Улица свежего хлеба

– В «Доме» нет вакансий для специалистов, – её голос прозвучал резко, как удар рейсшиной по чертёжной доске.

Молчание. Затем Гребенкин медленно достал ручку Montblanc – дорогую, но потёртую, как будто её часто крутили в пальцах в моменты тяжёлых решений. На салфетке, ещё влажной от конденсата с бокала, он вывел номер:

– Галина Николаевна Заврак. Позвоните ей. Уверен, она вам поможет.

Салфетка с номером лежала между ними, как мина замедленного действия. Забава не стала её брать – лишь прикрыла бокалом, оставив отпечаток вина по краям цифр. Гребенкин наблюдал за этим жестом, уголок его рта дёрнулся в подобии улыбки.