Медведище и его выбор

– Для каждой собаки нужна своя дрессура, – Соня любила собак.

– Для каждого мужика есть свой подход! – это она неоднократно проверяла. – Если он нормальный, то клюнет, а если нет – можно потоптаться на этом!

В любом случае, каждый, кто попадался в изящные руки с безукоризненным маникюром – никаких супердлинных и экстремально острых когтей, стразов и излишнего блеска, оставался поверженным и растоптанным, а в самом-пресамом лучшем случае – прилично ободранным.

Нет-нет, деньги тут были ни при чём, Соня сама могла себе позволить тратить приличные средства на своё «охотничье» хобби. Именно в этом и скрывалась приличная доля её успеха – секрет, который она никому не открывала, и уж тем более подругам.

– Сегодня она подруга, а завтра – прибить готова. Языком трепаться лучше поменьше! – этот вывод Соню никогда не подводил.

А секрет её состоял в невзрачном, но весьма эффективном способе добычи информации – собственном, прикупленном Сониной матерью по случаю, детективном агентстве. Нет, разумеется, ничего такого сложного они делать не могли, да и не претендовали, но слежка за неверными женами, мужьями, подросшими детьми, влезающими в сомнительные компании, вполне окупалась, а ещё снабжала владелицу и её дочку самой ценной валютой – информацией.

– Кто владеет инфой, тот владеет… нет, не миром, мир мне сто лет не сдался, а вот возможностью событиями управлять – это да! Это как раз для меня! – решила Соня, и ни разу не пожалела об этом принципе.

Когда она намечала новую «жертву», то перво-наперво пускала по следу сотрудников агентства. Несколько раз благодаря собранной информации она отказывалась от своей затеи – один любил пускать в ход кулаки, ещё один был крайне неуравновешен психически, были такие, которые при внимательном рассмотрении оказывались просто неинтересными – слишком падкими – какой в этом драйв?

Нет-нет… весь смысл был в том, чтобы победить первоначально упёртого, такого, кто не хотел влюбляться, кто не был в ней заинтересован.

На момент весёлой болтовни в аэропорту Соня уже мало того, что наметила себе объект для охоты, но и информацию получила.

– Так… и что тут у нас? Не женат, детей нет, отец вытурил из бизнеса, но он не спился, не опустился, выгребается успешно и активно, завёл собаку… Кобель таксы – прекрасно, вот и повод для знакомства, – Соня ухмыльнулась – собачники были уязвимы уверенностью в том, что их питомцы все без исключения отлично чувствуют людей.

– Ерунда! – припечатывала Сонечка Калязинова такие забавные выводы. – Да если бы это было так, разве попадали бы собаки в кучу неприятностей? Да разве почуял что-то тот риджбек, у которого я хозяину голову заморочила так, что он на коленках за мной ползал и рыдал? А всего-то… надо просто уметь с ними общаться! Особенно просто, когда у мужика кoбeль! Взять с собой мою Элли, да и все дела. Перед ней любой пес на пузе ползать будет.

Соня довольно покосилась на ладненькую, яркую, бело-рыжую басенджи, которая отличалась повышенной пролазностью, исключительной хитростью, и обладала таинственным обаянием, действительно, сводившим с ума представителей противоположного собачьего пола.

– Так, симпатии пса у меня в кармане – с собачником это половина дела. Что там ещё интересует этого Миронова? Рабооота… Это ещё проще – уточнить, чем он занимается, притвориться, что мне интересно и слушать-слушать… какие же они в этом все одинаковые – обожают болтать. Хотя, мне-то это только на пользу.

Вот что-что, а слушать Соня умела. Слушать, запоминать, выискивая уязвимые места, приручать, становиться интересной, нужной, потом незаменимой, а потом резко, с наслаждением и удовольствием бить наотмашь, наслаждаясь каждой секундой расплаты очередной жертвы.

Нет-нет, мать, конечно, намекала на замужество, даже пробовала надавить – да пожалуйста, Соня морально раздавила кандидата как таракана, внимательно выслушала материнский скандал и умело парировала:

– Ты же то же самое делаешь с отцом? Делаешь-делаешь – развлекаешься так, отдыхаешь? Вот и я тоже… развлекаюсь. Но я превзошла тебя, мне мало по одному мужику шпильками прохаживаться, мне разнообразия хочется, так что не мешай мне. Сама выберу какого-то одного, потом. А пока – буду так!

И, странное дело, мать утихла… Ну, относительно, конечно, но Соня могла бы поспорить, что с того самого разговора, она дочку даже как-то зауважала.

Мужа она держала в кулаке крепко-накрепко – и не удивительно – это для окружающих он -крупный бизнесмен, но свои-то знали, что все его активы в руках жены. Это она, будучи дочкой выскочившего в девяностые удачливого «дельца», владела всем семейным состоянием, а муж… а что муж? Управляющий тоже нужен, вот он и управлял, срываясь на подчинённых, считаясь жестким и неуступчивым переговорщиком, этаким «крутым мужиком».

Соня это видела с раннего детства, видела и со школы заводила себе собственные игрушки. А вот теперь пришла пора позабавиться с новой, желанной и интересной. Позабавиться от души, играя как кошка с мышью, пока и эта игрушка не сломается и не станет умолять её о пощаде, о любви, о понимании. Можно подумать в этих мольбах есть какой-то смысл – такие вещи не подают сломленным и сломанным…

По крайней мере, именно так думала Соня.

Глава 5. Домой – домой

Рождество прошло под снегопадом, набросившим на окрестности почти непроницаемую пелену.

Тихо, спокойно и так легко, словно в светлом и радостном детском сне – распахни руки, взмахни ими и лети сквозь невесомые хлопья вверх, за облака, к небу.

Каким образом сквозь снегопад пробивался радостный колокольный звон Николай понять не мог, да это было и не важно – время такое, физические величины не очень-то много значат в такие дни.

Николай Рождество уважал – няня в детстве рассказывала о том, как когда-то открылось темное звёздное небо, как показались пастухам ангелы, как мудрецы, которые долго-долго шли за звездой, нашли того, к кому шли. Совсем маленького и такого долгожданного.

Почему-то рассказ она начинала именно с тех, кто был вокруг, тех, кто шел к пещере, ведомые кто надеждой, кто любопытством и радостным изумлением, и Коле казалось, что он тоже подходит всё ближе и ближе к пещере, над которой горит звезда.

Его по детству страшно сердила несправедливость – почему никто не пустил в дом женщину, которая в этом так нуждалась, потому что ждала ребёнка, почему она должна была быть в какой-то пещере?

Сейчас давно выросший мальчик Коля, ставший здоровенным плечистым мужчиной, невольно улыбался вспоминая себя в детстве – щекастого, насупленного, чрезвычайно серьёзного, зажигающего под присмотром Зины свечу на подоконнике – для людей, бредущих в той самой далёкой ночи рядом с усталым осликом.

– Надо на обратном пути к няне заехать, – решил он. – Наверняка родители ей подарки приготовили – завезу.

Так он и сделал. Правда, перед отъездом повеселил всю семью, когда привёз от мастерицы Виня в особом зимнем комбинезоне.

Когда из машины выскочил длинный-предлинный полосатый и коротконогий…. тигр, до слёз хохотали все, включая старшего Миронова и обоих Брылёвых – родителей Миланы, которые пришли в гости к соседям.

– Кооооль, ты меня просто поразил! Я-то всегда был уверен, что у тебя чувства юмора нет! – опрометчиво простонал Женька, за что и поплатился – старший брат в отместку небрежно уронил его в сугроб, а тигротакс ринулся мстить – зализывать и притаптывать нaсмeрть.

Тигротакс, утеплённый и, как это ни удивительно, очень довольный своим нарядом, прокапывал сугробы насквозь, вываливаясь под ноги людям и радостно лая, носился наперегонки за пушистой Несси и пытался напугать невозмутимого Че, явно по-кошачьи посмеивающегося над подобным тигром.

Странное дело, Николаю, который раньше терпеть не мог, просто ненавидел среднего брата, теперь стало даже как-то жаль уезжать. Похоже, Андрей испытывал что-то сходное – оба неловко друг другу улыбались, а потом неожиданно крепко обнялись – первый раз в жизни.

– Ты это… приезжай, – хмыкнул Андрей.

– Ага, как в мультике: «Ты заходи, если что», – рассмеялся Николай. – Ладно, заеду ещё как-нибудь.

Мама, обнимая Николая перед отъездом, была как-то очень уж серьёзна.

– Милый, пожалуйста, будь осторожен. И да… я тебя очень люблю.

Почему он так редко слышал эти её слова? Нет, говорила-то она их всякий раз, когда видела его или звонила, но вот как-то не доходили они, бессильно замирая в воздухе на подлёте.

А вот сейчас… то ли праздник так повлиял, то ли вспомнились её недавные усилия, то ли ещё что-то, но он услышал и ответил:

– И я тебя люблю, мам. Ты не волнуйся, я помню то, что ты мне сказала.

Правда, если уж совсем-совсем честно, не сильно-то и обратил он внимание на её предупреждение. Ну, разумеется, он-то уж не попадётся ни на какие ухищрения – только не он.

Николай заехал на обратном пути к няне, поудивлялся её внучке – надо же, как дети быстро растут, он же, кажется, совсем недавно видел её маленькой, а сейчас она уже подросток. Переночевал и отправился дальше – домой!

Винь до смешного обрадовался возвращению. Пока хозяин откапывал крыльцо, Винь тоже не сидел сложа лапы – спешно налаживал засыпанный снегом ход к другу – Маю.

– Вот как и не уезжал! – Николай узрел исчезающий в снегах хвост и пожал плечами, – Здрасте, соседи, моя бурильная установка вернулась!

Он и правда, словно бы не уезжал – сходу нырнул в дела, в производственные вопросы, в разработку сайта, в пробу новых ароматов, присланных Ириной Вяземской, в прогулки с Винем – благо у него теперь был богатый гардероб для длительных выгулов, а Николай полюбил ходить зимой в лес.

– Интересно, пошлёт меня Ирина, если я предложу ей сделать запах мороза? Ну, вот пахнет же в лесу чем-то этаким… – размышлял он, шагая по лесной дороге.

Он и думать забыл о предупреждении матери, об объявленной на него охоте.

Зато охотница про него не забыла!

– Ехать к нему в деревню и случайно остановиться, что-то спросить? Нет, банально, – рассуждала она.

– Подстроить небольшое ДТП? Нуууу, кто ж его знает, как он водит – мужики такие нервные бывают, когда кто-то поцарапает их драгоценную «ласточку». Правда, у него тачка омерзительно дешевая и старая, но, может, она ему как память дорога, – тут Соня ядовито рассмеялась. – Короче, не стоит!

– Попытаться познакомиться у него около офиса? Нет, слишком много людей вокруг – у него же там ещё и цеха эти дурацкие!

После разбора вышеозначенных и всех прочих возможностей, Соня выбрала одну – беспроигрышную и послала своего водителя с Элли к лесной дороге, по которой обычно прогуливался Николай.

Момент исчезновения из поля зрения Виня, Николай пропустил – пёс постоянно нырял в сугробы, а потом выкатывался из них с чрезвычайно счастливым видом.

– Да и потом – тут никто не ездит, чистят по утрам раз в несколько дней, да и всё. Собак других нет, далеко убежать он не сможет – в снегу завязнет. Короче, тут просторно, безопасно и интересно для него – чего лучше-то? – размышлял Николай.

Правда, все эти разумные рассуждения были моментально позабыты, когда Винь не то, что, не отозвался, не появился, не примчался к хозяину – его вообще НИГДЕ не было!

Разумеется, Николаю и в голову не могло прийти, что его пса специально увели…

– Чего проще-то? Сyкy показали, а он, дурачок и рад! – посмеивалась Соня, наглаживая растерянного Виня. – Да не бойся ты, я собак не обижаю, я только с твоим хозяином поиграюсь, да и отпущу, почти невредимого… а может, и нет! Как дело пойдёт!

Винь крутился по роскошной гостиной, горестно взлаивая и сильно сожалея о том, что помчался за красивой рыже-белой собачьей девочкой, которая показалась ему такой красивой и привлекательной! О том, что он мчался и мчался следом, не обращая ни на что внимания, пока не оказался в чужой машине с чужим мрачным человеком, а потом его привезли сюда.

– Да, тут та собака живёт, и эта людя… – он принюхался к Соне, – Но где же мой хозяин? Где мой собственный людь?

Соня покосилась на часы:

– Пусть ещё побегает и поищет – сильнее обрадуется и быстрее примчится! – решила она.

Николай встревожился, когда Винь не отозвался, не вывалился из ближайшего сугроба, не выкатился из-за поворота забавной сарделькой, облаченной в утеплённую собачью блескучую курточку.

– Винь! Да где тебя носит! Винька! Ко мне!

Он уже орал, срывая голос, чувствуя, что начинает постыдно паниковать.

– Не понимаю – машины не проезжали, никого не было, он потявкивал в той стороне, но так… весело – словно на белку или на зайца. Бегать в одёжке он быстро не может, то есть далеко не убежал бы. Что могло случиться? Упал в какую-то яму, скрытую снегом? Так верещал бы – я б точно услышал! Винька, да где же ты?

Куда-то провалились и исчезли все мысли о работе, пропали и растаяли предварительные прикидки по сбыту, которые он обдумывал, пока гулял.

Всё заполонила тревога за смешного коротколапого пса, успевшего прокопать нору в его сердце и так прочно там обосновавшегося.

– Так, не паникуем! Он бегал где-то там! – Николая шагнул в сугробы, и зашагал проваливаясь, увязая в снегу, который вполне уверенно держал легонького Виня.

– Натоптал, дурачок! – с неожиданной горькой нежностью подумал Николай, – Только бы найти его!

Следы петляли между деревьями, путались, выписывали сложные узоры, а потом вдруг вытянулись в струнку и увели Николая вглубь, к пожарной просеке.

– Так, секунду, а это вот кто? – Николай не был следопытом – так, Хантеров когда-то, чуть ли не играючи, водил его и Женьку по лесу, обучая там ориентироваться.

Правда, они тогда крысились друг на друга, плохо слушали, злились на Хака, который зачем-то их поволок заниматься таким глупым и несовременным делом.

– А вот, поди ж ты… пригодилось! – машинально подумал Николай, легко обнаруживший, что это уж точно не следы Виня.

– Собака. Покрупнее, но ненамного. Ну не волк и то хорошо… Так, вот новый пёс, а вот Винь. Потоптались, покружились, ага, наверное, познакомились друг с другом. А вот новый отпрыгнул в сторону и помчался туда. А мой? Мой за ним. И прямо за пришельцем побежал, как привязанный! Винь, да что тебя понесло-то за каким-то чужим псом?!

Николай не очень-то часто выгуливал Виня в компании других собак, но внезапно вспомнил, как его такс уважительно сопровождал Миланину Несси.

– Унюхал девочку, ринулся знакомиться и помчался за ней? Вот дурень! Ну, всё, дай только тебя найти, с поводка не спущу! Куплю десятиметровую рулетку и…

Миронов продирался сквозь ельник, увязая в снегу, мечтая только о том, чтобы найти своего собачьего дурачка, как услыхал шум двигателя.

– Машина поехала… где-то близко, – машинально сообразил он и тут же забыл об этом, припомнив только когда добрался до дороги, где заканчивались следы собак, зато на отвале снега прекрасно отпечатался след протектора чьей-то машины.

– Водитель выпустил свою собаку поразмяться, она помчалась побегать, нашла в лесу Виня, который как привязанный увязался за ней? Ну, да, тут всё логично. Но вот возвращается собака к хозяину, и не одна. Причём, пёс в новенькой одежде, в ошейнике. На ошейнике медальон-адресник, а на одежде пришита бирка с моим телефоном. Что должен делать человек?

Логика Николаю всегда помогала, даже сейчас.

– Позвонить по указанным номерам! – сделал он вывод, пытаясь отдышаться. – Может, у меня смартфон не работает?

Нет, смартфон прекрасно работал!

– Ну, ладно, положим, Винька мог не позволить чужому человеку взять его на руки и рассмотреть адресник или бирку, но он бы лаял, рычал – я бы точно расслышал – тут не такое расстояние, чтобы не услышать. Да и шум двигателя я различил… Не понимаю!

Он прихватил горсть снега и умылся им, надеясь, это поможет. К сожалению, никаких здравых идей кроме того, что Виня украли, у него не возникло.

– Но зачем? ЗАЧЕМ? Это же не суперредкая порода, которая стоит огромных денег!

Тут в голову пришла мысль, от которой в глазах потемнело от ярости.

– Если это его бывшая хозяйка решила мне таким образом отомстить, ей лучше вообще сквозь землю провалиться! – прорычал он, представив доверчивого Виня в руках той… недоженщины.

– Так, стоп! Он её отчаянно боялся! К ней на руки он бы точно не пошел, муж… муж, по-моему, вообще сильно занят после попытки натворить бед перед Новым годом. Так что спокойно! Скорее всего, просто какой-то местный паразит решил так подзаработать – понятно же, что я выдам награду за нахождение собаки.

Николай чуть ли не силой заставил себя успокоиться, вернулся к машине, прямо там же, устроившись в салоне, составил и разместил объявление о пропаже собаки, машинально порадовавшись прекрасно работающему интернету.

Потом, подумав, заехал в местное отделение полиции, оставив заявление о пропаже собаки, а вернувшись домой, начал метаться по комнате, постоянно натыкаясь взглядом на Виневские игрушки, мячики, миски и лежанку.

Вечером, когда он уже был готов на стену лезть, раздался звонок с незнакомого номера, и нежный женский голос произнёс:

– Добрый вечер! Извините, а вы собаку не теряли?

– Да! – выдохнул Николай. – Вы нашли? С ним всё в порядке?

– Нашла, – мелодично рассмеялась незнакомка. – Он по обочине бежал, бедняжка. Нет, не волнуйтесь, с ним всё хорошо, правда, переживает.

– А где вы? Как вас найти?

– Я под Владимиром.

– Ого… – разговор выходил неожиданный. – А нашли его где?

– Неподалёку от Кольчугино. Но я на встречу опаздывала, пришлось просто забрать его с обочины и ехать по делам. А вот сейчас доехала до дома, смогла уговорить его мне довериться и показать адресник с вашим телефоном.

– Я могу сейчас за ним приехать?

– Да, конечно! А то он очень расстроен! Вот сидит сейчас и смотрит на меня несчастными глазами.

– А сколько… сколько я вам буду должен? – Николай не любил непонятностей, а ситуация разворачивалась как-то не так, как он ожидал.

– Нисколько, – вежливое недоумение было абсолютно уместным и правдоподобным. – Приезжайте!

Она назвала адрес, Николай машинально забил его в поисковик ноута, и торопливо засобирался за псом, не ведая, что едет прямиком в ловушку.

Глава 6. Засада

К названному коттеджному посёлку Николай доехал уже поздним вечером, хоть и торопился как мог.

Пришлось объясняться с охраной, они что-то долго выясняли, а потом, наконец-то, пропустили его на территорию, подозрительно осмотрев его машину – слишком простенькую для подобного посёлка.

– Как мне всё это знакомо, – машинально пожал плечами Николай. – Всё по одёжке, а также по сумочками, часам и машинкам.

Навстречу двигался дорогущий автомобиль, который начал возмущенно сверкать фарами, требуя у Мироновского внедорожника срочно убраться с дороги – ибо нечего тут всяким разным ездить.

Николай усмехнулся и пропустил здешнюю крутизну окрутевшую – просто связываться не хотелось, а хотелось скорее забрать Виня.

Он с нежностью подумал о родителях – вот, казалось бы, Мироновы… «стоят» как несколько самых-самых здешних крутых вместе взятых и в степень возведённых, но никогда себя так не ведут – у отца до сих пор есть двое друзей молодости, которые без душевных потерь пережили его резкий материальный рост, а у мамы – подруга детства. И ничего, что ни у кого из них и близко нет крутой машины, недвижимости в «правильном месте» или брендовой сбруи, это почему-то Мироновых ничуть не смущало.

Может, именно поэтому его отца как родного принимали в его поездках по предприятиям, поэтому нипочём не соглашались на «вкусные» предложения конкурентов – потому, что он к людям относился как к людям, не глядя на то, насколько они круты.

Николай затормозил у нужного дома, и ворота сразу же стали открываться.

– Ого… парк прямо! Не хватает девушки с веслом и атлета! – хмыкнул Николай, проезжая вглубь участка по извивистой дорожке. – А вот и дева. Правда без весла, но в мехах.

Он видел только силуэт – за спиной был ярко освещенный холл, но общую картину Николай машинально сходу оценил – изящный силуэт, каблучки, тонкие щиколотки, безукоризненные ноги. Локоны, выпущенные на плечи.

Если бы он задумался, то охарактеризовал всё это как-то так: «Леди в образе».

– Добрый вечер! Вы быстро доехали. Проходите, пожалуйста! – голос очень приятный, звучит мягко.

– Добрый вечер! Спасибо, что позвонили… а где?

– Ваш пёс? Он в там, пойдёмте, – она повела безукоризненно ухоженной рукой куда-то вглубь дома.

– Я не решилась его выпустить из комнаты – он очень переживает и рвётся выбежать, видимо, вас ищет.

Николай шагнул из темноты в яркий свет, а девушка прошла чуть левее и открыла первую из дверей, выходящих в холл.

Винь, услышавший голос своего хозяина, рванул ему навстречу так, что чуть не снёс подвернувшееся ему под лапы препятствие.

Девушка пискнула, покачнулась, а Николай, подхвативший своё потерянное было, но счастливо найденное собачье сокровище, автоматически шагнул вперёд и поддержал её под локоть. Правда тут же и отпустил – хозяйка дома уже стояла на ногах, а вот Винь упорно лез ему на голову, вереща что-то исключительно счастливое и радостное.

– Винь! Ну, всё, дурачок, чудак ты мой, всё-всё, уже всё хорошо!

Он не сразу сумел угомонить колотящегося, чрезвычайно переживавшего разлуку пса, а как только тот немного пришел в себя и затих на руках, услышал мелодичный смех.

– Какая прелестная картина! Он вас так любит! – девушка улыбалась, стоя прямо перед Николаем, и он только в этот момент сумел рассмотреть её лицо.

К счастью, именно тогда Винь снова испытал припадок великой собачьей радости и кинулся облизывать хозяина.

Именно эта атака Виня дала Николаю возможность не только осознать, что это лицо он уже где-то видел, не только вспомнить, где именно, но и скрыть изумление, мимолётно отразившееся на его физиономии.

– Опппачки. Да ведь это та самая актриса малых и больших театров, о которой мне мама говорила. И мало того, что говорила, но и показывала! Голос… голос я узнать и не мог – качество записи ниже плинтуса, оно и понятно – аэропорт, расстояние до объекта очень даже приличное, записывалось исподтишка. А вот лицо… такое запоминается отлично – она реально очень красивая.

Николай, с некоторым усилием сдвинув тушку Виня в сторону от своей физиономии, лучезарно улыбнулся.

– Да, я понимаю… картина забавная. Винь, ну, хватит уже! – он перехватил пса, привычно зажав его под мышкой. – Прямо не знаю, как вас и благодарить!

– Оооо, благодарность… погодите, дайте-ка подумать! – Соня повела плечами, делая вид, что обдумывает этот вопрос, а потом с расчётливой грацией развела руки, – Знаю! Я сегодня невольно осталась в одиночестве! А я терпеть не могу ужинать одна. Вы не разделите со мной трапезу? Вряд ли вы успели поесть… Пожалуйста!

– Ух ты ж какая цаца! – восхитился про себя Николай. – И ведь как грамотно-то, а? Ну, не предупредила бы мама, у меня бы вообще ничего нигде не стукнуло, что это подделка! А что, красивая… нет, ОЧЕНЬ красивая девушка скучает в одиночестве, приглашает поужинать – как в лучших домах Лондо́на и Парижу… Ну и какой мужик от этого откажется? Да никакой. Разве что, предупреждённый!

Благо повод возник сразу – Винь, изнервничавшийся и уставший от ожидания, решительно запросился на улицу.

– Простите… я бы с удовольствием, но… – Николай с видимым сожалением взмахнул свободной рукой, указывая на поскуливавшего пса.

– Да просто выпустите его, пусть побегает. Моя так же гуляет, – чуть раздраженно велела Соня, не ожидавшая отказа и едва не вышедшая из роли.

Николай торопливо вышел на улицу с Винем, выпустил его на дорожку, а из дома следом за ними стрелой вылетела небольшая рыже-белая остроухая собака, радостно виляющая хвостом .

Пока такс старательно метил все заинтересовавшие его сугробы, а басенджи торопливо отмечалась за ним, Николай написал Андрею некое сообщение с просьбой о содействии.

– Элли, ко мне! – нежный голос, зовущий её по имени, хитрая морда не восприняла абсолютно.

– ЭЛЛИ! – голосе прибавилось стали, басенджи это оценила, и сделав вид, что первый раз просто не расслышала, заторопилась к хозяйке.

– Ну, что Винь, пойдём, и мы? – хмыкнул Николай, подзывая такса, который несмотря на присутствие Элли, наворачивал круги около хозяина.

– Да… позвольте представиться! Меня зовут Николай, – он был абсолютно уверен в том, что его досье у девицы имеется.

– Я – Софья, для друзей – Соня, – её улыбка могла бы растопить даже каменное сердце, – Пойдёмте? Мне прислуга сказала, что всё уже накрыто.

– У вас дома прислуга? – удивился Николай. – Я думал, что никого нет… вы же сказали, что остались в одиночестве.

– Ну они – это не то… Я же не могу их за стол с собой… Вы же понимаете!

– Вообще-то нет, – Миронов заинтересовался, как она будет выкручиваться и, аж восхитился скоростной перенастройке Сонечки.