Земле тысячи лет назад.

Выйдя наружу Ханеб оглянулся и посмотрев на солнце, висящее еще невысоко над горизонтом подумал о том, что, оказывается, прошло совсем немного времени, как его забрали прямо с дороги, но его оказалось достаточно, чтобы перевернуть всю жизнь. Он стал, может быть, ученее жреца. При этой мысли Ханеб саркастически усмехнулся, поскольку теперь знал настоящую цену такой учености. Он стоял на посыпанной мелкой галькой площадке и перед ним толпились приветливые люди, за которыми виднелась привычная и понятная ему картина домов и построек. Слышался обычный для деревни шум, издаваемый буйволами, козами и курами, пахло дымом, навозом и свежим хлебом. Люди, окружившие площадку, где приземлился аппарат, улыбались прилетевшим чужестранцам, но Ханеба рассматривали с удивлением.

Женщина из числа астронавтов, очень стройная и красивая, обратилась к окруживших аппарат людям на наречии, которое можно было назвать смесью родного Ханебу языка и древнего языка атлантов.

– Не опасайтесь этого человека. Он наш и ваш друг. Его зовут Ханеб и мы привезли его сюда для того, чтобы показать ему как вы живете.

Ханеб уже знал древнюю историю своего народа, знал отчего он смугл и почему среди его народа изредка еще встречаются люди с голубыми глазами и светловолосые, как это обычно для атлантов с далекой звезды. Среди встречавших его селян таких оказалось около половины, да и кожа их была светлее, но под действием более южного солнца она приобрела не коричневый, а медный оттенок. Он знал, что и этот признак им достался от великой белой расы.

Но дружеские руки уже подхватили его и местные жители долго водили его по селу, по полям, рассказывая про свою жизнь всю правду. Они показали ему центральную площадь, где проводились праздники и общие собрания, где стояли статуи древних богов. Он многое увидел и услышал в тот день, лишь затаенная мысль его не отпускала: вернется ли он домой? Будто подслушав его желание один из астронавтов нашел его среди толпы местных жителей и подойдя ближе произнес:

– Скоро мы полетим. Тебя доставят на ту же дорогу, но гораздо ближе к дому. К родственникам ты сходишь в другой раз. А сейчас тебе дадут настой и мы пойдет к кораблю.

Он приказал принести настой и. получив чашу из рук белокурой девушки, передал Ханебу со следующими словами:

– Этот настой поможет твоему телу развить те способности, которые потом тебе помогут неоднократно.

Ханеб послушно выпил, но ничего особенного в напитке не почувствовал: просто отвар из трав. Затем он прислушался к себе, надеясь найти какие-то перемены в своем состоянии и тут заметил улыбку атланта.

– Нет, это не произойдет здесь и сразу. Это случится на корабле. Попрощайся со своими новыми друзьями и пойдем.

Ханеб попрощался по обычаю Египта и его поняли, но в ответ он получил другой, хотя похожий жест. Девушка, поднесшая ему чашу, вдруг подбежала и порывисто обняла его. Ведомый за руку Ханеб двигался к космолету через село, в последний раз осматривая все и стараясь запомнить. Он уже почувствовал грусть и подумал, что хотел бы жить здесь, а не вместе с невежественными глупцами в своем селе.

В космолете, – он уже знал в общих чертах его устройство и принцип движения, – его усадили на знакомое кресло, спинку которого на этот раз откинули, чтобы ему можно было лежать и надели на голову знакомый шлем. Красивая атлантка произнесла напутственные слова ободряюще улыбаясь:

– Ты ведь уже ничего не опасаешься, да? На этот раз пока мы летим обратно твое тело научится делать то, что прежде казалось тебе чудом. Но это не чудо и все мы умеем это делать. До свидания.

Ханеб закрыл глаза и опять с ним творилось что-то непонятное. Ему пригрезилось, что он воспарил выше грифов, которым всегда завидовал. Ему было так легко и радостно лететь, что он смеялся. Вдруг кто-то взял его за руку и он проснулся. Открыв глаза он вновь увидел атлантов, которые все улыбались собравшись вокруг лежанки. Ханеб вдруг понял причину их радости – он, оказывается, не лежал, а висел на небольшом расстоянии над лежанкой. Крайне удивившись тому он сразу же немного испугался и упал на лежанку. Его новые друзья не скрывали своего смеха.

– Теперь ты понял каковы твои новые способности, обратился к нему все тот же, прежний атлант с мудрым взглядом. Ты также понял, что испуг – причина твоего падения. Потому больше никогда себя не бойся. Но это еще не все. Еще ты научишься исчезать оттуда, где только что находился и появляться там где пожелаешь. Посмотри на меня, – с этими словами Сэйрис, так его все называли, вдруг исчез и тотчас оказался по другую сторону лежанки. – Но и это еще не все. Теперь ты умеешь слышать и видеть богов, а также наблюдать ауру людей. По ней многое можно узнать, она не умеет лгать как это делают слова. Поднимайся, тебе пора возвращаться домой.

Они вышли из космолета и Ханеб, оглянувшись, убедился, что оказался на знакомой дороге, недалеко от своего села, солнце стоит в зените и значит он вовремя вернется к жене.

– Возьми эти камни, – С этими словами Сэйрис вложил в его ладонь кожаный мешочек. – В них твое благосостояние. Будь умнее и предусмотрительнее, чтобы никто в селе не узнал о том, что ты теперь богат. Расходуй их понемногу на то дело, которому отныне посвятишь свою жизнь. Знаешь ли ты какого рода это дело?

– Я буду служить нашим древним забытым всеми богам. Я возвращу их своему народу, – убежденно ответил Ханеб.

– Я вижу, ты правильно меня понял, друг, – раздался голос прямо в голове Ханеба, при этом Сэйрис, улыбаясь, смотрел ему в глаза не произнося ни слова. – Теперь ответь мне также мысленно. Знай, ты и это умеешь.

Сэйрис выжидательно смотрел на него и молчал. Испытывая некоторую робость и неуверенность Ханеб ответил ему также мысленно: Я понял тебя, друг. С этого дня я другой человек и живу как человек ради высших целей.

Сэйрис удовлетворенно кивнул и ответил опять мысленно: Запомни, ты можешь читать мысли любого человека, неважно на каком языке он говорит. Это очень важно уметь в обществе, где принято лгать. Может быть мы еще встретимся. Может быть потому, что теперь мы не нужны тебе. Отныне боги наших предков станут тебя направлять. Прощай, друг!

Они обнялись и атлант тотчас направился к космолету, а Ханеб смотрел ему вслед и слезы лились из его глаз. Ему вдруг страстно захотелось улететь с ними все равно куда, чтобы быть таким же как они свободным, мудрым и могущественным…Но тотчас память услужливо напомнила ему о жене и ребенке, которому всего два года и об обете, только что данном.

– Однако, служение богам стократ важнее, – вслух произнес он, наблюдая поднимающийся космолет, и чувствуя при этом, что последнюю его мысль уловили и одобрили его новые друзья. Он уловил их ответ в виде горячего потока их любви и сочувствия, который внезапно обжег его грудь.

Всего через пару мгновений космолет исчез из поля зрения, а Ханеб стоял на пустой дороге, обдумывая все, что произошло с ним в течении утра. Так он стоял, вероятно, довольно долго, поскольку кто-то вдруг окликнул его сзади. Обернувшись, Ханеб заметил в отдалении односельчанина, ехавшего на осле. Старик приветствовал его и он ответил ему на языке атлантов, но тут же спохватился. Хвала богам, что его односельчанин оказался глуховат.

– Домой идешь? – спросил тот, подъехав вплотную.

– Домой, – просто ответил Ханеб.

– Верно, к теще ходил, да?

– Ходил, у них все хорошо, – ответил Ханеб, ибо в тот же миг почувствовал полную уверенность в том.

Старик удовлетворенно кивнул и ударил осла пятками. Провожая его взглядом, Ханеб медленно брел к селу, преодолевая возникшее желание бежать обратно. Ему страстно расхотелось возвращаться в этот затхлый мирок и лишь долг по отношению к сыну пересилил все прочие чувства. Внезапно он понял, что его рука что-то сжимает и обратив на это внимание он увидел кожаный мешочек. Развязав его Ханеб высыпал на ладонь небольшую часть драгоценных камней. Он не знал их настоящей цены, но все же понял, что даже в таком, неограненном виде, на них было бы можно купить скот всех его односельчан. Постояв немного он обдумал как поступит со своим богатством. Во-первых, он не станет приносить мешочек в дом и вообще в село. Интуиция подсказала ему, что это было бы неосторожно. Он спрячет камни где-нибудь в скалах у дороги. Во-вторых, несколько камней Ханеб все же заберет с собою и как только попадет в город отдаст их гранильщику. Он оглянулся назад, поскольку уже прошел мимо скал, и приметив три из них, стоявших тесно, направился туда. Полазив по кручам он вскоре обнаружил нечто вроде норки, в которой увидел брошенное птичье гнездо. Найдя подходящий формой и размерами камень Ханеб попытался заткнуть норку и у него это получилось. Оставалось только вложить мешочек, вставить камень поплотнее, а затем постучать по нему для большей надежности. Теперь даже вблизи тайник был совершенно незаметен.

Нужно было запомнить это место, для чего он побродил вокруг хорошенько все рассматривая. Сделав это, он от тайника пошел кратчайшим путем к дороге, считая шаги, а пройдя весь путь оглянулся и посмотрел туда откуда шел, чтобы запомнить и мысленно обратился к Гору:" Храни же ты мое богатство, повелитель подземного Египта. А вас, – он мысленно обратился к трем скалам, что стояли тесно прижавшись,– я назову тремя братьями. Значит мой клад в тебе, средний брат. Храни же его!"

Ханеб решительно зашагал было к селу, но затем, остановившись, оглянулся назад, чтобы убедиться, что его никто не видит. До села шагать еще долго, а он уже потерял немало времени. Оторвавшись от земли он сначала повисел над нею, привыкая к новому для себя состоянию, а затем все быстрее и быстрее полетел низко над дорогой, наслаждаясь незнакомым ощущением полета и смеясь от счастья. Но окраина села приближалась ужасающе быстро и Ханеб вынужден был прервать полет и вновь идти.

Отчуждение

Всего через три дня, в течение которых Ханеб изучал свои новые возможности и производил эксперименты на своих домашних и соседях, он по реке приехал в город. Жене он сказал, что должен поклониться Изиде и она приняла это за правду – ведь так поступают все. На самом же деле он прямиком направился в квартал ювелиров, и найдя там гранильщика, выложил перед ним свои камни.

– Огранить? – спросил его мастер и на лице его отразилась жадность. Но у Ханеба были иные намерения. Он решил продать камни ему, а не ювелиру, поскольку те были еще жаднее и хитрее. Так подсказала ему интуиция. Он прислушался к мыслям гранильщика и услышал: Если продаст, то за камни после обработки я выручу больше сотни монет. Они стоят около шестидесяти, но я предложу тридцать. Что крестьянин понимает в камнях!

– Я хотел бы продать камни, – твердо и медленно произнес Ханеб, наблюдая за реакцией гранильщика и тотчас аура последнего ало вспыхнула.

– Тридцать серебряных монет, – быстро произнес он.

– Шестьдесят, – ответил Ханеб, наблюдая реакцию.

– Это слишком много, камни после огранки будут стоить шестьдесят, – выпучив глаза и изображая возмущение ответил гранильщик.

– Неправда. – Ханеб насмешливо смотрел в шельмоватые глаза гранильщика, заранее зная, что выиграет этот спор. -Даже если ты не очень хорошо сделаешь свою работу, то получишь за эти камни самое малое сто монет. Поверь мне, я знаю. Но если ты отказываешься от моей цены, то я продам камни другому, – Ханеб убедился, что слова его возымели действие и направился к выходу зная, что победил. И точно. Позади него раздался торопливый возглас: Я согласен, согласен.

– Ну, если мы так хорошо поняли друг друга, я скину пять монет. Итого пятьдесят пять.

– Хорошо,– быстро ответил гранильщик, в удивлении рассматривая странного крестьянина. Он быстро отсчитал деньги и они расстались.

Для обратной дороги Ханеб нанял целую лодку, куда погрузил посуду и ткани, которых его жене давно недоставало. Чтобы довезти все это до дома он купил также и ослицу, которой обязательно найдется применение в хозяйстве. Все это, учитывая лодочника и его самого дало большую осадку лодки и потому ему пришлось помогать где шестом, где веслом.

Когда он вошел в село первым его заметили мальчишки, затем, чтобы поглядеть на разбогатевшего односельчанина, из домов выходили женщины и старики. Для села такое его появление – важное событие и ему придется еще дать сельчанам правдоподобное объяснение, которое он уже придумал, а также устроить пирушку, чтобы никто не посчитал, что он зазнался и теперь не желает с ними иметь дела.

После того как в тот же день на сельской площади он напоил пивом и накормил сельчан, он рассказал им ту новость, которая устраивала их всех: сказку о неожиданно полученном наследстве. Все оказались довольны и тогда Ханеб посчитал, что настал благоприятный момент для серьезного разговора и обратился к обступившей его толпе.

– Слушайте, люди! Сейчас я расскажу вам правду о богах, поскольку жрецы от вас ее скрывают.

Он оглядел внезапно притихшую площадь и почувствовал неуверенность, видя одни напряженные, окаменевшие лица. Но теперь отступать уже было нельзя.

– Изида не является сестрой Нефтиды, Сета и матерью Гора. Изида и Осирис – вообще не боги! Жрецы внушают вам ложь с тем, чтобы отвратить вас от истинных богов!

Слыша эти слова люди зашевелились, вскочили на ноги, закричали, не желая больше слушать Ханеба.

– Кто ты такой? Кто тебя послал? Молчи, мерзкий богоотступник.

В него вдруг полетели камни, кто-то бросился к нему с палками, еще немного и его растерзали бы. Ханебу оставалось лишь воспарить над беснующейся толпою и глядя сверху на вновь застывших в изумлении односельчан он торжественно произнес:

– Вы спрашивали кто я и кто меня послал? Я посланец богов и говорю от их имени.

Толпа, вдруг оставя недавнее намерение его убить, в ужасе разбежалась, а он, виновник всего, что произошло на площади, опустился на землю и устало присел, повесив голову. Теперь он понимал сколь серьезную ошибку совершил. Как ему теперь жить в этой деревни среди этих людей?.

Он медленно побрел домой и никто не встретился ему на пути. Лишь хлопанье дверей и шепот изредка доносились до него. Отныне все они будут его бояться и ненавидеть и это не может закончиться хорошо. Войдя в дом он поймал затравленный взгляд жены. Забившись в угол и прикрывшись циновкой до самых глаз она настороженно следила за ним. Улыбаясь он подошел было к ней, протянув руки, но она с криком метнулась в другой угол. Он вновь обратился к ней, пытаясь рассказать о том, что произошло с ним на дороге в недавнее, памятное утро, но чем дальше он рассказывал тем более ужаса видел в ее глазах. Наконец, он понял всю тщету своих попыток – она столь же глупа как все остальные. Только тогда Ханеб окончательно понял, что жить в этом селе ему больше нельзя и придется расстаться с женой. Слишком теперь они разные.

Когда стемнело он выложил перед ней почти все оставшиеся у него деньги и сказал на прощанье:

– Я ухожу. Жить здесь мне больше нельзя. И тебе я тоже не нужен. Но тебе не придется узнать нужду – я обещаю присылать деньги.

Он собрал в дорогу узел, обнял сына и в последний раз бросил взгляд на жену. Она сидела в углу в той же позе и смотрела на него с тем же ужасом в глазах, он прочитал ее мысли и ужаснулся сумбуру и глупости, царящим в ее уме. Выйдя во двор и оглядевшись по сторонам, он взмыл в небо и полетел в сторону старого заброшенного храма. Ему вдруг страстно захотелось спросить у богов совета, для чего древние развалины показались ему самым подходящим местом.