Ароматы Забытых Душ

Дмитрий Вектор

Ароматы Забытых Душ

Глава 1: Первая Ночь.

Мэй-Лин всегда знала, что горы хранят тайны. Но когда она впервые увидела чайный дом на склоне пика Яшмовый Дракон, окутанный вечерним туманом, она не подозревала, что станет частью одной из них.

Деревянное строение казалось древним – его черепичная крыша изогнулась под тяжестью веков, а резные драконы на карнизах стерлись от времени и ветра. Красные фонари покачивались под навесом, отбрасывая танцующие тени на каменные ступени, ведущие к входу. Но самым странным было то, что свет в окнах зажегся только сейчас, когда солнце коснулось горизонта.

Мэй-Лин поправила ремень тяжелого рюкзака и посмотрела на карту. По всем данным, здесь не должно было быть никаких построек – только заросшая тропа для опытных альпинистов. Она шла уже восемь часов, сбившись с маршрута после внезапного тумана, и этот чайный дом появился словно мираж.

– Возможно, местные жители, – пробормотала она себе под нос, хотя ближайшая деревня находилась в двух днях пути.

Каменные ступени оказались гладкими, отполированными тысячами ног. Мэй-Лин поднялась к двери из темного дерева, украшенной медными кольцами в виде свернувшихся драконов. Она подняла руку, чтобы постучать, но дверь сама отворилась с тихим скрипом.

Внутри пахло сандалом и чем-то еще – древним ароматом, который она не могла определить. Тонким, как дым, но насыщенным, словно воспоминание о давно забытом чае.

– Добро пожаловать, дитя гор.

Голос прозвучал мягко, без эха, хотя помещение казалось достаточно большим для реверберации. Мэй-Лин огляделась. Зал был освещен бумажными фонариками, отбрасывающими золотистый свет на деревянные столики и низкие подушки. Стены украшали свитки с каллиграфией, а в углу стояла старинная печь для нагрева воды.

– Извините, – сказала Мэй-Лин, снимая рюкзак. – Я заблудилась. Можно переночевать? Я заплачу.

– Здесь не берут деньги, – ответил голос, и только тогда Мэй-Лин увидела говорящего.

Мужчина сидел за дальним столиком, склонившись над чайным сервизом. Его одежда – шелковый халат глубокого синего цвета с вышитыми серебряными облаками – казалась дорогой, но старомодной. Длинные черные волосы были собраны в узел и закреплены нефритовой шпилькой. Когда он поднял голову, Мэй-Лин увидела лицо средних лет с умными глазами и тонкими чертами.

– Присаживайтесь, – он жестом указал на подушку напротив. – Ночь длинна, а компания редка.

Мэй-Лин колебалась. Что-то в этом месте казалось неправильным. Слишком тихо, слишком спокойно. Даже ветер за окнами стих.

– Как вас зовут? – спросила она, садясь на указанную подушку.

– Чжэн Вэйминг, – мужчина налил чай в две чашки. – Некогда служил чайным мастером при дворе династии Тан. А теперь – он помолчал, глядя в чашку, – теперь принимаю редких путников в этом доме.

Династия Тан закончилась более тысячи лет назад. Мэй-Лин хотела было возразить, но аромат чая достиг ее ноздрей, и все слова исчезли. Это был запах времени – листья, высушенные под древним солнцем, вода из горных родников, которые текли, когда мир был моложе.

– Попробуйте, – мастер Чжэн подвинул чашку к ней. – Это Железная Богиня Сострадания, собранная в год великой засухи.

Мэй-Лин взяла чашку. Фарфор был тонким, почти прозрачным, покрытым трещинками-паутинками. Чай имел золотистый цвет и согревал ладони даже сквозь керамику.

Первый глоток был откровением. Вкус развернулся на языке слоями – сначала легкая горечь, затем сладость, потом что-то неуловимое, напоминающее о рассветах над горными вершинами. Но больше всего поразили видения.

Мэй-Лин увидела императорский дворец с крышами, изогнутыми как крылья дракона. Сады с цветущими персиковыми деревьями. Мужчину в синем халате – молодого мастера Чжэна – стоящего перед императором с чашкой в руках. И затем тьма. Огонь. Крики.

Она резко поставила чашку.

– Что это было? – прошептала она.

Мастер Чжэн печально улыбнулся.

– Память, дитя. Чай хранит память тех, кто его заваривал. А я заваривал много чая за долгую жизнь.

Мэй-Лин посмотрела в окно. На улице была полная тьма, хотя она помнила, что зашла в дом на закате.

– Сколько времени я здесь?

– Время здесь течет по-другому, – мастер снова наполнил ее чашку. – Особенно ночью. Видите ли, этот дом существует на границе. Между тем, что было, и тем, что есть. Между живыми и теми, кто ушел, но не смог забыть вкус идеального чая.

Сердце Мэй-Лин забилось быстрее.

– Вы хотите сказать, что вы.

– Мертв? – мастер Чжэн рассмеялся, и звук был удивительно теплым. – Это такое грубое слово. Я предпочитаю "задержался". У меня остались незавершенные дела. Рецепт, который я не успел передать. Ученик, которого не успел обучить.

Он посмотрел на нее внимательно.

– Возможно, вы здесь неслучайно, Мэй-Лин из города на равнине.

– Откуда вы знаете мое имя? – она не помнила, чтобы представлялась.

– Чай много чего рассказывает тому, кто умеет слушать. – Мастер встал и подошел к стене, где висели свитки. – У вас есть дар. Я чувствую это. Способность различать истинные ароматы от ложных, понимать язык листьев.

Мэй-Лин действительно всегда хорошо разбиралась в чае. Еще в детстве бабушка говорила, что у внучки "нос как у древних мастеров". Но это казалось такой мелочью по сравнению с тем, что происходило сейчас.

– Что вы от меня хотите?

Мастер Чжэн развернул один из свитков. На рисовой бумаге были изображены различные чайные листья, каждый подписан иероглифами.

– Научиться, – сказал он просто. – И научить. Этот дом он не только мой. Здесь остались многие из нас. Мастера разных эпох, разных школ. Мы ждем достойного ученика.

Порыв ветра заставил фонари заколыхаться, и Мэй-Лин показалось, что тени на стенах зашевелились. В углах зала стали проявляться неясные фигуры – силуэты в древних одеждах, склонившиеся над чашками.

– Они здесь, – прошептал мастер Чжэн. – Всегда здесь, когда садится солнце. Ждут своей очереди заварить чай для живого человека. Это единственное, что дает нам покой.

Мэй-Лин почувствовала, как волосы встали дыбом. Но странное дело – она не испытывала страха. Только глубокое спокойствие, словно наконец нашла место, где всегда должна была быть.

– Сколько вас здесь?

– Тринадцать. По числу месяцев в лунном году, когда собирают чай. – Мастер Чжэн закрыл свиток. – Но скоро может стать больше. Дом притягивает тех, кто не может забыть искусство.

Он снова сел за стол и налил себе чай.

– Выбор за вами, дитя гор. Можете уйти с рассветом, и дом исчезнет из вашей памяти как сон. Или остаться и изучить то, что мы можем предложить. Но знайте – путь назад будет не таким простым.

Мэй-Лин посмотрела на чашку в своих руках. Чай в ней светился тусклым золотом, и в его глубине ей мерещились далекие звезды.

За окном кто-то тихо плакал – тонкими, печальными нотами, как ветер в бамбуковой роще. А может быть, это пел чайник на огне, готовясь к следующему завариванию.

– Что произойдет, если я останусь? – спросила она.

Мастер Чжэн поднял глаза, и в них отразился свет фонарей.

– Вы научитесь заваривать чай для мертвых, дитя. И возможно, узнаете, почему некоторые ароматы сильнее самой смерти.

Последние слова растворились в воздухе вместе с паром от чая, и Мэй-Лин поняла, что ее жизнь уже никогда не будет прежней.

Глава 2: Правила Между Мирами.

Мэй-Лин проснулась от аромата жасмина, настолько интенсивного, что казалось, будто цветы распустились прямо у нее под носом. Она лежала на тонком матрасе в небольшой комнате, стены которой были украшены картинами горных пейзажей. Утренний свет пробивался сквозь бумажные створки окна, но что-то в этом свете казалось неправильным – слишком мягким, лишенным резкости настоящего солнца.

Воспоминания о вчерашнем вечере нахлынули потоком. Чайный дом. Мастер Чжэн. Духи в тенях. Неужели все это было не сном?

Она встала и подошла к окну. За стеклом расстилалась долина, укутанная утренним туманом, но горы вокруг выглядели не так, как вчера. Пики были выше, острее, а их очертания казались написанными тушью на рисовой бумаге.

– Первое правило, – раздался знакомый голос за спиной, – никогда не доверяй тому, что видишь в окнах этого дома.

Мэй-Лин обернулась. В дверном проеме стоял мужчина в простой серой одежде монаха. Его лицо было изрезано морщинами, а длинная белая борода спускалась почти до пояса. В руках он держал поднос с чаем.

– Я мастер Чжу, – представился он, входя в комнату. – Некогда служил при монастыре Белого Лотоса. Теперь наставляю новичков в нашем особом искусстве.

– Искусстве заваривания чая для мертвых? – Мэй-Лин еще не привыкла к тому, как легко произносила эти слова.

Мастер Чжу усмехнулся и поставил поднос на низкий столик.

– Среди прочего. Но сначала вы должны понять правила. Без них даже самый талантливый ученик может потеряться между мирами навсегда.

Он сел на подушку и жестом пригласил Мэй-Лин присоединиться.

– Правило второе: дом живет по лунному времени. День здесь длится столько, сколько нужно для размышлений, а ночь – для работы. Не пытайтесь сверяться с солнцем – оно показывает время внешнего мира, который для нас сейчас недоступен.

Мэй-Лин села напротив и приняла предложенную чашку. Чай имел нежный персиковый аромат.

– А что, если я захочу уйти?

– Правило третье, – мастер Чжу прихлебнул из своей чашки, – покинуть дом можно только тогда, когда ваше обучение завершено или когда дом сам решит вас отпустить. До тех пор все тропы будут вести обратно к нашему порогу.

Он посмотрел на нее внимательно.

– Но скажите честно – хотите ли вы уйти?

Мэй-Лин задумалась. Вчера вечером, попробовав чай мастера Чжэна, она почувствовала нечто, чего не испытывала никогда раньше. Словно всю жизнь искала именно это – настоящий вкус, за которым скрывались истории, эмоции, сама сущность человеческого опыта.

– Нет, – призналась она. – Не хочу. Но у меня есть работа, друзья.

– Которые забудут о вас, как только вы пересекли границу между мирами, – мягко сказал мастер Чжу. – Правило четвертое: время во внешнем мире замирает для тех, кто находится в доме. Вы вернетесь в тот же момент, когда ушли. Если, конечно, вернетесь.

Последние слова прозвучали зловеще, но мастер Чжу улыбался.

– Не пугайтесь. Мало кто действительно хочет покинуть это место, изучив его секреты. А теперь пятое и самое важное правило: никогда не подавайте чай духу, которого не можете понять.

– Что это значит?

Мастер Чжу встал и подошел к окну.

– Видите ли, дитя, каждый из нас, кто остался в этом доме, принес с собой не только знания, но и незавершенные дела. Скорбь. Гнев. Сожаления. Некоторые духи спокойны и готовы делиться мудростью. Другие опасны.

За окном туман начал рассеиваться, открывая вид на сад, где между деревьями мелькали неясные фигуры.

– Они собираются, – прошептал мастер Чжу. – Каждый день в это время. Ждут своей очереди.

Мэй-Лин подошла к окну. Внизу, между кустами чайных деревьев, стояли люди в одеждах разных эпох. Женщина в шелковом ханьфу династии Сун. Мужчина в простой рубахе крестьянина. Монах в желтых одеждах. Все они держали в руках чашки и смотрели на дом.

– Что они хотят?

– Того же, что и любой живой человек после долгого путешествия, – ответил мастер Чжу. – Чашку хорошего чая и кого-то, кто готов выслушать их историю. Но некоторые истории могут быть болезненными.

Он повернулся к Мэй-Лин.

– Сегодня мы начнем с простого. Заварить чай для мастера Чжэна – он спокоен и терпелив. Завтра, возможно, попробуете подать чай старой Ню – она была торговкой чаем и знает секреты, которых не знают даже императорские мастера. А потом.

– А потом?

– А потом мы посмотрим, какие ароматы способна различить ваша душа.

Мастер Чжу взял с полки небольшой мешочек с чайными листьями.

– Но для начала – урок заваривания. Чай для духов требует особого подхода. Вода должна быть нагрета не огнем, а воспоминаниями о тепле. Листья должны раскрыться не от кипятка, а от искреннего желания понять того, для кого вы завариваете напиток.

Он высыпал листья на ладонь. Они были темно-зелеными, почти черными, и от них исходил аромат, напоминающий о весенних дождях в горах.

– Это Дух Железного Будды – особый сорт, который растет только здесь, в саду между мирами. Попробуйте понять его сущность.

Мэй-Лин взяла несколько листьев. Они были теплыми, как живые, и в момент прикосновения она услышала шепот ветра в кронах деревьев, увидела росу на траве, почувствовала терпкую свежесть горного воздуха.

– Я я вижу место, где он вырос, – изумленно сказала она.

– Хорошо. Это означает, что ваш дар действительно силен. Теперь возьмите чайник.

Следующий час прошел в изучении тонкостей заваривания. Мастер Чжу показал, как нагревать воду, думая о том, кому предназначен чай. Как держать чайник, чтобы не спугнуть нежные ароматы. Как наливать напиток так, чтобы в каждой капле отразилась душа мастера.

– Помните, – говорил он, наблюдая за движениями Мэй-Лин, – живые пьют чай, чтобы утолить жажду или получить удовольствие. Мертвые пьют, чтобы вспомнить, что значит быть живым.

Когда чай был готов, мастер Чжу одобрительно кивнул.

– Неплохо для первого раза. Теперь идемте в главный зал. Мастер Чжэн ждет.

Они спустились по лестнице. Дневной свет, проникающий через окна, казался приглушенным, словно пропущенным через воду. В главном зале горели те же фонари, что и вчера, хотя на улице был день.

Мастер Чжэн сидел за тем же столиком, но теперь Мэй-Лин могла разглядеть его лучше. Его фигура была полупрозрачной, особенно по краям, и время от времени сквозь него просвечивала стена.

– Добро пожаловать на вашу первую службу, – сказал он, когда Мэй-Лин приблизилась с подносом. – Я вижу, мастер Чжу хорошо вас наставил.

Она поставила чашку перед ним и села на подушку. Мастер Чжэн поднял чашку к губам и сделал медленный глоток. Его глаза закрылись, и на лице появилось выражение глубокого покоя.

– Да, – прошептал он. – Вы поняли. Это не просто чай – это мост между тем, что было, и тем, что есть.

Он открыл глаза и посмотрел на Мэй-Лин.

– У вас редкий дар, дитя. Способность заваривать не просто напиток, а воспоминание о жизни. Мало кто из живых может этому научиться.

– А что происходит с теми, кто не может?

Мастер Чжэн помрачнел.

– Они становятся опасными. Для себя и для других. Видите ли, неправильно заваренный чай может пробудить в духе не светлые воспоминания, а тьму, которая привязала его к этому миру.

За окном раздался тихий стон – протяжный и печальный, как плач по умершему.

– Мастер Вэй проснулся, – тихо сказал мастер Чжу. – Он всегда просыпается, когда чувствует присутствие нового ученика.

– Кто такой мастер Вэй?

– Тот, кто когда-то был величайшим из нас, – ответил мастер Чжэн. – Но гордыня погубила его. Он пытался создать идеальный чай – напиток, который даровал бы бессмертие. Вместо этого он призвал что-то ужасное и был навеки привязан к этому дому как страж и пленник одновременно.

Стоны за окном становились громче, и Мэй-Лин почувствовала, как воздух в комнате стал тяжелым.

– Он чувствует ваш потенциал, – сказал мастер Чжу. – И это беспокоит его. Мастер Вэй не любит, когда появляются те, кто может превзойти его искусство.

– Что мне делать?

– Учиться, – просто ответил мастер Чжэн. – И помнить шестое правило, которое мастер Чжу не сказал вам: каждый ученик в этом доме рано или поздно должен будет сделать выбор между светом и тьмой.

Он допил чай и поставил чашку на стол.

– А пока что изучайте основы. Завтра мы познакомим вас с другими обитателями дома. И возможно, вы поймете, почему некоторые ароматы стоят больше, чем жизнь.

Солнце за окнами начало садиться, хотя Мэй-Лин была уверена, что прошло не больше нескольких часов. В воздухе появился новый запах – сладкий и тревожный одновременно, как аромат цветов, растущих на могилах.

Глава 3: Голоса в Тумане.

Третья ночь в чайном доме началась с запаха дождя, хотя небо было безоблачным. Мэй-Лин научилась распознавать эти странные ароматы – предвестники событий, которые еще не произошли, но уже отбрасывали тени на настоящее.

Она сидела в главном зале, практикуясь в заваривании чая для старой Ню – торговки, которая при жизни знала секреты всех чайных лавок от Пекина до Кантона. Древняя женщина была строгой наставницей: ее полупрозрачные руки выказывали неодобрение малейшим движением, если температура воды была неточной или время настаивания слишком коротким.

– Чай должен дышать, как живое существо, – бормотала старая Ню, наблюдая, как Мэй-Лин переливает золотистую жидкость из чайника в чашку. – Торопливость – враг истинного вкуса.

Но вдруг она замерла, подняв голову как насторожившаяся птица.

– Что-то не так, – прошептала торговка, и ее фигура стала еще более призрачной. – В воздухе запах живых душ.

Мэй-Лин тоже почувствовала это – резкий, почти металлический аромат человеческого пота, страха и усталости. Он разительно отличался от тонких благовоний чайного дома.

Снаружи послышались голоса. Сначала тихие, неразборчивые, затем все громче и отчетливее.

– Смотри, там свет! – кричал мужской голос на английском языке. – Я же говорил, что здесь есть жилье!

– Джейк, ты уверен? – ответил другой голос, женский и измученный. – Мы уже три часа кружим в этом проклятом тумане!

Мэй-Лин вскочила с подушки, опрокинув чашку. Горячий чай разлился по деревянному столу, и старая Ню с шипением исчезла в воздухе, словно дым.

В дом стучали. Громко, настойчиво, без всякого почтения к тишине.

– Мастер Чжу! – позвала Мэй-Лин, но монах не отзывался. В доме воцарилась мертвая тишина – даже обычное потрескивание фонарей прекратилось.

Стук повторился, еще громче.

– Эй, там кто-нибудь есть? – кричал мужчина. – Нам нужна помощь!

Мэй-Лин медленно подошла к двери. Сквозь бумажные панели окон она видела силуэты – трех или четырех человек, отбрасывающих резкие тени в свете фонарей.

– Черт, дверь не заперта, – сказал кто-то, и створка с треском распахнулась.

В зал ворвались четверо туристов. Двое мужчин и две женщины, все в современной походной одежде, с тяжелыми рюкзаками и налобными фонарями. Их лица были красными от холода и напряжения.

– Наконец-то! – выдохнул высокий блондин в куртке с логотипом известной фирмы. – Мы думали, заблудились навсегда. Я Джейк, это Сара, Марк и Лин.

Он указал на своих спутников – худощавую девушку с короткими волосами, коренастого мужчину средних лет и азиатку в дорогих очках.

– Извините за вторжение, – сказала девушка по имени Сара, снимая рюкзак. – Мы шли по маршруту к водопаду Нефритового Дракона, но туман Мы совершенно потерялись.

Мэй-Лин стояла, не зная, что сказать. В доме стало холодно – не физически, а как-то внутренне, словно само пространство сжалось от присутствия живых людей.

– Здесь кто-то живет? – спросил Марк, оглядывая зал. – Странное место. Выглядит как музей.

В этот момент воздух начал густеть. Из углов зала стали проступать знакомые силуэты – мастер Чжэн, мастер Чжу, старая Ню. Но их лица выражали не спокойствие, а тревогу.

– Они не должны здесь быть, – прошептал мастер Чжэн, материализуясь рядом с Мэй-Лин. – Живые нарушают равновесие.

Туристы не видели духов, но чувствовали что-то неладное. Температура в зале продолжала падать, и их дыхание стало видимым.

– Эй, – нервно сказал Джейк, – здесь жутко холодно. У вас отопление работает?

– Вам нужно уйти, – наконец заговорила Мэй-Лин. – Немедленно.

– Что? – Сара посмотрела на нее с недоумением. – Мы просто ищем ночлег. Заплатим сколько нужно.

– Вы не понимаете, – Мэй-Лин попыталась объяснить, не выдавая присутствие духов. – Это место особенное. Здесь не принимают обычных путешественников.

Лин, азиатка в очках, нахмурилась.

– Послушайте, мы не просили пятизвездочный сервис. Просто крыша над головой до утра. На улице туман, и мы можем сорваться в пропасть.

Внезапно один из фонарей на стене погас. Затем второй. Комната начала погружаться в полумрак.

– Что происходит? – прошептала Сара.

Мэй-Лин почувствовала, как в воздухе нарастает электрическое напряжение. Духи беспокоились, а их беспокойство влияло на саму ткань реальности в доме.

– Мастер Чжу, – тихо позвала она. – Что делать?

Старый монах материализовался более четко, но туристы по-прежнему его не видели.

– Они должны уйти до полуночи, – сказал он серьезно. – Иначе дом не сможет их отпустить. А если они останутся на рассвете.

– Что произойдет на рассвете?

– Они станут частью дома. Навсегда.

Марк достал телефон и попытался включить фонарик, но устройство мертво молчало.

– Батарея села, – пробормотал он. – Хотя утром была полная зарядка.

– У меня тоже, – сказал Джейк, проверяя свой телефон. – И GPS не работает.

Мэй-Лин поняла, что ситуация быстро выходит из-под контроля. Присутствие живых людей нарушало хрупкое равновесие между мирами, и технические устройства отказывались работать.

– Послушайте внимательно, – сказала она, стараясь говорить спокойно. – Я объясню вам дорогу назад, но вы должны уйти прямо сейчас.

– В этом тумане? – возразила Лин. – Мы же сказали, что заблудились. Без GPS мы не найдем тропу.

– Туман рассеется, как только вы покинете дом, – соврала Мэй-Лин. На самом деле она не знала, что произойдет.

Еще один фонарь погас. В оставшемся свете лица туристов выглядели призрачно-бледными.

– Здесь что-то не так, – прошептала Сара. – Джейк, может, правда уйдем?

– Уйдем куда? – огрызнулся тот. – На улице непроглядная мгла, мы можем свалиться в пропасть. А здесь, по крайней мере, есть крыша.

В этот момент воздух в зале задрожал, как поверхность воды от брошенного камня. Из дальнего угла начала проступать новая фигура – высокая, в темных одеждах, с лицом, искаженным гневом.

Мастер Вэй.

– Нет, – прошептал мастер Чжэн. – Он проснулся.

Злой дух чайного мастера материализовался медленно, словно наслаждаясь процессом. Его глаза горели тусклым красным светом, а вокруг фигуры клубился темный туман.

Туристы все еще не видели его, но почувствовали. Сара вдруг задрожала.

– Мне страшно, – сказала она. – Здесь кто-то есть. Кто-то плохой.

Мастер Вэй усмехнулся, и звук был как скрежет камня по стеклу.

– Живые души, – прошипел он голосом, который слышала только Мэй-Лин. – Такие теплые, такие полные жизни. Давно я не чувствовал подобного.

– Уходите! – крикнула Мэй-Лин туристам. – Сейчас же!

– Ты с ума сошла? – возмутился Джейк. – На дворе ночь, туман.

Мастер Вэй сделал шаг вперед, и температура в комнате упала еще больше. На стенах появился иней.

– Пусть остаются, – прошептал злой дух. – Я покажу им истинный вкус страха. А потом потом они станут ингредиентами для особого чая.

Мэй-Лин поняла, что медлить больше нельзя. Она схватила чайник с остатками недавно заваренного чая и плеснула содержимое в сторону мастера Вэя.

Горячая жидкость прошла сквозь его призрачную фигуру, но оставила за собой след из золотистого света. Злой дух зашипел и отступил.

– Умная девочка, – прорычал он. – Но это тебя не спасет. Их души уже помечены этим домом.

Действительно, вокруг туристов начали появляться тонкие нити тумана, словно дом пытался их опутать.

– Что происходит? – закричала Лин, увидев, как ее ноги начинают становиться прозрачными. – Что с нами происходит?

Мэй-Лин поняла: у нее есть только один способ спасти их. Нужно заварить защитный чай – тот же, который мастер Чжэн упоминал вчера. Но она не знала рецепта.

– Мастер Чжу! – крикнула она. – Научите меня!

Старый монах кивнул и бросился к полкам с чаем.

– Быстро! Берите Серебряную Иглу, листья Белого Пиона и щепотку Красного Дракона. Заваривайте на воде, нагретой мыслями о защите!

Мэй-Лин металась по залу, собирая ингредиенты, пока туристы все больше растворялись в тумане. Мастер Вэй наблюдал с злорадной улыбкой.

– Слишком поздно, – шептал он. – Их души уже принадлежат дому.

Но Мэй-Лин не сдавалась. Она зажгла огонь под чайником, думая о свете, о тепле, о защите невинных людей. Вода начала закипать быстрее обычного, словно реагируя на ее отчаяние.

Туристы уже наполовину исчезли, когда чай был готов.

Глава 4: Танец Теней.

Мэй-Лин схватила чашку с дымящимся защитным чаем и подбежала к ближайшему туристу – Саре, которая уже наполовину растворилась в сгущающемся тумане.

– Выпейте! – крикнула она, поднося чашку к губам девушки. – Быстро!