Код дракона

Дмитрий Вектор

Код дракона

Глава 1: Течение меняется.

Приборы сошли с ума в четыре утра.

Лин Мэйжу проснулась от пронзительного писка датчиков растворённого кислорода и еле успела накинуть куртку, прежде чем выбежать из полевой лаборатории к берегу реки Яньцзы. Август в Хубэе всегда был влажным и душным, но этой ночью в воздухе ощущалась какая-то электрическая напряжённость, словно перед грозой, хотя звёзды ярко сияли в безоблачном небе.

– Что за чёрт, – пробормотала она, склоняясь над портативным анализатором. Цифры на экране мерцали, как новогодняя гирлянда: уровень кислорода подскочил на двадцать процентов за последние два часа. За пятнадцать лет работы экологом она никогда не видела подобного.

Мэйжу сбросила резиновые сапоги и зашла в воду по щиколотку, зачерпнула пробу в стерильную ёмкость. Вода казалась другой. Не только более чистой – она была почти кристально прозрачной, словно кто-то пропустил всю реку через промышленный фильтр. В свете фонарика дно просматривалось на глубину трёх метров, хотя обычно видимость не превышала полуметра из-за взвешенных частиц и водорослей.

Первый тест-полоску она опустила в воду с привычной скукой, ожидая увидеть знакомые показатели: повышенную кислотность от промышленных стоков, следы тяжёлых металлов, нитраты от сельскохозяйственных удобрений. Вместо этого полоска окрасилась в цвета, которые соответствовали параметрам горного источника.

– Это невозможно, – прошептала Мэйжу.

Она провела анализ ещё раз, потом третий раз. Результат не изменился. Река Яньцзы – одна из самых загрязнённых водных артерий Китая – внезапно стала чище швейцарского озера.

Мэйжу вернулась в лабораторию и включила компьютер, вызвала данные за последние три месяца. График загрязнения показывал привычную картину: медленное, но неуклонное ухудшение показателей. А потом, около полуночи, линии графика резко пошли вниз, словно кто-то включил гигантский пылесос и высосал всю грязь из воды.

Телефон зазвонил, когда она в четвёртый раз перепроверяла калибровку приборов.

– Лин Мэйжу? Это Ван Дэмин с Уханьской станции. Вы видели, что происходит с рекой?

– Вы тоже заметили аномалию? – Мэйжу почувствовала смесь облегчения и тревоги. Значит, она не сошла с ума.

– Аномалию? – голос коллеги звучал напряжённо. – Мэйжу, у нас тут показатели как в учебнике по экологии. Вода настолько чистая, что мои студенты отказываются верить приборам. Они думают, я подменил пробы дистиллятом.

– Сколько станций затронуто?

– Пока связался с восемью. От Ичана до Уханя – везде одна и та же картина. Словно кто-то махнул волшебной палочкой.

Мэйжу закрыла глаза. Волшебная палочка. Если бы Дэмин знал, как близко к истине он подобрался. Дело в том, что за годы работы на реке она насмотрелась достаточно странностей, чтобы перестать отмахиваться от местных суеверий. Старые рыбаки рассказывали истории о духах воды, которые иногда помогали, а иногда наказывали тех, кто не уважал реку. Мэйжу всегда относилась к этому как к фольклору, но.

– Дэмин, а рыба как себя ведёт?

– Забавно, что вы спросили. Рыбаки говорят, что косяки поднимаются к поверхности и плавают кругами, как при нересте. Только сейчас не сезон.

Мэйжу положила трубку и вышла обратно к берегу. Рассвет только начинался, но вода уже светилась мягким перламутровым блеском. И действительно – везде, куда хватало глаз, поверхность реки рябила от рыбьих спин. Карпы, толстолобики, даже редкие китайские осетры поднялись из глубин и неторопливо кружили, словно исполняли какой-то древний танец.

Она настроила подводную камеру и опустила её на трёхметровую глубину. На мониторе появилось изображение речного дна – и Мэйжу едва не выронила пульт управления.

На илистом грунте светились символы.

Тонкие линии бледно-голубого света образовывали сложные геометрические узоры, тянувшиеся во всех направлениях, насколько хватало обзора камеры. Они пульсировали в медленном ритме, словно гигантское сердце билось где-то в глубинах реки. Некоторые символы были простыми – круги, спирали, волнистые линии. Другие представляли собой сложные иероглифы, которые Мэйжу не могла прочесть, хотя что-то в их начертании казалось смутно знакомым.

Она записала двадцать минут видео, меняя углы съёмки и глубину погружения. Символы покрывали дно на большой площади, но их яркость была неравномерной. Самые яркие находились в центре реки, где глубина достигала двадцати метров. Туда обычная камера не доставала.

Мэйжу подняла камеру и начала изучать записи покадрово. Некоторые символы определённо напоминали древние китайские иероглифы, но настолько архаичные, что она могла лишь догадываться об их значении. Один выглядел как стилизованный дракон, другой – как волна или поток воды.

Солнце поднялось выше, и странное свечение в воде начало тускнеть, хотя необычная прозрачность сохранялась. Рыба по-прежнему кружила у поверхности, но уже не так активно. Мэйжу сделала ещё несколько замеров – показатели оставались идеальными.

В половине восьмого прибежал Хуан Лэй, её ассистент, студент-третьекурсник Уханьского университета.

– Профессор Лин! Я видел ваши данные в сети! Это правда? Река действительно так очистилась?

– Сам увидишь, – Мэйжу кивнула на приборы. – Но это ещё не всё.

Она показала ему записи с подводной камеры. Лэй смотрел, постепенно бледнея.

– Что это такое?

– Не знаю. Но я собираюсь выяснить.

– А может, это какая-то техногенная причина? Новые очистные сооружения? Или химическая реакция?

Мэйжу покачала головой:

– Лэй, за ночь очистились сотни километров реки. Ни одна технология в мире не способна на такое. А эти символы Они органические. Живые.

– Живые?

– Посмотри внимательно на яркость свечения. Видишь, как она пульсирует? Это не равномерное излучение. Это дыхание.

Лэй снова уставился на экран, и Мэйжу увидела, как в его глазах борются скептицизм и удивление.

– Но что это может быть? Биолюминесцентные водоросли?

– Водоросли не образуют таких сложных узоров. И они не могут очистить воду от промышленных загрязнителей.

Мэйжу задумалась о словах старого рыбака дядюшки Чжана, с которым она беседовала месяц назад. Он рассказывал о том, как его дед видел в реке огни во время великого наводнения 1931 года. Тогда старики говорили, что это Лунван – Король Драконов – вышел из своего подводного дворца, чтобы остановить катастрофу.

– Лэй, а ты знаешь что-нибудь о местных легендах? О духах воды?

Студент моргнул:

– Ну моя бабушка рассказывала истории о речных драконах. Говорила, что они спят на дне в золотых дворцах, а просыпаются только когда река в опасности. Но это же просто сказки, профессор.

– Возможно. Но иногда в сказках больше правды, чем в научных отчётах.

Мэйжу вернулась к компьютеру и открыла базу данных исторических хроник. Если в воде действительно происходило что-то сверхъестественное, то подобные случаи должны были происходить и раньше. Она стала искать упоминания о необычных явлениях на реке Яньцзы за последние несколько веков.

К обеду она нашла достаточно, чтобы почувствовать, как волосы встают дыбом.

1622 год: "Великие огни появились в водах, и река стала чистой как горный ручей".

1788 год: "Дракон поднялся из глубин, и воды посветлели на три дня".

1856 год: "Священные знаки явились на дне реки, предвещая большие перемены".

1931 год: "Огни под водой остановили наводнение, но старые договоры были нарушены".

Каждое упоминание относилось к периодам экологических или социальных кризисов. И каждый раз через несколько лет после "очищения" происходили серьёзные исторические события: войны, революции, стихийные бедствия.

– Профессор, – Лэй заглянул через плечо, – а что там про "старые договоры"?

– Не знаю. Но боюсь, что скоро узнаем.

В три часа дня Мэйжу получила звонок от регионального управления по охране окружающей среды. Чиновник был взволнован и требовал немедленного отчёта о "нестандартной ситуации" на реке. Очевидно, аномалия привлекла внимание не только учёных.

– Товарищ Лин, нам нужны объяснения. СМИ уже подхватили новость о "чудесном очищении" Яньцзы. Если это результат каких-то незарегистрированных экспериментов.

– Господин Ли, уверяю вас, это не результат человеческой деятельности. По крайней мере, не современной.

– Что вы имеете в виду?

Мэйжу колебалась. Рассказать бюрократу о светящихся символах и древних легендах? Он решит, что она сошла с ума.

– Мне нужно ещё время для исследований. Пока я могу сказать только, что вода действительно стала намного чище, и это не связано с промышленными технологиями.

– У вас есть сорок восемь часов, товарищ Лин. Если за это время вы не представите вразумительные объяснения, мы передадим расследование другим специалистам.

После звонка Мэйжу села у воды и попыталась привести мысли в порядок. С научной точки зрения то, что происходило с рекой, было невозможно. Но факты говорили сами за себя. Значит, либо она не понимает каких-то фундаментальных законов природы, либо в игру вступили силы, которые наука пока не признаёт.

Она посмотрела на записи с подводной камеры ещё раз. Символы определённо имели смысл – это была не случайная игра света, а система знаков. Послание. Но от кого и о чём?

– Лэй, у тебя есть знакомые, которые изучают древнюю историю? Палеографию?

– Есть. Чжао Вэйлун из нашего университета. Он специализируется на архаичных иероглифах, пишет диссертацию о речной символике в древнекитайской культуре.

– Можешь связаться с ним? Срочно.

– Конечно. Но профессор а что если он спросит, зачем нам это?

Мэйжу посмотрела на реку, где всё ещё плавала рыба странными кругами, на приборы, показывающие невероятную чистоту воды, на записи загадочных светящихся символов.

– Скажи ему, что мы нашли что-то, что может перевернуть представления об истории этих мест. И что времени у нас очень мало.

Солнце начало садиться, окрашивая воду в золотистые тона. Мэйжу провела ещё один анализ – показатели по-прежнему оставались идеальными. Но что-то подсказывало ей, что это затишье перед бурей. Реки не очищаются сами собой. И древние силы не пробуждаются без причины.

Она посмотрела на воду, где под поверхностью едва заметно мерцали загадочные знаки, и впервые за многие годы произнесла молитву. Не к конкретному божеству – просто к силам, которые были здесь задолго до людей и, возможно, останутся после них.

– Что бы ты ни хотел мне сказать, – прошептала она, – я готова слушать.

Вода тихо плеснула у её ног, словно отвечая.

Мэйжу не знала, что в эту же секунду, в сорока километрах выше по течению, молодой инженер-гидролог Чжао Вэйлун проснулся от сна, в котором видел подводный дворец из белого жемчуга и гигантского дракона с глазами цвета морской волны. И не знала, что сон этот преследовал его уже три ночи подряд, становясь каждый раз всё ярче и реальнее.

Она не знала, что в глубинах реки, в месте, куда не доставала ни одна камера, древний дух медленно разворачивал своё огромное тело, впервые за столетие готовясь подняться к поверхности.

И она не знала, что её судьба и судьба молодого человека, которого она ещё не встретила, уже переплелись в узор более сложный и важный, чем любые символы на речном дне.

Но она чувствовала изменение в воздухе, в воде, в самой ткани реальности. Что-то большое приближалось. И времени на подготовку оставалось очень мало.

Мэйжу собрала оборудование и пошла в лабораторию готовиться к долгой ночи. В её блокноте появилась новая запись: "День первый. Река проснулась. Но от чего?"

Глава 2: Наследник забытого клана.

Чжао Вэйлун проснулся с привкусом речной воды во рту.

Это был уже четвёртый раз за неделю. Сон всегда был одинаковым: он шёл по коридорам подводного дворца, стены которого мерцали перламутром и нефритом, а между колонн плавали светящиеся рыбы размером с человека. В центре дворца на троне из белых кораллов восседал дракон с глазами цвета морской волны, и каждый раз, когда их взгляды встречались, Вэйлун просыпался с ощущением, что забыл что-то очень важное.

Он потёр лицо руками и посмотрел на часы – половина седьмого утра. До работы оставалось два часа, но сна как не бывало. Вэйлун встал с кровати и подошёл к окну своей малогабаритной квартиры в Ичане. Отсюда была видна река Яньцзы, и в утреннем свете что-то в ней казалось необычным.

Вода выглядела чище, чем обычно. Намного чище.

Будучи инженером-гидрологом третьего разряда в Управлении водных ресурсов провинции Хубэй, Вэйлун знал состояние местных водоёмов как свои пять пальцев. И то, что он видел сейчас, противоречило всем данным мониторинга за последние пять лет. Река блестела на солнце, словно кто-то отполировал её до зеркального блеска.

Телефон зазвонил, прерывая размышления.

– Вэйлун? Это Лю Минь. Ты уже видел, что творится с рекой?

Лю Минь работал на той же должности, но в соседнем районе. Обычно он звонил только по срочным рабочим вопросам.

– Видел. Думал, что мне кажется.

– Тебе не кажется. У нас тут приборы сошли с ума. Начальство требует немедленных объяснений, но никто не понимает, что происходит. Качество воды улучшилось в десятки раз за одну ночь.

Вэйлун почувствовал странное дрожание в груди, словно что-то внутри него откликнулось на эти слова.

– Минь, а ты не заметил ничего странного в своих снах? В последнее время?

– В снах? – голос друга изменился. – А что то есть, почему ты спрашиваешь?

– Просто интересно.

– Вэйлун, если честно мне снятся рыбы. Огромные рыбы, которые разговаривают человеческими голосами. Жена говорит, что я бормочу во сне на каком-то непонятном языке. Думал, что от стресса на работе.

Вэйлун медленно опустился на диван. Значит, не только ему снились странные сны.

– Минь, увидимся на работе. И не рассказывай пока никому про сны, хорошо?

– Хорошо. Но Вэйлун, у меня плохое предчувствие. Словно что-то большое должно произойти.

После разговора Вэйлун долго сидел, глядя на реку. В глубине души он знал, что изменения в воде связаны с его снами. Знал интуитивно, без всяких доказательств. Это знание пугало и притягивало одновременно.

Он оделся и отправился на работу пешком – путь от дома до офиса Управления проходил вдоль набережной. По дороге Вэйлун видел, как местные жители собираются у воды с изумлением на лицах. Старики что-то оживлённо обсуждали, молодёжь делала селфи на фоне необычно чистой реки.

У причала стоял дядюшка Чжан – семидесятилетний рыбак, который знал реку лучше любого учёного. Вэйлун часто беседовал с ним, собирая данные о состоянии рыбных запасов.

– А, молодой Чжао! – дядюшка помахал рукой. – Видел, что творится с нашей рекой?

– Видел, дядюшка Чжан. Что думаете, в чём причина?

Старик прищурился и внимательно посмотрел на Вэйлуна.

– А ты как думаешь, сынок? И не ври мне про промышленные очистные. Я прожил у этой воды всю жизнь, такого никогда не видел.

– Честно говоря, не знаю.

– А сны тебе снятся? Странные сны?

Вэйлун вздрогнул:

– Откуда вы знаете?

– Потому что мне тоже снятся. И всем старикам в округе. Сны о драконах и подводных дворцах. – Дядюшка Чжан подошёл ближе и понизил голос. – Скажи-ка мне, сынок, как зовут твою бабушку?

– Чжао Мэйлянь. А что?

Лицо старика изменилось. Удивление смешалось с чем-то похожим на благоговение.

– Мэйлянь из клана Лунлю? Та самая Мэйлянь?

– Не знаю, что вы имеете в виду. Просто бабушка Мэйлянь.

– Сынок, тебе нужно срочно поговорить с бабушкой. И рассказать ей о снах. Если ты действительно её внук – старик покачал головой. – Времена меняются. Старые силы просыпаются.

В офисе творился хаос. Телефоны звонили не переставая, начальство требовало отчётов, а инженеры и гидрологи перешёптывались в коридорах. Вэйлун механически отвечал на вопросы коллег, просматривал данные мониторинга, но мысли были далеко.

Клан Лунлю. Это название что-то будило в его памяти, словно отголосок давно забытой песни.

В обеденный перерыв он позвонил бабушке.

– Найнай, это Вэйлун. Можно к вам заехать сегодня вечером? Мне нужно кое-что обсудить.

– Конечно, внучек. А что случилось? Ты звучишь взволнованно.

– Найнай вы когда-нибудь рассказывали мне о нашей семейной истории? О предках?

В трубке повисла долгая пауза.

– Приезжай, Вэйлун. Мне кажется, пришло время поговорить.

Остаток рабочего дня тянулся невыносимо долго. Вэйлун пытался сосредоточиться на анализе гидрологических данных, но цифры расплывались перед глазами. Вместо графиков он видел коридоры подводного дворца, вместо таблиц – светящиеся глаза дракона.

К шести вечера он не выдержал и отпросился домой, сославшись на головную боль.

Бабушка жила в старом районе Ичана, в доме, который построил ещё её отец. Небольшой дворик с традиционными фонариками, миниатюрный сад с бамбуком и прудиком, где плавали золотые рыбки. Вэйлун провёл здесь большую часть детства после смерти родителей.

Найнай встретила его у ворот. В свои семьдесят пять она оставалась удивительно бодрой, но сегодня в её глазах читалась какая-то усталость, словно она очень долго ждала этого разговора.

– Проходи, внучек. Я приготовила твой любимый чай с жасмином.

Они сели в гостиной, где на стенах висели старые семейные фотографии и свитки с каллиграфией. Вэйлун заметил, что бабушка несколько раз взглядывала на него с каким-то новым выражением – словно видела впервые.

– Найнай, сегодня один старый рыбак спросил меня про клан Лунлю. Он знал ваше имя. Что это значит?

Бабушка долго молчала, потягивая чай.

– Вэйлун, тебе снятся сны о воде? О драконах?

– Откуда вы знаете?

– Потому что они снились мне в твоём возрасте. И моему отцу. И его отцу. – Она поставила чашку и посмотрела на внука серьёзно. – Пришло время рассказать тебе правду о нашей семье.

Вэйлун почувствовал, как учащается сердцебиение.

– Мы – потомки клана Лунлю, одного из древнейших родов водных чародеев в Китае. Наши предки заключили пакт с духами рек ещё во времена династии Тан. Мужчины нашего рода могли говорить с драконами, управлять течениями, очищать воду и предсказывать наводнения.

– Найнай, вы говорите серьёзно?

– Никогда не был более серьёзен, внучек. Твой прадед мог ходить по воде как по суше. Твой дед останавливал ливни и вызывал дождь в засуху. А я – она протянула руку над чашкой с чаем, и Вэйлун увидел, как жидкость начала кружиться в миниатюрном водовороте, – я могла делать кое-что ещё.

Вэйлун моргнул, думая, что ему показалось. Но чай действительно кружился против часовой стрелки, повинуясь движениям бабушкиной руки.

– Это невозможно.

– Многие вещи кажутся невозможными, пока не происходят. – Бабушка опустила руку, и чай успокоился. – Наша семья хранила эти способности сотни лет. Но потом пришли тяжёлые времена – войны, революции, гонения на "суеверия". Мой отец решил, что магия слишком опасна, и наложил на наш род печать забвения.

– Печать забвения?

– Мощное заклинание, которое блокировало наши способности и стирало память о них. Он хотел защитить семью. Магия спала три поколения до сегодняшнего дня.

Вэйлун встал и начал ходить по комнате.

– Найнай, вы говорите, что я могу что у меня есть магические способности?

– Не могу – должен. Печать ослабевает, когда духи воды пробуждаются. А они пробудились, Вэйлун. Сегодня, впервые за столетие. Река зовёт тебя.

– Откуда вы знаете про изменения в реке?

– Потому что я чувствую их. И ты тоже чувствуешь, только пока не понимаешь что это. – Бабушка подошла к старому сундуку в углу комнаты и достала свёрток в шёлковой ткани. – Твой прадед оставил это для своих потомков.

Она развернула ткань, и Вэйлун увидел небольшой нефритовый амулет в форме дракона и тонкую книгу в кожаном переплёте.

– Амулет поможет тебе сосредоточить силу, а в книге записаны основы водной магии клана Лунлю. Но учти, внучек – сила приходит с ответственностью. Наш род был хранителем равновесия между людьми и духами воды. Если печать действительно разрушается, значит, это равновесие нарушено.

Вэйлун взял амулет. Нефрит был тёплым, словно живым, и в момент прикосновения он почувствовал что-то вроде электрического разряда, пробежавшего по телу.

– Что я должен делать?

– Пока ничего. Изучай книгу, носи амулет, слушай свои сны. Когда придёт время, ты поймёшь. Духи воды не молчат – они говорят с теми, кто умеет их слышать.

– А если я не готов? Если не справлюсь?

Бабушка положила руки на плечи внука.

– Вэйлун, в наших жилах течёт кровь тех, кто тысячу лет хранил мир между мирами. Ты справишься. Но помни – магия без мудрости опасна, а сила без сострадания разрушительна.

Вэйлун провёл у бабушки ещё два часа, слушая семейные истории, которые раньше казались сказками. О прапрадеде, который спас город от наводнения, переговорив с речным драконом. О прабабушке, которая могла находить чистую воду в любой пустыне. О магических артефактах, спрятанных в подводных храмах.

Когда он собрался уходить, бабушка проводила его до ворот.

– Найнай, а что если духи воды хотят что-то плохое?

– Духи природы не бывают плохими или хорошими, внучек. Они просто есть. Но они могут быть сердитыми, если люди нарушают естественный порядок. Твоя задача – понять, чего они хотят, и найти способ восстановить равновесие.

По дороге домой Вэйлун несколько раз останавливался у реки. В свете уличных фонарей вода казалась почти сверхъестественно чистой. Он достал амулет и сжал в руке – нефрит был по-прежнему тёплым.

В квартире он сразу же открыл древнюю книгу. Страницы были покрыты тонкой каллиграфией и схемами, которые напоминали диаграммы движения воды. Первая глава называлась "Язык течений", вторая – "Дыхание глубин", третья – "Договор с драконами".

Вэйлун читал до глубокой ночи, и чем больше он читал, тем больше понимал, что его сны – не просто сны. Это были воспоминания, закодированные в крови, пробуждающиеся вместе с родовой магией.

Когда он наконец заснул, сон снова привёл его в подводный дворец. Но на этот раз он не просто шёл по коридорам – он понимал символы на стенах, чувствовал течения воды как продолжение собственного тела.

И когда он встретил взгляд дракона, тот заговорил человеческим голосом:

– Наследник клана Лунлю. Наконец-то ты пришёл. Нам нужно поговорить.

– О чём? – спросил Вэйлун в своём сне.

– О том, что старый пакт разрушен. О том, что река умирает от яда, который люди льют в неё уже столетие. И о том, что только ты можешь помочь заключить новый договор.

– Я не знаю как.

– Научишься. Но сперва найди ту, кто изучает воду научными методами. Вместе вы сможете то, что не под силу никому в одиночку. Её зовут Лин Мэйжу.

Вэйлун проснулся с именем на губах и странным ощущением, что его жизнь только что разделилась на "до" и "после". В руке он по-прежнему сжимал нефритовый амулет, а в памяти звучал голос дракона.

Глава 3: Первые знаки.

Научная конференция "Экологические вызовы бассейна реки Яньцзы" проходила в главном зале Уханьского университета каждые два года, но никогда ещё она не привлекала столько внимания. За последние три дня после "аномального очищения" реки тема стала горячей не только для учёных, но и для журналистов, чиновников и даже блогеров.

Лин Мэйжу сидела в третьем ряду, нервно перебирая страницы своего доклада. Сорок восемь часов, которые дал ей чиновник Ли, истекали сегодня вечером, а внятных объяснений у неё по-прежнему не было. Только больше вопросов и видеозапись светящихся символов, которую она пока никому не показывала.

– Следующий докладчик – Лин Мэйжу, старший научный сотрудник Института водных экосистем, – объявил модератор. – Тема доклада: "Анализ недавних изменений в химическом составе воды реки Яньцзы".

Мэйжу поднялась на трибуну и оглядела аудиторию. Полный зал – около трёхсот человек. Она узнала коллег из других институтов, представителей экологических организаций, несколько корреспондентов с камерами. И в четвёртом ряду справа – молодого человека, который смотрел на неё с каким-то странным выражением, словно узнавал.

– Уважаемые коллеги, – начала она, – за последние семьдесят два часа мы стали свидетелями беспрецедентного изменения экологических показателей реки Яньцзы на участке протяжённостью более четырёхсот километров.

На экране появился график с данными мониторинга.

– Как видите, уровень загрязнения воды снизился в среднем на восемьдесят процентов. Концентрация тяжёлых металлов упала до фоновых значений, содержание нитратов и фосфатов достигло показателей горных рек.

В зале поднялся гул. Кто-то из задних рядов выкрикнул: